скачать книгу бесплатно
За таинственной дверью клубился мрак. Игорь пару мгновений колебался. Что-то внутри неудержимо влекло его в никуда, к кричащему человеку. Рот открылся против воли.
– А мне, – выговорил он, – к нему.
Ваня удивлённо приподнял брови.
– К нему?
– К нему, – подтвердил Игорь, снова взяв себя в руки. – Вот, смотри. – Он достал бумаги. – Это тема моей работы: «Минимизация болевых ощущений при заболеваниях опорно-двигательного аппарата».
Ваня умных слов не понял, но смотрел с подозрением.
– У него рак. При чём тут аппараты? И… ты же с мехмата вроде как.
– Ну, видишь, – Игорь принял умный вид, – мой инновационный метод заключается в том, что пациент с помощью математических формул убеждает себя, что боли не существует. Работает отлично. Даже лучше, чем плацебо. Я могу подробно описать…
– Не надо, – буркнул Ваня.
Он знал, как Игорь объясняет. Тараторит часами, пока окружающие закрывают уши.
– Иди за мной, – сказал охранник. – Ах, чёрт… Совсем забыл. Где твой пропуск?
Игорь приложил карточку к панельке, и дверь открылась. За ней находился тёмный коридор. Ваня нащупал кнопку и включил свет. Тусклая лампа мигнула.
Здесь находилось несколько дверей. Ваня достал ключ и отпер одну из них, ведущую в маленьк…
От очередного крика Игорь вздрогнул.
По полу комнатушки каталось нечто человекоподобное. Это был обтянутый кожей скелет. Крича от боли, он выгибался под неестественными углами.
– Ты собираешься убедить его, что боли не существует? – скептически спросил Ваня.
Игорь замялся. Впервые в жизни он чувствовал себя так неловко.
– Ну…
– С помощью математических формул?
Игорь молчал.
– Ладно, удачи тебе, – махнул рукой Ваня.
Он собирался покинуть помещение, но вдруг остановился.
– Ах, да… Ты не знаешь, наверно.
Игорь напрягся. Чего ещё он мог не знать?
– Нам не особо рассказывают… Но ходят такие слухи… Говорят, что это искусственный человек. Гомункул.
***
Когда Игорь вышел, Ваня дремал над кроссвордами.
– Что, всё? – заспанно спросил он.
– Показатели боли уменьшились на три процента, – отчитался Игорь.
Ваня хмыкнул. Что он подумал, понять было несложно. Однако охранника занимали более важные дела:
– Ты не знаешь, как называется добровольная практика лишения жизни? Девять букв.
Игорь ответил, не задумываясь:
– Эвтаназия.
– Действительно, – пробормотал Ваня. – Но первая буква – У… Значит, одно слово я угадал неправильно. А в голове вертелось «убийство»… Но убийство же не бывает добровольным? Хотя… это с чьей стороны посмотреть.
Его голос донёсся до Игоря будто издалека. Да… Действительно. Стать убийцей – это выбор самого человека.
Надо было сделать кое-что. Срочно.
***
Игорь ураганом ворвался на кафедру.
– Палникаевич!
Павел Николаевич от неожиданности чуть не расплескал чай на клавиатуру ноутбука. Экран отображал изгибающуюся трёхмерную поверхность. «Вольфрам математика»[2 - Программа для вычислений (прим. авт.)]?..
Как?! Как люди могут спокойно жить, когда происходит такое?!
Научный руководитель посмотрел на своего студента очень озабоченно.
– Случилось что-то серьёзное? – спросил он.
Игорь взмахнул руками.
– Он мучается!
– Кто?
– Кричит от боли!
– Вызвать скорую? Кому?
«Да как он не понимает?!» – разозлился Игорь.
– Гомункулу!.. – проорал он.
Павел Николаевич вдруг стал немного дёрганым. Он посмотрел на юношу слегка расширившимися глазами, вжал голову в плечи, подошёл к двери и прикрыл её. Игорь впервые видел научного руководителя в беспокойном состоянии.
– Расскажите подробней. – Павел Николаевич понизил голос.
Игорь выдохнул, пытаясь успокоиться.
– Человек. Человек в подвале.
Павел Николаевич смотрел очень пристально.
– С чего вы взяли, что это гомункул?
Это начинало бесить. Он как будто не верил.
– Так понятно же, – сказал Игорь. – Он сейчас там мучается, между прочим…
Павел Николаевич понимать его не собирался.
– Вы стали свидетелем испытаний обезболивающего, – сказал он. – Этот человек согласился…
– Да?! – возмутился Игорь. – Все согласившиеся ходят в одних набедренных повязках?
Павел Николаевич тяжело вздохнул.
– Вы не должны об этом никому рассказывать.
– Почему?!
– Вы дали подписку о неразглашении.
Игорь застыл. А ведь действительно. Но…
– Что если её нарушить?
Павел Николаевич пожал плечами.
– Суд, разумеется. Вы загубите своё будущее.
Игорь представил весы: на одной чаше гомункул, на другой – успех талантливого юного математика. Может, Абелевская премия даже…
– Но это ужасно! – пробормотал он.
– Да, – согласился научный руководитель, – вы ведь подаёте надежды…
Порою люди говорят друг с другом на одном языке, но слышат прямо противоположные вещи. Игорь разозлился.
– Это всё равно что кого-то пытать! – прокричал он. – Цивилизованное общество! В жажде прогресса мы изобретаем нечто всё более ужасающее… Ничего в людях не изменилось с создания ядерных бомб!
На какое-то время оба замолкли. Павел Николаевич задумчиво посмотрел в окно.
– Послушайте. Даже если вы скажете кому-то, то что изменится?
– Как – что?.. – не понял Игорь.
– Здесь, в Университете, – передовые технологии. Активно ведётся разработка лекарства. Ему пытаются помочь.
– Но можно же просто дать анестезию…
– Пробовали. Не помогает. Даже наркотики. – Павел Николаевич вздохнул. – Видите ли, у искусственного существа иная структура мозга. Принципиальных отличий, конечно, нет… Это что-то вроде мутации. Но из-за неё постоянно активирован болевой центр в задней части гипоталамуса.
Игорь подавленно слушал. Он и не догадывался, что всё так плохо.
– Мы пытаемся помочь ему, – сказал Павел Николаевич. – Ведутся разработки.
Разработки ведутся, но слухи о гомункуле распространились уже давно, и всё это время он кричит от боли. Если сказанное – правда, то гомункул испытывает боль всю жизнь. Каждое мгновение.
– Если руководство Университета узнает, что вы хотели спасти его, у вас будут проблемы, – сказал Павел Николаевич. – Лучше об этом молчать.
Студент поволок ноги прочь с кафедры. Он подошёл к гравитационным подъёмникам, сунул руку в карман и посмотрел на маленький ключ, ещё недавно висевший на поясе у Вани. Не зря Игорь учился фокусам.
***
Игорь не спал всю ночь. Только он закрывал глаза, как ему начинали слышаться крики, и перед внутренним взором вставал обтянутый кожей скелет. Студент открывал глаза и думал, что гомункул находится от него всего в двух кварталах.
Должен ли он оставить всё как есть? Сможет ли сделать что-то? Имеет ли право?
Когда сработал будильник соседа, Игорь задумался, вставать ли с кровати. Он чувствовал себя разбитым. Возможно, ему лучше будет пролежать весь день. Но неудержимая сила влекла его.
Через час физическая оболочка юноши сидела на парах. Мыслями же он был в подвале биофака.
И когда учебный день закончился, Игорь прошёл в другой корпус и заперся в туалетной кабинке.
Люди входили и выходили. Иногда они здоровались друг с другом и спрашивали, как дела. Несколько раз дёргали дверь, за которой сидел Игорь. Прошлая жизнь с контрольными и столовыми теперь казалась такой далёкой…
Время ползло.
В десять часов появился робот-уборщик. Он несколько раз стукнулся о дверцу и выдал: «Сбой программы». Какое-то время были слышны лишь шебуршащие звуки да пиканье. Наконец свет погас.
Игорь натянул глубокий капюшон и вышел.
В ночных коридорах стояла пустота. На всей территории Университета были установлены примитивные электронные видеокамеры, но они не могли сравниться с теми, которые студенты встраивали себе в зрачок. Толстовка краденая, по ней его не вычислят. Хотя есть и более тонкие способы…
Игорь повернулся спиной вперёд и двинулся лунной походкой. Так камера не распознает, что это он. Искусственный интеллект ведь может безошибочно определить жителя по видео. У лестницы пришлось остановиться и попрыгать по ступенькам. Пару раз Игорь чуть не упал, но успешно преодолел всё и оказался в тёмном подвальном коридоре.
Незнакомый охранник как ни в чём не бывало дежурил у входа в хранилище. По инструкции, особо важные разработки даже ночью должен был охранять человек. Игорь оглянулся на лестницу, точнее, на перила. Они были деревянными.
Юноша чиркнул зажигалкой, и скоро лак оплавился. Огонь запылал.
Игорь снова ждал. Он волновался. Должна сработать сигнализация, но не стоит говорить «гоп», пока не перепрыгнешь. Сейчас важно потерпеть. Огонь в любом случае заметят.
