скачать книгу бесплатно
Яков Богомолов
Максим Горький
Впервые напечатано в книге «Архив А. М. Горького», том II, Пьесы и сценарии, Гослитиздат, М. 1941.
Время работы М. Горького над пьесой неизвестно. Пьеса написана по старой орфографии с употреблением твёрдого знака, следовательно, не позднее 1917 года. На основании ряда косвенных данных рукопись предположительно датируется началом 1910-х годов.
Пьеса не была закончена М. Горьким; рукопись её содержит три действия и начало четвёртого.
Максим Горький
Яков Богомолов
Действующие лица
Яков Сергеич Богомолов.
Ольга Борисовна, его жена.
Никон Букеев, землевладелец, похож на актёра, бритый, ленивый.
Нина Аркадьевна, вдова инженера.
Онкль Жан.[1 - дядя (франц. oncle) – Ред.]
Борис Ладыгин, молодой человек со средствами.
Верочка Трефилова, родственница Букеева.
Дуняша, горничная.
Стукачёв, лакей.
I действие
Хутор Букеева. Большая комната – часть задней стены её вся из стёкол, выходит на террасу, тоже застеклённую. В правой стене две двери в комнаты Якова и Ольги, в левой – комнаты Букеева. В правом углу – фонарь, он, обрезав террасу, выходит в сад. В нём стоят широкие тахты, низенькие столики для кофе и табака, – небрежная претензия на восточный стиль. На стенах большой комнаты много картин, этюдов, разные полочки, на них статуэтки, вазы, фарфор и тут [же] образцы различных горных пород. Всего много, но всё размещено безвкусно, неумело. Мебель разнообразна, немало дачной, плетёной. Комната служит столовой, – посреди неё большой овальный стол. В левом углу письменный стол.
Утро, только что взошло солнце. Сквозь стёкла террасы видны рыжие холмы на горизонте, тополя и кипарисы в саду. На террасе сидит в плетёном кресле Верочка Трефилова, закутана в серую шаль. Она встаёт, смотрит сквозь стёкла, приложив к ним лицо и ладони, уходит влево по террасе. Затем в двери террасы является Богомолов, отпирает дверь, торкается в дверь столовой. Он одет элегантно, легко и красиво движется, у него остренькая бородка, большие глаза задумчивы и насмешливы. Разговаривая, он всегда смотрит прямо в лицо собеседника. Но на всём, что он делает, есть налёт какого-то комизма или чего-то детского. Из правой двери выходит Верочка, отпирает дверь.
Богомолов. Спасибо. Уже встали или ещё не ложились?
Верочка. Не ложилась.
Богомолов. Бессонница? (Снимая перчатки.)
Верочка. Жалко было спать в такую ночь. А Ольга Борисовна осталась в городе?
Богомолов. Да, она с Букеевым и компанией.
Верочка. А вы – верхом, один?
Богомолов. Один.
Верочка. Я видела вас в степи.
Богомолов. Да?
Верочка. Я всю ночь сидела на террасе.
Богомолов. Не холодно? После полуночи дул ветер. А что – нельзя сварить кофе?
Верочка. Я сейчас сварю. (Быстро уходит.)
Богомолов. Позвольте, зачем же вы? Вероятно, Дуняша уже встала?
Верочка(невидимая). Ничего.
Богомолов(смотрит вслед ей, насвистывая, озабоченно думает вслух). Очень милая девушка… Утром очень хорошо встретить такую… сама – точно утро. (Ходит, разглядывая картины, напевает.)
Стукачёв(входит, кланяясь). Доброе утро.
Богомолов. Стукачёв? Что вы?
Стукачёв. Намерен комнаты убирать.
Богомолов. Намерение, вполне достойное своей цели. Желаю успеха. Вы – женаты?
Стукачёв. Не имею счастья, но вскорости хочу.
Богомолов. Все, не имеющие счастья, жаждут такового. Я вам мешаю?
Стукачёв. Помилуйте.
Богомолов. Милую. (Уходит на террасу.) Вы стихов не пишете?
Стукачёв(ухмыляясь). Зачем же-с?
Богомолов. Ясно, что не пишете, – те, которые пишут, не спрашивают – зачем.
Стукачёв. У нас повар был – он писал. Смеялись над ним.
Богомолов. Смеялись?
Стукачёв. Весьма. Даже до свирепости доводили его. А Никон Васильич однажды ударили его по затылку палкой…
Верочка(вносит кофе). Вы слышите – едут!
Богомолов. Благодарю вас, милый человек… Но – глаза у вас покраснели от бессонной ночи и лицо бледное…
Верочка. Умоюсь – пройдёт. (Уходит поспешно, по пути заг[лядывая] в зеркало.)
Стукачёв(осторожно). Они плакали, вот отчего глаза у них… Я иду через кухню, а они стоят у окна и – плачут.
Богомолов. Девушки часто плачут беспричинно.
Стукачёв. Скука, главная вещь. Пойду встречу…
Богомолов(помешивая кофе, напевает).
Сегодня и завтра…
(На террасу шумно входят Ольга, Нина, Букеев, Ладыгин, дядя Жан.)
Ладыгин(Нине). Мы, спортсмены, на всё смотрим с чисто физической точки зрения…
Букеев. Седьмой час, а уже начинается жара.
Ольга. Это вы воображаете.
Букеев. Не люблю юг…
Нина. А кого вы любите?
Дядя Жан. Не скажет. Но я знаю кого.
Букеев. Ты всё знаешь, кроме того, что должен знать.
Дядя Жан. Не сердись, Юпитер.
Ольга(мужу). Давно дома?
Богомолов. Несколько приятных минут.
Ольга. Что ты делал?
Богомолов. Здесь? Беседовал со Стукачёвым – решительно умный человек. А теперь пью кофе. Хочешь?
Ольга. Молока. Никон Васильевич, скажите, чтоб дали холодного молока.
(Букеев уходит в дверь направо.)
Ладыгин. Холодное молоко – вчерашнее. Выпейте парного.
Ольга. Это противно. Стукачёв, позовите Дуняшу ко мне. (Идёт в свою комнату.)
Нина(Богомолову). Почему вы сбежали от нас, учёный?
Богомолов. Камо бегу от лица твоего?
Нина. Борис Петрович, учёный перешёл со мной на ты!
Ладыгин. Поздравляю вас!
Дядя Жан. Это он по рассеянности, не больше.
Ладыгин(Жану). Вы – купаться? Я тоже…
Нина. Мы утомляем вас своим легкомыслием? да?
Богомолов. Внимание дамы не может утомлять.
Ладыгин. Ого! А если ей – за сорок?
Нина. Бухнул! Идите в море и не мешайте нам. Я страшно люблю беседовать с Яковом Сергеичем, ни за что не поймёшь, шутит он или серьёзно говорит.
Дядя Жан. Вот жизнь, она тоже…
Ладыгин. Идёмте, философия не удаётся вам.
Нина. Знаете, – ваша супруга зверски кокетничает с Букеевым.
Богомолов. Да? Зверски?
Нина. О! Страшно!
Богомолов. Это кому – Букееву страшно?
Ольга(входя). Я очень извиняюсь, но мне лень переодеваться, – ничего? Я напьюсь молока и лягу спать… А ты?
Богомолов. Пойду купаться.
Ольга. Ну, а что ж твоя вода?
Богомолов. Вода будет, найду.
Ольга. Вот – смотрите: он только что убил три года жизни на то, чтоб бороться с сыростью, – осушал болота в Рязанской губернии, а теперь лет пять будет разводить сырость здесь.
Богомолов. Подожди, когда Букеев построит курорт…
Ольга. Мне вовсе не интересно, что и где намерен строить Букеев…
Нина. Однако вы с ним так кокетничаете, что у него даже уши становятся синими.
Ольга. Уши у него – как у пуделя, без хрящей… точно блинчики. Но – кокетничать я люблю.
Нина. Яков Сергеич, это плохо – кокетничать?
Богомолов. Это – хорошо или дурно глядя по тому, насколько умело кокетничает женщина. Если она проявляет своё обаяние в формах изящных, если каждое слово, движение, взгляд даёт мне, мужчине, ощущение таинственной силы её пола – это прекрасно. В такие минуты весь напрягаешься, точно солдат на параде пред любимым вождём, чувствуешь себя готовым на подвиг…
Нина. Господи! Целая лекция…
