скачать книгу бесплатно
– Ам`a! – обиженно ответила Ждана.
– Ты сама?
– Та!
– Хорошо.
Александр Моисеевич с любовью всматривался в ее хорошенькое личико, на котором светилась неподдельная радость. Внешность – это единственное, что удалось генным кудесникам сделать в полном соответствии с требованиями матери. Коротко остриженные каштановые кудряшки обрамляли идеальный овал лица, яркие брови вразлет, неестественно огромные оленьи глаза с виноградно-зеленой радужкой, аристократичный излом губ.
Он поднялся и обернулся к врачу.
– Иван Игнатьевич, я очень признателен вам за оформление пропуска. Я только вчера сообразил, что опоздал подать заявку – совсем закрутился на службе.
Седоволосый доктор с роскошной окладистой бородой понимающе кивнул.
– Не стоит благодарности. Я так и подумал, что у вас рабочие сложности – такие вещи творятся…
Гиленсон устало отмахнулся.
– Ох, давайте не будем об этом. Вчера отдел лихорадило почти до утра.
– Я понимаю.
Гиленсон наблюдал, как Ждана обнимается с огромной куклой в пышном свадебном наряде и разговаривает от ее лица на своем лепечущем языке.
– Вы сейчас в зимний сад? – спросил доктор.
– Нет, прогулку оставим до субботы. Мне нужно на службу. Прощаться с ней не буду, а то она расплачется…
Доктор вздохнул, отвел глаза в сторону.
– Хорошо, я понимаю… И еще… Я, конечно, не имею права вам это рассказывать, но не могу промолчать, поскольку слишком симпатизирую вам. Ваша бывшая супруга опять подала прошение о применении к Ждане экспериментального метода лечения…
Гиленсон онемел. Вскинув брови, он тяжело и шумно выдохнул, устало прижав ладонь ко лбу.
– Сколько же можно… Иногда мне кажется, что остановить эту женщину можно только задушив, – проговорил он наконец.
Иван Игнатьевич хмыкнул.
– Будем считать, я этого не слышал…
– Спасибо за предупреждение. Теперь у нас с адвокатом будет возможность подготовиться к суду как следует.
– Не за что. И удачи вам.
Пожав руку доктору, Александр Моисеевич направился к выходу.
Молодой блогер выскочил на Гиленсона из-за угла, как будто хотел его ограбить.
– Доброе утро! Меня зовут Янис, я – ведущий блога «Рвем обои». Пожалуйста, ответьте на пару вопросов!
Гиленсон смерил взглядом его затянутую в лиловый латекс фигуру и поморщился.
– Не интересно, – отмахнулся он от блогера.
– Время обновить интерьер мышления и сорвать старые обои! – торопливо выпалил Янис свой слоган для будущих зрителей, и, пытаясь Гиленсону преградить путь своей тощей грудью диетического цыпленка, продолжил:
– Вам не кажется, что пора обновить мнение общества о генетическом моделировании? Это правда, что здесь содержится ваша дочь, и вы ее навещаете? Она – генетический урод? Что с ней не так? В чем была ошибка врачей?
Янис задавал вопросы быстро, без запинки, тараторя, как ускоренный транслейтер. На вопросе об уроде Гиленсон остановился. Подняв на юношу тяжелый недобрый взгляд, он проговорил:
– Глядя на вас, меня начинает терзать вопрос, а с вами-то что не так? В чем была ошибка врачей в вашем случае?
Парень не обиделся.
– Я очень рад, что вы все-таки решились поговорить со мной.
– Молодой человек, вы действительно не видите разницу между «послать» и «поговорить»? Выключите уже свою трансляцию!
У Яниса безвольно упали руки, нижняя губа огорченно выпятилась вперед.
– Вас же Александр Моисеевич зовут? – уже без жеманных кривляний своего медийного образа спросил он.
– Да.
– Послушайте, Александр Моисеевич, вы уверены, что вам действительно нечего сказать? Вашего ребенка превратили в инвалида, а вы даже не испытываете потребности кому-то за это отплатить? Врачи стали причиной вашей личной трагедии…
И тут Гиленсон не выдержал. Брызгая слюной, он прокричал в лицо блогеру:
– Причиной моей личной трагедии стала не генная инженерия, а непроходимая глупость женщины, которая захотела родить не ребенка, а сверхчеловека! Ей нужен был гений, каких еще не знала история! Понимаете? И добрая половина всех пациентов этой клиники, если не больше – результат нездоровых фантазий их матерей!
Янис сначала испуганно отшатнулся от взорвавшегося гневом собеседника, а потом в его подведенных красно-черными стрелками глазах вспыхнула идея.
– Фанатичные матери. Женские комплексы как источник зла. Феминистки будут выть и плакать от ярости! Александр Моисеевич, подождите! Вы же сейчас о своей жене говорили, госпоже Голиковой?
Гиленсон удивленно покачал головой.
– И когда только вы успеваете…
– Если честно, я видел вас входящим сюда и караулил, так что у меня было время идентифицировать вас и поднять биографию… – почему-то смущенно признался Янис. – Так вот… Я могу вам помочь в вашей борьбе за право единолично распоряжаться судьбой дочери. Медиасфера – это великая сила в наше время. Голикова как разработчик новейших методик по расширению возможностей человека и глава движения «Здоровая жизнь» здорово пострадает от такой перепалки, ее социальный рейтинг неминуемо упадет, и вы сможете действовать свободней! Мнение общественности будет на вашей стороне. Я получу популярную серию видосов, а вы увеличите шансы стать единственным законным представителем ребенка. Наше сотрудничество выгодно нам обоим!
Гиленсон уж было хотел решительно направиться к парковке, но вдруг остановился. Обернувшись к Янису, он медленно и задумчиво проговорил:
– Знаете, а ваша идея не лишена разумного зерна… Да, не лишена… Я должен подумать и взвесить все. Свяжетесь со мной вечером? Может быть, я действительно дам вам интервью. Но не сейчас. Сейчас я не готов обсуждать эту тему.
Янис радостно закивал, и красные пряди-антеннки задрожали у него на висках и макушке.
– Хорошо. Отлично! Я напишу вам вечером. Я тоже продумаю подробней линию нашего репортажа, и мы сможем ее обсудить.
– Добро.
– До связи, Александр Моисеевич!
– До вечера.
Пока Гиленсон в задумчивости шел за машиной, в углу интерфейса возникла красная иконка с изображением колокольчика, а в ушах зазвенел мелодичный мотив старой песенки.
В машине Александр Моисеевич вытащил из-под сиденья портативный шлем полного погружения: на рабочем месте полагалось быть во всеоружии, без ограничения тактильных или еще каких-либо ощущений. Как только он вошел в личный кабинет, сразу увидел парящий в воздухе конверт с подписью начальника отдела.
В сообщении значилось: «Появилась новая информация о твоих летунах. Информатор сообщил, что послезавтра должна состояться внеочередная встреча двух трейсеров, участвовавших в прошлом матче. Зайди ко мне, я передам тебе подробности».
***
Олег был типичным «кактусом».
Это определение появилось лет пятнадцать назад, после выхода блистательной драмы Томаса Стоуна о юноше-хикикомори, которая так и называлась: «Кактус». Герой Стоуна после долгих и мучительных попыток изменить свою естественную природу, в конце концов, решается признать, что не хочет всех тех вещей, которые другие люди возводят в ранг абсолютных ценностей. Его счастье – жить, как комнатное растение, никогда не покидая уютный мирок подоконника, не подпускать к себе никого лишнего и смотреть на мир исключительно через безопасное стекло виртуальной реальности.
Под каждым из положений Олег мог бы расписаться.
Завершив разговор с Рэмом, он почесал отросшую рыжую бороду, и решил, что пора бы ее сбрить – волоски, достигнув определенной длины, начинали завиваться в кудряшки и раздражать подбородок бесконечным покалыванием. И с тоской взглянул на свою постель. Ее вид с каждым днем становился все печальней: белье упорно превращалось из белого в зеленовато-серое. Приближался день уборки. Олег ненавидел уборку, потому что испытывал почти физическую боль, когда все эти чужие женщины трогали руками его личные вещи, развешивали свежевыстиранное, пахнущее резкими отдушками белье в гардеробе, а по полу и окнам ползали роботы, один только внешний вид которых вызывал у Олега панические атаки. А ведь они еще и двигались, издавая омерзительные звуки!
Он не боялся даже самых жутких мобов в вирт-играх с полным погружением, но в реальности банальный мойщик мог бы довести его до нервного срыва. И тому было абсолютно логичное объяснение: в вирте чудовищам противостоял могучий маг 957 уровня, в пуленепробиваемом и огнеупорном хитоне, в наручах +250 к скорости кастования заклинаний и набором посохов в рюкзаке. А в реальности в распоряжении Олега был только кожаный мешок с костями и жидкой красной субстанцией, именуемой “кровь”, – совершенно беспомощный, не способный ни к воскрешению, ни к самоизлечению.
Дорога в ванную комнату ему всегда казалась слишком длинной. До туалета было так же далеко, но Олег решил эту проблему, поставив себе в спальную портативный стульчак для пикников со сменными пластиковыми контейнерами. Можно было перенести туда же душевую кабину и раковину, но это означало серьезные ремонтные работы, на которые Олег никогда бы не согласился.
Огромная квартира на Новом Арбате, доставшаяся ему от отца, могла бы стать предметом зависти практически для любого москвича: высокие потолки, панорамные окна, четыре просторные комнаты с холлом, двумя гардеробными, кухней и столовой.
Но кактусы любят маленькие, тесные горшки. Поэтому Олег в основном жил в одной-единственной комнате.
Сбрив рыжую поросль на лице, он дружелюбно улыбнулся молодому вихрастому парню, появившемуся в зеркале вместо дикого лешего. Понюхав подмышки, стащил с себя квадратную, похожую на наволочку, трикотажную «фришку» с коротким рукавом, и вытащил из шкафа свежую.
Довольный собой, Олег вернулся в комнату, аккуратно застелил постель подобранным с пола покрывалом, чтобы не видеть нездоровый цвет белья, и, поколебавшись, присел в dream-chair – мягкое пластичное кресло, способное принимать нужный рельеф и угол наклона спинки и самого сиденья, с роскошными подлокотниками. Водрузив на голову шлем, Олег погрузился в вирт – всего лишь на минуточку, чтобы еще раз проверить аккаунт Коша. Прочитал письмо от Uno, повздыхал и удалил его на всякий случай.
Потом вернулся к себе, и с удивлением обнаружил на почтовой доске сообщение рассылки, прибитое большой оперенной стрелой. В письме сообщалось, что с аккаунта Рэма выложено новое видео.
Не задумываясь, Олег перешел по указанной ссылке.
И прямо перед собой увидел нежное женское лицо с выразительными миндалевидными глазами.
– Знаешь, что я больше всего люблю в сексе? – вырвался из его гортани низкий шепот. Пульс ускорился, телу стало жарко, напряжение внизу живота стремительно перерастало в эрекцию. Под руками Олег чувствовал гладкость ткани ее платья. Нащупав пальцами маленький язычок замочка, медленно потянул его вниз, другой рукой чуть касаясь открывающейся бархатной кожи.
– Какой-нибудь жесткий изврат? – выдохнула девушка, закрывая глаза.
Он тихо рассмеялся. Желание немедленно сорвать с нее все, раздвинуть колени и вонзиться в ее нежное, влажное нутро как можно глубже стало нестерпимым.
– Нет. Мне нравится тот момент, когда все, что еще час назад было невозможно и нельзя, становится возможным и желанным.
Наклонившись, он жадно впился губами в ее мягкие полураскрытые губы, пахнущие пудровой помадой, правой рукой скользнул под кружево белья. Теплая упругая грудь с твердым зернышком соска послушно легла ему в ладонь…
Олег сорвал с себя шлем, тяжело дыша.
Соблазн досмотреть все до конца был очень велик, но моральный кодекс Олега не позволял ему заниматься сексом с девочкой единственного друга, пусть даже сексом виртуальным.
В брюках все горело и требовало продолжения. Чтобы успокоиться, Олег походил по комнате, просматривая в режиме допреальности комментарии к видео.
«Вот это да! Я вдул ей два раза подряд!»
«Отправила ссылку своему другу в образовательных целях. Пусть просвещается, долбоебина!!!»
«Я кончила уже в середине!..»
«Какая жалость, что видео нельзя посмотреть от лица девушки!»
«Интересно, а как вообще это видео могло запоститься без пометки «порно»?
«А кто знает, что за девушка на видео? Такая красотка!»
«Вот это да, не знала, что Рэм снимает такое!»
«Ха-ха-ха, эта блядь, которую Рэм пялит – Елизавета Серова, дочка нашего нового препода! Интересно, это он ее так сосать научил? »
Вот на этом комментарии Олег словно проснулся. Сексуальное возбуждение сменилось неприятным тянущим ощущением, а вот голова, наоборот, запылала.
– Запрос: Елизавета Серова, Москва. Найти фото, – вслух скомандовал он, потому что всегда пользовался только голосовым управлением: привилегия тех, кто не бывает на людях.
Система ответила на запрос мгновенно. В маленьком поисковом окошке вверху интерфейса по очереди стали высвечиваться фото. Девушка из видео оказалась второй в списке.
«Елизавета Алексеевна Серова…»
Вот теперь, когда ее личность правильно указана прямо в комментариях к видео, бедняжке придется совсем несладко.
– Пиздец!.. – проговорил Олег, немигающим взглядом уставившись на буковки статьи.
Он плюхнулся в кресло, попытался связаться с Рэмом – но тот был оффлайн.
Олег вспомнил о линзах и предупреждении, и беспомощно обмяк, свесив руки с подлокотников и закрыв глаза. Помедитировав так минут пять, он написал письмо-молнию для Рэма, потом надел шлем и отправился в Фейриленд, чтобы немного сбросить напряжение.
В игру, которая стала практически домом для миллионов подписчиков по всему миру.
Глава 5
Олег заспавнился в мирной локации возле Древа Переговоров.
Наполненный цветочными ароматами воздух приятно и успокаивающе щекотал ноздри. Ослепительное голубое небо, на котором даже днем просматривались разноцветные россыпи звезд, расстилалось над желто-зеленой равниной. На вершине холма росло громадное дерево, пылающее негасимым и не обжигающим голубоватым пламенем. У его корней сейчас собиралась большая группа игроков: враждующие кланы пришли что-то прояснить в своих отношениях в мирном режиме.
Поскольку свидетелей нигде не любят, Олег поправил почти невесомый рюкзак на спине и направился на юг, в Зеленые топи. Он мониторил эту локацию уже больше недели, в ожидании появления уникального монстра – двухголовой выдры, из которой в десяти процентах случаев могла выпасть «руна сокрытого подземелья». При удачном прохождении подземелья можно было получить не только редкую ачивку, но и уникальный гильдейский сундук, способный однократно скопировать положенную в него шмотку или удвоить голду.
Пейзаж сменился резко. Узкая тропа теперь вилась меж светящихся зеленых болотных кочек, низкорослые тинохлебы, шурша коричневой листвой, неспешно переползали с места на место, перебирая короткими розовыми корешками. Все чаще стала встречаться плотная паутина тонконогих падальщиц.
