скачать книгу бесплатно
– Мне кажется, что это не я стукнулся головой, а ты. Голландия, тюльпаны, сарафанчик! Что ты задумала?
– Ровным счетом ничего. Просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Если тебе будет хорошо с Дашей, пусть будет Даша.
Артем встал и возбужденно прошелся по кухне.
– Мама! Ты хоть понимаешь, что говоришь оскорбительные для меня вещи?
– Хорошо, – устало сказала Алла, – считай, что я неправа. Прошу прощения. Просто у меня неприятности, поэтому я так нервничаю.
– Какие неприятности? – подозрительно спросил Артем.
– Неприятности на работе. К тебе они не имеют никакого отношения.
– Значит, дело только в тебе? – не унимался сын.
– Да, да, только во мне!
Артем прижался к ней.
– Я могу тебе помочь?
Алла погладила по волосам.
– Можешь, если будешь счастливым. Больше всего на свете, я хочу, чтобы ты был счастлив.
Они стояли, обнявшись, и молчали.
– Как твоя голова, не болит? – наконец спросила Алла.
– Ни капельки.
– Ну и славно! – она отстранилась. – Но перед отъездом все-таки надо сходить к врачу.
– Хорошо, схожу, если хочешь. А когда мы поедем?
– Через пару дней, как только сделают визу.
– Мамуля, ты у меня такая классная!
– Спасибо, сынуля! Ну ладно, я побежала руководить.
Только в машине Алла позволила себе расслабиться. Она вжалась лбом в рулевое колесо и завыла от безысходной тоски и одиночества. Кто, кто поможет ей защитить Артема?
***
В офисе Аллу встретили сочувственными взглядами.
Коллеги жаждали подробностей, однако она поспешила отделаться от навязчивого внимания и закрылась в кабинете.
Она вспомнила, что у нее есть доказательства. Она же записала беседу с чертовым адвокатом. Из-за всех неприятностей забыла, но теперь-то вспомнила.
Алла достала диктофон и нажала кнопку воспроизведения.
Тишина. Если прислушаться, то как будто где-то далеко-далеко шумит море. А как же разговор? Цифры на дисплее меняются, запись прокручивается, но ничего не слышно.
Что за чертовщина?
Может быть, это не та запись? Да нет, все правильно: двадцать второе апреля, одиннадцать сорок. Странно, очень странно.
Алла задумалась. Получается, что доказательств разговора с шантажистом у нее нет.
Черт возьми!
Размышление прервал телефонный звонок.
Менеджер Вера из турфирмы сообщила, что путевка готова, вылет завтра утром.
Алла обрадовано поблагодарила и с облегчением вздохнула. Одно дело сделано – Артем в безопасности. Артем выведен из игры, у нее развязаны руки.
Телефон снова пискнул, пришло сообщение. Наверное, Вера забыла что-то сообщить. Алла прочла: «Старайся исполнить свой долг, и ты тотчас узнаешь, чего ты стоишь. Лев Толстой».
Нет, это не Вера. На классику потянуло, любезнейший Геннадий Эммануилович? Ну-ну, посмотрим!
Алла отбросила мобильник.
Предположим, что с записью она лоханулась. Наверное, нажала не на ту кнопку. Один – ноль в пользу адвоката. Но это еще ничего не значит. Сейчас она спокойно все обдумает и все решит.
Алла сжала виски.
Надо рассуждать логически. Прежде всего, факты. Какие факты у нее есть?
Адвокат знал о том, что в молодости на нее напали хулиганы и пырнули ножом. Непонятно, каким образом это стало ему известно, но, с другой стороны, не бог весть какая секретная информация. Старые, еще со студенческих времен, друзья это знают. Шила в мешке не утаишь, возможно, что и нынешние коллеги в курсе.
Странно другое. Адвокат упомянул про старуху. Про которую никому – никому! – не известно.
Ни одной живой душе
Мало того, чертов адвокат знал еще и про обещание. Откуда?
Мысли путались. Алла зажмурила глаза, пытаясь восстановить последовательность событий двадцатилетней давности.
Черная платформа… Ужасный локомотив, пышущий огнем, одноглазый… На станции пахло какой-то дрянью, селедкой кажется. Даже сейчас, при одном только воспоминании, к горлу подкатила тошнота.
Алла потрясла головой, стремясь избавиться от нахлынувших образов – липких, точно руки, шарящие по телу. Зато с неожиданным удовольствием вспомнила, как врезала насильнику. Как тот согнулся от боли, а в глазах, тупых, как пуговицы, мелькнул страх – значит, он испугался – ее испугался!
Потом… что же было потом?
Потом все, как в тумане. Сознание блокировало попытки проникнуть в опасную область.
Алла сжала виски сильнее – под пальцами запульсировала жилка.
Старуха! Потом появилась старуха. Которая сказала, что поможет… спасет. И тогда она пообещала…
Неожиданно мысли перескочили на семь лет вперед. Да, да, Артему тогда шел седьмой год.
На Новый год Алла купила ему подарок – настольную игру, про Буратино, кажется. Кусочек картона с нарисованными кружочками, белый кубик с черными точками и четыре фишки – голубая, зеленая, желтая и красная.
Сын настолько увлекся, что готов был играть часами. Какой бы усталой после работы Алла ни была, она всегда играла с ним в эту дурацкую игру. Из вечера в вечер и все выходные напролет.
И однажды Алла заметила, что сын постоянно выигрывает. Красная фишка, а Артем выбирал только ее, приходила к финишу первой. Не потому, что Алла поддавалась, нет! Просто кубик в руках Артема всегда – всегда! – показывал нужное число точек – именно столько, сколько нужно было, чтобы не съехать по стрелке вниз или пропустить ход.
Сын хотел выиграть – и всегда выигрывал.
Как и четырнадцать лет назад, Алла ощутила безотчетный страх. Потому что сын всегда – опять это ужасное слово! – всегда знал, где лежат потерянные вещи, знал, когда придет бабушка или заболеет воспитательница.
Глаза у Аллы широко раскрылись, потому что она вспомнила еще один эпизод. Боже! Она совсем забыла про него!
В то время у нее еще не было машины, и она ездила на работу на метро. А около входа, на ступеньках в подземный переход, просила милостыню бабка. Старуха в облезлом синем пальто с цигейковым воротником. Стоило бабке посмотреть на Аллу мутноватыми глазками, как тут же случались неприятности – карманники разрезали сумку и вытаскивали кошелек, Алла наступала на решетку и ломала каблук, теряла часы или золотую цепочку, сгорал холодильник или стиральная машина. Короче, не везло – иногда по мелочи, иногда по крупному.
Уловив эту закономерность, Алла трусливо поменяла маршрут. Примерно с неделю проезжала лишнюю остановку на автобусе и спускалась в метро через другой вход. Это было неудобно – лишнее время, приходилось переходить оживленную площадь, долго стоять на светофоре. Неудобно, зато… безопасно?
А потом второй вход в метро обрушился. В газетах писали, что просела почва или что-то в этом роде. Провал огородили забором, и Алла вернулась.
И впервые подала бабке милостыню.
Воспоминание сделалось таким отчетливым, точно все случилось только что.
Алла подошла к старухе и сунула в цепкую горсть монету. Она воочию ощутила прикосновение холодных пальцев. Бабка пошлепала губами – с правой стороны из-под губы торчал зуб, как у настоящей Бабы-Яги – и что-то прошамкала.
В тот день повезло – по-настоящему повезло. Случилась первая крупная сделка. Алла радовалась безмерно, и хоть проценты на руки еще не получила, все равно купила торт «Птичье молоко».
А на следующий день, все еще радуясь, сунула старухе бумажную купюру. И сразу по приходу в офис директор выдал причитающиеся проценты – пухлый конверт с деньгами. С той поры так и повелось, Алла платила старухе дань, и деньги моментально возвращались в трехкратном размере.
Однажды бабка задержала ее руку в своей и прогнусавила:
– Такая молодая… Детишки, небось, есть?
– Сын, – запинаясь, ответила Алла.
– Приводи, я хочу посмотреть.
Алла вырвала руку, ушла.
На следующий день, как обычно, сунула бабке купюру и быстро отвела глаза.
Весь день не везло. Шеф наорал и пригрозил уволить за какую-то ерунду, проезжавшая мимо машина обляпала грязью новый светлый плащ, на работе обварила руку паром из чайника, а в детском саду сказали, что объявлен карантин из-за ветрянки, и всех детей распускают по домам.
Несчастья продолжились и на следующее утро. Позвонила мать и сказала, что не приедет, потому что сломала ногу. Весь день Алла металась по городу – возила мать в травмпункт, потом ездила за костылями в специальную аптеку на Красносельской. Сын, некормленый, просидел дома один. А когда Алла позвонила шефу и попросила отгул, тот, не отошедший от недавнего гнева, ледяным тоном заявил, что в ее положении надо думать о сохранении работы, а не об отдыхе.
– Куда же я ребенка дену? – робко спросила она.
– Куда хочешь. Хочешь, привози с собой.
Хватаясь за соломинку, Алла позвонила Вадиму, они года два были в разводе, но как интеллигентные люди поддерживали видимость хороших отношений. Тот, конечно же, оказался очень занят.
И Алле не осталось ничего другого, кроме как взять сына с собой в офис.
Память осыпалась, как песок, и обнажала правду.
Она не хотела брать Артема на работу только потому, что боялась проводить его мимо бабки. Однако обстоятельства сложились таким образом, что другого выхода не было. Ей пришлось провести сына мимо старухи.
Та стояла на обычном месте. Даже издалека Алла заметила, как блеснули ее глаза, когда увидели в толпе двоих – мать и сына.
Внутренне содрогаясь, Алла достала из кошелька купюру и протянула Артему.
– Видишь бабушку? Пойди, отдай ей денежку.
Сын принял десятку и деловито переспросил:
– Вон той, бедной?
– Да, – кивнула Алла, – иди.
Она точно не принадлежала себе, действовала, как механическая игрушка, заведенная чужой рукой. Замерла и смотрела, как маленькая фигурка в красной курточке лавирует между прохожими, приближаясь к старухе. Смотрела, как Артем протянул десятку, как старуха уцепилась за детскую ручку. Как что-то говорила своим шамкающим ртом с торчащим зубом.
Алла была точно под водой.
Наконец сын обернулся, пошел обратно. Дернул за руку, и Алла очнулась, побежала прочь, в раскрытые двери метро.
– Мама, постой! Я не успеваю.
Тогда она спохватилась, присела, обняла сына, вгляделась в прелестную мордочку. Глаза Артема были, как всегда, серьезны.
– Мама, да что с тобой?
– Со мной? Со мной ничего, – забормотала Алла. – Ты о чем говорил с бабушкой?
– Ни о чем. Мам, а почему она бедная?
– Пойдем, – Алла повела его дальше. – Бедная потому, что старенькая и одинокая.
– Вот и она так сказала. А еще она сказала про приемник.
– Какой приемник?
– Не знаю. Сказала, что ей приемник нужен.
– Может быть, ей скучно одной, – предположила Алла, просовывая жетон в турникет. – Проходи давай. А еще что она говорила?
