скачать книгу бесплатно
Тяжеловатый
И косматобровый,
С увесистою палкою в руке.
Пусть смерть близка!
Старик её обманет.
Не зря когда-то
Был он крепко сшит!
Хозяин трости
Днем и ночью занят
Огромною работой.
Он спешит.
И жизнь свою
Переживая заново —
Любовь, походы,
Звезды и пески,
Друзей, врагов, – все, все
С начала самого
Пером заносит
В беглые листки…
Наступит день —
Придет сосед проститься,
Его друзья
Ему закажут гроб,
Большой закажут гроб,
Чтоб уместиться, —
Как арсенал,
Или бездонный грот.
Оставив близких,
Чуждый миру вещности,
Всё завершив,
Покоясь, он лежит…
Жизнь не ему уже, не им,
Но вечности,
Воскреснув под пером,
Принадлежит.
1956
Верблюжонок
Зимой верблюжонка верблюдица
Покинула у шалаша.
Попонкой – боясь, что простудится, —
Хозяин укрыл малыша.
Заботу хозяина-шорника
Почуяв, он вздрагивал кожей,
На маленького беспризорника,
Забытого всеми, похожий.
Тянулась тропа караванная
За гребень песчаной гряды,
И вьюга стирала нежданная
Большие – в тарелку – следы.
1957
У подножия Копетдага
Я остаюсь
В предгорьях Копетдага,
В краю минувшей только что беды,
В том городке,
Где не ступить и шага,
Чтоб не наткнуться на её следы.
Днем у ларька
Под полотняной сенью
Шумит старик,
С которым пиво пью,
И глухо плачет:
В ночь землетрясенья
В квартале этом
Потерял семью.
То здесь, то там —
Труба печная в груде
Стекла, бетона, битых кирпичей…
Был дом и сад,
Где обитали люди,
И – ни души…
Сад неизвестно чей.
В нем не журчат арыки
И безгласны
Безлистые березки-голыши…
Ты жить со мной
В том городе согласна?
Ответь не вдруг.
Подумай, Не спеши.
Ведь, может быть,
Из недр земли осенней
То, страшное,
Оно придет опять,
Опять придет…
И в ночь землетрясенья
С тобой нас
Не успеют откопать.
Лишь подтвердит
Казенная бумага,
Что найдены
Под рухнувшей стеной…
Скажи мне,
У подножья Копетдага
Ты и теперь
Согласна жить со мной?
1957
Афродита
Как, однако, живуч
Скептицизм в человеке!
Он родился во мне
Перед классной доской.
Думал я: что плетут
Эти древние греки
О какой-то богине
Из пены морской?
Чудаки!
Но, считая себя эрудитом,
По-мужски свои волосы
Дыбя ершом,
Я запомнил,
Что звали ее Афродитой
И что в книгах
Рисуют ее нагишом.
Лишь вчера
Я поверил тем грекам,
Не прежде,
Бросив книги, друзей
И уют городской,
В сорок лет
На пустынном
Ночном побережье,
Когда ты выходила
Из пены морской.
1958
Зимняя сказка
Когда-то
в теплой кухне, при огне,
уставшему кататься на салазках,
мне бабушка
рассказывала сказку
об очень дальней
северной стране.
На старой – шаль
и мягкой шерсти козьей.
Она сидит
в своей спокойной позе.
И верилось, что бабушка права:
что звуки
замерзают на морозе
и льдинками
становятся слова,
что можно их
везти с собой в карете
за сотни верст,
и если, говорят,
внести в тепло
немые льдинки эти,
они оттают и
заговорят…
Я стал большим,
я в мир ушел из дома.
И побывать
пришлось однажды мне
в той,
по рассказам бабушки знакомой,
в той очень дальней
северной стране,
где ты жила…
Что было между нами?
Обутые в мохнатые кисы,
бежали, чтоб согреться, за санями
и терли побелевшие носы.
Я помню смех твой,
ласковый и тихий,
поющие по снегу полоза,
твои большие,
как у оленихи,
с огромными ресницами
глаза…
Весной, когда
