скачать книгу бесплатно
Сказки (не) врут
Екатерина Анатольевна Горбунова
Сказки Имперских дорог #4
В старых сказках говорилось, что раз в сто – сто пятьдесят лет в городах и весях появляются гонцы, разносящие дурную весть: дракон объявляет ритуальный сбор несвязанных обязательствами юных девиц. Посланники дудели в черные трубы, походили на людей, но ими не являлись, их невозможно было убить и оставить без ответа. Приходили они из неведомого края, всегда на рассвете, минуя заставы, ворота и охранительные посты. Не раз появлялись смельчаки, пытающиеся проследить за ними, чтобы вырвать несчастную из лап коварного дракона, но теряли след – разносящие весть будто растворялись в воздухе, выполнив свою задачу – забрав откликнувшуюся на их зов девицу.Маленькая Яся обожала эти сказки. Взрослая Ясна столкнулась с ними наяву.
Екатерина Горбунова
Сказки (не) врут
Пролог
В старых сказках говорилось, что раз в сто – сто пятьдесят лет в городах и весях появляются гонцы, разносящие дурную весть: дракон объявляет ритуальный сбор несвязанных обязательствами юных девиц. Посланники дудели в черные трубы, походили на людей, но ими не являлись, их невозможно было убить и оставить без ответа. Приходили они из неведомого края, всегда на рассвете, минуя заставы, ворота и охранительные посты. Не раз появлялись смельчаки, пытающиеся проследить за ними, чтобы вырвать несчастную из лап коварного дракона, но теряли след – разносящие весть будто растворялись в воздухе, выполнив свою задачу – забрав откликнувшуюся на их зов девицу.
Маленькая Яся обожала эти сказки. Взрослая Ясна столкнулась с ними наяву.
1
Гонец – мужчина среднего возраста – прибыл на рассвете. Он был холоден и отстранен. На плечах – бархатный плащ, за кушаком заткнуты с одной стороны труба, с другой – меч, и почему-то не возникало сомнений, что и с тем, и другим управляются одинаково хорошо. Гонец остался незамеченным двумя городскими заставами, хотя стражники клялись и божились, что не сомкнули глаз ни на миг. Первым вестника увидел толстый розовощекий пекарь, только-только с первыми лучами солнца распахнувший ставни на улицу. Он толкнул в бок свою сладко спящую жену, которая поначалу ничего не разобрала в сбивчивом бормотании мужа, зато потом припустила голыми пятками ко двору прачки, что напрямую общалась с королевской посудомойкой и могла ей обо всем поведать. Прачка лишь встряхнула красные натруженные руки и понеслась к своей товарке. Та, ахнув от услышанного, побледнела было, и схватилась за сердце, но взяла себя в руки, и доложила новость младшей горничной. Та, в свою очередь, старшей, которая донесла все экономке. По цепочке известие о появлении гонца дошло до королевской опочивальни, за несколько минут до того, как пронзительные звуки трубы глашатая разлетелись по всему городу.
Ясна будто чувствовала, что должно произойти что-то значительное, и всю ночь не могла сомкнуть глаз. Возможно, конечно, дело было вовсе не в предчувствии, а в захватывающей книжке – разве можно оставить героя на середине его приключения, но, разумеется, матушка посчитала иначе.
– Ясочка! – ворвалась она в спальню дочери, неприбранная, нечёсаная, с некрасиво искривленным ртом. – Он прибыл! – и порывисто обняла Ясну, не обращая внимания, что практически перекрыла той доступ кислорода, крепко прижав её к своей груди.
– Кто? – не поняла девушка, осторожно выбираясь из этих душных объятий.
– Гонец дракона! – королева заламывала руки, совершенно забыв про свое королевское достоинство.
– И-и-и? – многозначительно протянула Ясна.
Нет, дурочкой она не была, поняла все сразу, но хотелось, чтобы матушка сказала без обиняков, вывалила в возмущении, что если бы ее упрямая дочь не отвергла одно за другим целых три предложения, то сейчас бы и вопрос не стоял – отправлять ее к дракону или нет, потому как требовал он только девиц, не связанных никакими обязательствами, одну от города. Но в этот момент как раз зазвучала труба, и королева разразилась рыданиями.
Ясна подошла к окну. Сад купался в солнце. Росинки сверкали, как маленькие бриллианты, и над каждым листочком висела радуга. Красота! И с этой красотой так дисгармонировали врывающиеся в каждый дом резкие звуки. Сказки твердили, что гонец будет играть до тех пор, пока девушка, добровольно решившая принять вызов дракона, не выйдет на площадь. Час, день, сутки – он не устанет, не прервется – смочить губы, не отойдет – справить свои надобности.
Что примет вызов именно Ясна – не обсуждалось. Она – дочь правителей города, незамужняя, не связанная обещаниями. Официально – не связанная.
Ясна прикрыла глаза и детально представила облик мастерового (не самый красивый, но очень обаятельный юноша с темными кудрями, липнущими на влажный лоб, огромными карими глазами и жилистым гибким телом), нанятого, чтобы привести в порядок их старый замок. Молодые люди познакомились, когда, закончив чинить крышу, он перебрался в сад, где собрался перестраивать поросшую плюшем беседку, а Ясна там спряталась ото всего светского шума с книгой в руках. Оказалось, что мастер – его звали Эйден – любил читать не меньше Ясны, и знал много сказок и историй.
Принцесса и этот парень встречались каждый день – замок был очень старым и там постоянно находилось то, что требовалось срочно починить. Разговаривали, делились книгами и мыслями, причем, не только о прочитанной, и довольно скоро убедились, как много имеют общего, почти все, кроме положения в обществе.
Именно Эйден явился основной причиной отказов Ясны выходить замуж, ни один претендент на руку и сердце девушки книгами не увлекался: первый – ставил превыше всего лошадей, второй – битвы и охоту, третий – вкусную еду, модную одежду и светские развлечения – ску-ко-та.
– Он не мог потерпеть еще годик или два! – особенно громко запричитала королева, заставляя Ясну вернуться из запутанного лабиринта мыслей и повернуться к матери.
– Кто?
– Дракон!
– И что бы изменилось? – принцесса понимала, стать женой Эйдена ей бы все равно не позволили, а за никого другого она бы сама не пошла.
Матушка так зарыдала после вопроса дочери, что та, подхваченная неожиданной надеждой, как осенний лист ветром, попыталась заикнуться о своих нежных чувствах к мастеровому.
– Нет! – отрубила королева, моментально успокоившись и вернув себе приличествующую стать. – Лучше дракон!
– Он меня съест, – с притворной робостью молвила Ясна.
– Не факт. Его гастрономических предпочтений ты не знаешь!
И то верно. Не знала. И никто не знал. И понятия не имел, что вообще случается с девушкой, которую в итоге выбирают из всех, принявших вызов дракона. Но домой она не возвращалась.
– И ты можешь не пройти отбор! – с каждой фразой матушка становилась все увереннее и спокойнее. – Есть девушки милее и общительнее тебя.
Есть. Нельзя не согласиться. Сидячий образ жизни поспособствовал появлению нескольких лишних килограммов, Ясна явно видела их в зеркале, а общению с другими людьми девушка предпочитала книги, что значительно ухудшило зрение, заставляя ее либо морщиться, либо нацеплять на нос смешные очочки.
– Ты наш ребенок, мы с папой любим тебя всякой, но ты же должна понимать, что посторонний че… дракон может считать иначе, – безжалостно забивала гвозди в гроб самооценки дочери королева, искренне считавшая, что таким образом только поддерживает Ясну.
– Я поняла, мама, – пыталась остановить ее девушка.
Однако Ее Величество уже понесло: она приводила все новые и новые доводы против того, что дракон оставит ее дочь у себя. Впрочем, та уже не слушала, уткнувшись носом в очередной томик, подвернувшийся под руку весьма кстати – там как раз описывалась история спасения очередной девицы из лап кровожадного чудовища.
– И вообще! – королева, через какое-то время заметив, что Ясна уже не в этом мире, подошла и бесцеремонно вырвала книгу у нее из рук. – Если к глашатаю выйдешь не ты, то это придется делать дочери папочкиного министра! А она, во-первых, у того единственная, а, во-вторых, первая красавица нашего края!
– Яс-но! – четко и раздельно выговорила принцесса и в свою очередь отняла у матери томик.
Разумеется, все решено. Министр не сможет без дочери. Папочка – без министра. Край – без первой красавицы. А без Ясны – все продолжится своим чередом. Чем раньше она отбудет, тем лучше для всех.
Оставалось надеяться, что у нее еще есть время попрощаться с Эйденом как следует. Если доверить собрать вещи горничной, а самой помчаться на его поиски, и, отыскав, внушить, чтобы даже не думал вредить гонцу или пытаться отправляться за ней вслед, то к полудню звуки трубы перестанут рвать душу.
Королева же возмущенно тряхнула копной волос и вышла из комнаты дочери, бормоча себе под нос:
– Ясно Ясне, как же! Кто бы сомневался! Ясне ясно!
2
Ясна не успела выполнить задуманное. А вот матушка – очень даже: пока принцесса ждала горничную, чтобы дать той поручение, пока самолично ни сложила в стопку самые любимые книги, без которых не сможет отправиться к дракону, Эйдана уже успели отправить из замка куда подальше. Девушка безрезультатно обошла весь сад, несколько раз наткнувшись на младшего садовника. Когда это случилось уже раз в шестой, Ясна не выдержала, схватила конопатого мальчишку за шкирку и встряхнула:
– Ты следишь за мной что ли?
Тот шмыгнул носом и признался:
– Ага. Королева приказала. Заплатила, – он выудил из кармана серебряную монетку и показал девушке, – за услугу.
– Продешевил, – бросила принцесса.
Мальчишка насупился и недовольно запыхтел.
– Но если ты мне расскажешь все, что знаешь про Эйдена, я дам тебе золотую.
Младший садовник и рассказал, что королева вызвала к себе старшего садовника, выдала ему полный кошель, повелев рассчитаться с мастеровым. Разумеется, до того дошла лишь половина монет, а остальные осели в другом кармане. Эйден, впрочем, права качать не стал, собрал все свои инструменты и убрался подальше, уже через час миновав северную городскую заставу.
– Ты уверен, что он ушел? И точно ничего не передавал? – искусав все губы, поинтересовалась Ясна.
– Зуб, – мальчишка открыл щербатый рот и картинно щелкнул по переднему зубу, – даю, – а после бесхитростно протянул ладошку за обещанной золотой монетой.
Принцесса заплатила.
На душе было скверно. Может оттого, что ее бередили надрывные непрекращающиеся звуки трубы гонца. Может оттого, что Эйден ушел без последнего слова и взгляда, даже не помыслив, чтобы хоть как-то предупредить Ясну. Может просто оттого, что внезапно налетели серые тучи и закрапал мелкий противный дождь, а в саду сразу стало зябко и неуютно.
Пока Ясна добежала до замка, вся промокла. Подол платья стал тяжелым и грязным и неприятно шлепал по туфлям. Во влажном воздухе все звуки стали четче и острее. Девушке казалось, что она даже на фоне пронзительных призывов трубы слышит шепот всех горожан: и недовольный, и жалостливый, и равнодушный. Ее торопили и задерживали, ею восхищались и презирали, ее благословляли и проклинали.
Ясна вбежала по лестнице на самую высокую башню и вышла на балкон. Отсюда был виден весь город, как на ладони, и даже ближайшие окрестности. В глазах девушки, правда, все размывалось, то ли оттого, что она забыла очки, то ли оттого, что слезы застили ей глаза. Сердце томительно сжималось от трубного воя. Ясна прищурилась и нашла размытую фигуру гонца. Ей представилось, как он стоит под дождем, перо на его шляпе бессильно повисло, а холод, наверное, уже пробирает до самой мелкой косточки.
Но труба все самоотверженно пела и пела, призывая девушку, что откликнется на приглашение дракона. В какой-то момент (принцесса сама не поняла, как такое может быть), вестник неожиданно развернулся лицом к ней и, она почувствовала, поймал ее взгляд, глаза в глаза, словно притянув к себе. Ощущение оказалось неожиданным.
Ясна ойкнула и присела на пол, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Но тому вдруг подпела труба, они с сердцем зазвучали, как инструменты в оркестре, а кульминацией музыки стал рокот грома, раскатившийся по небу.
Принцесса медленно поднялась на ноги, подняв руку, махнула всё слышащему и всевидящему гонцу. Потом спустилась в свою комнату, где, по счастью, никого не оказалось, подхватила большую тяжелую дорожную сумку, и не дожидаясь долгих прощаний, выскользнула из замка, не догадавшись накинуть на себя плащ.
Двор тоже пустовал – дождь полил сильнее, звуки трубы разрывали барабанные перепонки, слуги, наверняка, не собирались высовываться до завершения этого потопа, а родители… Ясна даже предположить не могла, чем заняты в этот час ее венценосные родители. Возможно, матушка пытается найти еще тысячу и одно доказательство, что дракон выпихнет девушку, как только она явится к нему в сопровождении гонца, а отец отпаивает чудодейственными настойками своего министра, не отказываясь от мысли о том, что именно тому в итоге придется расставаться со своей дочерью.
Ясна коротко вздохнула и, не оборачиваясь, направилась к площади. Сумка задорно прыгала колесиками по мостовой, выбиваясь из общего настроения. Мрачные мысли о том, какое будущее ждет девушку, перебивались «трик-так-так», «тряк-бряк-бумс» – и в итоге полностью развеялись. Ни в одной из сказок не описывалась судьба девушки, выбранной драконом. Все остальные, которым посчастливилось вернуться, да, еще и с солидным кушем, тоже ничего внятного сказать не могли, что же с той произошло. Так чего же бояться и переживать? Чем путешествие к дракону отличается от обычной жизни? Ты можешь идти вдоль ветхой городской стены, которая обрушится прямо на тебя, а можешь свалиться в яму, выбираясь из которой, найдешь закопанный клад.
На площади под широкими лавками и деревянными столами засело несколько зевак. Наверняка, кому-то просто было некуда идти, а кто-то ждал сенсации, которую разнесет первым. Ясна точно не увидела, но показалось, что мелькнула вихрастая голова репортера «Замкового вестника» – известного сплетника, который и без того уже прозевал появление гонца в городе.
Принцесса встала напротив трубача и, задрав голову к нему, крикнула:
– Хватит уже дуть. Я пришла.
Гонец педантично доиграл до конца музыкальной фразы и опустил трубу. Его губы пересохли, Ясна ясно видела, но никакого недовольства или просьбы от посланца дракона не последовало. Он склонил голову и вновь встретился с принцессой взглядом. Она прямо почувствовала, что стала предметом тщательного изучения, лягушкой пред очами мага. По коже забегали мурашки, то ли от волнения, то ли от дождя, девушка поежилась.
– Вижу, – лаконично ответил гонец, голос у него оказался самым обычным, немного хриплым.
Мужчина убрал трубу за пояс, спустился с постамента, обошел Ясну, зачем-то приподнял дорожную сумку, взвесил на руке и хмыкнул. Потом медленно расстегнул фибулу и, сняв с себя абсолютно сухой, словно дождь на него и не лил, плащ, накинул его на плечи принцессе. Она, только почувствовав себя в коконе вещи, еще хранящей тепло чужого тела, поняла, насколько замерзла в одном платье.
– Я провожу, – без излишнего пиетета, но с достоинством молвил гонец и пошел вперед, неся дорожную сумку девушки.
– Она с колесиками, – только и смогла пискнуть Ясна, догоняя его.
Посланник дракона неопределенно дернул плечами, продолжая тащить сумку, как и тащил, впрочем, не делая вид, что она для него ничего не весит. Принцесса следовала за ним, замечая на себе взгляды горожан: любопытные, сочувствующие, равнодушные, неприязненные, из-за задернутых штор, из щелей заборов, с балконов домов. Было неуютно. Интересно, далеко поведет ее необщительный гонец? Пешком? Или где-то в укромном месте стоит таинственная карета, запряженная крылатыми лошадьми?
Ясна так расфантазировалась, что не сразу обратила внимание, на то, что дождь уже закончился, а на улице начался какой-то переполох. Девушка врезалась в гонца, и только тогда, проследив за его вытянутой рукой, увидела несущуюся прямо из замка повозку, на которой то привставала, то обратно усаживалась в нетерпении матушка, Ее Величество королева, правил отец, нещадно настегивающий бедного коня.
– Ясенька! – долетели до слуха принцессы отчаянные вопли. – Доченька! Мы-то думали!… А попрощаться?… А материнское благословение?… А отцовское напутствие?
Ясна смешалась. Одновременно хотелось и броситься родителям навстречу и оказаться где-нибудь подальше, можно даже на краю света.
– Будем ждать? – понял ее растерянные чувства гонец.
– А можно…нет? – подняла на него вопрошающие глаза девушка.
– Как скажете.
Мужчина шагнул к ней, обнял ее рукой, другой не отпуская дорожной сумки и… Мир начал тонуть в белесой дымке, размываться. Знакомые улицы подергивались туманом, повозка с родителями уже совсем потерялась. Самое последнее, что Ясна успела заметить – смятенного Эйдана, выскакивающего из-за угла, и его вытянутые в ее направлении руки.
3
Их оказалось двенадцать – по числу самых крупных городов. Или месяцев в году, если не считать високосного – тринадцатого, случающегося раз в сто двадцать лет, когда раскрываются все порталы и приходят сущности из иных миров. Двенадцать немного растерянных девушек, доставленных к дракону гонцами. Они переглядывались, смущались или вели себя с нарочитой бравадой, бродили по саду, потому что в замок их пока не впустили, рассаживались на скамейки, таскали везде за собой свои дорожные сумки и знакомились.
Ясна немного понаблюдав за каждой, решила не делать скоропалительных выводов об их характерах, можно было легко ошибиться. Принцесса достала книгу и продолжила читать. Буквы привычно складывались в слова, слова во фразы, те вились строчками – и уже в воображении разыгрывалось действо, не уступающее реальности. Девушка отгоняла от себя мысли об Эйдене, хотя последнее воспоминание с ним то и дело всплывало у нее перед глазами, без книги это бы получалось хуже.
– Что читаешь? – к Ясне подсела одна из подруг по несчастью и немного бесцеремонно развернула к себе обложку. – Интересно?
– Мне нравится, – принцесса понимала, что собеседница просто ищет общие темы для разговора.
– Я Валентина, – та протянула руку.
Ясна пожала ее и представилась в ответ. Говорить не хотелось, но новая знакомая не отставала. Она принялась расспрашивать, откуда принцесса, кто ее родители, что думает обо всей этой ситуации.
Ясна отвечала. Сначала нехотя, односложно, а потом все легче и откровеннее. И даже как-то невольно проговорилась об Эйдене.
– Вот как? – вытаращила глаза Валентина. – Значит у тебя имелся почитатель? – Показалось, что из всего рассказанного только это ее впечатлило. – А меня сразу растили для дракона. Когда в семье еще пять сестер, мал-мала-меньше, ну, ты понимаешь, сразу предполагается, что надо попытаться сэкономить на приданом.
– А если бы не приехал гонец? – удивилась Ясна.
– Значит родителям бы не повезло, – отмахнулась Валентина.
Ясна и не думала, что существуют такие проблемы. Ей даже стало любопытно, а как обстоят дела у других девушек?
Впрочем, не прошло и часа, как вопрос отпал сам собой. Всех прибывших пригласили в огромный зал с колоннами, бархатными шторами, канделябрами и прочими атрибутами помпезности и богатства. Незаметно снующие слуги унесли все дорожные сумки, а девушкам предложили присесть на расставленные в круг кресла. Одно осталось свободным. Можно было предположить, что там расположится дракон, но кресло выглядело не больше нормального человеческого размера, а хозяин замка человеком не являлся и в него бы не поместился.
Зато прекрасно поместился некто, очень похожий на гонца Ясны. Она даже в первую минуту подумала, что это именно он, правда, в другой одежде, но потом пригляделась, и решила, что этот незнакомец все же младше того, хоть и похож, ему, наверное, еще даже не исполнилось тридцати, а тому было слегка за сорок. Мужчина вежливо, но холодно улыбнулся девушкам, и молвил:
– Зовите меня Распорядитель. Я – связующее звено между вами и моим господином. В мои обязанности входит решать все мелкие вопросы и разрешать бытовые неудобства. Но для начала проверим, насколько верны сведения о вас, – и он принялся по алфавиту называть имена гостий, кем они являлись и почему именно им пришлось принять вызов гонца, и чувствовалось, что все это не предположения, а знания наверняка.
Принцесс оказалось не слишком много – двое: Ясна и Милослава Зорянская – правда, у последней имелось еще три старших сестры, тоже незамужних, но жребий выпал именно ей. Четверо, включая Валентину (Пенелопа, Жозефина, Юдита), были дочками придворных, одна из девушек добровольно сбежала от нежеланного брака, двоим приказали, пообещав щедро заплатить их семье. Пятеро (Бася, Агата, Грета, Дана и Фрея) – выходили из более низкого сословия, внятных причин, почему именно их сослали сюда не прозвучало, кроме того, что – пришлось. Последняя – двенадцатая (Леся) – выглядела и вела себя, как откровенная дурочка, ее Ясне оказалось просто жаль, хоть та хохотала и рассказывала, как счастлива оказаться в числе приглашенных к дракону.
– Есть вопросы или пожелания? – после всего поинтересовался Распорядитель.
– Что с нами сделает дракон? – воспользовалась возможностью спросить Пенелопа.
Распорядитель хитро прищурился, хмыкнул и уклончиво ответил:
– Месяц вы проживете здесь, потом одиннадцать из вас отправиться домой с дорогими подарками, а одна – останется здесь. Кому выпадет это – решиться голосованием.
– А кто будет голосовать? Что станет с той, которая останется? – одновременно задали вопросы Агата и Фрея.
– Голосовать будете вы. А что станет – отвечать я не компетентен, – мужчина поднялся после этих слов, раскланялся и ушел, словно посчитал свою миссию исполненной.
Девушки остались в расстроенных чувствах, вырывающихся, как лава из вулкана, вздохами, ахами, искусанными губами и обгрызенными ногтями. Пожалуй, самыми спокойными остались безумная Леся и Ясна, снова уткнувшаяся в книжку: первая спряталась в свой внутренний мир, вторая – в мир, описанный на бумажных листах. Но принцесса вообще не привыкла делать скоропалительных выводов. Наверняка, можно найти хоть какие-нибудь записи в местной замковой библиотеке о том, каким образом проводится голосование, и хоть намек на то, что случается с девушкой, оставленной с драконом. Да, и вообще, хотя бы его самого увидеть не мешало бы.
