скачать книгу бесплатно
Он и нарисовал. Вернее, написал: Николь. И пририсовал оленью жопку с задорным хвостиком. Потом смутился своего ребячества и стер, еще и проверил, чтобы следов не осталось. Даже думать не стоит! Леший сам видел, как девушка обнимала Вовчика. Они стояли на кухне, будто в другом мире, и жили параллельной со всеми остальными жизнью.
Именно тогда этот холод и проник внутрь Лешего. Хотя, казалось бы, чего жаловаться: пришел в гости без приглашения, а там на него тут же положила глаз весьма привлекательная девушка, даже, красивая, яркая, любой бы слюнки пустил, а он что-то кочевряжится, видно, слишком сильно туфлей припечатало, мозги отбило.
Леший намылился, ополоснулся, прямо в душевой почистил зубы. Наскоро обтершись полотенцем, снова натянул свитер, пахнущий Никой. Хотя бы так. Вышел и увидел, что Женькин кавалер уже за обе щеки уплетает яичницу прямо со сковороды. Наглость, конечно, но не отбирать же.
Однако оказалось, что сестра Лешему его порцию заботливо положила в тарелку, еще и сервировала, как в лучших домах, добавила кружочки помидора и колбасы. Чего ж тогда этому… не сервировала? Не заслужил?
Леший бросил взгляд на парня: тощий, патлатый, рыжий, весь веснушчатый, хотя и солнца активного, вроде, пока не было. Глаз так и не поднимает. Ест жадно, но аккуратно. А вот как его зовут? И вообще, представляла ли его Женька?
– Спасибо! Я побежал, – так и сказал безымянный, в сторону, очень тихим голосом, словно боялся кого-то разбудить.
Женька пошла его провожать. Через пару минут Леший услышал чмоканье, потом щелчок замка. И все. Ни тебе теплых напутствий, ни лирического прощания – был и сплыл.
Сестра вернулась. Села. Свернула в трубочку салфетку.
– Леш, ну что?
– Что? – он удивился.
– Ты размазываешь всех, кого бы я не привела.
– Я-а-а? – Леший даже закашлялся, ошметки яичницы полетели во все стороны. – Каким образом я его размазал? Звать и то не знаю как.
– Кириллом звать, – насупилась Женька. – И ты понял, что я хотела сказать. С Богданом мы расстались по обоюдному решению. Все, прошлого не вернуть, – сказала, как припечатала.
– Расстались и расстались. Ваше дело, – пожал плечами Леший. – Я тут при чем? Жень, не разводи сопли, я не лезу в твои отношения. И если я сказал, что мне позвонил Богдан, потому что ему нужна помощь в приюте, то это именно так, а не как-то иначе. Спасибо за завтрак, вкусно! – он послал сестре шуточный воздушный поцелуй, убрал в раковину тарелку и, глянув на часы, поспешил одеваться.
Телефон, так и позабытый в кармане на беззвучке, выдал уведомление, что Богдан звонил еще десять раз. Похоже, все серьезнее, чем нежелание бывшего сестры убираться в клетках. Набрав голосовуху:
– Еду, – Леший бегом припустил на автобусную остановку.
Но автобус еще не успел приехать, когда подрулила на своей старенькой «Девятке» Женька:
– Садись давай! Довезу, – скомандовала, опустив окошко.
Ломаться Леший не стал, быстро запрыгнул на переднее сиденье и пристегнулся.
– Ты супер! – похвалил сестру.
– Я в курсе, – поглядывая на дорогу в зеркало, отозвалась она.
В авто тихо наигрывало старые хиты радио. Парень привычно подхватил ритм пальцами. Сестра будто не заметила, хотя обычно тут же начинала возмущаться, то ли настолько погрузилась в свои мысли, то ли сосредоточилась на вождении. Вела Женя резковато, с напором, будто доказывала что-то.
– Я тебя выкину у поворота? – спросила неожиданно. – Пятьдесят метров пройдешь?
Леший кивнул. Ясно. Не хочет, чтобы кое-кто ее увидел. Жаль все-таки, что у Жени разладилось с Богданом. Они друг другу подходили. И ведь ни сестра, ни он не рассказывают о причинах, просто расстались и все. Как будто ничего и не было, и к свадьбе дело не шло.
Родители тоже не в курсе, что там у них случилось. То так, то эдак расспрашивали дочь, но та только отшучивалась. И периодически приводила новых ухажеров. Только все они довольно быстро растворялись в небытие, и оставалось горькое послевкусие, потому что раньше Женя такой не была.
Остановившись на светофоре, она недвусмысленно дала понять, что брату пора на выход.
– Ладно, пока, – попрощалась, когда парень отстегнулся. – Не давай Богдану садиться тебе на шею.
– Не дам, – пообещал Леший.
Хотя, на его взгляд, сестра была предвзята, свое личное отношение переложила на Богдана, без объяснений и права на помилование. Когда брат подал документы на ветеринарное отделение – всем своим видом показала, что это глупость несусветная. Но Леший считал иначе. Звери – лакмусовая бумажка, не каждому по силам увидеть в них себя, во всех своих нелестных проявлениях.
Войдя, кинул взгляд по рядам клеток. В одной дремал лис, самый настоящий, завел один дебил, а потом отдал сначала в одни добрые руки, потом в другие, в третьи. Каждый раз зверя возвращали предыдущему хозяину, тот вновь делал царский подарок. Лис переживал, болел, линял. И оказался в приюте под названием «Мохнатые дела», где живет уже с полгода.
В других обитали собаки и кошки, выброшенные, преданные, рожденные никому не нужными и однажды просто подобранные в самом разном состоянии. Всем им требовался уход и нормальное человеческое отношение. Поэтому, когда Женя говорила, что Богдан просто пользуется ее братом, то явно просто не вникала в жизнь приюта при ветклинике.
– Я пришел! – сообщил громко.
Богдан выглянул из заднего помещения, вытирая руки.
– Привет, Леха! Раздевайся давай. У нас запарка. Сразу три непростых случая, – перешел сразу к делу. – Привезли потеряшку с перебитой лапкой, потом лысый кот. И енот, – он прямо выделил это «и енот».
– А что с ним? – уточнил Леший.
– Ничего, – почему-то растерялся Богдан. – Просто енот.
Леший подзавис немного. Так, в придачу к лису теперь еще и енот. Скоро здесь вместо приюта для животных будет цирк, если количество человеческих дебилов не уменьшится.
– Он из контактного зоопарка, – уточнил Богдан, как будто это что-нибудь меняло. – Их расформировали что ли, заставили закрыться, короче.
Леший давно заметил, что, когда человек говорит «короче», коротким его монолог не получается. Вот и сейчас Богдан разродился целой речью насчет контактных зоопарков и их вреда для неокрепших детских умов и всех мохнатых обитателей. Потом перешел на требования к контактным зоопаркам, соблюсти которые невозможно, поэтому приходится закрывать. А зверей куда? Богдан распалялся, размахивал руками, и параллельно подготавливал клетки для новеньких обитателей.
Все нормально, в общем-то, для него. Зря Женя бочку катит. Хороший парень, болеющий за свое дело. И ветеринар отличный: к нему даже издалека приезжают, клиника процветает, поэтому есть возможность содержать при ней этот приют для мохнатых.
Приют и клинику отделял коридор. Пройдя через него, Леший познакомился с новыми обитателями. Енота привезли сразу с его любовно выструганным домиком. И теперь пушистик стрелял оттуда лукавыми глазками. Потеряшка – мохнатый песик с ошейником – грустно лежал, положив мордочку на перебинтованные лапки. Теперь главная задача – найти его хозяина, и вернуть ему, в привычной среде все заживет гораздо быстрее. Кот оказался не лысым. Вернее, лысым, нонепо природе. Какой-то идиот его побрил и выбросил на мороз – животное получило обморожение.
– Сегодня должен был прийти Игорь, но у него помолвка, – сменил тему Богдан. – Иришка тоже не смогла, малой заболел. Мы тут с утра прыгали с Максом, но ему тоже куда-то надо. Ты уж, извини, лишил тебя выходного.
– Ничего, – отозвался Леший и пальцем погладил потеряшку, шепнул: – Ты как? Держись, прорвемся, – потом поплотнее закутал кота, насыпал корма в миску, но звереныш отвернулся.
– Как Женя? – с легкой паузой перед именем поинтересовался Богдан.
– Нормально. Подвезла меня сюда, – не стал скрывать Леший.
А вот про Кира решил не говорить. И что сестра высадила его на повороте, чтобы ненароком не встретиться в бывшим парнем – тоже промолчал.
Тем более, ответ Лешего, видимо, Богдана вполне устроил. Он кивнул, измеряя температуру потеряшке, потом налил лекарство и скормил ему.
– Сфоткай, выложи пост что ли, – предложил, почесывая песика за ухом. – Иришка обещалась, но не сделала. Напиши, что найден в кустах у шоссе, ухоженный, но пока стрессует.
– Хорошо.
Богдан убежал в приемную, к посетителям.
А Леший тем временем сделал несколько фотографий, обработал слегка, отдельно акцентировал на ошейнике, мало ли. Напечатал пост и разместил в группах клиники и приюта, попросил о репостах. Все, дальнейшее зависело от подписчиков и воли случая. Кто-то кому-то расскажет, кто-то что-то увидит и вспомнит – возможно, информация дойдет и до хозяина потеряшки.
Потом на пару с вернувшимся Богданом помыли клетки, накормили животных, сделали все необходимое и срочное, а также то, что подсказывала душа. Уже к вечеру Леший понял, как устал, и хочет есть. За весь день, кроме яичницы, приготовленной Женькой, у него во рту ничего не было, пара кружек чая с сахаром не в счет.
– Ты иди, – устало прилег на кушетку Богдан, весь день буквально разрывающийся между клиникой и приютом. – Я дождусь Игоря.
– У него же помолвка?
– Ну, не свадьба же, – усмехнулся Женькин бывший. – Да, придет. Написал уже.
Леший кивнул. Стал собираться. Потом мельком глянул на свои посты в группах. Там уже развилась определенная активность. Люди делали перепосты и предположения, оставляли свои контакты на случай, если хозяин потеряшки не найдется.
– Найдется, – пообещал парень, глядя в глаза песику.
Тот еле слышно скульнул, будто понимая, что ему говорят.
Лысый кот на миг выглянул из своего теплого убежища, словно тоже прощаясь. Енот чем-то шуршал в своем домике. Лис спал, но, когда Леший проходил мимо, приоткрыл глаза и слегка вильнул кончиком хвоста.
– Бывайте, хвостатые, – шепнул Лешка напоследок, потом крикнул громче, заметив, что Богдан задремал. – Пока. Если что, звони. Но в понедельник у меня завал на парах и репетиция вечером.
– Ладно. Обойдемся без тебя, – сонно пообещал Богдан.
6
Если с утра клеишь-складываешь, складываешь-клеишь, и так уже, наверное, часа четыре без перерыва, поставив цель обязательно закончить, день кажется бесконечным. Ника даже с какой-то радостью оторвалась от макета, когда в комнату заглянула мама, сказать, что они с папой поехали в торговый центр, и поинтересовалась, не надо ли чего дочери. Ничего особенного Ника не смогла придумать, мысли работали сугубо в одном направлении: подробный макет квартала, рядом с колледжем, где она учится. Сверяясь с фото, с собственной памятью, злясь на непослушные пальцы и клей, который готов склеить все, кроме того, что надо, девушка невероятно устала.
– По-моему, очень даже узнаваемо! – похвалила мама.
– Правда? – услышать похвалу оказалось приятно, но Ника, как почти все творцы, слишком чувствовала разницу между задуманным и тем, что получилось.
– Да, ты – молодец! Даже не сомневайся!
– Тогда можно отдохнуть! – улыбнулась девушка.
Перебравшись в удобное кресло, принялась листать новостную ленту соцсети. Почитала посты знакомых и не знакомых, но зато интересных, людей, информационные сообщения пабликов. Наткнулась на сообщение, что в приюте «Мохнатые дела» при ветеринарной клинике очень ждет хозяина потеряшка с перебитыми лапками. С фото смотрел печальными глазами милый мохнатый песик. Фотограф уловил и передал эмоции зверя, казалось, что тот глядит прямо в душу, ищет там отклик. Помочь Ника могла только репостом, что сразуи сделала.
– Твой хозяин найдется, – пообещала девушка потеряшке, будто тот мог услышать. – Я верю!
Быстрее пролистнула, невольно расчувствовавшись. Картинки, картинки. Бесконечные закаты, рассветы, сугробы. Как до этого, совсем недавно – елки во всех вариантах и елочные игрушки.
Следующее фото Нику притормозило. Захотелось приблизить, рассмотреть мелочи. Только не потому, что понравилось. Причина была совершенно в другом: оладушки на знакомом до мелочей плоском цветном блюде пекла Ника собственноручно, а вот сфотографировала не она – Радка! Еще и подписала: «Вот какая я хозяюшка» с кокетливо подмигивающим смайликом. Вот Вакулина дает! И когда успела только! Тайком! Выставив так, будто сама пекла! Жрала сама – это точно!
Возмущение нахлынуло горячей волной и дало по мозгам не хуже вина. Злые слезы брызнули из глаз.
Ника набрала Виолетту:
– Привет! Видела, что Вакулина творит?
– А? – Ляхова, похоже, еще спала, голос показался сонным и отстраненным. – Где?
Ответила, даже ссылку переслала.
– Не видела. Сейчас гляну, перезвоню.
Но до того, как Виолетта перезвонила, Ника обнаружила ее комментарий под Радкиным постом: «Вакулина, фотка – не оладушек, его не съешь. Мы обе знаем, кто пек на самом деле» и злобно ухмыляющийся смайл.
– Гадина! – прозвучало в трубке резюме от Виолетты. – Любит чужими руками жар разгребать, хлебом не корми! – И безо всякого перехода: – Ты меня простишь, что я с тобой макет не делаю? Если надо прибегу. Вот прямо сейчас оденусь – и одна нога здесь, другая тут.
Ника хихикнула. Точно ведь. Макет они должны были клеить в парах. Она с Виолеттой. Но подруга внесла свой вклад тем, что накупила материалов и нафоткала квартал со всех углов.
– Не надо. Я уже все.
– Ты ж умница моя, – похвалила Ляхова и смачно зевнула.
Но сделать макет – оказалось одно, а вот упаковать его – совсем другое. Пришлось поломать голову, как все это упаковать, чтобы не принести на сдачу неприглядную лепешку. Хорошо, что к тому времени вернулись родители. Папа принялся сыпать идеями, достал с балкона какую-то коробку, предложил обмотать цветной фольгой, повязать бантом и поставить преподавательнице на стол.
– Не оценит, – отказалась Ника с усмешкой.
– Жаль, – папа отжигал, маме даже пришлось шутливо шлепнуть его, чтобы не дразнил ребенка.
Но идею с коробкой поддержала, правда с конструктивом в виде смятой бумаги, чтобы обложить макет. Сидели, мяли втроем, потом упаковали и даже проверили надежность, слегка тряхнув.
– Донесу! – вынесла вердикт Ника.
Перед сном еще раз пролистала соцсеть. Фото оладушек Вакулина не удалила, только подтерла запись и коммент Виолетты. Ладно, снимают же люди еду в кафе.
Порадовало, что потеряшка, судя по комментариям, вернулась к хозяину. Молодцы, ребята! Распространили информацию ручейками – и поплыла она в нужном русле.
Наутро Ника выскочила из дома с огромной коробкой в руках. Мама сунула деньги на такси, но тратить их на две остановки показалась слишком жирно. А в автобусе слишком народу много. Оценив, что времени вполне достаточно, потопала пешком. Однако за ночь выпал снег. Дворники не успели еще почистить дороги, поэтому пока Ника добралась до колледжа, вся, как мышь, взмокла.
У входа уже нетерпеливо перетаптывалась Виолетта.
– Сказала бы, встретились бы, – бросила, подхватывая коробку.
– Да, не тяжело, неудобно просто, – отмахнулась Николь. – Марту видела? Прикинь, если она заболела, и все отменится!
– С чего она должна заболеть?
– Мало ли, шмыгала же в пятницу, чихала.
– Точно. Я и забыла. Тогда оставим макет в шкафчике, домой носить не будем, – предложила Виолетта.
В этом году им всем выделили собственные запирающиеся шкафчики, а еще персональное место в аудитории для чаепитий и обедов. Разумеется, девчонки тут же навели там уют: стол со скатеркой, половичок, электрический чайник, притащили чайные чашки с узорами, повесили картинки на стену. И заставили всех, даже парней переобуваться в тапки.
– Не влезет в шкафчик, – прикинула размеры коробки Ника.
– Ну, на столе, – махнула сначала рукой Виолетта. А потом прищурилась, стиснула зубы и выдала: – Хотя, нет. Заберем домой, а то от Вакулиной можно чего угодно ожидать в свете последних событий.
У Ники злость на Радку уже прошла, долго сердиться и обижаться она не умела, поэтому над словами подруги только хмыкнула. Ну, чего может Радка сделать с их макетом? Себе забрать? А для чего он ей? Каждой паре задали свое задание.
