скачать книгу бесплатно
– Конечно. Сразу у троих поклонников. А ноты? Или эпидемия у любителей талантов? А, Ваня? Тогда знать бы, чьих талантов?
– А что ноты? Есть такие поклонники похлеще футбольных фанатов. Сверяют пение вокалиста с нотами. Может, не вынесли ошибок? У кого слух идеальный им тяжело, как там, у музыкантов, лажу слушать.
– Шутишь, да? Ну-ну!
– Да, не переживайте товарищ майор. Будем разбираться.
– Всё, Ваня, действуй. Вижу настроение у тебя хорошее.
Через некоторое время Марта со своей группой, в состав которой входил Ванечка – Иван Кузнецов и молоденького капитана юстиции Тани Глобиной прибыли на место нахождения третьей жертвы музыкального убийцы, как они его обозначили. Во внутреннем дворике на месте, где обнаружили третью жертву, уже находился эксперт дядя Лёша.
– Марта рад тебя видеть, – старейшему криминалисту Питера уже давно перевалило за шестьдесят лет, но ему никто даже предложить выйти на пенсию не решался. Подняв вверх руки в перчатках, он приобнял Марту, – наконец будет с кем чаи погонять! А то ходят ко мне и всё бутылки тащат. Знают же за столько лет, что я ни-ни. Кроме тебя никто чайку не предложит. Дело, как я вижу, приобретает масштабы? Так что встречаться будем часто.
– Дядя Лёша, вы думаете долгая история?
– Долгая, не долгая, а ты ко мне теперь не один раз забежишь, – ответил криминалист.
– Жалуешься? Да? И не стыдно? – к ним подошёл приехавший на место обнаружения третьей жертвы Мезенцев, – а я, что к тебе не заходил?
– Так и я о том же. Заходил. После острого запоя с Коршуновым здоровье поправить. А мне какой интерес тебя отпаивать. Мне интересно со знатоком чая посидеть, покалякать.
– Вот, вот, вам бы только калякать, – ответил Мезенцев, – работать, когда будем?
– Труп уже увезли, Пётр Кузьмич. По нотам нам позже скажет дядя Лёша.
А так же по нотам с июньского трупа и девушки из области, – доложила полковнику Марта.
– А что нам скажет сейчас криминалист?
– А что я могу сказать? Предварительный осмотр произвёл. Шея цела. Триангуляционная борозда не имеется. Значит, её убили не путём повешения. Явных признаков отравления нет. На глаз сильное истощение. Остальное напишет патологоанатом. А теперь идите, идите, пока не затоптали последнее что осталось. Всё будет в отчёте. Да есть след от инъекции. Свежий.
– Я даже могу угадать, что ей вкололи, – улыбаясь, сказала Марта.
– Всё потом, не топчитесь тут!
– Ну, это как всегда! Уходим дядя Лёша, уходим, – с серьёзным видом произнёс Иван.
Марта по-доброму улыбнулась, глядя на вчерашнего мальчишку, а теперь посерьёзневшего Ванечку, заметила изменения в его костюме. Свитера и ветровки он сменил на деловой костюм и рубашку с чуть расслабленным у ворота галстуком.
– Марта Леонидовна, что вы, в самом деле?
– А что я? Улыбаюсь? Мне нравится твой новый имидж. И стрижка такая серьёзная. Что-то ты резко повзрослел Ванечка? Есть изменения в жизни?
– Я хотел с вами поговорить, – Иван смутился.
Разговор прервал подошедший к ним Петр Кузьмич, – Марта чего делать будем дальше?
– Работать будем, – ответила ему она и обратилась к рядом стоящему криминалисту, – дядя Лёша разница с предыдущей жертвой небольшая?
– Точно сказать пока что-либо рано, но навскидку всё тоже, всё также. Разве только на нотах композитор меняется.
– И чья же музыка на этот раз?
– Смотри сама, – криминалист передал Марте запечатанный в специальный пакет нотный листок.
– Да, меломан со вкусом. Моцарт, песенка, да здесь и слова есть! Интересненько, – Марта передала пакет обратно.
– Марта Леонидовна, – к Марте подошёл возбуждённый Иван, – скорее всего сюда он привёз её на машине. Вы сами видите, откуда не подъезжай, везде удобно. Заехал, выехал.
– Ну, хорошо, что без парашюта обошлось. Удобно. Особенно нам, – Марта посмотрела по сторонам.
– Вы имеете в виду, что вокруг дома?
– Да уж кто-то из жильцов, да страдает от бессонницы.
– Понял. Поквартирный опрос за мной и капитаном Глобиной.
Марта насмешливо посмотрела на Ивана и хотела о чём-то спросить его, но Иван не дал ей этого сделать, – Марта Леонидовна, я понимаю, о чём вы хотите меня спросить, но вам сначала надо переговорить с Асей.
– Что всё так серьёзно? Вы расстались? У неё другой парень?
– Товарищ майор, давайте не сейчас. Ася вам всё сама скажет. Так мы с Татьяной устраиваем поквартирный опрос жильцов?
– Ладно, делайте что хотите, – Иван рванулся с места к Татьяне, которая уже опрашивала жильцов, высыпавших на улицу.
– Ваня подожди. Я имела в виду, что это ваши дела с Асей. А к опросу отнесись, пожалуйста, ответственно.
Домой Марта попала, когда город уже давно зажёг фонари. В последнее время, вернувшись со службы, она заставала дочь уже спящей в своей комнате. Утром, когда она убегала на службу, ей оставалось только поцеловать её в румяную от сна щёку.
Марта вошла в кухню и, не зажигая свет, как всегда села на удобный диванчик, протянув уставшие за день от каблуков ноги. Немного отдохнув, она набрала номер мобильного телефона Аси.
– Ася, почему у тебя был отключён телефон? Я звонила тебе. Дочь что случилось? Что происходит? Почему ты не дома?
– Ничего не случилось. Ты тоже не отвечала мне. У тебя тоже был мобильник отключен, я тоже тебе звонила, – обижено ответила матери Ася.
– Ася что с тобой? Раньше ты была понятливей. Ты отлично знаешь, почему был отключен телефон, в это время у меня оперативное совещание и я не могу разговаривать. Так что у тебя? Почему ты ещё не дома?
– Мам я сегодня не приду домой ночевать.
– Это вопрос или уже твоё решение?
– Моё решение. Мам, я уже не ребёнок, я останусь у подруги из нашей группы. Ладно, ты не сердись и только не переживай. У меня всё хорошо. Мы готовим вместе реферат.
– Ася мне очень надо с тобой поговорить. Ты совсем забыла бабушку с дедом. Они обижаются, – Марта не знала, как продолжить разговор, чтобы дочь не отключила телефон.
– Мам всё налажу. Ко всем приеду, со всеми встречусь. Всё, мне некогда. Пока, мам.
– Ася, какой адрес у твоей подруги? Как её зовут?
Но Ася прекратила разговор, оставив Марту в полной растерянности.
После душа Марта присела у старинного трельяжа в своей комнате и внимательно посмотрела на отражение в зеркале.
– Седею. Старею. Асю теряю. Если бы, кто мне сказал раньше, что с Аськой у меня будут проблемы… А может все проблемы во мне? – на глазах показались слёзы. Но, не дав грустным эмоциям выхлестнуться, Марта немного пришла в себя и набрала номер телефона Насти в Финляндии.
– Насть я не знаю, что мне делать. Я не знаю, как теперь мне с ней разговаривать. Она очень изменилась. Я очень боюсь за неё.
– Ты не веришь, что она ночует у подруги? – спросила Настя.
– Я боюсь не верить. Когда она дружила с Ванькой, я была спокойна. А теперь, мне кажется, она что-то скрывает от меня. Может быть своего мальчика. А если совсем не мальчика? Может её встречи с Ваней ничего для неё не значат, и она встретила свою первую любовь? А если для неё это любовь, а для него… Настя, я боюсь своих мыслей.
– Да, настораживает, не скрою. Но Марточка, может всё не так печально, как ты рисуешь в своём воображении? Может, под воздействием уголовных дел, ты свои страхи вешаешь на Аську? Поверь, она у нас не дура. Не думаю, чтобы наша девочка повелась на слова какого-то несерьёзного парня. Успокойся Марта. Я бы сейчас рванула к вам. Но Мартин сильно заболел. Я не смогу сейчас оставить его одного.
– Что с ним? Серьёзное что-то?
– Не переживай. Мы ездили на лыжах кататься, мороженного нахватался, виски со льдом. Лежит теперь с температурой. Как только я его поставлю на ноги, сразу прилечу. Аську одну пока оставлять нельзя, а ты, наверняка теперь днюешь и ночуешь на службе.
– Я боюсь повторения с ней моей истории.
– Кстати, Артём звонил из своих Штатов? Мог бы объявиться, раз считает себя отцом. Повлиять на неё!
– Каким образом повлиять? Звонил. Даже часто звонит, приглашал Асю к ним переехать. Учиться в Штатах советовал. Да, я думаю, у них своих хлопот хватает, Инга ребёночка ждёт. А говорила, что не может иметь детей. Да не хочет Аська ни в какую Америку. А я как без неё? – Марта всё-таки всхлипывая, делилась с подругой.
После разговора она ещё долго не могла уснуть. Мысли о дочери переходили на рассуждения о деле музыкального убийцы. Но вскоре усталость взяла свое, и она забылась в тревожном сне.
По дороге на службу её не отпускала тревога об Асе.
– Странно. Иногда я сожалею, что моя самостоятельная жизнь началась именно так, как началась. Сначала смерть мамы, ненависть ко мне бабушки Артёма, потом его предательство. Но приходит понимание, что наряду с этими тяжёлыми переживаниями судьба одарила меня Настей, Аськой, Мезенцевыми. И эти люди со своим добрым отношением ко мне, как противовес злу, боли, обиды перетягивают чашу весов добра. Всё, надо бросать вспоминать, сожалеть. Как начинаю вспоминать прошлое, так становится жалко себя. Конечно, потому, что сожаления о прошлом провоцируют чувство досады, моменты неоправданной самокритики. И чего я себя извожу тем, правильно я поступала или нет в том или ином случае. Всё это уже прожито. Жизнь, это бесконечность выбора вариантов. Назад дороги нет. Хватит Марта терзать себя беспочвенными сомнениями, надо жить сегодняшними событиями. И думать о том, что будет завтра.
Утром, как не странно, Таня уже ждала её в кабинете Марты, где ей выделили рабочий стол.
– Хотите горячий кофе? – предложила она Марте.
– С удовольствием. А почему ты так рано?
– Гостиница какая-то. Соседка шумная. Всё по телефону болтает, телевизор работает. Я так и не смогла заснуть. Еле утра дождалась.
– Знаешь, что перебирайся к нам с Асей.
– Как это?
– Обыкновенно. У нас с дочерью квартира большая, места много. Хоть высыпаться будешь. Всё равно вместе работать. Всё после работы заедем за твоими вещами и к нам.
Смущённо помявшись, Таня согласилась, тем более что Марта ей сразу понравилась и как женщина и как руководитель группы. Да и находиться в домашней обстановке всё лучше, чем в непривычной суетной недорогой гостинице.
Вскоре отправив Ивана с Татьяной опрашивать жильцов на улицу Декабристов, Марта с Коршуновым стали изучать материалы дел.
– Что мы имеем Александр Григорьевич? Давайте структурировать информацию.
Марта сосредоточенно вертела в руке остро отточенный карандаш.
– Мы имеем сумасшедшего с маниакальной зависимостью и со специфическим умерщвлением людей, – предположил Коршунов.
– Такой ли он сумасшедший, как нам кажется? Он не спонтанно убивает свои жертвы. Вернее доводит их до смерти. Каждый его шаг продуман.
– А чего он тогда им в руки ноты вкладывает? – возмущался Коршунов, – может, Ванька прав уничтожает своих поклонников. А может они сами, Марта?
– Чего сами? – Марта удивлённо посмотрела на него, подняв голову от документов.
– Ну, довели себя до ручки?
– Конечно, высохли от любви к музыканту, – серьёзно ответила она Коршунову, – а ноты?
– Вот и я о них. Есть такие поклонники похлеще футбольных фанатов.
– Вы с Иваном сговорились? Или это шутки у вас теперь такие? Александр Григорьевич, прекратите. Сразу три жертвы пали путём прослушки лажи любимого музыканта. Ну, ну? Как мы завтра у Мезенцева шутить будем?
– Да. Такого нам ещё искать не приходилось.
– Александр Григорьевич, а почему он две жертвы оставил в сквериках у домов, а одну завёз в Сестрорецк? И почему мы думаем, что это он, а не она?
– А ты думаешь, на такие преступления способны женщины? – усмехнулся Коршунов, – а нашли на озере, так возможно живёт где-то там поблизости, а областные ребята просто работать не захотели, плохо искали! – съязвил Коршунов.
– Александр Григорьевич, что с вами сегодня? Возможно, там дачу снимает? Давайте посмотрим карту, где нашли городские жертвы: первую и третью жертвы.
– Получается в одном районе, – ответил Коршунов.
– И с нотами в руках. Слушайте, тут же поблизости музыкальные заведения есть.
– Ну, да. Концертный зал Мариинки недалеко. Да и сама Мариинка рукой подать.
– Так. Это интересно. Кстати, а почему мы не обращаем внимания на содержание нот?
– Ноты, как ноты. Изданные в восьмидесятые годы. Скоро получим экспертизу и узнаем с одного или разных они альбомов. Пальчики и остальное.
– Вот, вот Александр Григорьевич, значит, первое: нахождение потерпевших вблизи музыкального заведения и наличие у всех троих нотных листов, даёт нам возможность предположить или даже утверждать, что убийца имеет непосредственное отношение к музыкальной среде. А жертвы? Почему он выбрал именно этих девушек? Что известно о жертвах?
– Первая потерпевшая, найденная первого июня, это Надежда Иванцова, двадцати трёх лет, жительница Санкт-Петербурга. Окончила музыкалку. Но, по словам матери, училась тяжело и в музыкальной и в общеобразовательной школе. Посещала музыкальную школу скорее для спокойствия родителей. В протоколе их опроса нет ничего такого, чтобы было нам интересно. Не замужем, не привлекалась. Работала… так. По словам матери часто меняла места работы. Последнее время работала продавщицей в книжном магазине на проспекте Авиаконстркторов в учебно-методическом отделе. То есть нотные альбомы продавала.
– А опрос друзей, сослуживцев? Парень? У неё был парень?
– Так, по словам матери, она особо ни с кем не дружила, постоянного парня не было, – читал протокол опроса Коршунов.
– Так это по ней было выяснено до передачи дела нам.
– Да. Ничего особенного, – листая материалы дела, ответил Коршунов.
– Ясно. Тогда так, Александр Григорьевич, пока ребята опросят всех жильцов близлежащих домов по третьей жертве, пройдёт ещё несколько дней. Может, вы сами всё перепроверите? Съездите к родителям этой девочки и сами поговорите с ними? С вашим опытом, вы что-то да узнаете конкретней.
