скачать книгу бесплатно
– Бабушка не кричи, я всё уберу. Лучше познакомься. Это моя Марта, – говорил Артём, поворачиваясь к стоящей за его спиной девушке.
– Вон, вон из моего дома! – тихо прошипела бабушка, принимая величественную позу Ермоловой на её знаменитом художественном портрете.
– Хорошо, тогда и я уйду, – тихо сказал Артём, сняв уже сухое платье Марты в ванной и одевая на себя ещё мокрые, так и не успевшие высохнуть джинсы.
– Нет, Артём, останься. Потом созвонимся. Извините, – остановила его Марта и выскочила из квартиры.
– Стыдно, господи, как стыдно, – Марта заплакала. Она оглянулась, думая, что Артём всё же не послушает её и ринется следом. Но Артёма не было, – правильно, всё правильно.
Через некоторое время Марта с красными глазами от слёз вбежала в свой подъезд. Настя, увидев девушку в окно, открыла ей дверь.
– Марта, где ты была? Что случилась? Я ночью думала, умру.
– Насть прости. Я потом тебе всё расскажу, – Марта хотела пройти в свою комнату, но Настя задержала её.
– Марта подожди. Мне надо тебе сказать. Сядь, – Настя усадила Марту на диван и прижала её лицо к себе, – вчера вечером Людмила Ивановна умерла.
– Мама? Как умерла? А операция? Нет…
Сердце Людмилы Ивановны не дотянуло до назначенной даты. Смерть матери подвела черту под кратковременным периодом первой любви, перенеся Марту, не успевшую насладиться этим сладостным и неповторимым чувством в совсем другую часть её жизни, взросления и ответственности.
Услышав от Насти горестное известие, Марта впала в какую-то прострацию. Всё, что происходило вокруг, ею воспринималось как происходящее не с ней. Артём звонил ей.
– Тёма, а у меня мама умерла. Теперь я совсем одна, – говорила она ему тихим отрешённым голосом.
– Марта я ненадолго вернусь в Москву, улажу свои дела и вернусь. Марта я переведусь в Ленинград. Ты не будешь одна.
Артём говорил ещё ей что-то из квартиры своей бабушки, потом из своей квартиры в Москве. Но Марта не воспринимала никакую информацию.
– Хорошо, – односложно отвечала ему она и опускала трубку телефона.
После сороковин звонки от Артёма стали реже. А ещё через некоторое время Марта ехала в маршрутке, в которую врезался грузовик. Со сложнейшим переломом ноги, девушка попала в больницу. Там она узнала, что вскоре станет мамой.
***
Санкт-Петербург, 2005 г.
Марта Леонидовна, – в кабинет вошли стажёр и Александр Григорьевич, – нашёлся внук старушки, – отрапортовал оперативник.
– Какой внук?
– Как какой? – Ваня в удивлении развёл руками, – этот мужик на портрете, оказался её внуком.
– Так он сам пришёл, – добавил Александр Григорьевич Коршунов.
– Куда пришёл? – у Марты запершило от волнения в горле. Она ещё никак не могла отойти от своих воспоминаний.
– Как куда? К нам пришёл. Ему разрешение на захоронение останков надо. Его по зелёной куртке соседи опознали. Правда бороды у него никогда не было, но её и приклеить можно. Правда, товарищ майор?
– Какая борода, куртка? – откашлявшись, спросила Марта, – ладно, предварительно я его опрошу, вы не против? – кивнув, Александр Григорьевич и Ваня вышли из кабинета начальницы.
– Чего это с ней? – спросил стажёр у старшего товарища, – предварительно и я мог бы его опросить, а то, «вы не против», – передразнил он Марту.
– Чего, чего? Белые ночи, не хватает нам Сочи. Отдыхать надо. Каждый год и вовремя. А не так, как мы. Мне бы сейчас на дачу слетать! Ладно, пошли работать.
В кабинет Марты вошёл криминалист.
– Здравствуйте дядя Лёша. Что интересного скажите?
– А что интересного ты ждёшь, Марточка? Приветствую.
– Жду радостной вести для Петра Кузьмича, что пора закрывать дело, так как бабушка сама проглотила лошадиную долю таблеток.
– Не дождётся наш уважаемый начальник спокойной жизни. И ты вместе с ним. Я так понимаю, что дело только набирает обороты.
– Не томите дядя Лёша.
– Ни в коем разе. Вот тебе послание от патологоанатома. Интересные вещи он пишет.
Марта взяла несколько напечатанных страниц.
– Так, так… обнаружено, так, не в смертельных дозах сильнодействующий психотропный препарат. Хм… Так, так, а как это, удар по голове повлёкший смерть потерпевшей от внутреннего кровоизлияния? Не поняла, а крови-то не было.
– Как это не было? Закрытая черепно-мозговая травма. Слушай вдарить по такой копне волос… У неё волосы такой густоты, у нормальных бабушек её возраста таких не бывает. И через эту массу проломить голову, я тебе скажу, не дюжая сила нужна. Да и старушка прожила бы ещё энное количество времени. Что скажешь?
– Скажу, что товарищ полковник очень обрадуется этой бумажке.
– Ну, так пошли?
– Пойдёмте докладывать.
После «радостной встречи» с начальством, Марта зашла в кабинет Коршунова и стажёра.
– Марта Леонидовна, правда, бабулю по голове задели? – заёрзал на стуле стажёр.
– Нет Вань. Я, наверное, похожа на шутницу. А теперь давай скатаемся на квартиру к убитой. Может, что ещё мы просмотрели при первом осмотре? Да заодно опросим ещё раз соседку – подругу убитой, как её, Валентину Михайловну. Почему она ничего не знает о мужчине, этом ночном посетителе. Да и пригласить их надо будет на опознание. Пусть опознают куртки, бороды.
– Марта Леонидовна с вами, хоть на край света, не то, что на осмотр. Садитесь, довезу с ветерком.
– Кто бы сомневался. Ванечка, только давай без рулевых эмоций. Тихо, спокойно, не обращая внимания на остальных участников движения, а начальство немного подумает. Идёт?
– Товарищ майор даже заснуть можете, доставлю в лучшем виде.
Марта, конечно, не собиралась спать. Ей хотелось побыть в тишине без Ванькиной постоянной болтовни. Потому, как водитель он ещё тот и болтун отменный. Вот он и забалтывает пассажиров до обморочного состояния, чтобы скрыть свои недостатки в управлении автомобилем.
Сев подальше от стажёра на заднее сидение, Марта закрыла глаза.
– Значит, несмотря ни на что судьба уготовила нам ещё одну встречу с Артёмом. Интересно, знает ли он, что у него уже совсем взрослая дочь? Ах, Капа. Капитолина Захаровна неблаговидную роль вы сыграли в моей, да думаю и в Тёмкиной жизни. Жили в одном городе, но вы, ни разу не встретились со своей родной единственной, как выходит, правнучкой. Аська чужих людей называет родными дедом и бабушкой. Почему чужих? Мезенцевы роднее родных нам стали. Но это по факту, как скажет Пётр Кузьмич.
***
г. Ленинград. 1988 г.
Артём позвонил ещё раз, когда Марта готовилась к выписке из больницы.
Трубку взяла Настя. Она хотела сообщить ему о беременности Марты, но подумав, решила, что не в праве это делать без её согласия. Молодые сами разберутся. Скорее всего, Марта не оценит её душевного порыва.
– Артём у Марты сложный перелом. Нога не совсем рабочая. Боюсь, что будут осложнения. Пока ничего нельзя сделать. Завтра её выпишут до следующей операции.
– Вы передайте Марте, что я буду в Питере в субботу. С вокзала поеду на наше место. Думаю, я буду там часов в двенадцать дня.
Марта стояла на набережной, где ни один раз они встречались с Артёмом. Ей было тяжело стоять на одном месте. Она переживала, что не успела накрутить на бигуди локоны, как это делала перед каждой встречей с любимым. Марта ходила вдоль набережной Невы, опираясь на невзрачную, выданную ей в больнице трость, припадая на больную ногу. Но больше всего она переживала за то, как Артём отнесётся к её сообщению о беременности.
Артём уже был на месте, когда увидел медленно шедшую, хромающую, опирающуюся на трость девушку. Сначала он даже не признал в ней Марту. Но когда она подошла ближе он, не думая, машинально спрятался за стволом большого дерева в сквере, за которым он стоял и курил, ожидая её. Увидев сильно припадающую на ногу девушку, он испугался. Марта прошла мимо, не заметив его. Остановилась и повернулась к нему спиной, глядя на тёмные воды Невы. Он смотрел на простенький берет на её изменившейся причёске, немного располневшую фигуру в недорогом пальто и боялся, что вот она сейчас обернётся, увидит его, подбежит к нему, как всегда это делала, бросится на шею, а он…
А он почувствовал, что в душе его ничего не колыхнулось, как это было раньше. Ему не хотелось идти ей навстречу, не хотелось обнять, поцеловать крепко в губы. Эта была совсем другая Марта. Не та тоненькая, быстрая с весёлым задорным взглядом. Артём смотрел на неё и думал, что могло его связывать с этой девчонкой?
– Теперь она ещё и хромает. А если хромота останется навсегда? Пожалуй, будет лучше, если у нас с ней просто останутся тёплые воспоминания о нашей первой любви.
Парень положил купленный небольшой букет осенних астр на лавочку и, закурив новую сигарету, поспешил к метро, в противоположную сторону от места назначенной встречи.
Марта долго стояла и смотрела по сторонам, разыскивая глазами любимого. На минуту ей показалось знакомым походка быстро шедшего парня в сквере. Но он вышагивал уже на довольно дальнем расстоянии.
– Нет, я ошибаюсь. С чего бы это был Артём? Он сам мне звонил и сам назначил встречу. Интересно обрадует ли его сообщение о нашем ребёнке? Артём приди, мне так много надо сказать тебе.
Но прошёл час, другой. Артём не давал о себе знать, как и все последующие годы.
С набережной Невы, Артём заехал к бабушке
– Тёма ты из Москвы? Почему без предупреждения? А если бы я была на даче? Ну что ты, заходи. Что случилось? Почему ты здесь? Как папа?
– Всё хорошо бабушка. Я приехал по своим делам.
– По своим делам? Надеюсь, ты их правильно разрешил?
– Я тоже на это надеюсь. Мой поезд сегодня ночью. Я у тебя побуду.
– Тёмушка конечно. Мы сейчас с тобой пообедаем, посидим, поговорим…
Капа засуетилась, разогревая еду и сервируя стол к обеду.
Расслабившись и успокоившись, Артём лёг на диван в столовой. Глядя на ряд фотографий женщин, которые были изображены на фото в разное время, но в одной и той же позе. Все они сидели в старинном кресле, которое и теперь стояло на почётном месте в бабушкиной комнате.
– Ба, всё хотел тебя спросить. Почему все эти женщины фотографировались в разное время, но в одной позе и сидя в твоём старинном кресле? И почему моя мама заключает этот ряд фотографий? Почему она в ряду с этими женщинами?
– Тёма это не просто женщины. На первой фотографии жена твоего прапрадеда. Потом жена прадеда, потом я, собственной персоной, жена твоего деда, а на последней фотографии твоя мама. Жена твоего отца.
– Понятно, это все невестки рода Лисневских. А почему в одной позе и в этом кресле?
– А ты встань и посмотри, что их всех объединяет.
Артём подошёл ближе к фотографиям. Долго и внимательно разглядывая их, заключил: – Не считая кресла, на их блузках одна и та же брошь.
Глава 4
Марта вошла в квартиру Лисневской и сразу поёжилась от нахлынувшей на неё прохлады. Она подошла к окну и раздвинула тяжёлые плюшевые шторы, отделяющие быстро пробегающее время с законсервированным миром квартиры старой хозяйки.
Марта осмотрелась. Ничего не изменилось. На стенах те же картины, портрет хозяйки, так напоминающий великую актрису Ермолову. Наверное, Капитолина Захаровна гордилась сходством с ней и пыталась походить на неё.
– Не знаю, как они были похожи характером, а осанка, такая же величественная, – подумала Марта, глядя на портрет женщины.
Марта медленно ходила по комнатам, внимательно разглядывая всё вокруг.
На красивом комоде большой старинный фотоальбом. Марта открыла его и стала медленно листать плотные страницы, рассматривая незнакомые лица на фото. В нём находились фотографии только из прошлого и даже позапрошлого века, словно хозяйка так прочно срослась с той, давно ушедшей жизнью, что не желала смешивать её даже с новыми карточками, подтверждающими, что всё в этом мире меняется иногда так быстро и, к сожалению, не так, как нам хотелось бы.
Рассматривая развешанные на стенах в строгом порядке фотокарточки в красивых, одинаковых рамках, она остановила свой взгляд на нескольких фото женщин.
– Странная подборка. Первая фотография совсем старинная, видно из позапрошлого века. Женщины не похожи друг на друга. Одно и то же кресло и одна и та же поза.
Марта что-то предположив, вошла в соседнюю комнату.
– Вот и кресло. Надо же – раритет какой. И в блокаду выжило, не спалили. А почему женщины сидят в одной и той же позе? Вековая традиция?
Марта села в кресло, как сидели в нём женщины на фото.
– Их всех должно ещё что-то связывать. Родство? – Марта подошла опять к стене с фотокарточками.
Она внимательно всматривалась в каждую из женщин.
– Найди десять отличий. Нет, найди сходство, объединяющее всех женщин. Родство, это естественно. Даже, невзирая на их несхожесть, они могут быть родственниками не по крови. И то, что это женщины разных временных поколений, очевидно. Лица, причёски и одежда явно указывают на это. Так что смотрю и не вижу! Брошь! У них у всех одинаковая брошь. И сидят они так, чтобы эта вещица хорошо просматривалась на фото. Интересненько.
Марта вышла на лестничную площадку и позвонила в дверь соседней квартиры.
– Валентина Михайловна добрый день, майор Снежина. Вы не могли бы зайти в квартиру Капитолины Захаровны?
– Одну минуту, дорогая, только переоденусь, – сказала та, удивлённо выглянув из своего тихого уголка, – никого не ждала, решила заняться собой. Минуту подождите, я только переоденусь.
Через минут пять в квартиру потерпевшей вошла дама, явно старающаяся любыми путями скрыть свой возраст. В платье, подчёркивающем её нестареющую фигуру и с модельной стрижкой на дорогом парике.
– Вы прекрасно выглядите, – Марта не удержалась от заслуженного комплемента.
– Вы ещё добавьте для своих лет.
– Ну что вы? Я искренне.
– Не обижайтесь дорогуша. Года, года бегут, а жить хочется всё дольше и лучше, – улыбнулась женщина.
– Валентина Михайловна кто изображён на этих фотографиях?
