скачать книгу бесплатно
– Одного он убил еще из-под воды… Но трое-то оставшихся не дети! Пусть он раскачал лодку, пусть двигается, как дьявол, но не успеть среагировать на атаку вообще? Не понимаю…
– А вот и остальные… – мотнув в сторону всплывших неподалеку от первой лодки тел, вокруг которых расплывались кровавые круги, буркнул принц и грязно выругался. – Мы его недооценили… Ладно, шустряк… Посмотрим, как ты поймаешь стрелу… Поплыли отсюда, Тро!
– Может, немного постоим тут? – испуганно глядя на принца, осмелился возразить Кучерявый. – А то они подумают, что мы – вместе…
Принц на мгновение задумался, потом представил этого безумного унга в своей лодке и вздрогнул от страха: умирать от руки какого-то дикаря ему совершенно не хотелось.
– Пожалуй, ты прав… Что расселся? Лови эту дурацкую рыбу! Мы тут уже два часа, а ты поймал только четыре вшивые рыбешки… Непохоже на опытных рыбаков…
– Как скажете, Ваше Высочество! – засуетился Тро, пытаясь углядеть поплавок, забившийся под борт лодки…
– Перевернешь лодку – убью… – прошипел принц, вцепившись обеими руками в борт и отклоняясь в противоположную слуге сторону. – Урод криворукий… У меня клюет!!!
Глава 12
Беата
Выбравшись на берег, я подмигнула все еще сонному, несмотря на заплыв, брату, потом повернулась к морю лицом. Свежий ветерок приятно холодил мокрую кожу, и, прежде чем она высохла, я даже успела слегка озябнуть. Впрочем, судя по безоблачному небу, день ожидался жарким, и утренняя прохлада была весьма приятна после вчерашней одуряющей жары.
Момент, когда весло обрушилось на голову Вовки, я увидела, уже прыгая в воду – тело среагировало на начало движения само, без участия занятого созерцанием потрясающей картины мозга. Переходя в состояние движения, я ругалась, как портовый грузчик, что так и не удосужилась научиться нормально плавать: до лодки, с которой атаковали Глаза, было довольно далеко… Холодное бешенство, охватившее меня через минуту, не мешало соображать – высунув голову из воды, я заорала загорающему с закрытыми глазами брату:
– Ольгерд!!! Вовку убивают!!!
Судорожно вспоминая объяснения Щепкина о том, как надо плавать каким-то там кролем, я опустила голову в воду и заработала руками и ногами, стараясь тянуться как можно дальше вперед, чтобы «гребок получался длиннее»… Терпения хватило гребков на сорок – на мгновение остановившись, я посильнее толкнулась ногами, чтобы по возможности повыше приподнять голову над водой…
Вовки видно не было. Как и тех, кто сидел в лодке – среди волн виднелось еще две посудины, одна из которых, судя по всему, принадлежала той же команде, которая его атаковала… Чуть не плача от бессилия, я снова рванулась вперед, понимая, что плаваю немногим лучше деревянной колоды и вряд ли смогу что-либо противопоставить сидящим в лодке убийцам…
Дикий вопль, раздавшийся впереди, снова заставил меня остановиться: выскочив из воды по грудь, я с радостью увидела силуэт Глаза, возникший в утлом суденышке, приплывшем к месту схватки, и выражение «боевой пловец», слышанное от Ольгерда и Семы, стало обретать краски… В основном красного, цвета крови, оттенка… Пары секунд, которые мой мужчина провел в лодке врага, ему вполне хватило: раскачав лодку так, что пассажиров начало кидать от борта к борту, он молнией пронесся между ними и снова пропал в воде… Можно было не торопиться…
– Что за хрень? – вынырнув неподалеку от меня и успокаивающе помахав рукой плывущему к нам Ольгерду, проворчал Глаз и, слегка поморщившись, поцеловал меня в щеку… – Вроде бы нас тут никто не знает… Смысл меня убивать?
– Ты ранен? – стараясь разглядеть в воде его тело, испуганно спросила я, пропустив его вопрос мимо ушей.
– Да нет вроде… Ухо только опухло… Веслом задели все-таки… – на всякий случай ощупав себя, ответил он. – Что им надо-то было?
– Ну ты силен, бродяга! – откашливаясь от попавшей в горло воды, прохрипел добравшийся до нас брат. – Восемь трупов за несколько минут…
– Да блин, они лохи! Плавать не умеют и ныряют, как блин от штанги… Я вот языка взять не сообразил! – понуро буркнул Глаз. – Те, кто прыгнул в воду, как-то не вынырнули, а в лодке я торопился…
– Нож у кого позаимствовал-то? – хмыкнул Ольгерд, мотнув головой в сторону лезвия, зажатого в правой руке друга.
– А хрен его знает! Кто-то им меня пырнуть пытался… Под водой… Им бы к моим инструкторам – живо бы тупить отучились…
– Да в общем, уже поздняк метаться! – хмыкнул Ольгерд и на всякий случай посмотрел по сторонам.
Я тоже повертела головой, но видимой опасности не обнаружила и сразу же успокоилась…
– Ладно, пора завтракать – и на Арену – до начала боев осталось часа четыре… Разомнемся и подумаем, кому это выгодно… – решил Глаз и лениво поплыл впереди, смешно фыркая при каждом выдохе в воду…
Во время разминки ничего путного о причинах нападения нам в голову не пришло, а потом нас пригласили на Арену, и мы выкинули покушение из головы, настраиваясь на предстоящие бои…
После относительной прохлады, царящей в тренировочных помещениях Арены, первый же шаг наружу показался нам шагом в преисподнюю: поднявшееся над головой солнце палило так, что хотелось утопиться. Полотняный навес, натянутый над нашей трибуной, не давал разгуляться и без того слабому ветерку, поэтому попытка спрятаться от солнца быстро показалась нам не самым лучшим решением – под ним было жутко душно и не хватало воздуха, чтобы дышать полной грудью…
Наши соседи на скамье участников озабоченно перематывали рукояти оружия полосками шкур, чтобы не скользили вспотевшие ладони, и обливались холодной водой. Я размяла суставы, лениво поглядывая на постепенно заполняющиеся трибуны и понемногу настраиваясь на предстоящий бой…
Вскоре начались первые поединки, и все мое внимание сконцентрировалось на том, что творилось на песке. Хороших бойцов было довольно много. А вот сыгранных пар – не особенно. Впрочем, иногда у меня возникало ощущение, что некоторые бойцы, чувствуя свое преимущество перед противником, специально старались показать себя хуже, чем они были, чтобы не раскрывать всех своих способностей перед потенциальными противниками, сидящими на трибуне участников…
Наш черед пришел почти перед самым обедом. Лениво растягивая связки, я рассматривала противников и постепенно приходила к выводу, что бой ожидается легким: один из воинов, перевязав буйную рыжую шевелюру черной лентой, разминал кисти, вращая свой двуручный меч, и обреченно посматривал на серьезно раненного товарища. И хотя внешне это было почти незаметно, но стоило раненому, крутанув снятый с пояса молот для пробы правой рукой, перехватить оружие левой, нам с Ольгердом все стало понятно.
После команды судьи воины довольно грамотно атаковали, построившись уступом, чтобы Рыжий, стоя впереди, мог прикрывать раненую руку партнера своим телом. Воин с молотом старался не отрываться от товарища, атакуя нас левой рукой, но особого толка от довольно медленных и ожидаемых атак молотом, увы, не было: и я, и Ольгерд уворачивались от них без особого труда. А вот Рыжий был очень хорош. Работая тяжелым двуручником, он умудрялся неплохо блокировать атаки брата и даже разок чуть не задел меня своим мечом! Мне пришлось немного ускориться, чтобы среагировать на выпад в колено…
Поражала и его выносливость: крутить двуручный, почти в рост человека меч так легко, не сбивая дыхание, не так-то просто. Я, по крайней мере, устала бы через минуты три-четыре. Хотя не факт…
Убивать ребят не хотелось, и Ольгерд, поднырнув под просвистевший над его головой молот, аккуратно рассек его хозяину левое предплечье от кисти и до локтевого сгиба, от чего тяжелое оружие тут же улетело далеко в сторону… Воин, проводив молот взглядом, обреченно упал на колено и склонил голову, подставляя шею под удар…
– Вставай! Ну же! – заорал Рыжий, метнувшись, чтобы прикрыть друга от ожидаемой атаки, и упал. Мой меч легонько чиркнул чуть выше сапога, и перерезал мышцы над коленом. Отбросив меч, ставший ненужной обузой, воин приподнялся на здоровой ноге и метнул в меня выдернутый из сапога нож. Я без особого труда уклонилась и спокойно вложила мечи в ножны. Ольгерд сделал то же самое, коротко поклонившись бледному от бессильной ярости воину.
Поняв, что добивать их мы не собираемся, Рыжий поднял руки и показал судье, что сдается. В глазах его товарища тоже разгорелась надежда на то, что он останется жив. Он благодарно посмотрел на нас и тоже кивнул головой. Под недовольный рев трибун мы выслушали решение судьи и отправились к трибуне…
А вот следующий бой потребовал от нас полной самоотдачи: два великолепных воина, вооруженных короткими одноручными мечами и щитами почти в половину человеческого роста, закованные в тяжелые латы, гоняли нас по песку минут пятнадцать! Да, достать нас у них не получилось ни разу, но и нам с нашим легким вооружением и кольчужными безрукавками добиться уверенного преимущества оказалось уж очень трудно: великолепно отработанные перестроения и сыгранность на грани волшебства давали нашим противникам значительное преимущество…
Пришлось работать на пределе возможности – сначала ускорился Ольгерд, а за ним и я. В режиме движения стало намного легче – в щели между щитами я начала улавливать мелькание стыков между деталями доспехов, а немного приспособившись к их манере двигаться, я вскоре нанесла первый результативный укол – рассекла правому воину косую мышцу живота. Через пару мгновений практически размазавшийся в воздухе брат подрубил правую ногу не успевшего среагировать на слишком быструю атаку раненого, а потом всадил меч под мышку его товарищу… Подставляя правый клинок под контратакующее оружие тяжело раненного воина, я достала левым мечом его пальцы и, глядя, как медленно вываливается меч из беспалой руки противника, поняла, что мы победили…
Как обычно, добивать противника Ольгерд не захотел: отскочив от рычащих от ярости воинов, он коротко склонил голову и убрал клинки в ножны, но, как оказалось, несколько рановато: сдаваться они не собирались! Наоборот, перехватив выпавшее оружие левой рукой, латник с силой метнул его в направлении расслабленно ожидающего команды судьи брата и чуть не попал! Перерубив вытянутую в броске руку, я вогнала второй меч в узкую щель шлема, потом присела, пропуская над собой меч его друга, и полоснула потерявшего равновесие противника по ногам…
…Трибуны орали так, что я чуть было не оглохла, пытаясь расслышать команду бесстрастного, закованного в латы, судьи. Впрочем, то, что мы победили, было видно и так: два трупа, лежащие у наших ног, свидетельствовали об этом не менее красноречиво, чем самая проникновенная речь глашатая…
– Жалко ребят! Хорошие были бойцы! – проорал мне на ухо брат, обнимая меня за плечи и увлекая в сторону трибуны, на которой меня ждал Вовка…
Глава 13
Арти дэ Коннэ
Ряды участников на трибунах постепенно редели. К вечеру второго дня от первоначального количества воинов осталась от силы треть. Из них добрая половина уже была ранена, что значительно снижало их шансы на победу. Двух братьев-близнецов с волосами цвета воронова крыла, с кривыми крючковатыми носами, сухих, жилистых, вооруженных двумя боевыми серпами каждый, я заприметил еще в первый день. Они презрительно смотрели на всех окружающих их воинов, а неприкрытая жестокость, которую они проявляли в боях по отношению к своим противникам, сразу вызвала во мне жуткую неприязнь. Поэтому, когда один из братьев подошел к унге, только что вернувшейся с арены, где она вместе со своим братом провела красивейший бой, и, наклонившись над ней, гнусно ухмыльнулся, я неожиданно для себя вскочил и постарался побыстрее протолкнуться к ним поближе:
– Ну что, скотина, страшно? – неожиданно тонким голоском процедил черноволосый, поводя выхваченным серпом перед лицом ее брата. – А как тебе понравится, когда я вот этими серпами отрежу тебе яйца, твою бабу сначала изнасилую, потом отрежу ей грудь, а потом распорю ваши животы и заставлю смотреть, как ваши кишки вываливаются на песочек?
– Как бы ты не потерял свои яйца, петушок! – рассмеялась совершенно не растерявшаяся девушка, и я вдруг заметил ее руку с метательным ножом, замершим где-то в области паха охамевшего от безнаказанности воина. – А то они тебе, наверное, уже давно не нужны, с таким-то тонким голоском. Ты бы лучше вместо турниров тренировался на турнюрах! Или собирал своими серпами рожь на полях с такими же клушами, как твой братец.
Бойцы, сидящие недалеко, загоготали, а она добавила:
– Кстати, для особо тупых, турнюр – это часть женского платья.
Братья зашипели, потянулись было к оружию, но неожиданно для всех добрая половина бойцов, окружившая место конфликта, попадали на месте, и около черноволосого возникла массивная фигура закованного в латы охранника Турнира. Сжав латной перчаткой плечо тут же рухнувшего от боли на колени хама, он спокойным, но не терпящим возражений тоном приказал:
– Оружие достанете на Арене. А пока посоветую заткнуться. Иначе смерть…
Потом молча повернулся и, сделав несколько шагов, занял свое место у стены.
Как ни странно, отдохнуть ребятам не удалось – Беату и ее брата, чьи имена уже запомнила добрая половина трибун, вызвали на песок уже через полчаса. И двух братьев – тоже! Пробившись к барьеру, я вылил себе на голову остатки воды из глиняного кувшина, чтобы немного освежиться, и приготовился смотреть на очередной заслуживающий внимания бой: братья Рапши, несмотря на сволочные характеры, были отличными бойцами. Одними из лучших на турнире. И должны были оказать Беате и Ольгерду достойное сопротивление. Сразу же после команды судьи братья бросились в атаку. Их серпы резали воздух, как крылья ветряной мельницы в ураган, а дикие крики и прыжки должны были устрашить любого противника… И устрашили – брат с сестрой, качнувшись назад, дали им пространство для маневра, и ликующие вопли черноволосых слились с ревом трибун… А потом вдруг наступила тишина: размазавшиеся от скорости унги внезапно метнулись навстречу своим противникам, проскочили мимо и замерли в паре шагов за их спинами. Потом одновременно убрали мечи в ножны и, не дожидаясь команды судьи, совершенно спокойно направились к трибунам!!!
Кинув взгляд на братьев, я сначала не понял, что с ними не так: оба стояли на ногах, но почему-то не атаковали! И только лишь через мгновение я понял, что атаковать им нечем: жалкие обрубки, в которые превратились их руки, хлестали кровью из перерубленных сосудов, а стремительно бледнеющие лица выражали такой ужас, что мне на миг стало не по себе! Через мгновение один из братьев упал лицом в песок, потом рядом с ним рухнул второй, и зрителей словно прорвало:
– Унги! Унги! – орали они. Даже те, кто ставил против…
Дождавшись, пока победители займут свои места на трибуне и получат свою долю поздравлений от их друга, выступающего в поединках без оружия, я подошел к ним и, поклонившись, вполголоса произнес:
– Арти дэ Коннэ. Благодарю за потрясающий бой! Вы были великолепны! До глубины души восхищен вашим мастерством и хотел бы, по возможности, взять у вас несколько уроков…
– Спасибо! – ухмыльнулся Ольгерд. – Но извините, мы сейчас не преподаем!
– Ничего, я готов подождать! – заметив, что в уголках его глаз играет улыбка, отшутился я.
– Ну раз так, тогда начнем первый урок. Ожидание… – одобрительно хмыкнула Беата и хлопнула ладонью по скамье. – Садитесь тут и ждите исхода поединка моего мужа… Надеюсь, он все-таки справится со своей ревностью и оторвет от скамьи свою костлявую задницу, чтобы отправиться туда, куда его зовет глашатай…
Ошарашенно подскочив на месте, воин, оказавшийся ее мужем, под дикий хохот своих друзей рванулся было в сторону Арены, но потом, прислушавшись к воплям глашатая, вызывающего явно не его, понял, что его разыграли…
– У, гады! – возвращаясь на место, он погрозил жене кулаком, потом протянул мне руку, словно пытаясь забрать у меня саблю, и непонимающе уставился мне в глаза…
– Ладонь пожми! – рассмеялась Беата и показала мне, как это делается. – Это приветствие такое!
Я пожал протянутую ладонь, потом привычно поклонился и представился.
– Глаз. Вовка, – назвался воин. – Моя жена Беата. Ее брат Ольгерд. Приятно познакомиться…
Глава 14
Король Гвалии Ригвед Справедливый
Вино прошлогоднего урожая не пьянило совершенно: опустошив третий кувшин на двоих, король внезапно понял, что утопить злость в этом благородном напитке, увы, не получится. Внимательно оглядев сидящего напротив старого друга, Ригвед неожиданно для себя вздохнул и мрачно продолжил разговор:
– Ну допустим, он туда доберется… Не так… Что Голон собирается предпринять, когда доберется до Академии?
– Не представляю, Ваше Величество! – расстроенно буркнул герцог Бурш. – Он вообще скрытный юноша, и мне кажется, что ваше решение назначить меня его воспитателем было ошибочным. Какой из меня воспитатель?
– Этот вопрос мы УЖЕ обсуждали, – поморщился монарх. – И меня сейчас интересует не это. Что он будет делать?
– К началу Турнира он опоздает однозначно. Значит, участвовать в боях он не сможет. Да и вряд ли захочет: увы, Его Высочество последние полтора года относился к занятиям фехтованием с некоторой прохладцей…
– Сказал бы прямо – просто перестал тренироваться! – хмыкнул король. – Впрочем, с этим я согласен. И еще он порядком трусоват… На Арену он не полезет. Тогда зачем он туда поперся?
– Не знаю, Ваше Величество! – герцог виновато посмотрел на Ригведа Справедливого и пожал могучими плечами. – Все, что мне удалось узнать за эти дни, я вам рассказал. Ваш сын очень скрытен, у него нет друзей, и делиться своими планами он не любит.
– Ну до порта-то он добрался?
– Да, мои люди в этом уверены. Десяток воинов уже должны быть на острове Черной Скалы и установить скрытное наблюдение за принцем. Еще пять десятков доберутся туда через неделю. Думаю, что за это время ничего страшного с ним не произойдет…
– Будем надеяться… – отпив из кубка пару глотков, монарх грустно посмотрел на портрет сына, написанный на его десятилетие, висящий над рабочим столом. – А что с Седым?
– Ничего… Как я уже говорил, после попытки принца его отравить воин просит вас снять его с должности.
– Господи, какой же Голон дурак! Неужели он не понимал, что отравить Седого невозможно? Они же чувствуют яд издалека! Помнишь, как два года назад меня угостили куском кабанятины?
– Да, конечно, Ваше Величество… На охоте в урочище Сломанной Стрелы… Егерь, подкупленный королем Дифеи…
– Именно так! – Ригвед сжал кулак и от души врезал им об свое же колено. – И ведь Мориус выхватил этот кусок практически у меня изо рта! А у них с Седым одна школа… Снимать Седого с должности я не буду. Пошли его вдогонку за принцем – пусть присоединится к твоим наблюдателям и охраняет его издалека… Все-таки они – лучшие… А то, что он прозевал отъезд этого несносного мальчишки, – не его вина: он не обязан спать с моим сыном в одной кровати… Ладно, с этим вопросом вроде все понятно… А вот с целями, которые преследует Голон, – нет…
– Я думаю над этим уже сколько дней! Не понимаю, зачем ему это понадобилось… Может, мы что-то упустили?
– Ладно, герцог, не вини себя… Упустили мы, видимо, уже давно… Причем что-то важное в его воспитании… Знаешь, пока ты там носился по дорогам, я тут построил графа Нигонна, и под страхом смертной казни он мне рассказал столько интересного…
– Я слышал, что вы отправили графа под арест…
– Да мне надоела ваша дипломатичность! – взревел король. – Если бы я знал хотя бы половину того, что знает последний конюх во дворце, сын вырос бы нормальным человеком! А начальник секретной службы не мог не знать того, например, что Голон испытывает болезненную тягу к телесным наказаниям. Что не проходило и дня, чтобы он не порол кого-то на заднем дворе. Я не знал, что он любит молоденьких девочек! СЛИШКОМ молоденьких, герцог! Кстати, я почти уверен в том, что об этом знали и вы! Но молчали…
– Я пытался что-то изменить, Ваше Величество! – понурился Бурш. – Увы, неудачно…
– Да знаю я. О том, что твои люди таскали ему смазливых, но взрослых крестьянок с окрестных деревень, я уже знаю. И о том, что ты с ним беседовал, – мне тоже доложили… Если бы не это, ты бы уже отправился на плаху… – Король рванул кружевной воротник рубашки, мешающий ему дышать, и потер нервно задергавшуюся бровь. – Я много чего узнал только вчера. К сожалению. О том, как твои люди не давали Голону бегать по ночам к этому ублюдку Тро, который и пристрастил его к девочкам. Как убрали его предшественника с каким-то дурацким именем, похожим на слово «лошадь»… Как пытались убить этого Тро… Когда его арестовали, Нигонн стал весьма словоохотлив. Но ведь свои обязанности он НЕ ВЫПОЛНИЛ! Да мне плевать, сколько жителей той же Дифеи за год незаконно перешли границу и обосновались на нашей территории! Они обживутся и станут гражданами нашего королевства! Это – не та проблема, которую надо обсуждать! А от того, каким королем вырастет мой сын, – зависит ваше будущее! У меня нет другого наследника…
– И что вы решили сделать с графом? – осторожно поинтересовался герцог.
– Пока не знаю… – Король расстроенно посмотрел в глаза старому другу и криво ухмыльнулся. – Думаю пока. То ли на плаху, то ли в изгнание…
– На плаху как-то слишком сурово… – начал было Бурш, но, наткнувшись на бешеный взгляд монарха, тут же заткнулся.
– Сурово?! – рявкнул Ригвед, вскочив на ноги и перевернув кресло, на котором сидел. – А то, что мой сын превратился в какое-то чудовище, это, по-твоему, как? Ты понимаешь, что Голона народ называет Крысой? Как тебе ТАКОЕ прозвище? Ты же должен понимать, что это пятно на репутации смыть невозможно!
– П-понимаю… – выдавил из себя испуганный вспышкой гнева герцог.
– Что именно? – заметавшись по кабинету, с издевкой поинтересовался король. – Знаешь, каково мне было вчера услышать про это? Или насколько мне трудно воспринимать то, что мой сын – трусливый подонок, получающий удовольствие от унижения слабых? Вот скажи, как я должен на это все реагировать? Я, прозванный в народе Справедливым?
– Не знаю! – опустив взгляд в пол, хмуро произнес герцог.
– Вот и я не знаю… Может, и мне стоит поехать за ним? Ладно, свободен! Я подумаю и решу САМ! – взбешенный монарх проводил взглядом выбежавшего в коридор дворянина и, от души пнув валяющееся на полу кресло, грязно выругался.
Глава 15
Оливия
Снежинки, кружащиеся в воздухе при полном отсутствии ветра, при совершенно ясном небе удивили меня настолько, что я еле удержала на месте отваливающуюся челюсть. Однако, прошагав вслед за Эриком еще пару минут, я все поняла – в открывшемся моему взгляду за поворотом тропы ущелье сиял на солнце огромный ледник… Зажмурившись от его нестерпимого блеска, я вытащила из рюкзака темные очки, сделанные нам Кольеном по требованиям местной моды, надела их и снова посмотрела на ледник. Сквозь темное, почти черное, стекло горная страна выглядела почти так же, как Альпы на Земле. Разве что не хватало аккуратных дорог, подъемников и ресторанов на каждой вершине и в долинах. Да и с лыжниками тут было не очень…
– Эх, сейчас бы умять «оффен-картоффен»! – пробурчал проголодавшийся не на шутку Эрик. – И прокатиться на лыжах… Знаешь, мне даже не верится, что мы правда все это видели…
– Не говори… – поддакнула я. – Иногда ячувствую себя такой дикаркой… И не понимаю, как Маша, Евгения, Вовка и Сема могли добровольно отказаться от жизни в том мире и перебраться к нам на Элион…
– Угу. Судя по их рассказам – цепочка случайностей… Если верить Эолу – предопределение. В общем, предпочитаю об этом не думать. Главное, что я встретил тебя и могу находиться рядом!
Благодарно улыбнувшись глядящему на меня влюбленными глазами парню, я сделала шаг ему навстречу, обхватила его за шею и с диким удовольствием поцеловала его в сухие, потрескавшиеся губы. Поцелуй вышел долгим и таким сладким, что я оторвалась от Эрика, только почувствовав жар его ладони на своей груди – причем я так и не смогла вспомнить момент, когда она проскользнула под мою одежду…
