скачать книгу бесплатно
– И огромные! Я полагал, что потрачу гораздо больше сил. Да и в транс люди входят подолгу. Час, два, иногда три.
Я потерла лоб, пытаясь сосредоточиться.
– И что это для меня означает?
– То, что ты должна заниматься магией, кудряшка. Когда все это закончится, я поищу тебе учителя. Или сам попробую тебя учить.
Интересно чему? Камасутре?
– Как мило с вашей стороны.
Ярость опять вскипела во мне.
– А что с моей подругой?!
– После того как я выбрал поединок, Андре сильно разозлился. И просил передать тебе, что тебе повезло. Если бы ты выбрала подругу, мы должны были бы забрать ее с собой. Прошлой ночью, когда вы с Даниэлем сбежали, он все-таки нашел время заняться Катей. Это был второй укус. А сегодня ночью, пока мы ехали к нему – он укусил ее третий раз. И убил. Хотя и не знаю, как именно. И через какое-то время она поднимется вампиром.
– Твою зебру… рыбу… крокодила… вампира бога душу..!
На меня накатила волна боли. Я была во всем виновата! Это я виновата в том, что Катя стала вампиром! Я! Я!! Я!!! Если бы я не пришла к Андре в клуб! Если бы я пошла туда одна! Если бы не изводила Андре, если бы смогла забрать ее, когда мы бежали с Даниэлем… Если бы, если бы, если бы… Я закрыла лицо руками и застонала от ощущения своей вины.
Мечислав накрыл мои ладони своими, мягко отнимая мои пальцы от лица.
– Не надо, кудряшка. Ты ни в чем не виновата. Так было суждено.
– Это для слабаков! – выдохнула я сквозь сжатые ладони. – А сильные сами решают свою судьбу!
– Вы свою судьбу решили – обе. Ты спаслась, кудряшка. Но ты не могла решить ЕЕ судьбу. Если человек безропотно принимает все, что ему написано на роду, он не должен ни на что жаловаться!
– Катя гораздо слабее меня! Что она могла выбрать? Я-то хоть сопротивлялась, а ей и этого не дано было.
– Она родилась обычным человеком. Это не хорошо и не плохо, просто так легли карты.
Мне было тоскливо, тошно и мерзко.
Не вини себя в ее судьбе. Ты не смогла бы ничего изменить.
– А если бы я в какой-то момент пошла другой дорогой? Я могла бы спасти ее!
– Нет. Просто попалась бы сама. И стала бы вампиром. Или рабыней для Андре, выполняющей ВСЕ его желания. А фантазия у него богатая… Знаешь, сколько может вынести вампир, прежде чем умрет?
– Отстань!
Я вся скорчилась, закрыв руками лицо. Слезы сами потекли по щекам. Катька-Катька, я так виновата перед тобой! Я могла бы… если бы… я бы…
Мечислав мягко, но решительно отвел мои ладони от лица, а потом притянул меня к своей груди. И я разрыдалась как последняя истеричка.
Вампир не пытался меня успокоить. Просто гладил по голове, как ребенка, и в его движениях не было ничего сексуального. Видимо, понял, что сейчас я бы и не в такую истерику впала, если бы он попробовал приставать…
Наконец я смогла отлепиться от него и вытерла слезы.
– Катька – любимый, хотя и не единственный ребенок в семье! Каково теперь придется ее родителям?
– Меня это не волнует. И тебе волноваться не стоит. Ты еще слишком слаба, девочка. – Вампир мягко отстранил меня от своего мужественного плеча и взглянул мне в лицо. – Так, нос распух, личико в пятнах, глаза красные и сопли бахромой. Тебе надо еще долго лежать в постели. Весь день. Отдыхать, спать, кушать, смотреть телевизор – и ни о чем не думать.
– Я себя не так плохо чувствую.
– А ты попробуй встать?
Я попробовала – и тут же упала обратно. Все тело пронзила жестокая боль.
– Вы правы. Мне надо выспаться и хотя бы денек на поправку.
– День у тебя будет, кудряшка. А вечером мы опять едем к Андре.
– Зачем?!
– Затем. Должен состояться второй поединок. Борис – и один из людей Андре.
– А Борис – сильный?
– Да, лапочка. Он второй по силе после меня.
– Хорошо. – На моем лице вдруг появилась улыбка. Слабая, кривая, но она была! Я могла гордиться собой! – И вы опять обрядите меня во что-то вроде тех красных штанов?
– А чем они тебе не понравились, малышка?
Как он меня достал своими прозвищами!
– К заднице липли!
Мечислав откинул голову и расхохотался.
– Знаешь, меня уже давно никто так не развлекал, как ты, Юленька.
Неужели? Он даже помнит, как меня зовут! О чудо! О радость!
– А клоуна на дом вызывать не пробовали?
– Как-нибудь попробуем. Лежи, собирайся с силами, а вечером мы отправимся на бал.
Что-то мне не понравилось в его словах. Ну да! Попробуем! Или у вампира мания величия: «Мы, Николай Второй…», или у него есть какие-то планы, которые предполагают наше совместное будущее. Мы! От этого слова у меня начало свербеть в затылке. Я хотела будущее с Даниэлем, а не с этой картинкой из модного журнала.
– А где мы?
– У Снегирева.
– Понятно. А сколько времени?
– Скоро рассвет.
– И Даниэль на улице?! Солнце очень вредно для вампиров!
– Даниэль отлично чувствует наступление рассвета. И не станет рисковать жизнью.
– Будем на это надеяться.
– У Даниэля есть и хорошие особенности. Он может спать днем по собственному желанию. Так что вечером, когда начнут опускаться сумерки, он придет к тебе, кудряшка.
– Это хорошо.
– Тогда постарайся выспаться, красавица. Спи и восстанавливай силы. Тебе они понадобятся следующим вечером. Очень.
Я криво улыбнулась, закрыла глаза и откинулась на подушки. Спать хотелось зверски.
– Спокойной ночи, Мечислав. То есть спокойного дня.
– Спокойного дня, кудряшка. Пусть он будет действительно спокойным.
Последние слова я расслышала уже невнятно. Я проваливалась в глубокий спокойный сон. И открыла глаза только восемь часов спустя.
***
В окно заглядывало неяркое зимнее солнце. В комнате никого не было, кроме меня. Я попыталась потянуться под одеялом. Получилось. Тело ныло, как будто меня долго колотили (хотя почему – как будто?), но в остальном все было не так и плохо. Я могла двигаться. Даже если руки и ноги сводит судорогами при каждом движении. Комнату эту я отлично знала. Снегирев отводил ее мне каждый раз, когда мы гостили у него. Я кое-как выползла из кровати и направилась в ванну. Душ! Горячий душ! И легкий массаж. А еще – вымыть голову! Обычно я ее мою довольно редко – раз в неделю, а то и реже, чтобы волосы не стали слишком сальными, но сейчас… От волос зверски несло какой-то гарью. И кровью. Этот запах мне вовсе не нравился.
Я долго стояла под душем.
Горячая вода буквально возвращала к жизни. А заодно приводила мысли в порядок.
Эта ночь…
Ох, что же я натворила!
Первое. Даниэль.
Опять он мне соврал. И что-то подсказывает, что это не в последний раз.
Но почему я не могу ему сопротивляться?
Почему так легко принимаю все, что он говорит? Почему Мечиславу я ничего не спускаю, а этому стоит только протянуть «Юля, прости меня» – и я растекаюсь киселем.
Кажется, я знала ответ. Но почему – так?..
Когда я спросила у мамы, что такое любовь, она ответила коротко: «Иногда – счастье, иногда – божья кара». А у меня – что? Любовь – это счастье. Но любить вампира? Вампира, который в любой момент подставит, предаст, уйдет, убьет…
Господи, да за что мне это?!
Так, спокойно.
Вдох – выдох, вдох – выдох, вдох – выдох.
И так сто раз подряд.
Успокоилась? Нет?! Тогда еще сто раз.
Вдох – выдох, вдох – выдох, вдох – выдох.
Теперь я была спокойна.
Люблю я Даниэля или нет – я решу это потом. Когда снова увижу его. А сейчас есть и проблема поважнее. А именно – моя неожиданно обретенная сила и что с ней делать.
Как это все проявилось?
Сперва я поняла, что меня не может загипнотизировать никто из вампиров. Ни Борис, ни Мечислав. Но это и неудивительно. Меня и цыгане никогда на деньги не разводят. И рецепт прост. Если тебя пытаются гипнотизировать – рвись в агрессию. Бесись, огрызайся, злись, наезжай внаглую. И сработает. Изумительно сработает.
С вампирами тоже сработало. Действие оказалось равно противодействию. И похоже, это применимо ко всем моим способностям. Я сама по себе ничего не могу. Но если на меня пытаются как-то подействовать – я становлюсь чем-то вроде резиновой стенки. Попробуй стукни по ней молотком. Он отскочит – и стукнет тебя по лбу. Меня пытаются загипнотизировать – я отвечаю агрессией, и гипноз на меня не действует. Появление вампира в моем сне тоже можно подогнать под этот шаблон. Мечислав пытался подчинить меня – все равно каким образом, по-доброму или насилием. И я ответила на его силу – своей. И спустила вампира в унитаз. Забавно, что больше он не поднимал эту тему. Что дальше?
Нападение на дороге.
Слизняк пытался сожрать меня, а вместо этого я сама почти сожрала его. Ну ладно, не сожрала, но смогла сопротивляться и действовать. То есть опять – всего лишь отражение агрессии.
И последнее.
Влад.
Вот это уже не вписывалось ни в какое противодействие.
Вампир пытался меня убить. Говорю «пытался», потому что я все-таки осталась в живых. Но что на меня нашло – абсолютно непонятно. И что я творила – тоже. Это ж надо – перегрызть горло вампиру! Без литра водки такое и не вообразишь! А потом? Он ведь не пытался меня гипнотизировать. Это скорее я его – того.
Но воспоминания были подлинными. И его семья – тоже. Я бы поклялась здоровьем матери, что они действительно существовали. И даже знала, что это была за стена. И мостик. И знала, почему вампир не мог пройти по нему.
Я знала, почему помогла молитва и почему я говорила именно то, что говорила. Хотя какая это молитва? Меня бы за нее от церкви отлучили, за неправильное толкование. Ни тебе «рабов божьих», ни «спаси, помилуй, помоги»… Ничего этого не было. Да и какие мы рабы? Бог создал нас, так? А мы делаем своих детей. Тоже в каком-то смысле создаем. Но дети – это не рабы. Значит, и мы не рабы Богу. Но церковь это век не признает. Гордые и независимые люди для властолюбцев хуже крапивы в штанах. А что до «спаси и помилуй нас, грешных», так меня эта фраза по жизни бесила. Чуть что – боженьку за ноженьку? А роженька не треснет?
Я себе такого не позволяю. Если уж совсем край придет, тогда и взмолиться можно. Но и тогда Бог тебе руку не подаст. Просто создадутся благоприятные обстоятельства, которыми ты можешь воспользоваться – или не воспользоваться. А после общения с вампирами у меня были сильные подозрения, что молитва просто помогает пробудить собственную силу человека. Она выплескивается – и человек начинает влиять на события. Но потом за это придется расплатиться. Либо так, либо иначе…
И с Владом было очень похоже на…
Я все знала и понимала, но боялась себе признаться.
Черт, я просто… трушу?!
Я – Леоверенская!
Я невольно тряхнула головой. Мы, Леоверенские, не позволяем себе бегать от опасности! Все равно она бежит быстрее человека и больно кусает за пятки. Ну что, скажем себе все – и честно?
Скажем.
Но лучше потом.
