скачать книгу бесплатно
– А ты вообще знаешь, что такое хлеб?
– Я много чего знаю, – уклончиво ответил гном. – И много чего умею.
– Например?
– Ты ешь или болтаешь, я чего-то не понял?! Жри в темпе! Скоро придёт охрана, и поведём тебя.
– Куда?
– Освобождать! Чего непонятного?! Ты у нас такой болтливый, что император принял решение освободить тебя! Чего вылупился? Думаешь, правду говорю? Ешь!
Никита осторожно прожевал, стараясь не задеть больной зуб.
– Слушай, где я вообще? – поинтересовался он. – Куда я попал?
– Вот ты неугомонный! – хлопнул по колену Туди. – Оно тебе надо? Я же сказал, ешь, спи и сношайся с женщинами. Больше от тебя ничего не требуется! Понимаешь?
Бизнесмен внимательно посмотрел на тюремщика. Умное лицо, белые глаза, испещрённый морщинами лоб. Спина прямая, руки лежали спокойно, пальцы скрещены.
– Где ты так по-нашему лопотать научился?
– А с чего ты решил, что «по-твоему»?! Не боишься правды? – прищурился старик. – Ешь, говорю! Тебе сейчас работать надо будет, а у тебя желудок пустой! Просто так здесь никто тебя кормить не будет. Понял?
– В смысле работать? – Никита откусил ещё кусок, забывшись, начал жевать на другую сторону челюсти. Мясо попало на больной зуб, голову пронзила острая боль. – У-у-у-у! – протянул он.
– Ты случаем не еврей? – удручённо вздохнул старичок.
Бизнесмен поперхнулся. Боль моментально забылась. Прокашлявшись, спросил:
– А про расы откуда знаешь?
– Господи Иисусе! – удручённо хлопнул ладонью по лицу гном. – Шершень, откуда ты такой взялся-то?!
– А про Иисуса откуда знаешь? – выдавил Никита.
– Идут, – буркнул Туди. – Доболтался. Хоть чай выпей, – указал на кружку.
– Слушай, тебе тяжело пояснить, что со мной происходит?! – вспылил бизнесмен. Захотелось ударить по бородатой морде, чтоб не ерепенился. – Если я спрашиваю, значит, надо!
– Да мало ли, что тебе надо! – прикрикнул гном. – Твоё дело здесь подчиняться! Тебе ясно, Шершень?
– Да что за «Шершень»?! Какой я тебе шершень?! И с чего ты взял…
– Да с того! У тебя выхода другого нет. Хочешь жить – делаешь, что тебе говорят. Понял, тупица?
– Да я тебя… – Никита чуть не кинулся на тюремщика, но вовремя сообразил, что силой делу не поможешь, а наоборот усугубишь ситуацию.
– А ты молодец, – кивнул Туди, прочитав на лице подопечного работу мысли. – Соображалка пашет. А то устал я по утрам собирать разорванные тела в коридоре.
В голове родился ещё десяток вопросов. Никита открыл рот задать первый из них, когда в камеру вошли четыре охранника.
– Поднимайся, – скомандовал старик. – Обед закончился. Работать пора.
* * *
Бизнесмена привели к дородной, сильно ожиревшей особе женского пола. На вид ровеснице. Она прислонилась к стене, и вяло ковырялась в засаленном локоне. Когда гномы втолкнули хозяина сети супермаркетов внутрь, девушка медленно подняла голову, посмотрела безучастными глазами.
– Привет, – сказала она красивым, мягким голосом.
– Привет, – Никита даже подумать боялся о сексе с этой девушкой.
– Присаживайся, – по-своему поняла его смущение особа женского пола. – Поговорим.
Бизнесмен затравленно обернулся. Охранники, как и в прошлый раз, остались в коридоре неподалёку – оттуда доносились их приглушённые голоса. Туди, словно ждал приказа, стоял с факелом возле входа.
– Чего стоишь? – буркнул гном. – Дама зовёт. Советую принять приглашение.
Никита сглотнул тяжёлый ком в горле. Мало того, что женщина некрасива, так ещё и этот тип над душой будет «висеть». Точно бык-осеменитель.
– Туди, миленький, – попросила девушка. – Ты не выйдешь.
Гном засопел, пригладил бороду.
– Знаю-знаю что нельзя. Но ведь раньше ничего не происходило. Не произойдёт и в этот раз. Ты же меня знаешь.
– Знаю, – прошептал старик. – Знаю, – сказал громче. – Только всё мне тут в лучшем виде… сделать. Понятно?
– Конечно миленький, – расплылось ожиревшее лицо в улыбке. – Как всегда! Не подкопаешься!
– Факел оставить? – поинтересовался гном.
– Оставить! – выпалил Никита.
Понял, что начал совершенно по иному относиться к свету. Раньше он не придавал этому явлению никакого значения. Вечером надвигалась темнота, но каждое утро всходило солнце. Здесь свет приходил лишь с гномами.
Туди перевёл взгляд с одного человека на другого. Глубоко и многозначительно вздохнул. Покачал головой и вышел к остальным. Факел установил в крепление напротив входа.
– Да ты подходи, присаживайся, – сказала женщина. – Не стесняйся и не бойся. Как говорится – не съем.
Никита чувствовал себя тринадцатилетним подростком на первом свидании. Смотрел на эту огромную жирную тётку и думал: «А что с ней делать?». Победив неуверенность, подошёл. Гномы шептались. Затем громко рассмеялись.
– Присаживайся, присаживайся, – женщина похлопала ладонью рядом с собой. – Я догадываюсь, что мой вид тебе неприятен, но ничего сделать с этим не могу. Прости. Я уже слишком долго здесь для того, чтобы походить на человека.
– А сколько ты здесь? – насторожился бизнесмен.
– Не знаю. Давно. Я сбилась со счёта на девятом ребёнке.
– В смысле «сбилась со счёта на девятом ребёнке»? – Никита медленно опустился на пол.
– Пододвигайся ближе, – положила она ему руку на бедро. – Ты про детей ничего не знаешь?
Бизнесмен покачал головой.
– И не догадываешься?
– И не догадываюсь, – прикинулся дурачком хозяин «Схватишек».
– Узнаю Туди, – хмыкнула женщина. – Он любит говорить загадками, ничего не пояснять, а если просишь что-нибудь растолковать, то злится, как чёрт. А ещё не любит рассказывать новичкам, куда они попали. Ко мне таскает.
– Туди это старый гном? – бизнесмен наблюдал, как рука женщины скользнула по его бедру вверх и там застыла. – Я всё правильно понял?
– Он самый. Единственный, кто разговаривает по-русски. Хотя, насколько я знаю, есть ещё некоторые, кто балакает по-нашему. Племянник императора точно, и ещё кто-то.
– А кто они? – задал Никита навязчивый вопрос, а после из него вырвался целый поток. – Что это вообще за место? Куда я попал? Что со мной будет? Как отсюда выбраться? Почему…
– Тпру-у-у-у! – женщина осадила его словно разогнавшуюся лошадь. – Ишь ты! Разбежался! – рука ласково прошлась по бедру вверх-вниз. – Во-первых, запомни самое главное правило: вести себя надо как можно тише. Как мышь, как призрак. А ещё лучше, как пылинка. Вижу-вижу. Сейчас лопнешь от вопросов. Совсем недавно сюда попал?
– Да.
– Вижу. Раз никто не успел ничего рассказать, значит, вообще молод-зелен.
– Так что это такое вообще творится! – прикрикнул бизнесмен.
– Ты не кричи, не кричи, – похлопала по бедру женщина. – Всё я тебе расскажу, не волнуйся. А криком ты здесь причинишь себе лишь вред.
«Заткнись!» – вспомнил Никита женский голос, предупреждавший, чтоб не кричал.
– …здесь всё надо делать в тишине. Спать, есть. Даже разговаривать. Слышимость просто потрясающая, да к тому же…
– Что-то ты сейчас в голос разговариваешь, а не шепчешь, – упрекнул Никита.
– Конкретно мне можно! – с гордостью произнесла женщина.
– И чем заслужила такую почесть?
– Тебе уже неинтересно место, куда ты попал? – слегка сжала она бедро.
– Интересно, – буркнул Никита. Ему были неприятны эти прикосновения. Зажмурившись, представил, как сидит на диване в подмосковном доме, а к нему подходит Лариса в высоких лакированных сапогах и кожаном боди.
– Ты наверняка что-нибудь слышал об этом народе. У нас их называют по-разному. Гномы, зетте, сиды, чакли, биценты, людки, сирчи, дивьи люди, чудь белоглазая. У них много названий, все я даже не перечислю. Сами себя они называют – сихирти.
– Слышал что-то… – на выдохе пробормотал Никита. Лариса мгновенно забылась.
– Человек заставил уйти их под землю и вот… живут, как видишь, – горько усмехнулась женщина. – Ты не переживай, – провела она по бедру вниз-вверх. – Чего так напрягся? Они добрые. Даже миролюбивы, в принципе. Это мы были до такой степени… подонками, что нападали на беззащитных. Уничтожали их. Вот они и скрылись там, куда человек лезть боится.
– Под землю, – закончил бизнесмен.
Несколько мгновений просидели в тишине, даже щебетание охранников смолкло, будто они уснули.
– Не могу поверить, – помотал головой Никита. – Чушь какая-то! Подземный народ. Сихирти. Гномы. Зачем мы им?! Зачем нас… спаривают? – выдавил последнее слово. Ощущать себя одомашненной скотинкой было странно и больно.
– Всё до смешного просто и до жути страшно. Из детей потом делают безропотных рабов.
– Рабов?! – переспросил бизнесмен, будто в первый раз услышал это слово. – Мне не показалось?!
В ответ тишина. Гномы в коридоре вновь о чём-то защебетали, да с таким энтузиазмом, будто обсуждали прямую трансляцию чемпионата мира по футболу.
– А говорила миролюбивые, – поёжился хозяин «Схватишек», словно температура резко упала на десяток градусов.
– Если девушка не может забеременеть в течение трёх циклов, то её отпускают. Но такое бывает редко. В основном здесь мрут, как мухи. Антисанитария, роды, нехватка витаминов. В общем, тебе предстоит на это насмотреться.
В плясавших по пещере отсветах пламени лицо бизнесмена выглядело, как восковая маска. Женщина подождала, когда он что-нибудь ответит, но так и не дождалась.
– Мужчин здесь несколько. От пяти до десяти, – продолжила она. – Их постоянно водят к девушкам. Кого и куда вести, как раз и решает Туди. Он следит за циклами женщин. Да и сами девушки часто ему помогают. Если мужчина не может три раза подряд переспать с девушкой, его также отпускают. Но такое тоже редко бывает. Вы мужики, обычно сбежать пытаетесь, и ничем хорошим это не заканчивается.
– Не нравится мне слово «отпускают»?! – насторожился Никита. – Попахивает чем-то… плохим.
– Ты прав, – хмыкнула женщина и, словно ненароком, слегка сжала бедро. – Это слово означает, что тебя попросту выведут за пределы Тоннелей, контролируемых Сихирти. Как они называют его – Внешний Мир. А там… – несколько мгновений помолчала, подыскивая слова. – Невесть что. Судя по тому, что наверху об этом ничего не известно, то никто наружу не выбирался. Иногда оттуда, конечно, возвращаются. Несут такую ахинею, что и на уши не натянешь. Прошлый, например, мужчина. До тебя который был. Отпустили его, а он возвращается через три дня. Вид полоумного, слюни пускает, бред какой-то лопочет. Хотели его ещё раз отправить, да не смогли заставить. Пришлось попросту убить.
– И много здесь до меня было? – затаил дыхание Никита.
– Много, – на выдохе произнесла женщина. – Очень… очень много. Людей здесь не берегут. Рядом Москва, а народу там навалом. Всегда можно набрать новых. Но хороших работников любят. Так что… Береги своё, – взялась за причинное место. – Хозяйство и всё будет хорошо.
– И никто… не… попытался… сбежать?! – начали заплетаться мысли у бизнесмена. Он почувствовал себя школьником-девственником, которому одного взгляда на полураздетую женщину достаточно для разрядки.
– Пытались. В том-то и дело, что многие пытались, хоть их и предупреждали, что отсюда нет выхода. Точнее, выход-то, конечно, есть, но человеку его не найти. Тут многокилометровые лабиринты. И лишь сихирти могут показать путь наверх.
У Никиты разум начал затуманиваться страстным желанием. Рука женщины совершала лёгкие и плавные движения, умело возносила на вершину блаженства.
– Здесь бродит множество преданий о том, как люди пытались выбраться, – перешла она на томный шёпот. – Ты их ещё обязательно услышишь.
Никита перестал что-либо понимать. Голова не работала, вся кровь схлынула вниз.
– К тому же, кроме сихирти, в этих лабиринтах иногда можно встретить такое… что плен у них покажется райским курортом. Та-ак. Вижу, что уже готов делать то, ради чего тебя здесь оставили. Советую закрыть глаза и приступать.
* * *
Боль во рту не давала сосредоточиться. Никита откусил мяса. Принялся медленно и аккуратно пережёвывать, чтоб не зацепить больной зуб.
Бизнесмен начал свыкаться с жизнью, когда ешь, спишь и удовлетворяешь нужды организма. Много думал о бизнесе: как будет развивать его дальше, какие для этого предпримет ходы и внедрит нововведения. Но зуб с каждым днём болел всё сильнее. Вскоре Никита уже не мог сосредоточиться на мечтах, мысли всё время возвращались к боли. Тогда он начал сам с собой играть в игры: города, потом в птиц, животных, фильмы, рок-группы, мороженное и многое другое. Иногда мимо темницы проходили сихирти, сопровождали беременных девушек. Один раз провели небеременную. Она рыдала и беспрерывно лопотала невнятицу.
«Отпускать» – равнодушно подумал Никита.
Большую часть времени мимо камеры шныряло ыкающее существо. Никита его больше не задевал. В мозгу, как морковка перед ишаком, засели слова женщины: «К тому же, кроме сихирти, в этих лабиринтах иногда можно встретить такое, что плен у них покажется райским курортом». Когда существо проходило мимо, долетал запах гнили. Никита научился безошибочно определять приближение этого создания. Пару раз пытался выспросить о нём у Туди. Но это оказалось настолько же безрезультатной затеей, как из свинца сделать золото. Старик, словно партизан, так искусно отмалчивался от всех вопросов, что и пытки вряд ли б помогли.
У «мертвяка», как бизнесмен прозвал ыкающее создание, был отменный слух. Стоило Никите бесшумно подойти к выходу, как оно подкрадывалось и останавливалось неподалеку. Выжидало, когда человек выйдет за пределы безопасного помещения. Пару раз бизнесмен попытался поговорить с кем-нибудь из соседних «камер». Существо мгновенно оказывалось рядом. И если бизнесмен продолжал пытаться до кого-нибудь докричаться, то на него обрушивались удары. И не было разницы, находился он в своей камере или нет. Вскоре Никита прекратил эти эксперименты.
Еду два раза в день приносил Туди или кто-нибудь из воинов. Насчёт дней бизнесмен, конечно же, не уверен, просто начал считать за прожитый день два приёма пищи. Кормили всегда однообразно: мясо (хозяин «Схватишек» долго гадал, чьё, пока Туди не сказал, что конина), корешки, иногда жареные грибы и невкусные лепёшки. Каждый вечер кто-нибудь из молодых воинов выносил эмалированное ведро с отходами жизнедеятельности. Однажды Никита, ради эксперимента, попробовал взбрыкнуть и возмутиться подобными условиями. Старик хмыкнул и сказал: