скачать книгу бесплатно
– Вы хоть понимаете, что за чушь сейчас несете?
– Ну, хорошо, – неожиданно согласился Чередов. – В чем состоит работа я сказал. Десять тысяч вот, – он полез во внутренний карман и достал пачку долларов. – Здесь сто стодолларовых купюр. Согласен?
Демид задумался. Пиво пивом, а десять тысяч за отбирание палки не каждый день предлагают заработать. К тому же сколько пива можно купить на десять тысяч?!
– Ты хочешь всю жизнь просидеть перед телевизором, ждать пока пузо превратиться в пивную бочку, а лысина разрастется на всю голову? – увидел Чередов сомнения Демида.
– Ладно, уговорили. Давайте деньги.
«Наконец-то у меня есть деньги» – подумал Демид, когда увесистая пачка оттопырила карман куртки.
– Ну что, идем? – спросил Чередов.
– Идем.
Ученый направился по аллее в сторону выхода. Шагал быстро, Демид едва поспевал. Молчали. Вскоре вышли на улицу. Чередов показал на припаркованную машину – большую черную иномарку.
– Ну, садись.
На секунду Демид замер. В нем по-прежнему жили рассказы матери о плохих дядях на больших автомобилях. О конфетках, которые они предлагают детям. О множестве других способах заманивания в большие черные автомобили. Со временем ничего не меняется, лишь конфетки становятся дороже – десять тысяч, например.
– Ну, чего стоишь?
– Извините, – пробормотал он и забрался на пассажирское сиденье.
Чередов огляделся, открыл дверь и, подобрав полы плаща сел в машину. Из кармана плаща выпал серебристый предмет. Демид поспешно отвел взгляд от револьвера, мягко упавшего на коврик.
«Господи, – подумал он, – что я здесь делаю?»
Ученый, краем глаза глянув на Демида, положил оружие обратно в карман.
Тронулись, Чередов заговорил об эксперименте. Говорил бессвязно, иногда невнятно и завершил тем, что лучше самому все увидеть.
Демид кивнул. Беззаботность не успокаивала.
Машина выехала на трассу, уводящую вглубь региона. Он спросил, куда едут.
– Ну, там деревенька, – ответил ученый. – Сорок километров. Скоро будем.
– Я думал, ваша лаборатория в городе…
Чередов посмотрел на Демида; губы растянулись в горькой усмешке.
– Мне запретили. «Не соответствует концепции». «Неосуществимый проект». «Бессмысленная трата денег». Доклад даже читать не стали, – он обратил взгляд на дорогу, добавил: – Ну, пришлось выкручиваться.
Демид кивнул, и оставшиеся сорок километров проехали в тишине.
Деревенька – громко сказано. Шесть покосившихся домиков, разбросанных вокруг колодца. В двух кто-то жил, остальные казались заброшенными. Чередов повел к заброшенному.
Большой, почерневший от времени бревенчатый дом, с проломленной в двух местах крышей и заколоченными окнами на лабораторию походил, как крышка от кастрюли на солнце. Покосившееся крыльцо держалось на честном слове, а желтеющая трава осаждала стены, как греки Трою. От ближайшей ЛЭП, через заросшее сорняками поле, протянут кабель – единственное подтверждение, что дом обитаем.
Чередов осторожно поднялся на крыльцо и отворил дверь. Знаком позвал за собой.
В первой комнате – ничего кроме табурета, старого стола и непереносимого запаха рыбы.
– Ну, присядь пока… Чай? Кофе?
– Нет, спасибо.
– Отлично. Значит, сразу перейдем к делу. Посиди, я сейчас. – Он прошел в соседнюю комнату, отделенную занавеской.
Прошло несколько минут. Из комнаты донесся гул, а следом голос Чередова:
– Иди сюда.
В центре комнаты – металлический куб высотой почти до потолка. В стене окошко, заглянув, Демид увидел стул и панель управления с кнопками и рычагом. Изнутри куб освещался ярким белым светом.
– И что это за металлолом?
Сердце бешено колотилось. Хотелось домой. В мягкое кресло перед телевизором. К привычной, нормальной жизни.
– У человечества было два пути, – заговорил ученый, сложив руки на груди, – духовный и технический. Человечество пошло по техническому. Я намерен это исправить. Перед тобой машина времени, запрограммированная на одну временную точку – ту, когда человечество могло сделать выбор. – Чередов замолчал. Посмотрел на куб, на Демида и продолжил: – Ты поможешь человечеству сделать правильный выбор. Перенесешься на несколько миллионов лет назад, где обнаружишь родоначальника человечества и… Зачем мы работаем руками, когда можем работать головой?! Ведь доказано, что человек владеет зачаточными функциями телекинеза и телепатии! Человек может без единого усилия управлять миром!
Демид не знал, верить ли. Чередов говорил убедительно, но полную чушь.
– Ладно, ладно, – махнул он рукой. – Что сделать то надо.
– Отлично, слушай…
* * *
Машина мерно гудела. Демид сидел на стуле и разглядывал ее. Он никогда не сомневался, что такое изобретение если уже не существует, то его скоро изобретут. Но даже мечтать не мог, что отправится в прошлое лично. Другая же часть сознания твердила – тебя разыгрывают! Сейчас дверь откроется, и над тобой будут смеяться и аплодировать. От размышлений Демида отвлекла большая толстая книга в черном переплете. Она лежала под стулом и неудивительно, что он ее раньше не заметил. Демид поднял книгу и раскрыл на произвольной странице. Все пространство занимал график. Такие Демид чертил в школе на уроках то ли алгебры, то ли геометрии. Он открыл следующую страницу, исписанную четким, с легким наклоном влево, почерком.
«Дневник» – пробежала мысль.
В этот момент свет погас. Остался лишь расплывчатый прямоугольник окошка, и Демид отложил книгу.
Послышался голос Чередова:
– Начали, – свет в окошке начал меркнуть и последнее, что увидел Демид – ученый поднес к лицу какой-то предмет. Затем в окошке появилась густая зелень.
Следуя инструкции Чередова, Демид повернул огромный, как на подлодке, вентиль и толкнул дверь.
Машина времени выпустила человека в лоно природы. Природы первозданной. В кронах высоких, невиданных деревьев щебетали птицы, шелестел ветер, донося до человека первобытные запахи природы. Демид глубоко вдохнул, наслаждаясь забытой прелестью чистого воздуха.
«Получилось!» – ликовал он, будто лично изобрел машину времени.
Оглядевшись, он отправился вглубь джунглей. Если ученый дал верные указания, то до заветной обезьяны несколько метров.
– Раз, два, – начал считать шаги Демид. – Три, четыре, пять, шесть, се…
Вот она, первобытная, огромная и вселяющая страх. Вот он, человек на заре эволюции. Вот он, Адам. Стоит под деревом, глядит вверх, гроздья бананов заманчиво свисают. Но – высоко, не достать. Нужна палка. И палка в руках, готовая повернуть человечество на путь войн, полетов в космос и сотовых телефонов. Еще секунда и полетит вверх, нацеленная на пищу; на удовлетворение животных потребностей; на рабство, геноцид и терроризм. Предок замахивается, мышцы напрягаются, он молод и силен, похож на легкоатлета. Бананы желтые и яркие, соблазн велик.
Демид понял, что это единственный шанс.
Прыжком подскочив к пра-пра-Бог-знает-какому-деду, он выхватил палку из согнутой руки и бросился назад к машине времени. Предок зарычал – скорее от удивления, нежели злости – и погнался за обидчиком. До кабины – семь шагов, но для Демида они превратились в семь километров.
Наконец показалась дверь. Влетев в кабину, он захлопнул ее и дрожащими руками закрутил вентиль. Предок с разбега врезался в кабину. Его лицо, где безволосыми остались лишь глаза и губы, заглянуло в окно. На Демида смотрели разъяренные глаза гориллы, и даже не верилось, что ЭТО и есть родоначальник человечества.
– Ну, что ж родственничек, – сказал Демид, – шевели мозгами.
Предок несколько мгновений смотрел на человека. Резкий звук заставил Демида подпрыгнуть.
– С ума сошел, что ли?! – крикнул он на обезьяну, молотящую кулаками по стеклу. Нажал на панели несколько кнопок и повернул рычаг.
Ничего не происходило. Разъяренный предок продолжал барабанить по стеклу, а за его головой раскачивались первобытные деревья. Демид хотел заново пробежаться по кнопкам, но вид в окошке изменился. Предок пропал, первобытные деревья уступили место грозовому небу.
Демид открутил вентиль против часовой стрелки. Дверь с тихим шипением открылась, и он ступил в настоящее-будущее, которое сотворил сам.
На горизонте виднелись горы с заснеженными вершинами, а вокруг, насколько хватало глаз, простиралась степь. Машина времени появилась на обочине проселочной дороги. Далеко впереди, поднимая пыль, ехала повозка.
– И где я? – спросил Демид у ветра, степи и дороги. – Чередов же говорил, что вернусь обратно!
Он вгляделся в приближающуюся повозку, но не смог разглядеть возницу.
«Наверняка недалеко деревня, а Чередов просто ошибся в расчетах» – пришел к выводу Демид. На улице ждать повозку холодно, он зашел обратно в машину и прикрыл дверь. Осмотрел палку. Палка как палка. Сел на стул, зажал палку между ног и открыл дневник на одной из первых страниц:
«17 октября, 1981 года, суббота.
Господи, когда же я, наконец, увижу ее?! Когда смогу посмотреть ей в глаза, увидеть ее улыбку, ах, какой она была красивой в том голубом…»
Демид быстро перелистнул. На следующей странице был тот же бред. Вечный бред жизни. Тогда он открыл в центре:
«19 июля 2001 года, четверг.
Ну вот, завершил последний эксперимент по «Трупному навозу». Удачно! Даже не думал, что добьюсь такого. Семена с моим удобрением всходят в три раза быстрее и это при его-то себестоимости! В агрономии назревает революция!»
«12 февраля 2002 года, вторник.
Чертовы бюрократы! Чертова… мораль! Да кому нужны трупы?! Горюющим родственникам? Ну, так они все рады, одним наследником меньше. Затягивай потуже пояса, Виталий, система бросила тебе вызов».
«1-ое авг. 03.
Осудили! Условно! Меня! Великого ученого! Никаких разработок! Вон из сообщества! Ну теперь берегитесь! Виталий Чередов этого так не оставит! Посмотрим, как вы запоете, бюрократы распроклятые, отродье чиновничье, приспешники дьявольские, посмотрим, как вы запоете, посмотрим, посмотрим, вспомните еще Виталия Чередова на адском огне, зря, гнилье паршивое, подумаете, зря Виталия Чередова не послушали, зря отказали, зря, гореть вам в аду, и детям вашим, и внукам, зря, зря, зря, з…»
Демид сглотнул подступивший к горлу комок. Дрожащая рука перелистнула несколько страниц.
«19 сентября 2006 года, вторник.
Строю машину времени. Денежки получил от «Пэтра корпорэйшн», знал ведь, что кто-нибудь да заинтересуется «Трупным навозом». Месть близка, я чувствую ее запах».
«29 августа 2008 года, четверг.
Все готово. Осталось только найти нищего придурка, надеюсь, они еще не перевелись. По моим расчетам человечки никогда даже колеса не изобретут. Да какое колесо! Палка – вот вершина технического прогресса. Хи-хи. Хозяйничать на Земле будут мишки косолапые… Господи, знал бы кто, с каким нетерпением я жду этого момента! Говорят, месть сладка, но для меня она слаще миски сахара».
Демид открыл последнюю страницу. Даты не было.
«Завтра или послезавтра. Заприметил жирного дебила, он ходит на работу через парк. В руке у него неизменно дешевое пиво. О да, я знаю к нему подход… Ну что ж, пора прощаться. Надеюсь, тебя, дорогой дневник, отыщет какой-нибудь Потапыч и посмеется над непроглядной тупостью рода человеческого, посмеется и скажет: поделом… Аминь».
Демид швырнул дневник на пол. «Использовали!» – стучала в голове мысль. Его, Демида, использовали, как обезьяна использовала палку, чтобы достать бананы! Чередов. Он знал. Он все знал. Безумец! Послал его на верную гибель. И ради чего? Ради мести! Но сам-то, сам-то ведь тоже погибнет… и тут Демид вспомнил пистолет. И движения в окошке. И все встало на свои места. Ну конечно, разве может безумец придумать иной выход?
С палкой в руке Демид вышел из машины времени. Повозка находилась еще далеко, но рассмотреть, кто ее тащит и кто управляет, возможность появилась.
Не веря глазам, Демид несколько минут стоял и смотрел на гужевых людей покрытых шерстью и возницу… из семейства кошачьих.
– Боже… – сорвалось с пересохших губ. – Что же это?!
* * *
Рискар-Рра давно заметил странный предмет на дороге. Острое зрение позволило рассмотреть непонятную конструкцию кубической формы. Ничего подобного заводчик гужевых обезьян раньше не видел.
Когда повозка приблизилась, передняя стенка куба открылась, и на дорогу с палкой в руке выбралась обезьяна. Очень слабая особь мужского пола, без шерсти и в непонятном тряпье, словно стеснялась собственного тела.
– Цирковая, наверно, – промурлыкал Рискар-Рра.
«Вот жена-то обрадуется!» – подумал он и, развернувшись, достал из повозки лассо.
Доченька
С моря дул лёгкий бриз. Доносил пьянящий запах открытой воды. Я выбросил из ямы очередную лопату земли и остановился немного передохнуть. Поясницу ломило. Бешено, словно сумасшедшее, колотилось в груди сердце. Дрожащей рукой потянулся и взял металлическую флягу. Открутил крышку и напился воды с лёгким привкусом водорослей.
Солнце спряталось за облачком. За спиной находился лес, где уже минут тридцать надо мной издевалась кукушка. Отсчитала мне столько лет, сколько люди в принципе не живут.
Хотя… люди и так не живут. Нет их больше. Я последний. А ещё моя дочь.
Взялся за лопату и воткнул её в податливую землю. Копалось легко. Будь я лет на сорок помоложе, успел бы вырыть четыре могилы. Но возраст… возраст…
Я не знаю, сколько мне лет. Для последнего человека на Земле это не имеет значения.
Когда всё случилось, мне было тридцать два, а моей Насте семь. Какой-то пьяный урод сел за руль и сбил её во дворе собственного дома. Ей потребовалась дорогостоящая операция и кровь, благо у меня с дочерью она была одной группы и одного резуса. Естественно, я стал донором. До сих пор помню, как Настенька умоляла не оставлять её, словно чувствовала, что не выйдет из-под наркоза.
И я пообещал, что никогда её не брошу.
Понятия не имею, откуда взялся вирус, за считанные месяцы уничтоживший население планеты. Каких только версий ни слышал: американские военные разработки, инопланетяне, решившие очистить планету, мутировавшая чума и ещё сотни других. Распространялся вирус по воздуху и имел сумасшедшую вирулентность. Ветер за несколько недель разнёс его по планете. Когда человечество осознало, с каким мощным врагом столкнулось, уже были заражены свыше девяноста девяти процентов населения, словно кто-то вышестоящий запустил программу «выключение человечества». После длительного инкубационного периода под мышками и в паху набухали огромные чёрные шишки, издававшие жуткое зловоние. Поднималась температура и начиналась рвота. Человек либо «сгорал», либо умирал от обезвоживания. Я не слышал, чтобы какие-либо из имевшихся лекарств помогли. Поговаривали, что если вскрыть чёрные наросты, то человеку удавалось прожить на несколько дней дольше. Правда это или нет – не знаю. Некому подтвердить или опровергнуть.
Мир моментально захлестнула анархия. Некоторые пытались спастись, прятались в правительственных бункерах, уплывали на необитаемые острова; другие занимались насилием и грабежом, ни в чём себе не отказывая; третьи с решимостью фанатиков искали лекарство. Всё оказалось тщетно. Погибли все. Правда те, кто искал лекарство, доставили мне немало хлопот.
Подозреваю, что в моей крови есть вирофаг. Потому что я единственный, кто не заразился. И этот вирус вируса передал дочери. Настенька заразилась, не выходя из комы. В то время, как остальные погибали, доченька продолжала жить, а потом зловонные чёрные наросты начали спадать и вскоре вовсе прошли. Она стала первым и единственным человеком, победившим смертоносную болезнь.
