скачать книгу бесплатно
– Ладно, милый, только будь здесь и дождись нашего возвращения.
Опять упрашивает царевич:
– Огонёк, верный мой товарищ Огонёк, поторопись на отроги здешних гор, может, там нас ждёт таинственная река? Чую, всё сильнее и сильнее во мне приживается звериное, с каждым часом берёт силу над человеком.
Без узды и седла ускакал в горы конь. А медведь остался один-одинёшенек, свернулся калачиком под сухой березой. Спит спокойно, да и кто посмеет обижать громадного мишку? И снится ему сон, будто выпал снег, а он укрылся от зимнего бурана в берлоге и проспал до весны. А когда верба украсилась жёлтыми серёжками, он очнулся от долгого забытья под песенку неугомонного зяблика.
Проснулся царевич, глядь, вернулся Орёл, сидит, тоскует – не разглядел он с небес чудной реки – землю прикрыл туман. Затем возвратился Волк, да только кручина в его сердце поселилась, не напал он в тайге на дивные истоки, ведь кругом кусты с иголками, не прорвёшься. Следом спустилась с ветвей Рысь, виновато легла у ног товарища, пусть все когти обломала, да без толку – марево укутало вершины деревьев.
К вечеру явилась Божена:
– Милый мой, я обошла все тропки-дорожки, но у подножья гор они все обрываются – какие травами заросли, какие камнями засыпало, а где прямо засека из деревьев, куда идти, не ведаю. В здешней глуши не слыхать ни человека, ни зверя.
Поутру последним вернулся Огонёк и поднял на ноги всех друзей:
– Пойдёмте в горы, когда я оказался на самом верху, то дождался восхода, и лишь заалела заря, я ударил копытом по камню, он тотчас лопнул, и из-под него хлынула вода, заблиставшая, как Млечный путь.
– Где это место? – спросил Елисей.
– На вершине горы, по её склону несётся поток в неведомую страну, покрытую, пока видит глаз, бескрайними лесами и болотами.
– Идёмте, друзья, нам нельзя терять ни минуты.
Вышли они в кручам искать исток дивной реки. Не один день поднимались к высоким вершинам, обходили пропасти и ущелья, карабкались по отвесным скалам, пока не вышли к незнаемой реке. Видят они – водопад искрится тысячами серебряных брызг, и падая в бездну, уносит шумящие стылые потоки вдоль сверкающих от росы берегов.
Божена принялась дёргать царевича за шерсть, приговаривая:
– Елисеюшка, сегодня грядёт новолуние, отведённый нам лунный месяц истечёт, как песок сквозь пальцы.
– Я хочу пить и хлебну этой воды. Если уж мне начертано судьбой остаться навечно в проклятом обличье лесного зверя, то лучше оставь меня здесь одного, а сама с друзьями возвращайся домой и забудь меня.
– Я останусь рядом, ты мой суженый и я не отступлю. Мы выстроим хижину, и я буду тебе помогать выживать в глухой чаще.
– Не забывай, Божена, ведь Водяной говорил, что я весь переменюсь и стану неистовым медведем, не постигающим слов и не знающим жалости. Ещё не хватало, чтобы я тебя растерзал, как лютый зверь. Прости, что я поломал твою жизнь. Поклянись мне, что если мой облик не вернётся, то ты уйдёшь домой.
– Только если ради тебя.
Они подошли к бурлящей реке. Зеленый листик сорвался с ветки берёзы и, слетев вниз, пал в кипящий поток, в тот же миг он пожелтел, и вода, подхватив беднягу, понесла его дальше в неведомую долину.
– Будь, что будет, – вымолвил Елисей и наклонился к воде, смотря на своё отражение. – Даже сейчас я нисколько не жалею, что тогда избавил от смерти собаку. Мои отец и мать мечтали, чтобы у меня была жена и друзья, и я ведь этого добился, получается, не напрасно я жил на этом свете? Прощай, любимая Божена, прощайте, мои сердечные приятели.
Дрогнуло сердце жены:
– Не надо, Елисей, оставайся пусть медведем, но живым! – закричала Божена, но было поздно, царевич сорвался с камня вниз и погрузился с головой в студёную воду. Налетевшая пена скрыла царевича из виду, и в пучине его поток подхватил и по камням поволок вниз по течению.
– Постой, царевич! – Крикнул Волк и бросился в поток.
– И я тоже, – вслед за ним закричала Рысь.
– Нет, я первый, – с небес, камнем в воду, рухнул Орёл.
Шумное течение подхватило друзей и понесло на острые камни.
* * *
Живо сказка сказывается, да не скоро дело делается. Божена побрела по берегу горной реки в поисках пропавшего любимого и друзей. Изредка ей попадались на глаза пучки бурой шерсти, перья, но Елисея не было видно.
Вышла царевна к озерку, в которое сбегало два шумных потока. Опустилась на камень и горько заплакала. Слышит, рядышком на ветке птаха, среди вороньего ора, засвистала, подняла голову, а там знакомый Чиж! А вокруг него вьётся стая галок да ворон, того гляди – заклюют. Но он смело прорвался к царевне в руки.
– Ты выжил?
– Да, и наконец-то распростился с обличьем орла. Знаешь, тяжеловато мне приходилось. Только вот чуть не одолело вороньё.
– Тогда давай-ка вместе искать Кота, Собаку и Елисея.
– Давай.
Пошли они дальше. Вскоре они на солнцепёке наскочили на старого знакомого: мокрого Котейку, и спрашивают:
– Ты жив, братец?
– Да вот, прихожу в себя, мяу. Мы, коты, не любим холодную воду, как, впрочем, и горячую. Да еще на меня в воде накинулись рыбы, думал, разорвут, насилу от них отбился и выбрался на берег.
– Когда кот ловит рыбу – это ясно и понятно, а вот когда всё шиворот-навыворот, это ни в какие ворота не лезет.
– Да уж, рыбы ловили кота, но не поймали пока! Ну да ладно, всё обо мне, да обо мне, мяу. А где гавкающее сокровище с виляющим хвостом, из-за которого разгорелся весь этот сыр-бор?
– Не знаем, пойдем-ка с нами искать? – предложила Божена.
– Пошли, знаю, что без кота вам жизнь не мила.
Идут они дальше, смотрят, на песочке дрожит собачонка, с шерсти капает водица. Спрашивают беднягу:
– Пёсик, ты уцелел?
– Только закоченел, гав-гав, будто опять зимой спишь во дворе, на порожний желудок. Я из воды-то еле вынырнул, там набросился на меня огромный таймень и давай кусать. Я поначалу хвост поджал, а потом тоже его прихватил, вот теперь полная пасть чешуи. Он от меня, кажись, и отстал.
– Пойдём-ка с нами искать Елисея, так быстрее согреешься.
– Находить друзей – это главное для собаки, гав-гав.
Пошли дальше Божена, Чиж, Кот и Собака, глядят, а среди валунов виднеется чья-то рука. Подбежали друзья, отбросили камни и разгребли песок и откопали еле живого царевича.
На скорую руку соорудили шалаш и стали приводить Елисея в чувство. Лишь на третий день он пришёл в себя и поведал, что в пучине озера накинулась на него русалка, владычица горного потока.
– Прямо русалка? – переспросила Божена.
– Да, с рыбьим хвостом и золотыми косами. Сперва защекотала меня, а потом закрутила в объятьях, даже шерсть клочками полетела по заводи. А затем она меня чуть живого камнем потянула на дно омута.
– Но как ты вырвался?
– Не ведаю, помню, только погоревал, что нет со мной верного булата, а потом рванул её что было сил за тугие косы… и очнулся уже на берегу без медвежьей шкуры.
Поглядела Божена на мужа и друзей и говорит:
– Выпавшие испытания станут нам всем хорошим уроком! Оставаться собой, вот что нам теперь надо.
Вода Серебряной реки помогла друзьям набраться сил и вскоре они наконец-то пустились обратно домой. Царевич Елисей стал ещё краше прежнего, только в глазах его поселилась кручина, да кудри на висках, видно, в память о чудесной воде, исцелившей его и друзей, покрылись серебром.
Долго ли они шли или коротко, но окольными путями всё же воротились во дворец, где их уже давно разыскивали. Царь Демьян принялся приучать сына к царским обязанностям, готовясь отправиться на долгожданный покой. Божена помогала мужу во всех делах, а самое главное, вскоре родился у них первенец и нарекли малютку Родионом Елисеевичем.
* * *
Да лишь только стародавние дела нестерпимо тянут нас вспять, не отпускают. Вот и явился как-то на ночь глядя в терем молодых старый дружок – Чёрный Ворон. Его усадили за стол в царских палатах, стали потчевать разными угощениями. Между делом поинтересовался царевич:
– А где твоя молодая хозяйка – Красава-Краса Золотая Коса?
– Ох-хо-хо, ты, Елисей – святая простота. Не может быть счастлив человек, погубивший столько невинных душ, рвавшихся к любви, подобно ночным мотылькам к горящей свече.
– А что-то произошло?
– Да жива-здорова Красава. Да только теперь ей всю жизнь томиться на дальних островах в Ледовитом Море-Окияне. А для царевны Божены я прихватил подарки от отца и приглашение с тобой и наследником посетить Дивный град. Его царское величество царь Януш прислал за вами свой Летающий корабль. Летите, порадуйте старика.
– А ты?
– Думаешь, он простит мне исчезновение ненаглядной дочери?
– А куда ты её спровадил-то?
– Не поверишь, но по старинному указу царя «О преданности жён», сослал я ее на те самые острова, где живет тот самый Зимерад.
– Не боишься, что она возвратится в Дивный град сорокой? Да потаскает всё твое золото или выклюет твои ясны очи.
– Царское величество не смог пережить отсутствие любимицы, теперь и я вынужден удалиться в изгнание. Но не беспокойся, я покину ваше царство и удалюсь к рыбакам на свободные острова в Ледовом океане. Когда-то я неплохо зарабатывал ловлей трески и зубатки.
– Мы можем подвезти тебя с Боженой, дороги на Севере ужасны!
– Что ты задумал, милый?
– Мы отвезём Ворона на Север и сразу улетим в гости к твоему отцу.
– Но это опасно! Наш ребенок может попасть в беду. Не забывай, там всё же дикий Край Света.
– Дикость у нас в головах и сердцах, не переживай, нет диких стран, есть дикие люди. Но мы не станем в тех местах надолго задерживаться. Да заодно проверим наши северные рубежи, как там стрельцы несут свою службу.
– Ладно, только давай в этот раз обойдёмся без приключений.
– Буду стараться.
На том и порешили. Друзья в ночь вылетели на Север с попутным ветром, тем более небо было звёздным. День они проболтались в небесах, огибая холмы и сопки, и скоро перед ними раскинулось синее море. Часть ветрил опустили, и команда дружно принялась маневрировать между островами. Вместо лоцмана был сам Чёрный Ворон, который прекрасно помнил ненавистные клочки суши, на которых он по воле случая и волшебника пробыл столько лет. Вот на горизонте показался большой остров, а рядом поменьше, усеянный озерцами, походивший на кашалота с открытой пастью, плывущего с востока на запад.
– Вот, полюбуйтесь, на место моей ссылки или даже скорее на мою тюрьму! – со слезами на глазах произнёс Черный Ворон.
– Не переживай, всё образуется, – успокаивала его Божена.
– Пускай вместо наказания меня пилит целыми днями сварливая Красава. Кстати, Божена, ты соскучилась по сестре?
– Да, мне её так жалко, несмотря на все обиды.
– Жалко? Она сживала тебя со света, хотела отравить и в конце концов выжила из дворца, а ты – жалко.
– Всё равно, она ведь моя сестра, а потом я надеюсь и молюсь, чтобы она раскаялась.
– Посмотрим. А у меня надежда только на сурового Зимерада.
* * *
Команда вскоре зацепила корабль за сосну, растущую на одинокой горе, и Божена с Родионом, Елисей и Чёрный Ворон сошли на твердую землю. Они долго пробирались по острову среди непуганых птиц и зверей, которые их совсем не страшились, не улетали и не разбегались. Друзья приблизились к узенькой бухте. И впереди замаячила хижина волшебника.
– Ого-го, да тут что-то невиданное произошло! – радостно завопил Ворон. – Кругом цветы и деревья! Неужели Великий Зимерад проявил интерес к садоводству?
Дверь отворилась, и навстречу им вышла девушка в простой рубахе и в платке, с обветренным лицом и без всяких румян. Она сурово посмотрела на бредущих меж валунов гостей и поднесла палец к губам, мол, тихо, и зашептала:
– Дедушка при смерти.
– Сестра, да это я, Божена.
– Вижу, не слепая. Не шумите. Зачем пожаловали?
– Чёрного Ворона к тебе привезли.
– Силком, под стражей?
– Да нет, он сам летел к тебе, правда, его сослал наш отец. Мы хотели тебя проведать и его подвезти.
Красава повернулась к мужу и с усмешкой выговорила:
– Пойдём к столу, муженёк. Давненько я тебя поджидаю, с той минуты как стая лебедей подхватила меня на прогулке и принесла в эту глушь, где я чуть не пропала от голода и холода. Спасибо дедушке, приютил меня.
– «Дедушке»? Да это великий чародей Зимерад!
– Он мне не говорил. Сказал только, что живёт здесь, словно отшельник.
Дверь ещё раз отворилась, и на пороге показался седобородый затворник, опирающийся на клюку. Годы иссушили колдуна, и теперь он более походил на заурядного деревенского старика, едва-едва присматривающего за правнуками.
