скачать книгу бесплатно
На ужин Айлууш приготовила рис с овощами и пироги с капустой, особенно любимые Данимиром.
Поговорили о делах, о проблемах на работе, Варя с грустью сообщила об инциденте на улице Бийска, которому стала свидетелем.
– Представляешь, старая «пятёрка» «Жигулей» подрезала «Фольксваген Джетту», за рулём девушка сидела. Из «Жигулей» выскочили четверо «джигитов», начали оскорблять, бить ногами по дверцам. А тут байкер проезжал, остановился, попытался урезонить бандитов. Те в ответ кинулись на него вчетвером, начали бить, у одного нож был, он ему куртку порезал и шины проткнул.
Саблин потемнел. Инциденты с северокавказскими «джигитами» начали происходить всё чаще, приезжие в открытую, нагло, демонстрировали свой лихой стайный образ жизни, и управы на них не находили ни свои же старейшины, ни полиция, ни депутаты, ни правительство. А может быть, и не хотели находить.
– Ты их хорошо разглядела?
– Наша машина почти за «Фольксвагеном» ехала, так что мы все видели, а водитель видеорегистратор включил. Думали, полицаи приедут, да разве их дождёшься? Девчонка из «Фольксвагена» выскочила байкеру на помощь, так ей тоже досталось, бандиты и на нее кинулись, кричали: уезжай отсюда, а то найдём и уроем!
– И никто не вмешался?
– Никто, я тоже не решилась.
– Правильно сделала, это мужики-водители должны были заступиться. Номер машины запомнила?
– Синяя, ржавая, номер 157, а буквы из головы выскочили. Можно в записи будет посмотреть.
– Ладно, я с твоего позволения предприму кое-какие шаги. Не переживай, воздастся и подонкам по делам их.
– Только ты не вмешивайся, – с тревогой проговорила Варвара. – А то знаю я тебя, начнёшь справедливость восстанавливать. Для этого органы соответствующие есть. Мы уже сообщили в полицию.
– Договорились, – улыбнулся Саблин, решив найти владельцев «Жигулей» и разобраться, если полиция не станет их искать. Но жене говорить об этом не стал.
Поужинав, они занялись «спящими».
Саблин, фигурально выражаясь, «надел на себя» тело Прохора, размялся, сходил в туалет, постоял под душем и поужинал, не ощущая аппетита. Сам он только что поел, и ощущение сытости передалось через психосоматику телу Прохора, которое в результате питалось как бы нехотя.
Затем наступила очередь Вари.
Наблюдать за ней было интересно, поскольку она волновалась перед «переодеванием» и сильно смущалась под взглядами мужа, контролирующего процесс вселения-выселения. Иногда она даже сердилась:
– Не смотри на неё! Я знаю, что Юстина красивее, а ты пялишься на неё… как бабник!
Саблин смеялся.
– Во-первых, я не пялюсь как бабник, а подстраховываю твои действия. Во-вторых, ты самая красивая женщина на свете, и я счастлив, что ты моя жена.
Конечно, чувствовала Варя себя в теле Юстины стеснённо, так как жена Прохора была выше на полголовы, стройнее, легче, но в конце концов справилась с собой и уже не звала на помощь Данимира, когда залезала под душ или сходила по ступенькам лестницы вниз.
Уложили друзей на кровати.
Варя начала хлопотать по дому, помогать Айлууш мыть посуду, не желая обременять старушку, Саблин же поднялся в кабинет. Информации в компьютере Прохора хранилось столько, что он и за полгода не успел разобраться во всех записях математика, а тем более – понять.
Однако спокойно посидеть перед экраном не удалось.
В половине десятого раздался сигнал домофона: кто-то с улицы просил разрешения войти.
– Кто? – нажал кнопку ответа Саблин, хотя через секунду узнал гостя в экранчике: это был новосибирский брат Дмитрия Дмитриевича, уже навещавший Алтай по его просьбе год назад. Он нисколько не изменился: благообразный, величественный, седоватый, с хорошо ухоженным породистым – «бульдожьим» лицом. Правда, в отличие от первого посещения одет он был нынче в белый костюм, белые туфли, чёрным был только лёгкий шарф.
– Разрешите войти?
– Валентин Дмитриевич, – пробормотал озадаченный и удивлённый Данимир, открывая калитку нажатием кнопки. – Входите, конечно.
Сбежал вниз, на ходу бросив Варе:
– К нам гость.
– Кто? – удивилась она не меньше его.
– Валентин Дмитриевич… а может быть, и сам ДД пожаловал.
Он встретил брата ДД на крыльце, пожал протянутую руку, пытаясь прочесть на лице гостя характерные признаки самого ДД.
Однако братья были похожи, и разобраться с первого взгляда с мимикой Валентина Дмитриевича не удалось. Он сам развеял сомнения хозяина, словно чувствовал его мысли.
– Мы вместе, – тонко улыбнулся он, входя в дом.
Это означало, что ДД в данный момент действительно сидит в голове брата как «наездник» и управляет его поведением.
– Проходите, – показал Саблин на лестницу, ведущую на второй этаж, после того как гость разделся в прихожей. – Может быть, поужинаете с дороги?
– Есть не хочу, а кофейку глотнул бы с удовольствием, если вы похлопочете.
– Варя, – позвал жену Данимир и, когда та выглянула из столовой, добавил: – Свари нам кофе.
– Здрасьте, – сказала Варвара, с любопытством рассматривая гостя.
– Валентин Дмитриевич, к вашим услугам, – склонил тот голову с гривой седых волос. – Он же ДД.
– Очень приятно. – Варя убежала.
– Жена, – сказал ей вслед Саблин, чувствуя неловкость; аббревиатурой имени и отчества Дмитрия Дмитриевича – ДД – они пользовались только между собой, но академик откуда-то знал об этом.
– Милая, – веско сказал Валентин Дмитриевич. – Она в курсе ваших дел?
– В курсе.
– Что ж, может быть, это правильно.
Поднялись на второй этаж, заглянули в спальню, где спали почти мёртвым сном Прохор и Юстина.
– Задержались ребята, – сказал гость задумчиво.
Саблин промолчал. Сказать ему было нечего.
Сели в кабинете, Данимир на стул, Валентин Дмитриевич в кресло.
– Рассказывайте.
В принципе он уже докладывал ДД о переезде через Таглиба, поддерживающего связь с академиком, о положении вещей, но кое-что изменилось, и об этом стоило вспомнить.
– Всё тихо, – закончил он через пять минут.
– Всё, да не всё, – тем же задумчивым голосом проговорил Валентин Дмитриевич; в речи его иногда проскальзывали интонации брата.
Варя принесла кофе. Взялись за чашки.
– Что вы имеете в виду? – спросил Данимир осторожно.
– Тишина вещь относительная, на самом деле мир после проявления Владык изменился.
– Ну, за год действительно…
– Почему за год? Уже распад СССР был следствием проникновения эмиссаров Владык в наши числомиры вообще и во властные структуры Союза в частности. Полезла вверх преступность, коррупция повязала властные структуры снизу доверху, сформировался общецивилизационный терроризм. Вы слышали что-нибудь о теории управляемого хаоса?
Саблин помолчал.
– Очень мало. Эту теорию придумали в США…
– Властные структуры США находятся полностью под влиянием эмиссаров Владык, все американские олигархи – суть их агенты. Так что теория управляемого хаоса – великолепный инструмент, с помощью которого Владыки пытаются управлять мировыми правительствами всех превалитетов всех цивилизаций Числовселенной. Недоступен им лишь Первомир, мир Монады, да и то временно, судя по их недавним акциям с Узилищем и меркабой. В Первомире стоит задатчик Законов Творца Числовселенной, матрица Прави, и они стремятся заменить её своей программой.
Валентин Дмитриевич посмотрел на посмурневшее лицо Саблина, пожевал губами.
– Впрочем, вы это знаете. Если бы не мембрана между Первомиром и остальными числомирами, которая, как проговорился мэр Вологды, он же – эмиссар Владык, есть Этический Закон Творца, нас с вами уже не было бы в этой одиннадцатой реальности. Мембрана же скорее всего мешает и нашим посланникам вернуться домой. Я даже подозреваю, что они… – Брат ДД помолчал, допивая кофе. – Я даже подозреваю, что они пошли через Нуль.
Саблин вздёрнул брови.
– Куда?!
– Куда – ясно, домой, конечно, но не прямым путём – во второй превалитет, а через Бездны.
– Но ведь Бездны… насколько я понимаю… числа идут последовательно, одно за другим, от единицы до бесконечности… Так? Числовселенная развивалась так же… прямо…
– Кто знает? – пожал плечами Валентин Дмитриевич. – Не всё так просто. Во-первых, Числовселенная чем-то похожа на русскую матрёшку: внутри – самая маленькая, так сказать, матричная куколка, на которую надевается кукла побольше, и так далее, до бесконечности. Вполне вероятно, что наши предки знали истинное устройство Вселенной. Во-вторых, то, что мы называем бесконечностью, мало чем отличается от беспредельного хаоса. А хаос – в понимании отсутствия каких-либо качеств – по сути, есть Нуль-форма, опять же – русская Навь. Потенция проявленности. Поэтому я начинаю подозревать, что Нуль-мир и Бездны где-то перетекают друг в друга. Помните легенду о Великом Змее Уроборосе, кусающем себя за хвост?
– Читал… давно.
– Не есть ли эта легенда отражение реальной Числовселенной?
Саблин молчал. Вопросы Валентина Дмитриевича, а точнее – ДД, сидящего в его сознании, были настолько необычными, что ответить на них не мог и Прохор.
Гость снова пожевал губами, разглядывая хозяина блестящими карими глазами, в которых изредка вспыхивали золотые искры, кивнул сам себе.
– Простите старика за теоретические отступления. Как говорится: многия мудрости – многия печали… м-да. Вернёмся к реалиям нашей жизни.
– Подождите, я тут подумал… – Саблин потёр лоб ладонью. – Если говорить о Нуль-мире…
– О Нуль-форме, друг мой, Нуль-мир – фикция, это не какое-то там пространство-время, это нечто, не имеющее никаких свойств и протяжённостей и в то же время обладающее бесконечным количеством разных свойств. Если говорить образно – это мир смерти, какое бы понятие кто в него ни вкладывал.
– Как же тогда наши ребята… пройдут через него?
– Это вопрос, – мотнул гость гривой волос. – Переход через Нуль, через Навь, через Бездны доступен, наверно, только мёртвому. Живое и организованное он в себе растворяет. Вашим друзьям придётся перейти через себя, через жизнь и даже через смерть, чтобы Числовселенная открылась им с другой стороны.
– Это… невозможно…
– Не знаю, – развёл руками Валентин Дмитриевич, – но надеюсь, что возможно.
– Чего вы хотите?
По губам гостя промелькнула усмешка.
– Да ничего особенного. Признаюсь вам как на духу: по жизни я жуткий эгоист! Всегда мечтал, чтобы у моих друзей, родственников и детей всё было хорошо… чтобы они не мешали мне жить так, как я хочу, и не просили помощи. Однако такого кайфа судьба мне не предоставила.
Саблин усмехнулся ответно.
– Мне тоже. В нашем одиннадцатом числомире жить спокойно невозможно.
– Жить спокойно невозможно во всех числомирах Вселенной. И это скорее всего правильно, потому что спокойная жизнь ведёт к застою, к вырождению Вселенной.
– Вы хотели перейти от философских к проблемам реальности.
Валентин Дмитриевич бросил взгляд на книжные полки кабинета.
– Удачно переехали?
– Нормально.
– Никаких шевелений вокруг вас не происходит?
Саблин вспомнил о нападении кавказцев на байкера.
– Бандитов стало больше… диктуют свои пещерные правила.
– Так везде. Я был у вашего «родственника»…
– У Данияра? – понял Саблин. – Каким образом?
– С ним контактирует Талгат, «родич» нашего Таглиба. У них то же самое – бандитизм вырос стопроцентно, полиция не справляется, а власть подчиняется «засланным казачкам». Но и у них пока тихо в известном смысле, что меня начинает беспокоить. Уж не строят ли Владыки ещё одну меркабу? Они не сидят на месте, наверняка разрабытвают новые планы сменить Богозаконы. Хорошо бы успеть приготовиться к их очередной атаке.
– Мы готовы.
Валентин Дмитриевич нахмурился.
– Не стоит быть таким самонадеянным.
– Я действительно готов, – спокойно сказал Саблин, не обижаясь на упрек гостя. – Мы тоже не сидим на месте. Даже моя жена овладела формотрансом. Застать нас врасплох невозможно. Кое-кто из спецназа местной полиции нам сочувствует. Надеюсь, и у моего «родича» Данияра тоже есть соратники. Появятся Охотники или агенты Владык, мы их встретим.
