скачать книгу бесплатно
– Сравнительно, конечно, – смутился Каминский.
– Чем это может грозить нашей космической инфраструктуре?
– Если струна приблизится к Земле на расстояние, сравнимое с тремя радиусами вращения Луны, произойдёт глобальная катастрофа! Земля сойдёт с орбиты, возбудятся вулканы, цунами смоет все прибрежные города и страны. Такой сценарий не раз использовали писатели-фантасты и режиссёры фильмов-катастроф. Думаю, разница всех этих сценариев только в деталях. Речь идёт не о разрушении космической инфраструктуры, которая не так уж и велика, а об исчезновении человечества.
– Но ведь до пояса Койпера далеко.
– Судя по приблизительным оценкам движения Бича Божьего, – сказал Бойко, – его скорость близка к трём тысячам километров в секунду. Это означает, что, если он продолжит лететь к Солнцу с такой же скоростью, к зоне внутренних планет, начиная с Марса, он приблизится через месяц.
– Плюс-минус трое суток, – добавил Каминский, – в зависимости от реальной скорости движения.
В кабинете установилась хрупкая тишина.
– Мы ничего не успеем предпринять, – севшим голосом проговорил Бояринов.
– Сбить, – сказал тёмнолицый черноглазый Сароян.
– Нереально, – покачал головой Каминский. – Масса таких струн может превосходить массу Земли в несколько раз. Её не остановит никакой ядерный взрыв.
– Переселение?
– За оставшееся время подготовить флот и переселиться на другие планеты нереально. Да и куда переселяться? До ближайших звёзд мы ещё не добрались по большому счёту, а на соседних планетах имеем только исследовательские городки и заводы. Даже на Марсе не успеем устроиться.
– Переселение – не решение проблемы, – сказал Сароян.
– А что, по-вашему, является решением?
Начальник ЦУПа пожал плечами:
– Пока не знаю, если честно. Надо обсудить проблему всем миром, пусть учёные предложат способ остановить или в крайнем случае повернуть Бич Божий. Не понимаю, почему молчат американцы. Обычно они первыми начинают кричать об угрозе человечеству.
– Обвиняя при этом Россию, – буркнул Бойко. – А в этот раз обвинять некого, вот они и решают, что делать. Может, учуяли выгоду? В чём? Что может дать суперструна, болтающаяся в космосе?
– Новые технологии, – сказал Бояринов.
– Не только, – качнул головой Каминский. – Она пролетела миллиарды световых лет, на неё налипло столько всего…
– Чего именно? Пыли и камней?
– Думаю, не только пыли, её могли посещать космические корабли иных цивилизаций.
– Что предлагаете, товарищи? – постучал пальцем по столу Кочергин.
Снова стало тихо.
– Надо лететь туда, – убеждённо сказал Стогов. – Оценить угрозу на месте.
– У вас конкретное предложение, Семён Сергеевич?
Стогов и Верник переглянулись. Стогов кивнул.
– Группа КОСПАС готова к вылету в любой момент, – сказал полковник.
– Это прекрасно, однако даже если мы отправим её к поясу Койпера, – сказал Бойко, – прямо сейчас, группа доберётся до объекта не раньше чем через две недели. Наши машины, даже с генераторами Леонова, не летают быстрее тысячи километров в секунду.
– Маленькая поправочка – не летали, – сказал Сароян. – Мы только что испытали космолёт новой конструкции, оснащённый преобразователем Лоренца. Наши испытатели назвали его дыроколом.
– Как? – удивился директор Центра контроля.
– Дыроколом. Англичане называют его крякгеном – от английского crack – трещина, поскольку этот преобразователь делает дырки в вакууме или трещины.
– Я не знал, что уже готов работающий концепт.
– Не просто концепт – полноценный корабль, способный развивать почти световую скорость.
– Я не знал, – повторил Бойко с удивлением.
– Простите ради бога, Виталий Васильевич, – улыбнулся Кочергин. – Мы не афишировали работу над проектом «Енисей». Кстати, корабль тоже назвали «Енисеем». Об испытаниях знали только разработчики и испытатели.
– Понятно, поздравляю. Кто испытывал корабль?
– Экипаж полковника ВКС Аурики Ветровой, – сказал Стогов. – Первоклассные специалисты, прекрасно справившиеся с заданием.
– Параллельно с нами над созданием корабля с крякгеном работали и американцы, – добавил Сароян.
– Не только американцы, – сказал Кочергин. – И китайцы, и европейцы в ЕКА, и индийцы. Насколько нам известно, все они тоже близки к решению проблемы.
– Кроме европейцев, – уточнил Бояринов. – Они слишком поздно поняли возможности crack-эффекта.
– Но и у наших партнёров, и у нас всего месяц, что мы успеем сделать?
Присутствующие замолчали, переглядываясь.
– Сначала надо добраться до пояса Койпера, – хмуро сказал Сароян. – Убедиться, что мы не ошиблись и к нам действительно летит Бич Божий. А заодно натравить на нейтрализацию угрозы все наши учёные умы и найти способ избежать апокалипсиса.
Кочергин некоторое время рассматривал в глубине экрана тоненькую соломинку с узловатыми утолщениями по всей длине: это было изображение суперструны, пролетевшей сквозь всю Солнечную систему пятьдесят три года назад. Переключил аккаунт и некоторое время разглядывал появившееся изображение: суперструна, получившая название Космическая Китайская Стена, пролетела мимо Солнца на расстоянии всего в три миллиона километров, и Солнце отреагировало на это гигантским протуберанцем.
Министр передернул плечами, поднял глаза на Стогова.
– Семён Сергеевич, сколько потребуется времени на подготовку экспедиции и полёт к объекту?
– Надо посчитать…
– Мне сегодня докладывать президенту о предпринятых мерах, нужны хотя бы прикидочные цифры.
Начальник Центра экстремального оперирования покосился на заместителя, несколько секунд изучал экран своего планшета.
– Подготовка не займёт много времени, день-два, не больше, да и полёт тоже. При минимальных нагрузках на генератор «Енисей» спокойно выдержит одну треть скорости света и долетит до Койпера за сутки.
Приглашённые оживились. На лице Бойко от-разилось сомнение.
– Вы не заблуждаетесь насчёт световых скоростей, господа генералы? Нам действительно они доступны?
– Уже доступны, Виталий Васильевич, – проговорил Сароян. – Недалеко то время, когда мы начнём осваивать Солнечную систему по-серьёзному. Хотя даже владея космическими скоростями, сравнимыми со скоростью света, летать свободно по галактикам не сможем. Для этого нужны иные технологии.
– Я вас понял, товарищи, – сказал Кочергин. – Пока что по-серьёзному надо начинать работать с Бичом Божьим. И готовиться будем ко всему, в том числе – к глобальной панике, когда слухи о приближении Бича достигнут мировых соцсетей. Придётся думать и об эвакуации населения, и о защите космодромов и станций в космосе.
– Надо сообщить партнёрам, – сказал Каминский, – о наших планах послать экспедицию.
– Вот они обрадуются, – скептически покривил губы Сароян.
– Делясь радостью, главное – не огорчить, – пошутил Бояринов. – Думаю, нам не следует никого предупреждать. И хорошо бы точно знать о планах коллег в США и Китае. Что говорит разведка?
– Новые корабли американцев и китайцев тоже готовы к полёту, – сказал Кочергин. – Хотя и не проходили ходовые испытания, насколько нам известно.
– Они будут шифроваться до последнего, – сказал командующий ВКС уверенно. – А нам неплохо бы оказаться у Бича первыми. Насколько точны разведданные?
– Стопроцентно, – усмехнулся Кочергин. – Американский корабль называется «Ниагара».
Иллюстрация 3
Ветер в спину дул приличный, срывая с барашков волн пенные хлопья, и Денис не заметил, как его отнесло от берега на пару километров.
Впрочем, кайтером он был классным, занимаясь фойл-кайтбордингом[8 - Фойл-кайтбординг – катание на сёрферной доске с килем, под парусом. Кайтер – спортсмен-кайтбордист.] давно, и водных просторов не боялся, тем более что над прибрежной морской зоной висели спутники и дроны, обеспечивающие контроль безопасности и охрану здоровья отдыхающих. В любой момент можно было вызвать по мобильной связи помощь и получить её в течение нескольких минут.
Ветер сменил направление, стал холоднее. Всё-таки декабрь в Крыму – это вам не август с температурой воздуха за тридцать пять, хотя из-за глобального потепления климат на всей планете изменился, льды Арктики почти полностью растаяли, потекли гигантские территории вечной мерзлоты, высвобождая миллионы кубометров метана, которые тоже начали способствовать увеличению температуры атмосферы и усиливать парниковый эффект. К концу двадцать первого века человечеству с трудом удалось приспособиться к новым климатическим условиям, нарушившим тысячелетиями сложившиеся циклы. И теперь купаться можно было летом не только в южных морях, но и в северных, а также в прилегающих к Антарктиде. Денис уже давно собирался с компанией таких же сорвиголов покататься на сёрфе в антарктическом море Лазарева.
Конечно, температура воды в Чёрном море в декабре не превышала восемнадцати градусов, однако Денис в свои двадцать семь лет холода не боялся, а в компании вообще мог схватиться с любыми стихиями, веря в свои силы и удачу.
Денису Молодцову исполнилось двадцать семь лет. Он закончил Смоленский институт логистики, затем Академию космических чрезвычайных режимов – АКЧР, называемую студентами Акачуркой, и пошёл по стопам деда, тоже Дениса Молодцова, отдавшего больше полусотни лет служению в спасательных подразделениях Воздушно-космических сил России.
Дед давно «произвёл вынужденную посадку на пенсию», как он выражался, и жил с женой Кэтрин Бьюти-Джонс, бабушкой младшего Дениса, в городке Ветке, неподалёку от Гомеля. Хотя нередко гостил по полгода на родине Кэтрин, бывшей некогда капитаном американского шаттла, на её ранчо в Техасе.
Отцу Дениса Ерофею Денисовичу пошёл пятьдесят второй год, и он до сих пор продолжал служить в ВКС, возглавляя отдел технического мониторинга национальных систем связи. Со своей женой Виолеттой, матерью Дениса, он жил в Мурманске, в новом бытовом кластере «Зелёный Арктик», возведённом на берегу Кольского залива Баренцева моря двадцать лет назад. До этого судьба побросала семью Ерофея Денисовича по многим городам и весям страны от Калининграда и Плесецка до Камчатки, но он не изменил своему призванию – служить людям, спасая их от разных бед, и Денис, родившийся в Смоленске, стал, по сути, продолжателем династии спасателей, не пожалев об этом ни разу.
Выглядел он внушительно, под стать деду: рост метр девяносто, широкие плечи, волевой подбородок, жёсткий взгляд прозрачно-серых глаз, в каждом движении ощущается сила, внушающая уважение, и только нос немного портил мужественный формат лица, сохраняя родовые черты; таких людей на Руси называли курносыми.
Впрочем, Денис по этому поводу не комплексовал, не считая себя ни красавцем, ни уродом, что было справедливо. Друзьям было всё равно, как он выглядел, а девушки ценили его совсем за другие качества.
Ветер снова переменился.
Денис привычно сменил галс, начиная искать подходящий курс, который должен был вывести его к далёкой жёлтой полоске берега.
И в этот момент глаз зацепился за яркое красное пятнышко в полукилометре от Дениса, ещё дальше от берега. Оно мелькнуло и пропало, будто порыв ветра погасил огонёк свечи. Однако интуиция уже расправила крылышки, и сердце почуяло пусть и не беду, но неправильность, потому что на таком расстоянии от берега не должны были находиться ни граничные бакены, ни буи для ориентации яхт и катеров. Море здесь было глубокое.
Рука сама потянула леер, направляя фойлборд туда, где исчезло красное пятнышко.
Через минуту Денис понял, что ему встретился такой же спортсмен-кайтер, как и он сам. Только парафойл отважного мореплавателя почему-то перестал тащить доску и свалился в воду, отказываясь выполнять функцию движителя. Спортсмен безуспешно пытался поднять его, но у него ничего не получалось. Силы ветра не хватало приподнять кайт и запустить его в небо.
Денис подплыл ближе, лавируя таким образом, чтобы ветер держал его собственный кайт. Крикнул:
– Давайте, я вам помогу!
Ему ответили сдавленным женским голосом:
– Вряд ли вам это удастся.
Только теперь он разглядел мокрое лицо спортс-менки: это и в самом деле была девушка или, скорее, молодая женщина, потерявшая спортивный шлем. Волосы у неё, схваченные узлом на затылке, потемнели от воды, но всё же было видно, что они светлые.
Денис сделал поворот:
– Я попробую подхватить стропы и потянуть ваш кайт за собой. Сможете бросить?
– Не уверена.
– Попытайтесь.
Девушка разобралась со стропами, взялась одной рукой за доску:
– Ловите!
Денис проплыл мимо, но мокрый конец линя не поймал. Пришлось делать круг и возвращаться. Доска была оборудована подводным крылом, что существенно увеличивало как скорость скольжения по воде, так и манёвренность, и он мог разворачиваться буквально на пятачке, несмотря на висящее над ним крыло похожего на параплан кайта.
Однако ни второй бросок, ни третий не принесли успеха. Остановиться Денис не мог, так как его кайт, потеряв скорость, сам лёг бы на воду, а линь был короткий, и хозяйка фойлборда с воды не могла бросить его точно.
– Плывите к берегу, – прокричала она, стирая ладонью воду с лица. – Можете вызвать катер? Я утопила свой шлем.
– Могу, – сказал Денис. – А хотите попробуем по-другому? Вставайте на доску, я вас подхвачу, и мы вместе доплывём до берега на моей.
– Утопим борд, – засомневалась девушка.
– Попытка не пытка.
– Всё равно вызывать спасателей.
– Они и без вас доставят ваше оборудование на берег.
– Хорошо, рискнём. – Девушка ловко взобралась на двухметровой длины фойлборд. Серебристая ткань комбинезона облегала её фигурку как вторая кожа, и Денис невольно оценил приятные изгибы тела незнакомки, а также отсутствие страха или какого-либо волнения. С виду она была лишь немного разочарована.
– Готовы?
– Да.
Он ещё раз развернулся и, сблизившись с балансирующей на доске девушкой, проплывая мимо на минимально возможной скорости, правой рукой сорвал её за талию с доски и перетащил на свой борд. Жгут, стягивающий волосы девушки, разорвался, в лицо Денису ударила волна мокрых волос, ослепляя. Однако он удержался на ногах, незнакомка прильнула к нему со спины, обняв его за талию сильными руками, и кайт понёс пару к берегу, едва не зацепив левым крылом барашки волн. Доска Дениса выдержала вес обоих кайтеров, хотя над водой не поднималась. Чувствуя приятное возбуждающее тепло от рук и тела прижавшейся незнакомки, Денис поднял крыло кайта повыше, и скорость увеличилась. Берег стал приближаться быстрее.
На ходу он нашёл волну станции спасателей южного берега Крыма, объяснил ситуацию.
– Будем через пять минут, – пообещали ему.
