скачать книгу бесплатно
Вылезли, запустили дрон.
Вербов сел на раскладной стульчик, заботливо прихваченный полицейскими, удобнее пристроил на коленке ноут с экраном, по которому скользили, качаясь, серо-жёлтые, с редкими зелёными и коричневыми пятнами, пейзажи местности, снимаемой камерами аппарата.
Водитель мини-вэна исчез за кустами, намереваясь не подпускать к лужайке гуляющих по парку, если они появятся.
Надобность в этой операции назрела давно.
Из переговоров латышских военных чиновников агентуре ГРУ стало известно о секретной передаче военными США латышским властям дивизиона противоракет второго поколения Block 1В системы Aegis, что нарушало не только прежние официальные декларации о неразвёртывании таких систем в Европе вообще и в Прибалтике в частности, но и неофициальные договорённости министров двух стран. Поэтому Вербов и получил задание раздобыть документальные подтверждения доставки Aegis, чтобы чины высокого уровня могли уличить в «подлянке» заокеанских «партнёров».
Акт о передаче дивизиона ПРО он уже имел на руках, активировав старую «партизанскую» сеть, оставшуюся в Латвии ещё с советских времён. Теперь же собирался закончить задание посылом видеоматериалов о выгрузке ракет и их транспортировке к месту назначения, что послужило бы неопровержимым свидетельством подлых намерений американских «ястребов» и местных латышских властей.
На экране дрона появилась синяя полоса – западная часть залива перед портом, с одним-единственным причалом в виде буквы «Г», у которого стоял всего один корабль. Это и был американский ролкер – морской сухогруз «Don Cook», курсирующий по морям и океанам под флагом Маршалловых островов. По официальным документам, он привёз в Вентспилс автотехнику и стройматериалы. На самом деле в контейнерах на его борту, по данным разведки, находились ракеты класса Standard Missile-3 и комплексы ПРО Aegis.
Ролкер «Don Cook» был огромен, его длина достигала двухсот метров. Он едва уместился у причала, не рассчитанного на приём таких гигантов. Для разгрузки судов подобного класса требовались специальные рампы и определённая сноровка. Тем не менее его не завели в порт, чтобы о разгрузке не прознали журналисты и общественность, и всю зону причала окружили двойным кольцом охраны, соблюдая особую секретность миссии, способной всколыхнуть СМИ не только в Латвии, но и в Европе.
Вербов поднял дрон повыше, вывел его над кранами, снимающими с палубы корабля синие морские контейнеры. Затем снял процесс погрузки контейнеров на один из контейнеровозов. Как иногда бывает, – подглядывающим в замочную скважину приходит на помощь случай, – крановщик сделал ошибку, и один из контейнеров сел на платформу грузовоза криво, а затем и вовсе сполз на бок и застрял.
Вокруг засуетились рабочие в сине-жёлтых робах, пытаясь освободить угол контейнера, зацепили тросы, начали поднимать, он сорвался, ударился торцом о бетонные плиты причала и раскрылся. Изнутри посыпались на причал серебристые тубусы диаметром чуть больше полуметра и длиной в пять.
Вербов опустил беспилотник ещё ниже, прицельно снял маркировку на тубусах. Выдохнул:
– Ну и ну! Класс!
– Что такое? – подошёл Рембергс.
– Теперь точно не отвертятся! Эти идиоты не удосужились закамуфлировать груз, так и загрузили в спецконтейнерах с американскими блямбами! Осталось посмотреть, куда они повезут ракеты, и можно будет расслабиться.
На всякий случай он зашифровал запись, вытащил из ноута антенну спутниковой связи, передал всё отснятое на один из военных спутников, постоянно висящих над Балтикой.
Разгрузка-погрузка «стройматериалов» длилась два часа. Всего на машины были установлены двенадцать контейнеров, после чего колонна десятиосных автомобилей марки «Катерпиллер» устремилась от причала по улице Южный мол на восток, в обход порта и парка.
– Свернули на Крона йела. Куда они могут направляться? – поинтересовался Вербов, разминаясь: ноги затекли от долгого сидения на стульчике. – Неужели так и повезут автотранспортом?
– Крона йела переходит в Локку йела, та в улицу Валдемара. Оттуда можно ехать куда угодно. Но я думаю, что комплексы повезут на станцию Вентспилс Южный, а оттуда идёт только одна железнодорожная ветка – в Лиепаю.
– Дивизион будет развёрнут там?
Рембергс флегматично развёл руками.
– Одному американскому богу известно.
– Почему американскому? Латышскому тоже.
Из-за кустов вывернулся спешащий спутник Рембергса.
– По Диенвуду пеленгатор проехал.
– Пеленгатор? – удивился Вербов. – Этой техникой давно никто не пользуется. Или с войны от немцев осталась?
Рембергс на шутку не отреагировал.
– Поляки «техпомощь» представили для поиска русских диверсантов. На полном серьёзе.
– Но ведь сейчас можно и по мобиле связаться с кем угодно. Рацию вообще легко встроить в любой гаджет. – Вербов оттянул рукав куртки, показывая браслет часов. – Видите?
Рембергс мигнул.
– Рация?
– Смарт-фэшн, навороченный коммуникатор, в нём и рация, и процессор, и шокер.
– Вам, русским, хорошо, вас президент снабжает всем необходимым, а наш только ищет, кого бы укусить. Что будем делать?
– Пеленгатор! – фыркнул Вербов. – Очуметь можно! Сворачиваемся, друзья, не будем рисковать.
– Адрон?
– Дрон? – Вербов поколдовал над клавиатурой. – Придётся пожертвовать.
Квадрокоптер начал подниматься над местом событий, устремился в сторону моря. В сотне метров от берега он спикировал вниз, врезался в воду и взорвался уже под водой. Экран блока управления аппаратом стал серым.
Где-то недалеко послышался приближающийся вой патрульного автомобиля.
Мужчины обменялись взглядами.
– Похоже, нас вычислили, – флегматично заметил Рембергс.
– Можно уйти по Медун йела севернее, а там вдоль берега на Енкуру и на юг, – предложил второй полицейский.
– Попробуем, – кивнул Рембергс, подталкивая Вербова к машине. – Садитесь.
Мини-вэн вырулил с поляны на пешеходную дорожку, свернул направо, пересекая парк.
Завывание полицейской сирены отдалилось, но потом снова начало приближаться.
– К берегу! – приказал Вербов. – Переходим на вариант «Б»! Сможете увлечь коллег за собой?
– Попробуем.
– Почему они появились здесь? Ждали?
– Может, кто-то заметил беспилотник.
– Ладно, разбирайтесь. Надеюсь, вас не заподозрят в раскрытии гостайны.
– А вы как?
– Я найду способ скрыться, вам сообщат.
Делиться с латышами подробностями варианта «Б» Вербов не стал. Их могли задержать и допросить с пристрастием, а незнание обстоятельств отхода русского шпиона позволяло им честно отвечать на любые вопросы с помощью фонем «не знаем» и «не видели».
«Фольксваген» выскочил на улочку Крона, идущую к берегу в обход небольшого пруда, свернул на улицу Пиеминас.
– Тормози!
Капрал послушно остановил машину у тротуара набережной, ограждённой резной чугунной решёткой.
Вербов закинул за спину рюкзак-сумку, в которую уложил ноут и пульт управления дроном, рванул дверцу салона.
– Гони!
Автомобиль сорвался с места, резво помчался в сторону порта, вписываясь в линейку неспешно едущих машин.
Вербов огляделся, перемахнул через ограду, присел под бетонную стеночку спуска к морю, переждал проезд преследователей.
Мелькнул бело-синий полицейский «Форд» с включёнными мигалкой и сиреной.
Вербов вытащил из браслета усик антенны, поднёс коммуникатор ко рту, проговорил торопливо:
– Контроль-один, я Тень, переход на «двойку», время выхода в точку эвакуации – час, время ожидания – ещё час. Отбой контакту!
На корпусе часов мигнул синий огонёк: сигнал ушёл на военный спутник.
Вербов поднялся и зашагал к ближайшему причалу для местных катерков, обслуживающих пассажирское сообщение западного района береговой зоны Вентспилса. Смешался с небольшой толпой жителей города, ожидавших прибытие катера. Вариант «Б» был продуман с максимальной тщательностью, оставалось только методично следовать рекомендациям, не вызывая подозрений у окружающих.
Сквозь расходящиеся облака выглянуло низкое зимнее солнышко.
– Лабе лайкс[11 - Labs laiks – хорошая погода (латышск).], – сказал Вербов одобрительно, улыбнувшись пожилой паре.
Они вежливо ответили (он не понял, что именно), но разговор прервался, потому что подошёл катер, и все стали по трапу подниматься на борт. Взошёл и Вербов, поглядывая на набережную, по которой промчались ещё два полицейских автомобиля. Подумалось: хоть бы парни отговорились!..
Через полчаса он сошёл на берег ближе к устью Венты, нашёл в конце дебаркадера маленький катерок с цифрами «018» на борту, взобрался на палубу, и катерок устремился в море. Подождав прохода парома «Травемюнде», он благополучно выбрался на рейд Балтийского моря, встретив ещё два кораблика, и остановился в десяти километрах от берега.
Рулевой, мрачного вида бородач неопределённого возраста и непонятной национальности, молча вытащил из кубрика на корме катера резиновый мешок, передал пассажиру.
– Спасибо, – поблагодарил Вербов, начиная переодеваться.
Вскоре он в костюме аквалангиста нырнул в воду, держа в руке мешок с упакованными в него личными вещами, туфлями, одеждой и аппаратурой. Часы снимать не стал, они были водонепроницаемы и выдерживали погружение на тридцати метровую глубину.
Ещё через полчаса его подобрала подводная лодка проекта 865 «Пиранья-М», специализирующаяся на высадке десанта и тайных береговых операциях.
Порог квартиры он переступил вечером того же дня, спустя одиннадцать часов после спешного бегства из Вентспилса.
«Пиранья» всплыла два часа спустя в российской части акватории Балтийского оря, высадила пассажира на эсминец «Дерзкий», вертолёт эсминца доставил его в Калининград, а оттуда он вылетел в Москву как обычный турист, которому необходимо было попасть в столицу.
Ещё на эсминце стало известно, что помощникам майора латышским полицейским удалось доказать свою лояльность спецслужбам Латвии, прикрывающим тайную доставку в страну американских ракет, и Вербов вздохнул с облегчением. Парни рисковали серьёзно и могли получить реальные сроки вплоть до пожизненного заключения «за пособничество русским шпионам». Однако обошлось.
Жил Вербов в Подмосковье, в Павшине, районе, удобно устроившемся между Московской кольцевой автодорогой и Красногорском. Квартиру он себе не выбирал, она была служебная, расположенная всего в одиннадцати километрах от базы ГРУ «Синяево», но за год службы она стала почти родной, и возвращался майор из частых командировок в свой «скворечник» – двухкомнатная минималка венчала шестнадцатиэтажку – с удовольствием.
Женился он, ещё будучи курсантом Мурманской мореходки, в девятнадцать лет, но неудачно. Жене хотелось блистать в обществе, так как она причисляла себя к «богеме», участвуя в городских конкурсах красоты (где Вербов с ней и познакомился), а он не мог предложить ей ничего кроме общежития на берегу Кольского залива и судьбы жены моряка. Разошлись спустя два года, уже после того, как Вербова заметили в морском спецназе, благодаря его успехам в единоборствах, и он возглавил спецгруппу бригады морских диверсантов. Не помогли ни увещевания свекрови, матери Дениса, ни успехи самого Вербова, ни даже его умение готовить, что передалось ему от деда и отца, знающих толк в приготовлении любых мясных и прочих блюд.
В двадцать четыре он поступил в Академию Генштаба МО России, в двадцать пять отличился в спецоперациях в Сирии и Турции, в двадцать семь закончил разведшколу и через год получил звание майора, после чего его и перевели в ГРУ, предоставив квартиру в Павшине.
Вернувшись из Латвии, Вербов собрался было пригласить на следующий день друзей, преимущественно сослуживцев, и приготовить им настоящий лагман, однако судьбе было угодно распорядиться иначе, и встречу пришлось отменить.
В половине двенадцатого, когда уставший Вербов устраивался спать, позвонил начальник оперативного управления ГРУ полковник Зотов.
– Извини, майор, что поздно. Знаю, что после завершения турпохода тебе полагается отпуск, но дело важное, ты нам нужен.
– Неужели опять в Сирию пошлёте? – пошутил Вербов. – Или на Украину?
– В Сирию? – удивился Зотов. – A-а… нет, прокатишься по России. У тебя какие планы на завтра?
– Да так, ничего особенного, хотел устроить мужские посиделки, а послезавтра махнуть к родителям.
– Отлично, слетаешь, ты же мурманский? Но не послезавтра, а завтра, вылет в обед. Инструкции получишь утром.
– В Мурманск? – уточнил сбитый с толку Вербов.
– Именно, повидаешь своих, а к вечеру тебя встретят в Североморске.
– Где? – удивился Вербов.
– На базе подлодок. Жду утром пораньше, всё объясню.
– Но я же не… – начал Вербов, вслушиваясь в раздавшиеся звоночки отбоя, закончил машинально: – составил отчёт.
Зотов не зря руководил оперативниками ГРУ, долго объяснять подчинённым свою позицию он не любил и медлительных сотрудников в своём подразделении не держал.
Новость была из разряда нежданчиков, но уснул Вербов быстро, отложив все возникшие вопросы на завтра. Нервы у него были крепкие.
В девять часов утра он вошёл в кабинет Зотова на втором этаже здания министерства на Знаменке и застал там кроме начальника управления моложавого мужчину с седыми висками, одетого в простой серый костюм и пуловер, и красивую девушку с внимательными зеленоватыми глазами и алыми (без всякой помады) губами.
– Знакомьтесь, – сказал сухощавый, костистый, скуластый Зотов.
Гости встали из-за стола.
– Майор Вербов Денис Геннадиевич, рэкс, барс, чемпион ВМФ по унвабу[12 - У н в а б – подводный бой (от англ. underwater battle).].
Вербов коротко поклонился, выдерживая двойной изучающий взгляд.
– Полковник Щёголев Вениамин Родионович, военная контрразведка.
Мужчина с седыми висками подал руку.
Вербов пожал. Рукопожатие оказалось сильным, пришлось напрячь мышцы.
– Вершинина Инга Максимовна, майор ФСБ, отдел спецопераций.
