скачать книгу бесплатно
– Здравствуйте, мэм!
Криша сонно засмеялась. Полагаю, ей было несколько сотен лет, но выглядела она не больше чем на двадцатник.
– И тебе привет, малыш. Я тут не начальница – он начальник. – Она ткнула в меня пальцем и потянулась. – Так что давай без «мэм». Я Криша, и, если когда-нибудь тебя мучили кошмары, это моя работа. Не могу сказать, что эта часть моей жизни доставляет мне огромное удовольствие, но уж как есть. Не боись, здесь я тебя не обижу. – Суккубка улыбнулась и, чтобы покрасоваться, расправила кожистые крылья.
Джим протянул ей руку и в очередной раз представился:
– Я Джим.
Криша пожала её своей когтистой лапой, присовокупив к этому очаровательную улыбку.
– Ну хорошо. Если это не сон, покажите, что мне нужно делать… Кстати, если это настоящая работа, то предусмотрена ли зарплата?
Я, видите ли, нуждаюсь в средствах, – уточнил новенький, словно извиняясь. Видимо, эта тема доставляла ему дискомфорт.
– Это сложный вопрос… – Я пытался с ходу подобрать слова, чтобы объяснить нашу систему оплаты. – Ты получишь всё, в чём нуждаешься.
Что именно это значит, поймёшь только на собственном опыте. А работа и вправду весьма непыльная. Сейчас мы отправимся на первое сегодняшнее задание, там во всём разберёшься. Сколько у нас их сегодня, Джерри?
– Шесть, ты ведь отпустил всех остальных.
– Ничего, переживут. Давай первого. Джим, идём со мной. Криша, можешь вздремнуть ещё. Лари, ты как?
– Готов! – Пёс поднялся со своего места и пошёл к установке в дальнем конце нашего офиса.
– Мы называем его «Вестник счастья», – поведал я Джиму. Тот кивнул и последовал за мной.
Мы втроём встали на зелёную платформу, которая тут же засветилась, замигала, и вокруг нас возникли прозрачные вращающиеся стенки, которые, постепенно ускоряясь, через минуту скрыли за собой офис.
– Джерри редко ходит с нами, обычно он отвечает за координацию нашего графика, – пояснил я. – Большой слишком.
– Понял, – Джим кивнул. – Прости, а ты тут единственный человек? – спросил он, когда нас окончательно отгородило от помещения штаб-квартиры вращающимися стенками.
– Да, так вышло.
– А почему… откуда вообще взялись эти существа? Без обид, – добавил он, покосившись на Лари, который снова вывалил язык, на этот раз от жары.
– О, не спрашивай. Я сам не особо знаю.
– Да и мы, – добавил Лари. Разумеется, пёс слукавил, но сейчас это было более чем уместно: нечего пока грузить парня ненужной информацией. – Каждый может рассказать о себе что-то, но что из этого правда, а что нет – только ребятам Сверху известно. Так что, может, тебе посчастливится узнать что-то новенькое, но вот я, например, работаю тут в наказание последние восемь сотен ле… – Я толкнул его в бок, и Лари сконфуженно поджал хвост, осознав, что это явно не те сведения, которые необходимы новичку первым делом. Кто ж захочет работать вместе с каторжниками! Мой неуклюжий пинок, вероятно, не укрылся от цепкого взгляда парня, но виду он не подал.
Зелёные стенки замедлили свой бег, и за ними стала различима больничная палата.
– Никто здесь не увидит и не услышит нас, но именно мы станем причиной того, что ты увидишь. Что бы это ни было, – предупредил я.
Вращение остановилось, и барьеры растворились в воздухе. Мы стояли в больничной палате. Двое детей на соседних койках: мальчик лет четырёх (видимо, тот самый Артур Фокс) и девочка чуть постарше. Оба были без сознания. Судя по количеству аппаратуры, это была реанимация. Компьютеры мерно попискивали, маски на детских личиках качали кислород.
– Обычно долго ждать не приходится, – пробормотал я, предчувствуя не лучший вариант распределения счастья.
Прошла всего минута, и обе машины в унисон тревожно ускорили темп своих пиков, а затем разом перешли на непрерывный истеричный визг. Двери распахнулись, вбежали медсёстры и врач, дефибрилляторы загудели – заряжались. Разряд. Короткий сбивчивый писк – и снова непрерывная нить на экранах.
– Заряжайте. Разряд!
Джим стоял замерев, сжав челюсти, чуть выставив руки вперёд, будто готовился к действию. Мы с Лари украдкой переглянулись. Разряд! На мониторе мальчика появился пульс, прибор успокоился и вновь перешёл на ритмичное попискивание, а с девочки сняли маску, отключили ребёнка от машины и с головой укрыли простынёй.
Джим отступил на шаг и шумно выдохнул. Я заглянул ему в лицо. Странное выражение: словно печаль, смешанная с досадой. Когда мы возвращались, он уточнил:
– Это и было его счастье?
– Ага, – отозвался Лари. – Ему повезло. И не спрашивай почему.
– А разве мальчик сможет оценить его или хотя бы почувствовать? Когда-нибудь?
Я нахмурился: это был правильный вопрос, но мне очень не хотелось сейчас его обсуждать. Я помолчал, решая, насколько подробно стоит ответить.
– Счастье в понимании ребят Сверху – сложная штука. Или, вернее, очень простая. Похоже, у них есть определённое представление о том, что есть Счастье и для кого. И зачастую их представление не совпадает с моим или твоим.
– И мы на самом деле влияем на происходящее, но сами ничего не можем сделать, находясь там?
– Влияем ли мы? – Я задумался. – За четыре года здесь я не узнал ничего о том, как именно работает этот механизм. Мы просто должны быть рядом, чтобы Счастье случилось. Но вызываем ли мы его… не знаю точно.
Джим кивнул и больше не спрашивал об этом.
Бывали гораздо более приятные случаи для демонстрации новичкам: ребёнку дарили щенка, мужчина, пропавший на войне, возвращался домой живым и невредимым, бесплодная женщина узнавала, что беременна, альпинист торжествовал на вершине. И всё же ни один не остался.
– Что дальше? – поинтересовался Джим, когда мы вернулись в офис. В его голосе сквозила не то мрачная ирония, не то искренняя печаль.
– На сегодня ещё пятеро. И не такое бывает, так что держись. – Я хлопнул парня по плечу.
– И почему он, а не она? – внезапно спросил он.
– Говорю же: лучше не задумывайся об этом, – терпеливо пояснил я.
– Не думай о причине и следствии, здесь их нет, – встрял Джеральд.
– Просто ребята Сверху так решили, – поддержал его я. – Им виднее. Наша задача только доставить посылку. Мы тут, можно сказать, простые солдаты.
Парень резко вскинул на меня глаза, мгновение разглядывал моё лицо, слегка потряс головой и расслабился.
– Понимаю. Мистер единорог, а у вас не найдётся табаку?
Джерри вопросительно поднял бровь.
– Табаку, Джерри, – я многозначительно выделил это слово, строго глядя на копытное. – Поделись с парнем, у него был не лучший первый раз.
Джерри открыл ящик стола и мягкими губами достал готовую самокрутку. Для меня все ещё оставалось загадкой, как он крутил их без рук. Да и вообще откуда единорог брал свои запасы. Но тут у каждого свои секреты, и этот казался мне далеко не самым интересным.
Джим затянулся пару раз, благодарно передал курево Джеральду и вернулся к нам. Криша встала с кресла, расправила крылья и тоже поднялась на зелёную платформу.
– Кто там второй? – спросил я.
– Хэнк Бишоп, девяносто один год, – ответил Джерри, и зелёные стенки начали своё вращение…
Кроме трагичного первого знакомства, Джиму выпали вообще не самые простые истории. Старик Хэнк был счастлив умереть: его три года истязала подагра. Немец средних лет дождался жену, вышедшую из комы после аварии абсолютно слепой. Молодой воришка рыдал от счастья в зале суда, услышав приговор к тюремному заключению, потому что его мучила совесть. Только последние двое не вписались в общий мрачный тон. Австралийская девчонка лет двадцати выпускала на волю коалу, плакала и подгоняла удивлённое животное. Серфер где-то у побережья Калифорнии, упав с доски (под нашим пристальным наблюдением с далёкого берега), увлекаемый водоворотом, скользнул, возможно, в паре сантиметров от подводного утёса, или акула по одной ей ведомым причинам отвернула пасть от его беспомощно дрыгающихся ног. Он вышел на берег, совершенно не подозревая, чего избежал, абсолютно счастливый, передохнул и снова бросился навстречу волнам.
Джим больше не обращался к Джерри за куревом, внимательно наблюдал за всеми действиями и время от времени о чём-нибудь вежливо спрашивал. К концу дня он погрузился в задумчивость, однако у меня не было ощущения, будто он подавлен. Скорее, просто не знает, что делать со всем этим новым миром, свалившимся на него.
– Наш парень, – шепнула мне Криша, когда мы вернулись с последней ходки.
– Не уверен, – пробормотал я. – По крайней мере, сомневаюсь, что я бы остался, если б в первый день мне показали то же, что и ему.
Вечером Джим, ещё раз почесав зверьё, дружелюбно попрощался со всеми и сказал, что должен серьёзно подумать.
– А если я решу не приходить? – спросил он напоследок.
– То не вспомнишь об этом дне вообще, продолжишь жить, как жил, имея шанс на дармовое счастье. Или дармовое везение, если это можно так назвать.
– Понял, – кивнул он. – Всем доброго вечера. Надеюсь, ты не пошлёшь мне кошмар сегодня ночью. – Джим усмехнулся, помахал рукой Крише и вышел через стеллаж винной лавки.
На следующий день я снова был в офисе за пять минут до начала рабочего дня и снова ворчал на Джерри. А тот шумно спорил с коллегами, сгрудившимися у стола. На этот раз почти все подтянулись раньше меня, чтобы сделать ставки на то, явится ли новичок.
Часы звякнули, возвестив о начале рабочего дня, Раздачка вовсю жужжала. Джим не показывался.
– Спасовал парень, – грустно вздохнул я. – Не повезло ему с демонстрацией.
– Не спеши, Майки. Ты тоже опоздал в свой первый рабочий день, – сладко пропела Криша, зевнула, поудобнее устроилась в кресле и задремала.
Глава 2
На самом деле моё рабочее утро началось не в офисе: ко мне домой заявился Посланник. Мне уже доводилось общаться с ним дважды за три года работы в агентстве, но на этот раз меланхоличный господин явился ко мне как гость, и настрой у него был предельно серьёзный.
Когда я проснулся и, продрав глаза, отправился за чашкой чая для себя и кофе для Элис, он уже сидел там, у меня на кухне, и покачивался на стуле. Как и в прошлые наши встречи, он был дружелюбен, и всё же пронизывающий взгляд светло-голубых глаз, впившийся в меня вместо приветствия, заставил нервничать и отпустил только с уходом владельца. Не знаю, какие ещё поручения кроме связи с системными клерками вроде меня он выполняет.
– Сядьте. – Без лишней прелюдии Посланник указал на мой же стул. Я опасливо оглянулся, не застанет ли нас здесь Элис, прикрыл дверь и послушно сел.
– Паренёк, – неопределённо начал человек в старомодном чёрном костюме, закидывая ногу на ногу и поправляя брючину, – который вчера к вам приходил… Думаю, вы догадались, что он не так прост, как кажется.
Я отрицательно помотал головой.
– Принудить его никто не может, – протянул гонец, – однако ему будут приходить оповещения снова и снова, пока он не согласится остаться в агентстве. Он нужен там, таков план, и в ваших интересах, чтобы согласился он как можно скорее. – На последней фразе он сделал сознательный акцент.
Я решился спросить:
– А что в нём такого? Парень с виду неплохой, но ничего примечательного.
Делиться своими наблюдениями о его выдержке и необычайной собранности я не стал.
– Да кто его знает, – пожал плечами вестник. – Мне поручили – я передаю. – В его небрежном жесте явственно ощущалась фальшь. – В общем, Майкл, вводите его в курс дела, как только он созреет. Не сегодня, так через пару дней или месяц. – С этими словами он поднялся, вежливо приподнял шляпу и, отказавшись от чая, вышел через дверь.
Я принял к сведению его слова, на скорую руку сообразил завтрак себе и Элли и, постаравшись не нарушить её чуткого сна, поцеловал её и отправился в контору – так было каждый раз, когда Элис возвращалась рано утром с ночного дежурства.
В офисе царило оживление: Лари принимал ставки. Криша и Джерри считали, что парень явится. Лари – что нет, остальные поставили наугад, поскольку вчера не присутствовали. Ставки были одним из немногих развлечений нашего штата. Играли, естественно, не на деньги, а на вызовы. Проигравшие отрабатывают клиентов за других. Я не поощрял их тотализатора, но смотрел на него сквозь пальцы – в конце концов, никакого другого корпоративного досуга я своим подчинённым предложить не мог.
Собачье чутьё редко подводило Лари – обычно оно оказывалось куда достовернее любых других прогнозов. Но на этот раз он ошибся. Было уже почти одиннадцать часов, когда Джим вбежал в винную лавку. Наш старик впустил его, и парень замер в дверях, шумно дыша и с интересом оглядывая собравшихся: все были в сборе и тут было на что посмотреть. Серафимчики зависли под люстрой и что-то лопотали на своём курлыкающем языке. Эмилион свернулся клубком в кресле, Лиззи, поблёскивая электрическими сполохами, перекладывала какие-то документы.
– Прошу прощения за задержку, – отчеканил Джим, успокоив дыхание. Коллектив с умилением пялился на него, потому что отродясь тут никто не извинялся за опоздания, да и наказаний за это (по крайней мере, выявленных) не предусматривалось. Работа была настолько нетрудной, что вряд ли казалась кому-то из нас тяжким бременем.
– Доброе утро, агент Джим! – Надо же, с первого раза. А мог бы сюда хоть год каждый день ходить и на единорога таращиться. Я постарался, чтобы мой голос звучал ободряюще.
– Я решил, что хочу работать с вами, – отозвался он. – Я не спал ночь и под утро отключился. Такого больше не повторится. – Хоть парень говорил сбивчиво, его интонации, речь и осанка внушали уверенность, что он и правда вряд ли ещё раз опоздает.
– Да сколько влезет, – отмахнулся я, стараясь избавиться от странного ощущения. – Всё равно своё отработаешь рано или поздно.
– Видимо, я ещё не знаком со всеми. – Парень снова оглядел собравшихся с приветливым любопытством.
– Да, я вчера отпустил многих, – пояснил я. – Чтоб ты не грохнулся в обморок.
Его глаза бегали от Лари к Лиззи. Джерри смилостивился и пришёл на помощь. Он процокал по кафелю к Джиму, встал рядом с ним и объявил:
– Коллеги! Это наш новый сотрудник, прошу любить.
Парень кивнул и представился:
– Здравствуйте, я Джим. Я так понимаю, мы будем работать вместе, так что хотел бы со всеми познакомиться.
Криша была на вызове, поэтому ей не удалось поторжествовать на горяченьком. Эмилион, прыгая со стола на стол, подобрался к парню, протянул ему когтистую лапку и представился. Джим уставился на ящерицу и осторожно пожал протянутую лапу. Джерри мотнул головой в сторону херувимчиков:
– Они не говорят по-английски и абсолютно бесполезны для этой истории.
Херувимчики возмущённо залопотали на своём певучем наречии. Не обращая на них внимания, я представил Лиззи. Та не произнесла ни слова за все три года, что я здесь. Да и никто из работавших в конторе последние сотни лет не припоминал, чтобы она когда-нибудь подавала голос. В коммуникации она ограничивалась странным попискиванием, напоминавшим звук падения капель с потолка глубокой пещеры.
– Вот, Джим, а это Лиззи. Мы её так называем, потому что не знаем, как её зовут на самом деле. И вообще мы без понятия, кто она такая.
– Да что там, думать о ней – пустая трата умственного ресурса. Не понимаю, зачем Майкл в принципе уделяет ей внимание, – высказал своё мнение Джеральд и солидно фыркнул.
Лиззи, белесый, переливающийся еле заметным сиянием шарик, парила над полом. Рассматривать её можно было бесконечно: в её переливчатом теле то и дело вспыхивали гипнотизирующие узоры, будто крошечные звёзды зажигались и гасли, образовывали скопления и вновь разлетались. Но ведь пялиться на кого-то некрасиво, так что, наверное, никто никогда не присматривался к этим метаморфозам. Разве что украдкой. Да ещё Джерри, перебрав с травкой пару раз, приставал к ней, бодая рогом. Впрочем, рог свободно проходил сквозь неё, как и любой предмет, кроме тех, что попадали в поле её воли, которой этот сгусток явно был наделён. Лиззи исправно выполняла все свои обязанности и просьбы коллег, так что жаловаться не приходилось.
– Что ж… – Я дождался, пока Джим познакомится со всеми присутствующими. – Вот твоё рабочее место. – Несмотря на скепсис, вчера вечером я всё же расчистил один из пустовавших столов и достал со склада кресло. Кресло было деревянное, обитое мягкой кожей и жутко тяжёлое – похоже, последний раз в нём сидели лет двести назад.
Лари рассказывал, что в начале девятнадцатого века в агентстве работал один пожилой человек, но недолго: то ли свихнулся, то ли помер – короче, в один прекрасный день просто не явился на службу. Возможно, кресло принадлежало именно ему.
Джим пробрался к указанному мной столу, аккуратно обойдя развалившегося на полу Лари, сел, поёрзал на антикварном троне и вопросительно посмотрел на меня.
– Подходишь к Раздачке, – это вон та штука в стене, я тебе вчера показывал – берёшь любую бумажку из лотка и идёшь к телепорту. – Джим кивнул. – Закладываешь в него бумажку, встаёшь на платформу – и вуаля, ты на месте. – Я постарался максимально просто изложить алгоритм действий.
– Угу, – протянул Джим. – А обратно как?
– Да само как-то. Просто не дёргайся, почувствуешь, как тебя тянет куда-то. Не противься – и вернёшься обратно. Ну давай, счастливцы не могут ждать, – подбодрил я.
