скачать книгу бесплатно
Волшебный меч Курыкан
Станислав Иосифович Гольдфарб
Удалецкие сказы
История человечества содержит множество загадок. Исчезновение целого народа – курыкан – относится к одной из них. Они «пришли ниоткуда и ушли в никуда», оставив после себя наскальные рисунки, которые сохранились на Шишкинских писаницах и удивительную легенду о «курумчинских кузнецах», знавших секрет булата, из которого ковались мечи с волшебными свойствами.
Уже известная читателю по книге «Котёл Чингисхана» команда археологов отправится на поиски следов таинственного народа. Героев ждут поразительные находки и открытия, а читателя – приключения и возможность проникнуть вглубь веков и совершить путешествие вместе с посланцами иркутского воеводы Леонтия Кислянского. Для широкого круга читателей.
С. И. Гольдфарб
Волшебный меч Курыкан
© С. И. Гольдфарб, текст, 2022
© Издательство «РуДа», 2022
© Л. Д. Магонова, иллюстрации, 2022
* * *
Курыканы
Сколько в мире народов? Одни говорят – три тысячи, другие – четыре, а третьи утверждают – пять. Кто бы ни был прав, мир наполнен их историями, легендами и преданиями. Бывает, в какой-то момент целое племя или даже народ исчезает вместе со своей неповторимой культурой. И лишь спустя время найденные археологами великолепные артефакты свидетельствуют, как прекрасны были созданные ими предметы искусства, хозяйственного быта, вооружения, одежды…
Вечным спутником ушедших остаются тайны, которые предстоит разгадать…
Хазары и печенеги, скифы и половцы, анты и буртасы, авары, сюнну, тайрона, чавин, мочака, майя… и, конечно, курыканы. Это загадочное племя, которое обитало на землях Алтая, Приангарья, Прибайкалья, Забайкалья, создавшее собственную культуру, которую учёные назвали курумчинской.
…В 552 году нашей эры орхонские племена объявили о погребальном торжестве в честь родоначальника орхонских ханов Бумын-кагана. Путь приглашённых лежал на Орхон. Орхон – правый приток реки Селенги, берущий начало в Хаганских горах. Орхон знаменит ещё и тем, что в долине его располагалась древняя столица уйгурского государства Хара-Балгас и Каракорум – ещё одна древняя столица – монгольской империи Чингисхана.
На торжества прибыли представители главных племён, входивших в тюркский союз.
Конечно же, приехали гулигани – курыканы. Те самые, что были объединены в три рода во главе с сыгинами и Великим сыгином во главе всех.
Бумын-хан был известным тюркским предводителем, по отзывам современников – хитрым и умелым дипломатом. Когда в Северном Китае началась война, правитель Восточной империи Вэй заключил союз с жужаньским ханом и тогонским царём и напал на Западную империю Вэй.
В поисках сторонников правитель Западной империи Вэй отправил посла к Бумын-хану. Его приняли радушно, но тайно, чтобы жужаньский хан не расценил такой шаг как нелояльность тюрков по отношению к нему.
Западные телеские племена восстали против жужаней. Но Бумын-хан, ведя собственную игру, не позволил им напасть на жужаней. А когда телеские племена изъявили покорность Бумын-хану, он принял их в свою орду, чем ещё больше укрепил собственные позиции. Лев Гумилёв высказал такое мнение: «Стремясь вызвать конфликт с жужанями и вместе с тем не желая оказаться в роли обидчика, Бумын пошёл на провокацию. Он обратился к жужаньскому хану Анахуаню с просьбой дать ему в жёны царевну. Это сразу поставило бы его, по степным обычаям, на равную ногу с ханом, на что тот не мог согласиться, не роняя своего авторитета. Разгневанный хан отвечал грубо: «Ты мой плавильщик (тюркюты плавили для жужаней железо), как ты осмелился сделать мне такое предложение». Отказ ставил Бумына в положение обиженного, а он этого и добивался. Чтобы отрезать путь к примирению, он велел казнить жужаньского посла, и теперь союз с Западным домом Вэй ему весьма пригодился. Немедленно он возобновил переговоры с Вень-ди и летом 551 года получил в жёны китайскую царевну Чанле, что закрепило его авторитет среди кочевников. Стремясь использовать внезапность нападения, Бумын выступил в поход зимой 552 года и одержал полную победу над жужанями. Анахуань кончил жизнь самоубийством, а сын его Яньлочен бежал к своим союзникам цисцам. Бумын принял титул Иль-хана, но в конце 552 г. умер».
На погребальную церемонию и отправилась делегация курыкан. Приглашали самых уважаемых.
Когда вверху возник свод синий Тенгри,
А лоно бурое Умай сотворено внизу,
Меж ними род людской был порождён и жил.
И над детьми Умай и Тенгри снова воссел Бумын-каган,
А Истеми-каган умножил труд Бумына.
Они закон и власть над общим Элем тюрков
Установили, берегли и высоко держали.
Народы все по четырём углам врагами тюрков были,
И силою оружия их принудили к миру.
Смиренно головы склонила знать,
Народы в страхе пали на колени.
Вплоть до каракового Кадыркана и до Темир-капыга
Каганы расселили тюркский род.
Отвагой, мудростью они держали Эль,
Народ был верен им и приказные тоже.
По справедливости всегда творили суд.
И вот они скончались…
На тризну послы из разных стран прибыли:
Из стран восхода солнца – народ степи Беклийской,
Ещё – табгач, тибетцы и послы страны Пурум.
Скорбь от кыргыз, уч-курыкан, огуз-татар, кытай и татабый,
Явившись к нам, сочувствовали дружно…
Каиржанов Абай
О курыканах, загадочном и таинственном племени, и по сей день спорят историки, лингвисты, этнографы.
Глава 1
Пришли ниоткуда, изчезли в никуда
Селина влетела в кабинет Вигдора в неурочное время. А ведь все в компании, в том числе и она, знали: первый утренний час рабочего дня – его личное пространство. Да пусть бы он ничего не делал, пусть даже тупо пялился в открытое окно, за которым гремели трамваи и бепрестанно двигались прохожие, – никто не смеет вторгаться в это его личное пространство!
А она всё-таки нарушила неписаный закон, она бывает такой несносной порой, и он был готов произнести что-нибудь такое, что сразу осадит эту эгоистичную и наглую юристку, возможно, обидит и заставит исчезнуть на эти 60 минут.
Он исподлобья глянул на весь её «боевой» облик (модная короткая стрижка, волосы цвета блонд, пунцовая помада на губах, длинные вампирские ярко-красные ногти под цвет лакированных лодочек) и понял, что ничего не скажет «такого», не станет намекать, что так ведут себя только взбалмошные и нервные особы. Сегодня отчего-то не хотелось никаких конфликтов и напряжений. Разве что посмотрит с явной укоризной.
Селина склонилась над приставным столиком, опёршись на него руками, и выжидала, когда его внутреннее эго упадёт до уровня «чёрт с тобой, вздорная помощница».
Она всегда безошибочно ловила этот момент, вот и сейчас, решив, что он наступил, как ни в чём не бывало присела на стульчик у стола переговоров.
– Звонил Герман.
Вигдор и правда остыл, но молчал, созерцая, в общем-то, приятную во всех отношениях молодую особу.
– Звонил Михаил – три раза!
Вигдор снова никак не отреагировал на её реплику.
– В конце концов, обязана заметить, неприлично и неинтеллигентно не отвечать на звонки увлечённых людей. Тебе что, было с ними плохо на Байкале?
Тут, по «сценарию», Селина «упала» в огромное кресло и как-то сразу потерялась в нём, став хрупкой, невинной жертвой директора-монстра, не отвечающего на звонки двух известных археологов.
Потом вспыхнул огонёк, тонкая струйка дыма от длинных дамских сигарет «Фемина» заплясала, извиваясь от ударов по золотистому мундштуку тонкого пальчика Селины.
«Всё, – подумал Вигдор, глядя на мигающую огненную точку. – Все приёмы использованы, надо отвечать, а то следом начнутся слёзы».
– Занят был, зол, не в настроении. Вот и не отвечал. Зачем свои эмоции на хороших людей переносить.
– А чего?
– А то ты не знаешь!
– Тю, ну уехала жена с очередной выставкой. Тоже мне, повод для расстройства для интеллигента в первом поколении.
От такой наглости он чуть было не бросился на неё, чтобы силой вытолкать из кабинета.
– Ладно, ладно, босс. Шутка! Ты у нас потомственный интеллигент. Но войди ты в наше бабское положение. Лучшего специалиста лучшего музея отправили в лучшую командировку в лучший Китай в лучший месяц. Опять же. Сколько плюсов – она тебе термос дефицитный привезёт, всегда будет кипяточек наготове, чай будем с тобой пить; соскучишься, осмыслишь своё поведение…
Вигдор снова чуть было не сорвался на Селину. «Вот именно, лучший месяц! У них аврал – партнёры попросили показать вазы династии Юань, которые за каким-то бесом оказались в закромах здешнего музея. Мы, в конце концов, можем хоть в чём-то быть провинцией?! Ну, чтоб дефицит, чтоб не было ваз, коллекций буддийских статуэток, Родена, Репина, Караваджо! Ну почему у нас есть всё?!»
Селина, словно уловив его мысли, улыбнулась.
– Гордись! У нас есть Юань! Кстати, ты не знаешь, какой сейчас курс юаня? Не прикупить ли пару соточек, может быть, я когда-нибудь вырвусь к самому жёлтому морю? Ой, прости, тебе-то откуда знать. Это наш музеевед наверняка знает, но она в отьезде… Так расслабиться хочется, Виг-дор! Набираться сил на природе, поди, не зря археологи телебонькали. А то рванём, как в прошлом году, на Ольхон, прочистим головы. К приезду жены-красавицы станешь молодцом-огурцом, будешь бить «копытом», как боевой конь доблестных рыцарей-тамплиеров, и предстанешь перед ней не заморённым городской жарой и пылью директором, а крутым мачо. Нет, конечно, ты человек с именем, но какой-то такой усталый…
Она говорила и говорила. Он уже не слушал её, а думал, что и впрямь, может быть, Герман и Михаил пригласят в новое путешествие. На Байкале действительно было очень хорошо.
Селина вытянула губки, потом свернула их почти в трубочку и усиленно искала подходящее слово, чтобы добить, в смысле убедить Вигдора немедленно звонить учёным. Но, видимо, не нашла. Губки «встали на место», и единственное, на что у неё хватило сил, выдохнуть – «ты такой неподъёмный»…
К её удивлению, в этот раз много слов-убеждений не понадобилось. Вигдор сдался быстрее, чем она думала.
– Выкладывай, чего там доблестные «землекопы» предлагают на этот раз.
– Нынче мальчики отправляются на большую реку.
– Ехал грека через реку, видит грека – в реке рак, – съязвил Вигдор.
– Вот-вот, и был прав грека. На реку надо обязательно! Мальчики-копальчики нашли там остров, а на острове обнаружена кузница, то ли пятого, то ли восьмого века. По их предположению, это кузница таинственного племени курыкан.
Вигдор с удивлением посмотрел на Селину, словно она произнесла какое-то ужасное словечко.
Селина смутилась.
– Ты чего, босс? Я, может, не очень точно выразилась, связь была плохой.
– Да нет, выразилась ты очень точно. Точнее не бывает. Было такое племя в наших краях – пришло ниоткуда – ушло в никуда.
– Ну, тогда хорошо, они сказали, что, кажется, нашли следы курумчинской культуры. Всё.
Селина замолчала, ожидая реакцию Вигдора.
– Надо звонить.
– Кому? Михаилу или Герману?
– Кто трубку возьмёт. Они в одном кабинете обитают.
– А чего ты так быстро согласился? – Селина с недоверием посмотрела на шефа.
– А я не чё. А ты чё?
– Ну, не дури, правда, так быстро согласился. Эти курыканы тебе, случайно, не родственники?
Вигдор расхохотался.
– Случайно нет, никогда нет. Ну какой из меня тюрок!
– Это да, прости, не подумала.
– Впрочем, говорят, мы все тут на земле родственники – от одной обезьянки пошли. И ты, между прочим, тоже.
Селина явно обиделась.
– Ну, извините, мы ваших историй краеведческих не читаем.
– А зря. Чтобы ты знала: курыканы – хотя и недооцённая, но история мировая. Они не сто, не двести и даже не пятьсот лет тому назад жили…
– И откуда же вы, Вигдор Борисович, всё-то знаете?
– Так книжки читаем, дорогуша.
– Ойц, мы тоже не пальцем деланы.
– Ладно, звони мужикам. Остров так остров. А уж если курыканы!
Селина вальяжно загасила сигаретку и быстро отстучала пальчиками телефонный номер.
Трубку долго не брали. Она несколько раз набирала цифры; наконец, длинный гудок прервал хриплый громкий голос Германа:
– У аппарата!
Пока Селина воевала со связью, Вигдор машинально вспоминал всё, что он слышал о таинственном племени курыкан ещё в студенческую пору от знатока курумчинской культуры, музейщика и археолога Владимира Владимировича Савнина. Да и как не вспомнить, если рассказы эти проходили, как говорится, на месте событий – на Байкале, на острове Ольхон, у каменной стены, много столетий назад сложенной курыканами для обороны. Тогда весь курс бредил желанием разгадать загадку исчезнувшего народа.
«А почему бы и правда не поехать?» – подумал Вигдор. На Байкале прошлым летом было чудесно! И полезно! Он не только купался и загорал, но и закончил рукопись, с которой так долго возился в городе. Не иначе духи Ольхона помогли.
Селина снова ворвалась в его кабинет.
– Всё тик-ток, завтра Герман предлагает заехать к ним на факультет. Пардоньте, на ваш, Вигдор Борисович, факультет. Он завтра читает лекцию студентам о… э-э-э… не ошибиться бы, счас, записала ведь, ага, вот: о курумчинских кузнецах. Знаешь таких?
– Ага, знаком, шапочно, правда. Эдак веков двенадцать прошло, как познакомились. – Вигдор махнул рукой: – Хорошо, поедем, там и поговорим.
Селина ушла. Вигдор снял с книжного стеллажа несколько книжек, посвящённых степи. В студенчестве очень интересовался кочевыми империями. В самом деле: курыканы – это предки якутов или нет? Они ушли из Прибайкалья на север, и как же сложилась их дальнейшая судьба?
Вигдор раскрыл редкое издание «Предания, легенды и мифы Саха (якутов)». Книга начиналась с рассказа о предках Саха. Он стал читать:
«Много-много лет тому назад, когда этот край (нынешнюю Якутию) населяли одни тунгусы, Омогой Баай, ставший первопредком якутской народности, из-за больших распрей и вражды потерпев поражение, примерно с двадцатью домочадцами и рабами с реки Ангары приплыл по реке, говорят, в этот край – в Сайсары, или иначе в Необозримую Туймааду, на место нынешнего города [Якутска].
Он прибыл сюда, говорят, потому что там, на родине, на реке Ангаре, при нём шаман Аан-Эсэр, камлая по случаю болезни проказой дочери одного богача, поведал о своих видениях. Во время камлания перешёл восемь речек и добрался до девятой речки, впадающей в реку Лену, где находится корень болезни прокажённых. Затем, вернувшись назад на одну ступеньку, останавливался в местностях Ойуу Хатынг, Ой Бэс, Необозримая Туймаада, и дух этих краев Хо-тун, женщина ростом с урасу, подойдя к нему, говорит: «Шаман! Отправь мне хотя бы одного человека, который не имеет жилья, не может найти себе пропитания, я могла бы его приютить-накормить и умножить [его род]».
