скачать книгу бесплатно
Началось. Иногда бывает так больно, что сил хватает только на первый крик. Ты будто тонешь в страдании тела, теряешь сознание, но новый удар снова заставляет очнуться. В тот день меня наказали как подростка, прошедшего второе совершеннолетие. Как старшего, коим я не являлся. Жестко, нравоучительно и абсолютно бессмысленно, на глазах у толпы из четырехсот детей всех возрастов.
На следующий день, сразу после выписки из лазарета, меня освободили от работ, но присутствовать на них всех я был обязан. Эдакое пугало, глядя на которое дети понимают, что их ждет за попытку пойти против веры в Ахенди. Даже худшая декурия, во главе с Викедом, не стала поднимать бучу из-за того, что им приходится работать больше обычного. Пока я сидел на улице под прохладным зимним небом, у меня было время подумать над своим поступком.
Я не сомневаюсь в правильности вопроса и собственного суждения о том, что важно учить смысл молитв, слов и четко представлять, что именно ты хочешь от бога. Ошибкой было пойти на поводу у гордыни, показав свой ум и непохожесть на других, за что я и поплатился публичным наказанием. Унижение? У рабов не должно быть гордости, но я знаю, что она у меня есть. Как и гордыня, необузданный порок. В следующий раз… нет, не будет следующего раза. Возможно, мне надо просто найти свой путь веры.
Раны на спине заживали две недели, оставив первые в жизни шрамы. Видя мои мучения, класс присмирел и стал смотреть в рот мистеру Джа, вслушиваясь в каждое его слово о вере в Ахенди. Дьякон стал ходить на уроки с кнутом, специально клал его на учительский стол, недовольно поглядывая на меня. Он смотрел и понимал, что я остался при своем мнении. И в то же время он боялся снова меня наказывать, опасаясь попросту убить ребенка на дыбе. Дети в классе сидели, как на иголках, сформировав вокруг меня пустоту. Одно дело, когда бьют незнакомого тебе человека, и совсем другое, когда ты видишь, как беззащитен твой сверстник перед волей Ахенди. Для класса я был тем самым сверстником. А мистер Джа – воплощением воли Ахенди.
В один из дней я снова утром встретил Матильду около дверей, ведущих в корпус яслей. Ее живот стал совсем большим.
Она пригляделась ко мне и первое, что сказала…
– Твой взгляд стал взрослее, Лоан.
– Мистер Джа говорит, что я смотрю на него, как бешеная собака. А бешеных животных ловят и убивают.
Она нежно положила руку мне на шею, но не стала обнимать на глазах у других детей.
– Пойдем, Лоан. Тебе надо кое-что понять.
И снова мы в знакомом коротком коридоре, соединяющем ясли с этажом дошкольных классов. Только теперь мне уже пять, на спине у меня десять полосок шрамов, а живот Матильды стал совсем большим. Она потолстела и стала еще красивее.
– Было больно?
Хотелось плакать, но слезы не шли. Матильда обняла меня, и наружу вырвались чувства, так долго сдерживаемые внутри.
– Поплачь, Лоан. И тогда тебе станет легче.
– Я хотел кричать! А он бил и бил! Я дышать не мог!
Она погладила меня по голове:
– Иногда взрослые вырастают телами, но в душе они все еще дети. Я слышала, что случилось в классе. Своими словами ты начал подрывать авторитет мистера Джа как учителя и фигуры, знающей ответы на все вопросы.
– Но я не хотел ничего подрывать! Что такое авторитет? Нет, не то. Я слушал его и понимал, что он делает неправильно.
Матильда улыбнулась:
– Кто главный в классе, когда идет урок?
– Учитель.
– Твои слова ставили под сомнения, кто из вас учитель. Это и называется подрывать авторитет, Лоан. В свою очередь мистер Джа в глазах детей – это образ бога Ахенди. Дарующий силу и знания за праведность и карающий за богохульство.
– Но это же глупость?! Мой вопрос был самым правильным из возможных! Нет смысла повторять слова, смысл которых молящийся не осознает. Какой смысл он в них вкладывает? Что хочет получить в итоге?
– Лоан, ты считаешь себя правым?
– Да!
– А ты готов ради правды снова оказаться на той дыбе? – ответом было мое бледное лицо. – Тогда молчи о своей правде. Будь как все и не выделяйся. Я же говорила, что тебе опасно быть странным.
Мысль о том, что будет, если я спрошу у Джа: «Что такое слепая вера?», заставила снова вспомнить дыбу. Неправильно подчиняться, когда тебе дают только один или два выбора. Всегда есть третий и четвертый.
– Матильда принесла книгу?
– Не сегодня, – она потрепала меня по голове, как обычно. – Мне просто захотелось тебя увидеть. Теперь я знаю, что с тобой все в порядке.
– Даже после наказания?
Несколько секунд Матильда смотрела мне в глаза с некоторой грустью.
– Трудности делают нас теми, кто мы есть. Ошибаясь, ты учишься. Единственным неправильным выбором было бы ничего не делать. Ты ошибся! Теперь знание неправильного пути и его последствий делают тебя умнее и опытнее других! Это и зовется жизненным опытом. А теперь ступай на урок.
– Единственный неправильный выбор – это сидеть и ничего не делать?
Матильда резко побледнела, схватилась за живот и начала звать нянечек на помощь, выгоняя меня в корпус дошкольников. Стоя за дверью, я не понимал, что сейчас вообще произошло. Последние слова Матильды заставили задуматься не об уже сделанном, а о том, что я могу сделать в будущем.
Несколько дней я проходил со странной пустотой в голове, будто искал нечто, что сам пока не успел осознать. Слова о том, что единственный неправильный выбор – это ничего неделание, меня сильно тревожили.
Вопрос веры и магии. Спустя неделю раздумий, когда я подметал школьный двор, мои сомнения и несогласие с идеей заучивания молитвы наконец приняли завершенную форму. Все молитвы имеют три основа. Сама молитва, будь то слова или их отсутствие, в виде аскезы молчания. Форма запроса – как текст, песнопение или жертва. И желаемый результат. Но при этом мы обращаемся к богу, как бы говоря от имени своей души. А душа находится в сердце. Значит…
Молитва, деяние от сердца.
Чувства в сердце приобретают форму.
Чувства в сердце приносят плоды.
Стоя с метлой под зимним небом, я будто впал в состояние прозрения. Три строчки! Всего три простые строчки смогли вместить в себя все, что я знаю о религии, проведя настоящую революцию в сознании. Хаос знаний сменился четкой структурой. Религия – это вспомогательный инструмент веры! Верить во что-то можно и без религии! Верить в магию, верить в себя, верить в бога или природу. Вера, как суть, не ограничивает религией! Важно, чтобы вера шла от сердца, имела четко выбранную форму и вела к желаемому результату. Можно верить в себя, учиться по книгам и в итоге стать образованным свободным!
В то время как религия построена на вере как на святой силе души, ее молитвы созданы из слов, являющихся инструмент владельца. Тогда как влияет длина молитвы на тип и форму воздействия?!
Я начал чертить метлой на земле заметки в виде рисунков. Размеры двора как раз позволяли делать подобное. Уберем переменные в виде вкладываемого объема святой силы и параметра веры в характеристиках…
Вывод породил новые вопросы. Нет прямой пропорциональности между длиной молитвы и длиной бафа, но виден эффект его усиления за счет сокращения времени действия. Может, все дело в силе слов?! Не хватает молитв других богов, чтобы провести более точный сравнительный анализ.
Стоящий рядом Рентон одернул меня. За свою крикливость, громкий голос, наглость и изворотливость он уже третий раз за неделю был отправлен в худшую декурию.
– Ты совсем рехнулся? Зачем метлой по земле водишь? Тут же чисто.
– Показалось, увидел мусор.
– А это что? Тут круг, квадрат, овал и палочки. Решил порисовать каракули, пока мы двор подметаем?!
– Просто задумался.
– Ты полный псих!
Путь думают, что хотят. Хм, дети? Может, молитвы одному и тому же богу разнятся у детей, взрослых, рабов и благородных? У нас разный словарный запас, а значит, и понимание молитвы. Возможно, есть способ оптимизировать или даже переделать молитвы под себя?!
Я не мог понять, почему такую простую истину не видят другие. А потом до меня дошло, что человек не может найти ответы, если не будет задаваться нужными вопросами. Что мешает верить в то, что я могу стать свободным? Или верить в то, что я могу быть одаренным? В обоих случаях надо просто верить в себя и делать то, что ведет к желаемой к цели.
Рядом дорогу подметали другие дети, и мне жутко хотелось поделиться открытием с ними. Но я тут же вспоминал урок, данный мне мистером Джа. Шрамы на спине зачесались. Никто не любит тех, кто умнее их самих!
День прошел странно. Я толком не помню, что было на уроках и чем мы занимались на работах, а только странную пустоту в сознание. Привычная безвкусная еда в столовой, детские шалости и звон ложек о тарелки, разносящийся по большой комнате. Те же измученные лица нянек, гордых учителей, бессмысленные молитвы и опостылевший двор, уборка которого с юных лет приучает нас к мысли о тяжелом труде. Окружение не давало ответа на невысказанный вопрос. Кому я должен молиться, чтобы стать одаренным и свободным?
На следующее утро, поднимаясь после завтрака в класс, я не увидел Матильды. Она куда-то пропала, не сказав ни слова, а нянечки решили отмолчаться. У кого же мне спросить ответ на столь важный вопрос?!
Войдя в класс, сразу уловил атмосферу отчуждения. Меня сторонились, отводили взгляды, отшатывались и вообще старались не находиться рядом. Неестественно громко хлопнула дверь, заставив детей опустить головы. Они не смели поднимать взгляд. Мистер Джа, в черных одеяниях дьякона, положил кнут на стол учителя и в возникшей тишине медленно подошел ко мне.
После наказания кнутом я хорошо научился понимать взгляды. Пару секунд холодного пренебрежительного молчания, затем дьякон резко ударил ладонью по моей парте, заставив весь класс от испуга подпрыгнуть.
– Богохульник! Ты снова решил сеять хулу, думая, что тебя никто не видит?
– Нет-нет, мистер Джа.
– Так ты еще и лгун!? Глаза великого Ахенди повсюду! Они видели, как ты вчера оставлял письмена во дворе школы. Видели скрытый умысел, заложенный в них! Отвечай немедленно! Какую ересь на этот раз ты решил распространить?!
Промелькнула мысль о неизбежном наказании. Джа ищет повод.
– Я изучал молитвы Ахенди.
– ЗАЧЕМ?
– Чтобы…
– Чтобы что? Ну? Лоан, говори, зачем ты изучал молитвы Ахенди? Хотел показать другим, какой ты умный и лучше них разбираешься в учение пути слуги Ахенди? Или, быть может, ты… – он склонился надо мной, как коршун над мышкой, – ты хотел научить детей новой молитве, а?
Глядя в глаза дьякону, я понял, что он в любом случае все сведет к понятной всем в классе ереси. Любой мой ответ будет неправильным. Я уже начал играть по его правилам. Теперь можно только минимизировать ущерб.
– Мистер Джа, я писал на земле молитвы Ахенди, чтобы лучше их запомнить. В этом секрет моей хорошей памяти.
Несколько секунд дьякон сверлил меня взглядом. Он понял, что уже победил в сложившейся ситуации и я больше не представляю угрозы для его авторитета. Ему, как преподавателю религии, нужен был пример человека, поддавшегося ереси, наказанного, а потом и представшего перед всем классом образцом сломанной воли. Тот самый ложный опыт, который заставит их думать, что нет мира за пределами веры в Ахенди. И лучше я буду таким образцом, чем снова попаду на дыбу.
Мистер Джа вернулся за стойку учителя и с вечной своей улыбкой всезнающего человека начал рассказывать новую главу из святого писания Ахенди. Мое сознание опустело. Я, как кукла, повторял слова, отвечал, думая о том, как близко к дыбе с кнутом я оказался минуту назад.
На большой перемене, уловив самодовольный взгляд Рентона, я все понял и быстро подошел к нему. Его друзья, столь же нагло смотрящие в мою сторону, расступились, не желая вмешиваться в неизбежный конфликт.
– Лоан, знаю, ты…
Даже не извинился! Мысль о мести затопила все сознание. Я схватил ублюдка за рубаху и со всей силы потащил к окну, разбивая его головой стекло. Осколки засыпали нас обоих. Полилась кровь, раздались крики, Рентон упал на пятую точку и начал плакать. А я бил руками и ногами, желая показать всю глубину его вины. Дать ему почувствовать каплю той боли, что я испытал на дыбе под ударами кнута!
Под нами уже натекла целая лужица крови. Моей и его тоже. Но я уже не боюсь крови, маленький ты ублюдок! Я выбью из тебя все дерьмо за стукачество!
Сильный рывок заставил меня остановиться и буквально повиснуть в воздухе. Мистер Джа переводил взгляд с разбитого окна на окровавленные осколки, изрезанного Рентона и толпу перепуганных детей. Дьякон обратился ко мне. От гнева, не от страха, меня всего трясло.
– Ты раскаиваешься?
– Никогда!
Рентон начал выть от боли, держась руками за окровавленную голову. Джа вздохнул:
– Печально, дитя. Я должен был догадаться, что твоя ересь никуда не делась.
Мне повезло, что хозяин поселения рабов вообще не знал обо мне. За попытку убийства другого раба обычно полагается очень серьезное наказание с понижением в иерархии. Сильно провинившихся могут сослать в вечные рабы, отправляя в опасные шахты, откуда можно вернуться только в виде покойника.
Ничего не говоря, дьякон вытащил меня на площадь, привязал к позорному столбу и ушел. Гнев схлынул еще по пути к церкви Ахенди, стоило вспомнить удары кнутом. Но, видимо, судьба сегодня была на моей стороне.
Меня просто оставили висеть на позорном столбе, обращенным лицом к окнам школы.
Время шло, но никто не приходил.
Человек, Цацарин, 12 уровень
Младший наказующий (6) раб поселения Глоувер. Владелец – Аренсо Фридд.
Когда солнце взошло в зенит, к позорному столбу подошел беззубый старик с сальным взглядом и крохотными поросячьими глазками. Противно хихикая, Цацарин натянул мне на голову шапочку из ткани.
– Не благодари, парень. Просто приказ господина. Тебе пока никто не разрешал подыхать. Повисишь пару недель, погадишь под себя. Жажда, голод, оскорбления. Если повезет, умрешь до воскресенья. Но давай будем оба надеяться, что ты на редкость невезучий и будешь мучится подольше?
Отвечать не было смысла. В школе мы редко видим рабов других видов.
– Дурак, оно и видно! Сам потом будешь просить о смерти.
Так и не получив ответа, наказующий удалился. В обед мне захотелось попить и сходить в туалет, но никто и не думал подходить к позорному столбу. К ужину ситуация повторилась. Единственное, чего точно не ожидал мистер Джа, несколько раз ближе к ночи прошедший мимо, так это того, что я не стал молить его о помощи или прощении.
Если такова цена сохранения моей гордости, я приму ее. Матильда как-то сказала, что единственное, чем раб может свободно управлять, – это свободой собственной мысли. Кажется, у меня появилось время хорошенько подумать… как обрести свободу и стать магом.
Глава 4. Выживающий
Существ, перешагнувших планку SS-ранга 231-го уровня, называют воплощением локальной катастрофы!
Старшая кровь, Алозар Беннелли, 331-й уровень (SSS-ранг)
Строка статуса под ником скрыта, но важнее другое. Старшая кровь!
– Расколи все сущее, Белкаим!
Всего одной атаки хватило для создания пятидесятиметровой бреши в оборонительной стене поселения Глоувер. Армированный бетон, укрепленный магией, считается прочным только для обычных людей.
Младшая кровь, Кейнор, 231-й уровень (SS-ранг)
Боевой раб(5) рода Венона. Владелец – Абрау Венона.
Высокоуровневые существа! Одни могут ходить по воздуху, другие – повышать свой вес, нанося удары поразительной мощи, третьи вызывают помутнение рассудка у целых толп, заставляя их сражаться с союзниками. Старшая кровь одним своим появлением на поле боя оказывает сильное воздействие на моральных дух.
– Да сдохни ты уже! Сфера сжатия!
– Поле отрицания!
Три абсурдно сильные личности столкнулись в диких землях Лунны, но никто из них не считал себя добычей другого.
