скачать книгу бесплатно
– Дядя Коля, сегодня на десять вызывай Игоря Яковлевича и главврача в морг.
– Зачем, Зоя Николаевна? – Спрашивает тот, – Будем кого-то хоронить?
– Нет. Нужно провести экстренное совещание.
– На тему?
– Мне надоела братская дружба Аграфены и Захарова, – сообщает Зоя Николаевна, – Пора переводить их на другой уровень отношений.
– Понял, товарищ главнокомандующий, – радостно произносит старый санитар, – Группа поддержки соберется ровно в десять. За вами прислать машину?
– Доберусь сама.
– Ждем.
19
На стройплощадке следственная группа, в составе Величко, Захарова, Волиной и, примкнувшей к ним, Манюни, проводит расследование.
Захаров в стороне опрашивает Найденова.
– Я думаю, что она упала сверху, – высказывает предположение Величко.
– Тогда там должны остаться следы, – говорит Волина.
– Я пойду, посмотрю, – кивает Величко и заходит в строящееся здание.
Волина вместе с Манюней исследует территорию. Манюня с трудом ходит на высоких каблуках.
– Что здесь можно увидеть, Александра, если здесь ходить нельзя?
– Манюня, на этой стройке ещё и работают, – рассказывает Волина, – Бегают туда-сюда. Кирпичи таскают.
– Это же неудобно! – Удивляется та.
– Что поделаешь? – Пожимает плечами Волина, – Кушать захочешь – привыкнешь.
Они подходят к лежащей на земле Оксане. Манюня видит её и отступает назад.
– Что это?
– Это жизненные реалии, Манюня.
Манюня в ужасе смотрит на девушку. Волина опускается на колени и берёт её руку.
– А тебе не страшно? – Спрашивает Манюня.
– Страшно, – отвечает Волина и быстро вскакивает на ноги, – Ребята, она жива!
Величко и Захаров, услышав это, бегут к ней. Волина пытается поднять Оксану. Величко подхватывает раненную девушку.
– Быстро в машину! – Командует Волина.
20
Медбрат и ассистент быстро катят по коридору в сторону операционной тележку, на которой лежит Оксана. Волина, Манюня и главврач провожают их взглядами.
– Всегда поражает выносливость человеческого организма, – говорит главврач, – Казалось бы, всё, конец, а он сопротивляется. И этой малости иногда хватает, чтобы спасти жизнь.
– Не знала, что вы философ! – Хмыкает Волина.
– Работая в больнице скорой помощи, ты обязательно им становишься, Александра Леонидовна, – сообщает главврач.
– А в других? – Спрашивает она.
– Только здесь! – произносит он, – Потому что в эту больницу люди попадают тогда, когда уже что-то случается. В другие они ложатся добровольно. Здесь можно встретить такие экземпляры человеческих особей, что поневоле станешь философски смотреть на жизнь.
– Никогда бы не подумала, что в больнице встречу такого интересного человека, – удивляется Манюня.
– Смотри не влюбись, Манюня! – Предупреждает Волина, – У этой особи мужского вида, кроме работы, за душой ничего нет.
Главврач внимательно рассматривает Манюню.
– Александра Леонидовна, вы не познакомите меня с этой очаровательной женщиной?
– Это – Ма… рина, – выполняет просьбу главврача Волина, – Она… она практикантка. Изучает э… В общем, помогает мне.
Главврач целует Манюне руку.
– Рад с вами познакомиться.
– Ладно, – по деловому замечает Волина, – Вы тут поговорите о важности философии в жизни нашего общества, которое нескончаемым потоком прибывает в вашу больницу, а я пойду спасать очередную заблудшую душу.
– Мы вас не задерживаем, Александра Леонидовна, – кивает главврач.
– Между прочим, у Ма… рины есть муж! – Предупреждает его Волина.
– Не волнуйтесь, – улыбается главврач, – Мы будем говорить исключительно о духовном.
– Я не волнуюсь, – отвечает Волина, – Это вы должны волноваться. Мало того, что у него вот такие кулаки, у него ещё и очень длинные руки.
– Александра, не сгущай краски, – машет рукой Манюня.
Главврач смотрит на часы, потом на Волину.
– Ой, извините, совсем забыл! У меня же в десять совещание.
Манюня расстроено вздыхает.
– А так хорошо всё начиналось…
– Не волнуйтесь, 0 учтиво кланяется главврач, – У нас ещё будет время поговорить.
21
Зоя Николаевна, главврач, дядя Коля и Резников располагаются в «морозиловке» вокруг стола, на котором лежит покойник, накрытый простынёй. Но они не обращают на него внимания.
– Неужели все мужики такие нерешительные? – Спрашивает Зоя Николаевна.
– Это, смотря в каком вопросе, – говорит дядя Коля, – Вот у меня был один случай…
– Коля, не о тебе сейчас речь, – прерывает его Резников.
– Я не могу ничего советовать, – произносит Зоя Николаевна, – потому что ваша, извините, мужская логика мне не понятна. Любите одних, а женитесь на других…
– Не равняйте всех одной меркой, Зоя Николаевна, – возражает главврач, – Я, например, убежденный холостяк. Жениться не собираюсь по убеждению: в неволе не размножаюсь!
Резников упирается одной рукой в стол, а вторую опускает на лоб покойника и принимается перебирать пальцами. Никто на это не обращает внимания.
– Думайте, что делать будем?
– Предлагаю начать обработку сознания Захарова и Волиной, – вносит первое предложение дядя Коля.
– Каким образом? – Задает вопрос главврач.
Дядя Коля закидывает руки за спину и начинает ходить по «морозиловке» от стены к стене.
– Им нужно внушить, что они не могут жить друг без друга.
– Внушить? – Спрашивает Зоя Николаевна, – Для этого нам Вольф Мессинг нужен. И то я сомневаются, что на Аграфену подействует его гипноз.
– Вольф Мессинг – один, а нас четверо, – не сдается старый санитар, – Действовать надо не напролом, а ненавязчиво обращать внимание на их положительные качества. Тогда и они на них посмотрят.
– Знаете, а в этом что-то есть… – поддерживает его Резников.
– Согласен, – кивает главврач, – Вода камень точит.
– Мы с Игорем берем на себя Захарова, – продолжает дядя Коля, – А вы, Зоя Николаевна, – Аграфену.
– Она меня не послушает, – сомневается она.
– Вас? – Удивленно произносит санитар, – Зоя Николаевна, если вы захотите, то покойника поднимите.
Все сначала смотрят на Зою Николаевну, а потом переводят взгляд на покойника, лежащего на столе. Зоя Николаевна решительно потирает руки.
– Хорошо. Я попробую.
– Не надо! – Просит главврач.
– Вы не поняли, – успокаивает его она, – Я с Аграфеной попробую…
22
В свой кабинет входит Захаров и застает Клаву, которая сидит на его месте за столом. Захаров удивлен.
– Не понял? Клава, как ты сюда попала?
– Сказала, что я ваша дочка, – отвечает она, – Дяденька дежурный меня и пропустил.
Захаров хмыкает.
– Фантазии тебе не занимать.
– Почему фантазии? – Пожимает плечами Клава, – Если бы вы захотели, я могла бы быть вашей дочкой.
Захаров теряется от такого заявления, но быстро берет себя в руки:
– Одного моего желания мало. Надо чтобы этого же хотела твоя мама.
– А она хочет, – тихо сообщает девочка.
Захаров снова теряется и снова быстро берет себя в руки и заинтересовано спрашивает:
– Ты в этом уверена?
– Конечно, – уверенно говорит Клава, – Иначе, почему она плачет по ночам в подушку и повторяет ваше имя, как Анжелика – маркиза ангелов: «Жофрей! Жофрей!», то есть «Сергей!»
Захаров недоверчиво оценивает девочку:
– Клава, ты что-то путаешь. Твоя мама не может плакать. Она не такой человек.
– Это она для всех такая, а когда одна… – объясняет она, – Ходит по комнате и о вас вздыхает.
– Ты серьёзно?
– Конечно, дядя Захаров. Она мне сама сказала.
Захаров заинтересованно присаживается за стол.
– Так, Клава. А теперь давай подробнее. Когда говорила? Что говорила?
Клава складывает руки на груди:
– Два дня назад она спросила меня: «Как ты отнесешься к тому, если у тебя будет папой дядя Сережа Захаров?»
– Так и спросила?
– Угу.
