скачать книгу бесплатно
Вернувшись в свою спальню, села на край кровати. Даня с Сонечкой делали из бумаги фламинго, и я невольно улыбнулась. Караваев отлично поладил с малышкой. Я была безмерно ему благодарна за то, что выручил моих родителей, у которых, когда они ехали ко мне, по пути сломалась машина. Случайно оказавшись там, он, не зная, что это мои родители, предложил им помощь и подвез их. И только в пункте назначения, когда увидел меня, узнал, что это мои родители. А про Сонечку я ему сама рассказала. Захотелось с кем-то поделиться такой информацией, все-таки держать в себе ее слишком сложно.
– А где Егор? – спросила малышка, показывая мне своего фламинго. – Смотри, правда, красивый?!
– Егору нужно было срочно уйти, – соврала я. – Очень красивый. Меня научишь делать такого?
– Конечно! – радостно захлопала в ладони Соня и, взяв со стола еще один лист, стала показывать мне, как, что и где сгибать.
В такие моменты я всегда жалела, что тогда отказалась от ее воспитания, отдав родителям. Теперь я не знала, как сказать ей всю правду. Вот как? Как сообщить ребенку, который считает тебя своей сестрой, что ты на самом деле ее мама?
– Надолго Сонечка у тебя? – поинтересовался Караваев, стоя в прихожей.
– Еще неделя. Папе нужно пройти обследование в больнице в Питере, мама уехала с ним. Малышка временно на дистанционном обучении в школе и живет со мной.
– Она очень на тебя похожа, – улыбнулся он. – Спасибо, что рассказала мне правду и позволила проводить с ней время. Люблю детишек, не могу устоять перед тем, чтобы не поиграть с ними.
– Это тебе спасибо, что ты мне помогаешь. Сама я бы не справилась, – обняла его. За то время, которое мы общались с ним, он успел стать мне другом.
– Ты ведь несерьезно про уход из команды?
– Серьезно, – отвела взгляд в сторону. – Он сам виноват. Нечего было рыться в моем личном деле без моего ведома! Еще и приходить сюда, чтобы кидаться в меня доказательствами! С вами было классно, но, увы, больше я не хочу быть там.
Даня громко выпустил воздух из легких, не слышно выругался и поправил волосы. Чуть поразмышляв, ответил:
– Слушай, забей на него. Он такой человек. Не мне, конечно, решать, но я бы остался на твоем месте в команде. Пусть он бесится, что чего-то не знает. Что не смог тебя сломать. К тому же, я неплохо знаю Егора. Если он так заинтересовался тобой, то, вероятнее всего, ты ему просто-напросто понравилась.
– Этого мне только не хватало! – я в ужасе схватилась за сердце. – Ни за что и никогда в жизни не стану встречаться с этим самовлюбленным идиотом. Уж лучше переквалифицироваться в лесбиянки, чем быть с ним.
Рассмеявшись, Даня странно улыбнулся. Уходя, тихо произнес мне в ответ:
– Никогда не говори никогда, Ева.
***
Я не собиралась идти на работу с утра, совсем не собиралась, но пришедший счет за коммунальные услуги заставил меня переступить через себя и свою гордость. Я не стану увольняться, но Егор больше не получит от меня ни одного слова в свою сторону. Просто работа. Никакого общения за ее пределами с ним.
Соня не была активным ребенком. Она всегда была спокойной, но, видимо, отсутствие родителей дало о себе знать. С утра она раскапризничалась и напросилась на работу со мной. Оставить мне ее было не с кем, а одну в семь лет – я не решилась, поэтому, схватив дочь за руку, вышла к ожидавшему нас такси.
– Только не это… – тихо произнесла, когда увидела машину Егора у своей подъездной двери.
– Почему мы остановились? Ты что-то забыла? – тоненьким голоском спросила Соня.
– Нет, просто там человек… Ну, я не хочу его видеть прямо сейчас.
Как будто бы я не увижу его через час. И чем я только занимаюсь? Веду себя как полная идиотка. Все равно придется с ним работать.
– А ты не смотри на него и все, – потянула меня к выходу, и мы оказались на улице.
Как и следовало ожидать, Егор вышел из машины. Соня, увидев его, ринулась к нему обниматься. И чем он ее только зацепил? Нет, он очень даже красивый, но, пожалуй, это единственная его положительная черта. В остальном он тот еще редкостный козел.
– Привет, – поздоровался Широков, открыв мне переднюю дверь.
Я специально села сзади. Повернулась в сторону, собираясь найти хоть одну причину, по которой мы могли бы не ехать с ним, но ее не было. Он даже детское кресло для Сони установил! Несмотря на то, что Соне было уже семь, и она спокойно могла бы ездить только с ремнем безопасности, ей это не подходило. Рост девочки не достигал еще полутора метров, предписанных законодательством, поэтому мы ездили с креслом.
– Соня сегодня с тобой?
Вопрос остался без ответа. Я не хотела с ним говорить, хоть и понимала, что это глупо.
– Ев? – повернулся Широков, проверяя, слышу ли я его.
– Смотри на дорогу! – приказным тоном попросила я. – Со мной, разве не видно? Или детям в студию нельзя?
– Ну-у-у-у, – протянул он, – Соне можно.
– А я тоже танцевать умею! – вставила свои пять копеек малышка. – Ева разрешила мне взять свою форму и тихонько потанцевать в углу у зеркала.
– Там очень большой зал, можешь танцевать не только в углу. К тому же, я бы очень хотел посмотреть, что ты умеешь танцевать. Ты ведь покажешь мне?
Егор поиграл бровями. Соня рассмеялась. Я тоже невольно улыбнулась. Ладно, с детьми он тоже неплохо ладит. Еще один плюс. Остальное точно одни минусы. Как его только друзья выносят?
Припарковавшись, Егор помог освободиться Соне из кресла, а я покинула салон авто. Хотела взять малышку за руку, но она уже увязалась за Широковым. Они весело что-то обсуждали.
– Ева, а почему ты мне не говорила, что работаешь в таком красивом месте?! – восторгу Сони можно было только позавидовать. Она с открытым ртом рассматривала студию, вертя головой со скоростью ветряной мельницы в шторм.
– У тебя очень скромная… ма-сестра, – исправился Егор. – Она мало кому и что рассказывает.
Я понимала, к чему он клонил. Спасибо, конечно, что подвез, но я все равно ему ничего не скажу. Он не заслужил. Ни единого слова.
– Так, – взяла дочь за вторую руку. – Дальше нам с тобой в другую сторону, мы же девочки.
В раздевалке на меня обрушилось множество вопросов по поводу Сони и ее роли в моей жизни. Легенда о сестринстве в такие моменты отскакивала от зубов, да и сама Соня правды не знала, поэтому уверенно меня поддерживала. Она любила меня всем своим сердцем. Возможно, ее маленькое сердечко ощущало что-то более глубокое и родное, чем та связь, которую ей прививали с детства. Я не знала, но всегда чувствовала, что любит она меня как-то по-особенному.
Интересно, а что было бы, не откажись я тогда от нее? Если бы я воспитывала ее сама, она была бы такой счастливой, как сейчас? Любила бы меня также сильно? Или ненавидела? Ведь у нас бы точно не было всего того, что она имеет сейчас. Я бы не смогла дать ей многих вещей, поскольку сама еще была ребенком, когда она родилась. Только сейчас я понимаю, как сильно жалею, что не меня Соня называет мамой, и не я видела ее первые шаги и учила ее обыденным вещам. Но я надеялась, что когда-нибудь смогу рассказать ей все. Смогу принять участие в воспитании моей дочери.
– Она миленькая, – отметила Ксеня, когда мы остались вдвоем в углу зала, разминаясь.
– Спасибо, да, Сонечка – настоящее золотце и лидер любой компании.
Окинская переступила с ноги на ногу, почесала ладонь, потом посмотрела на меня как-то странно, словно пыталась что-то спросить, но боялась. Сделала шаг вперед и снова назад. Я вопросительно на нее взглянула, решив взять ответственность на себя и самостоятельно узнать, что же такое она хочет мне сказать. Ксю меня опередила:
– Ты ничего такого не подумай, – взгляд ее глаз перемещался со скоростью света от меня на пол и в обратном порядке. – Я просто хотела уточнить, ну, чтобы точно знать. Вдруг все-таки что-то есть…
– Я ничего не понимаю, Ксень, давай прямо.
Краем глаза поглядывала за Сонечкой, терроризировавшей мальчишек. Андрей явно был не в восторге от ребенка на танцевальной площадке, Сережа не выражал никаких эмоций, принимая появление Сони как должное, а Егор и Даня исполняли все поручения моей малышки. Строить мужчин у нее получается отлично. Тут она точно в меня пошла.
– Что у тебя с Даней? – все-таки спросила она.
– Э-э-э, ничего, – честно ответила я. – Он просто приходит ко мне, чтобы поиграть с Соней. Она ему понравилась. Сказал, что детей любит, а я не против. Пока она со мной, мне нужна помощь.
– И все? – подозрительно посмотрела на меня.
– И все, – подняла руки вверх в примирительном жесте. – Он мне не нравится как мужчина. Я ему тоже не нравлюсь как женщина. Можешь не беспокоиться, забирай себе своего Караваева. Ему ты нравишься, он мне говорил.
Ксю сразу повеселела. Отблагодарила меня за честность и направилась к Дане. Я подошла к Сонечке, чтобы поправить ее кофточку. От активных движений она немного сползла с плеч, и это могло сковывать ее движения. Мне нравилось о ней заботиться.
– А ты молодец, – ухмыльнувшись, бросил Сережа. Я непонимающе обернулась. – Я про Ксю с Данькой. Наконец-то они поговорили.
– А, ты про это, – отмахнулась. – Пустяки, всегда рада помочь.
– Тогда и Егорке помоги, – как-то странно произнес он. Я не поняла его намека.
– О чем ты?
Усмешка на миловидном лице кудрявого Сережи заиграла новыми красками, став очевиднее. Он приблизился ко мне вплотную, после чего шепнул вкрадчиво:
– Нравишься ты ему, – помолчал, – смотрит на тебя как на вселенную. Присмотрись, вдруг у вас что выйдет. Поможешь парнишке, станешь его счастьем.
Я хотела было возразить, воскликнуть, но Сережа быстро ушел к своей партнерше. Чтоб его! Как это нравлюсь? Зачем нравлюсь? Нет, не надо, не хочу я нравиться Широкову. Этого мне еще не хватало! И что теперь делать?
4
Егор
Уже в который раз я пытался застать Еву одну, чтобы поговорить, но она всегда оказывалась с кем-то. Целую неделю! У меня уже создалось впечатление, что она просто-напросто меня избегала! Если это действительно было так, то зачем? Этого я не понимал.
Если раньше она общалась только с Караваевым, то сейчас ещё и с Ксеней подружилась. И вечно она занята. То дома у нее дела, то родителям надо срочно помочь, то Сонечка в ней нуждается. И за что мне такое счастье? Надо же было разглядеть в ней объект своего обожания… Теперь я бешусь каждый раз, когда у меня не получается что-то, связанное с ней.
Я снова простоял перед выходом из студии почти полчаса, но Ева, судя по всему, не собиралась оттуда выходить. Я снова психовал.
– Кого-то ждёшь? – спросил Серёга, покидая студию. – Если Еву, то она не скоро. У нее какие-то проблемы с телефоном, ей не позвонить никому. Завис, пытается починить. Подвез бы ее, а то она такси вызвать не может.
– Я уже неделю пытаюсь ее подвезти, но она мне отказывает. Думаешь, сегодня наша мисс недотрога снизойдёт до простого смертного и согласится?
Да, я язвил. Но, а что ещё было делать? Она меня избегала, когда мне надо было, чтобы она была рядом.
– Если будешь говорить и с ней в таком тоне, то, думаю, она тебя пошлет, – Серёга закатил глаза. – Она девушка, ей ласка нужна, а ты как конченый козел себя ведёшь, не удивительно, что она так на тебя реагирует.
– Да знаю я, но с ней невозможно иначе. Она колкая такая, словно я ее не на свидание пригласить пытаюсь, а в подворотне трахнуть.
– На все есть причины, – пожал плечами Серый. – Возможно, и ее колкости чем-то объяснимы. Просто держи себя в руках, не груби, вот увидишь, сама оттает. А теперь иди и помоги ей, она будет рада.
Пробурчав себе под нос что-то наподобие спасибо, я всё-таки послушался друга и зашёл обратно в студию. Судя по исходящему из женской раздевалки мату, Ева действительно испытывала с чем-то трудности. Когда я оказался внутри, она не сразу меня заметила. Стуча телефоном об скамью, пыталась, видимо, его включить.
– Этим ты ему не поможешь, – усмехнулся я.
Вздрогнув, Ева закатила глаза.
– Тебя тут еще не хватало до кучи проблем, – фыркнула Василевская.
– Я помощь хотел тебе предложить, – решил пока придерживаться совета друга и не язвить сразу. Это всегда успею. – Могу довезти куда нужно совершенно бесплатно.
– О-о-о, неужели? – злобно усмехнулась Ева. – Прямо просто так? И даже не станешь просить меня ничего взамен? Не будешь рыскать в моих вещах? Не станешь спрашивать правды?
– Не стану, поехали, – аккуратно перехватил девушку за локоть.
Тяжело выдохнув и смирившись со своим положением, Ева сдалась, позволив мне увести ее в направлении машины. Мы быстро оказались в салоне, я включил фоном музыку, ожидая, пока она назовет мне адрес.
– К родителям мне надо в пригород, Сонечку забрать, – продиктовала адрес. – У папы второе обследование, и малышка пока поживет со мной. Да и вообще, мы решили перевести ее в школу в моем дворе.
– Она теперь будет жить с тобой? – мягко поинтересовался я.
– Я бы хотела, но она привыкла к родителям. Временно со мной, а как папа закончит с обследованием, родители переедут в соседний дом. Они там присмотрели квартиру и уже занялись вопросом ее приобретения.
Мы замолчали. Уткнувшись в телефон, Ева что-то увлеченно просматривала на экране, пока я раздумывал над ситуацией. Почему она не стала самостоятельно воспитывать дочь? Почему такая холодная и закрытая? Что произошло в тот год, записи о котором отсутствовали в ее личном деле? У меня было слишком много вопросов, ответы на которые хотелось знать здесь и сейчас. Но я понимал, что с нашими взаимоотношениями максимум, на который я мог бы рассчитывать, – два слова, и не более.
– Можно задать тебе вопрос? – бросил полувзгляд на Василевскую.
– Попробуй, – не отрываясь от мобильника, бросила она.
– Почему ты передала воспитание Сони родителям?
– Лучше бы ты молчал, – недовольно покачала головой.
И я замолчал. И вот как с ней общаться? Как следовать советам Сереги, если она шипами в меня бросается? Я должен из кожи вон вылезти? Что я, черт возьми, должен сделать?
– Спасибо, что подвез, – вылезла из машины. – Телефон я включила, поэтому можешь ехать по своим делам. В помощи больше не нуждаюсь.
– Я дождусь вас с Сонечкой и отвезу к тебе, – мне казалось, что проявление инициативы – лучший вариант.
– Едь домой, Широков, – захлопнула дверцу и поспешила к калитке.
Сначала я собирался ехать домой, даже почти развернул машину, но потом решил, что если гора не идет к Магомеду, то Магомед сам к ней придет. Я просто сделаю все по-своему. Раз Ева меня всячески игнорирует и избегает, я буду действовать иначе. Добьюсь ее, чего бы мне это не стоило, покажу, что она мне настолько сильно нужна, что я готов жертвовать ради нее всем. И временем, и карьерой, если вдруг понадобится.
Где-то через полчаса калитка отворилась. Ева, держа за руку Сонечку, покинула родительский дом. Я, в свою очередь, вышел из машины, являя себя девушкам. Сонечка, как и было мной ожидаемо, вприпрыжку подбежала ко мне, радуясь и улыбаясь, а Ева ударила себя ладонью по лбу. Приблизившись ко мне, прошептала:
– В следующий раз я говорить ничего не стану, я просто ударю тебя между ног, и любое желание общаться со мной отпадет у тебя само по себе.
– Его-о-о-о-о-о-о-о-ор, – протяжно позвала меня Сонечка, я обернулся. Малышка уже сидела за рулем, пытаясь его крутить. Слава богу, ключи зажигания были у меня в кармане. – А можно я буду рулить?
– Нет, – отрезала Ева, – иди назад. Руль для взрослых.
– Но…
– Никаких «но», Соня, – пригрозила девочке указательным пальцем, и та сразу ее послушала. – Умничка, я тебя потом лучше на карусели свожу, там и порулишь, и покатаешься, где захочешь. А Егор отвезет нас домой и поедет по срочным делам.
У меня не было никаких срочных дел, просто Ева решила все за меня. Видимо, я чересчур сильно ее раздражал.
– Эх, жаль! – раздосадовано пролепетала Сонечка.
