скачать книгу бесплатно
Гарынов говорил убедительно, и Карим непроизвольно стал проникаться его сладкими речами. Перспектива купить тачку и даже квартиру была действительно очень заманчивой, но какой ценой? Ставить на кон свою жизнь и свободу ради легких бабок глупо и безответственно. Но напрягало парня не только это.
– Слушай, Никит, ну че ты пристал? Сказал же, не интересно мне, и пацаны мои на эту тему тоже не подпишутся. Ты зря теряешь время, серьезно.
– Так и скажи, что зассал, – хохотнул Гарыныч, выпуская очередную струйку дыма в сторону Саши. – Но на самом деле ссать тут нечего, Сань. То, что мы продаём, это и не наркота вообще. Это совершенно новые колёса, о которых ещё никто ничего не знает, и в список запрещённых препаратов они не внесены. Если кого и заметут, то ничего предъявить все равно не смогут.
– Ну да, конечно, – скептически усмехнулся парень. – Прям песня-сказка.
– Да я тебе отвечаю! Ты просто не понимаешь, как тебе фортануло. И друзьям твоим, мать их. Бабки, Саня, живые бабки! Глянь сюда, – Гарынов достал из кармана джинсов толстую стопку сложенных вдвое купюр и потряс ими перед носом у Карима. – Это моя прибыль за вчерашний день. Причем я вообще особо не напрягался. Да я тебе сейчас покажу, погоди…
Гарыныч остановился, огляделся по сторонам, что-то или кого-то высматривая. Через пару секунд приметил парнишку, на вид около пятнадцати лет, который сидел на корточках возле входа в продуктовый магазин и копался в своём телефоне.
– Вот, смотри, наш клиент, – подмигнул он Саше и двинулся к этому пацану.
– Бля, Никитос, че ты мутишь? – Карим в очередной раз пожалел, что сразу от него не отделался. – Я короче домой пошёл.
– Да не ссы ты, – снисходительно хмыкнул Гарынов, слегка толкнув его кулаком плечо. – Просто посмотри, как я работаю.
В его руке снова появился уже знакомый маленький прозрачный пакетик с белой таблеткой внутри, и, зажав его между средним и указательным пальцами, Гарынов указал ими на пацана, что приметил ранее.
– Видишь того щегла? Наш клиент, я их по глазам вычисляю. Первая таблетка – бесплатно, а дальше он сам за тобой будет бегать, как собачонка.
– Ты еще и щеглов на эту гадость подсаживаешь? Давай без меня, я пошёл.
Карим предпринял ещё одну попытку ретироваться, но Гарынов вдруг схватил его за плечо.
– Сука и откуда ты такой правильный взялся? – оскалил зубы он в подобии улыбки, слегка прищурив глаза. – Не хочешь толкать дурь щеглам, толкай взрослым, никто тебя в свободе выбора клиентов ограничивать не станет. Идем, покажу, как это работает. Просто посмотри.
И не дожидаясь Сашиного ответа, быстро зашагал в сторону мирно втыкающего в телефон паренька. Карим тихо выругался, и за каким-то хером все же пошел за ним. Позже ему придется сильно пожалеть об этом необдуманном поступке.
Когда они приблизились к парню на расстояние вытянутой руки, тот лениво поднял свои глаза, даже не удосужившись встать. Но Гарыныча это ничуть не смутило, он сам присел на корты напротив пацана и тихо поинтересовался:
– Слыш, пацан, колеса интересуют?
Тот глядя исподлобья отрицательно покачал головой, не проронив при этом ни звука. Карим мысленно позлорадствовал, надеясь, что щегол пошлёт Никиту куда подальше. Но Гарыныч будто не замечал открытой враждебности парнишки. С противной улыбкой на губах он протянул ему таблетку и подмигнул.
– Охрененная вещь! Попробуй, не пожалеешь. Кайфанешь по полной. – вещал он, рекламируя свою продукцию.
– У меня нет денег, – пробурчал пацан, бросив опасливый взгляд куда-то в сторону, и легонько оттолкнул от себя руку Гарынова.
– Да ты что, пацан, это рекламный образец, – никак не хотел угомониться тот. – Совершенно бесплатно.
– Не надо, уберите, – строго попросил парень, глядя куда-то в сторону.
Карим внутренне ликовал. Наблюдать за таким обломом Гарыныча, это просто подарок судьбы.
– Да ты хоть знаешь, от чего отказываешься? – поразился начинающий наркоторговец. – Бери, попробуй хотя бы, бесплатно же!
Пацан поднялся на ноги, снова бросив короткий взгляд в сторону, и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не успел. Из-за спины парней послышался громкий мужской бас, принадлежащий, судя по всему, отцу этого парня.
– Э, шпана, вы что там моему сыну втюхиваете?! Совсем охренели?!
Карим резко обернулся, и увидел, как к ним быстрыми шагами приближается взрослый здоровый мужик, и на его лице застыла ярость от увиденного. Парень моментально среагировал, отскочив назад. В следующую секунду мужик схватил Гарыныча за шиворот и отшвырнул от пацана сразу на несколько метров. Падая, Никита выронил из рук пакетик с таблеткой, а мужик не растерялся и тут же его подобрал.
– Это что?! – заорал он, потрясая пакетиком перед носом горе-наркоторговца, – Это наркотики?! Что молчишь, скотина?! Отвечай, что это?!
Отец этого пацана был достаточно грозного вида и крупного телосложения, Гарынов моментально утратил весь свой героизм, сжавшись в комок и пряча глаза. Не дождавшись ответа, мужик со всей силы ударил его по лицу кулаком, да так, что Карим услышал противный хруст сломанного носа. Он уже не злорадствовал, теперь ему стало реально стремно за дальнейшую судьбу Гарыныча. Хоть Никита и был той еще скотиной, и заслужил сполна как следует получить по морде, но все же они выросли в одном дворе, и в каком-то смысле были друг другу не чужими. Позволить этому мужику забить его на своих глазах Карим бы не смог.
– Слышь мужик, остынь! – подал голос он, схватив с дороги так удачно валявшуюся рядом увесистую палку. – Мы сейчас тихо уйдём, а ты возьмёшь своего сыночка и уведёшь домой, по пути объяснив, что нельзя разговаривать с незнакомцами.
Мужчина оставил Гарыныча в покое, и медленно развернулся к Кариму, буквально уничтожая взглядом.
– Да вы что, шпана, совсем охренели? – зловеще произнёс он, приближаясь к новому объекту своей ярости.
Карим не стал дожидаться нападения, он уже видел, на что способен этот мужик. Сделав короткий взмах палкой, отвлекая внимание противника, он ударил ногой точно между ног, заставляя мужика согнуться пополам. Этому запрещённому приему он научился ещё в детстве, когда приходилось отбиваться от неравных по силам противников, особенно если неудачно забредёшь вечером не в свой район.
– Папа! – бросился к отцу на помощь парнишка.
А Карим молниеносно подлетел к Гарынычу, схватив того за ворот рубашки, и потянул за собой.
– Быстро! Быстро! Уходим!
Мужик орал матом и сыпал угрозами им в спины до тех пор, пока парни не скрылись у него из вида.
Они бежали практически до самого своего района, ни разу не останавливаясь, чтобы перевести дух. И как только из-за деревьев показались знакомые убитые временем постройки, они позволили себе замедлиться и рухнуть на ближайшую скамейку, задыхаясь от долгого бега. Когда дыхание было более или менее восстановлено, Гарыныч с серьёзным видом посмотрел Кариму в глаза и сказал:
– Братан, спасибо, от души! – протянул и пожал ему руку. – Честно, от тебя помощи не ожидал.
Карим в свою очередь впился внимательным взглядом в лицо своего собеседника.
– Оставь в покое меня и моих парней, – безапелляционным тоном потребовал он.
– Ты же понимаешь, что это была форс-мажорная ситуация? – возмутился в ответ Никита, – Обычно все протекает гладко!
– Бля, Гарыныч, не беси меня! – Карим раздраженно передернул плечами. – Вот пробил бы тебе сегодня башку этот мужик, и кому нужны были бы потом твои бабки? Если тебе легкие бабки дороже жизни, ну и хрен с тобой, Но пацанов моих не трогай, понял?
– А ты не слишком разбазарился, а, Карим? – скривив лицо, враждебно посмотрел на него Гарынов. – У твоих пацанов свои головы на плечах, и ты за них не решай!
Он с презрением сплюнул, а затем поднялся с места, и не спеша пошёл в сторону своего дома, даже не попрощавшись.
Карим тихо выругался и уже пожалел, что не оставил Гарыныча на расправу тому мужику. Может, он и не убил бы его, а сдал ментам, и тогда на одну головную боль Карима бы стало меньше.
3
Добравшись домой, Саша чувствовал себя разбитым и выжатым, как лимон. Устало открыл дверь их с матерью комнаты, одной из многих, заполняющих длинный мрачный коридор старого общежития, прошел внутрь. Изначально комната была довольно просторной, но после рождения Саши его мама приняла решение как-то отделить кухонную зону от спальни, чтобы шум не мешал малышу спать. После разделения обе комнатушки получились довольно тесными, и единственное место, где Карим чувствовал себя привольно, была длинная и просторная лоджия. Готовясь к появлению сына, мама позаботилась и о том, чтобы застеклить ее. Благодаря этому, в тёплое время года лоджия превращалась в ещё одну полноценную комнату, куда Карим перебирался на все лето, превратив её в свою отдельную спальню. Он выносил туда один из диванов, которые загромождали собой все свободное пространство внутри помещения, и, если не было дождя, почти всегда спал с распахнутыми настежь створками рамы.
За окнами ветвилась густая растительность, скрывая импровизированную спальню Карима от посторонних глаз, и даря ему ещё больше свежего воздуха. Каждый вечер, возвращаясь домой с работы, он мечтал лишь об одном – лечь поудобнее на свой мягкий диван, включить какой-нибудь интересный фильм на стареньком ноутбуке, и на время оторваться от реальности. И в этот раз он мечтал о том же, но обстоятельства не позволили насладиться спокойным вечером.
Едва Карим переступил порог, ему в нос ударил резкий характерный запах алкоголя и сигарет, и парень сразу понял – мать опять сорвалась. Пройдя в комнату и увидев на полу пустые бутылки, следы от грязной обуви и не застеленный, со смятыми комьями белья на поверхности, диван, он лишь убедился в своих выводах. Матери в комнате не было, Карим заглянул в ванную, хоть и ванной эту отгороженную от кухни комнатёнку метр на метр назвать было можно лишь с натяжкой. В ней помещались лишь унитаз и небольшая раковина, установленные впритык друг к другу.
Мама спала сидя на полу, положив голову на ободок унитаза. Её волосы спутались, кое-где в них застряли частицы рвотной массы, которая оставила свой след так же и на лице женщины.
Карим попытался разбудить мать, но безуспешно. В ответ на все его попытки, она лишь бессвязно мычала, даже не размыкая век. Обхватив одной рукой её под грудь, парень поднял женщину с пола, и, включив тёплую воду, аккуратно смыл остатки рвоты с её лица и волос. Затем взял её на руки и отнёс в комнату, уложив на диван, предварительно скинув ногой на пол грязное белье. Достал одеяло из массивного советского шкафа, стоящего у противоположной стены, накрыл им маму, и принялся за уборку.
Мать сидела на стакане, сколько он себя помнил. Иногда периоды между запоями сокращались, иногда растягивались, но результат всегда оставался один и тот же – рано или поздно она срывалась, и тогда последствия могли быть самыми разными, доходящими иногда до госпитализации. Парень воспринимал это всё как данность. Он не чувствовал ни обиды на мать, ни злости, лишь досаду, от того, что это произошло именно сейчас, ни раньше и не позже. Когда он был помладше, в их доме часто ошивались местные алкаши, её собутыльники, но как только Карим подрос и немного возмужал, то очень быстро всех отвадил. Однако его мать могла пить и в полном одиночестве, ей, по большому счету, было все равно.
В какой-то момент в их жизни появилась Ника – соседка и мамина школьная подруга, которая переехала жить в их общагу, когда Саше было около пятнадцати лет. Её появление благотворно сказалось на маминых запоях, она стала пить гораздо реже, и когда это происходило, Ника прибегала к парню на помощь, останавливая свою подругу и не давая ей напиться в рога. Она много рассказывала Кариму об их детстве. И, слушая её рассказы, парню даже не верилось, что когда-то его мать была нормальным не пьющим человеком, и даже счастливой женщиной. Впервые она начала выпивать после того, как её родители погибли в автокатастрофе. Ей было тогда около двадцати пяти лет, а Сашке всего лишь два годика. Возможно, пьянство не стало бы такой проблемой, если бы не ещё один удар – через год после аварии, их бросил его отец. Подробностей об отце Ника не рассказывала, да Кариму и не хотелось их знать. Единственное, что он испытывал к своему второму родителю – это ненависть и острое нежелание когда-нибудь в жизни повстречать его, ведь тогда мужику точно несдобровать.
Маму же Карим нисколько не осуждал, скорее наоборот, жалел, и старался, как мог, облегчить её жизнь. Сам поддерживал дома порядок, сам готовил и ходил за продуктами. После появления Ники ему стало ещё проще, она старалась помогать, чем могла. Часто готовила им еду и занималась стиркой, что больше всего не любил делать Карим. Его мать от этой заботы немного ожила, но, все-таки до конца так и не сумела справиться со своим горем, забываясь лишь на время, и заливая доброй порцией алкоголя очередной приступ хандры. По этой же причине она не задерживалась ни на одной работе. Когда-то давно она работала продавцом, но кто будет держать человека, который подводит, пропадает на несколько дней и потом появляется с перегаром? Дошло до того, что уже никто не хотел брать ее на работу. Город маленький, слухи расползаются быстро, и дурная слава о пристрастии матери Карима разлетелась в два счета. Выручила Ника. Пристроила её уборщицей в маленькую компанию своего любовника. И тот, испытывая слабость к своей пассии, а может, опасаясь, что та разоблачит их роман перед его женой, закрывал глаза на периодические запои уборщицы.
Прибравшись на скорую руку, Саша прошёл на свою лоджию, и выглянул в окно, вдохнув полной грудью свежий вечерний воздух. На душе было хреново, и дико хотелось поговорить с кем-то, но не со своими пацанами, а с кем-то другим, и желательно женского пола. Почему-то ему вспомнилась на все готовая Карина, и парня кольнуло лёгкое сожаление от того, что он не воспользовался прилипалой. У него давно никого не было, а женской ласки хотелось. Карина могла помочь усмирить на время инстинкты, но почему-то он дофига придирчивый в плане телок. Эта черта дико бесила парня в самом себе, ему хотелось быть проще, как тот же Сыч, которому насрать, где и кого драть, но Карим так не мог. Если девушка не вставляет, после секса с ней он чувствовал себя паршиво, и ничего не мог с этим поделать.
Отогнав неприятные мысли, парень вновь подумал о Нике. Благодаря помощи и поддержке, которую эта женщина оказывала их семье, они очень сблизились в свое время. Это произошло как-то очень естественно и будто само собой. Ника была красивой женщиной, и роскошно выглядела для своих лет. И однажды Карим отчётливо понял, что его к ней влечёт. Находиться с ней наедине стало невыносимо мучительно, он не мог прогнать навязчивые мысли о возможной близости, и, в один из вечеров, когда у матери произошёл очередной срыв. Вдвоём уложив её пьяную спать, и переместившись на кухню, они, как обычно, остались одни. Ника привычными движениями начала убирать со стола и рассказывать Саше одну из своих историй. Парень наблюдал за ней помутившимся от навязчивого желания взглядом, и, в какой-то момент не совладав с собой, подошёл сзади, обнял за талию и поцеловал в шею, оставив влажный след на её коже. Ника вздрогнула и развернулась к нему, глядя расширенными от удивления глазами. Карим был уверен, что сейчас последует её гнев, возможно, даже пощечина, но он ошибся. Женщина не разозлилась, не стала его ругать, и даже не пыталась уйти, лишь продолжала смотреть на него, хлопая своими большими голубыми глазами. В эту секунду у него в голове пронеслись все сексуальные фантазии с её участием, и он вдруг впервые допустил мысль о том, что это не так уж и невозможно. Вслед за мыслью последовало действие, он подхватил её и усадил на стол, сметая с него рукой чашки и тарелки, до последнего не веря в то, что не встречает с её стороны никакого сопротивления.
Ника стала его первой женщиной, и с этого дня их отношения кардинально изменились. Они оба понимали, что совершают нечто очень плохое, но ничего не могли поделать со своим желанием. Неизвестно, к чему бы привела эта связь, если бы однажды их не застукала мать Карима. Она кричала, как сумасшедшая, проклиная свою подругу, выгнала её из дома, долго била Сашу полотенцем, расплакалась, и, в итоге, конечно, опять напилась. С тех пор Ника стала заходить к ним крайне редко, стараясь поймать момент, когда матери Карима не было дома. И как ни старался парень убедить свою мать понять и простить, она ничего не желала слушать.
Он и сам понимал, что связь с женщиной, которая почти в два раза старше него, ни к чему хорошему не приведёт. Однако ему было жаль Нику, и жаль их дружбу с матерью, ведь это из-за него они перестали общаться.
Карим вздохнул, прогоняя тягостные воспоминания. Уходящий день был тяжёлым, и завтрашний предстоял не легче. Парень сбросил с себя одежду и завалился на мягкий, самый уютный в мире диван, прикрыл глаза. К черту все проблемы, вопросы. Обо всем этом он подумает завтра. А сегодня для него ни осталось ничего важнее сна.
4
По субботам Карим работал на станции только полдня, и сегодня это было как нельзя кстати. Вчерашние школьники, они с друзьями не могли оставить такой день, как двадцать пятое мая, без внимания. Последний звонок в их компании приравнивался к самому настоящему празднику, не менее масштабному, чем новый год, или девятое мая. К тому же, окончив школу, они получили большие привилегии. Теперь можно было пить пиво в центральном парке, разглядывая девчонок в советских парадных формах, не опасаясь гнева их горячо любимого участкового инспектора по делам несовершеннолетних.
На открытой сцене в парке шёл концерт. Три девушки в невозможно коротких юбках пели «Школьную пору», изящно двигая бёдрами в такт музыке. Вокруг стояли скамейки, но народ в основном смотрел выступление стоя, постоянно перемещаясь с места на место, кто-то уходил, кто-то, наоборот, приходил. Каримовская компания расположилась на одной из скамеек под старым дубом, едва покрывшимся молодой листвой. Саша залпом выпил своё пиво и под предлогом сходить ещё за бутылочкой, утащил за собой Ефима, вроде как за компанию. На самом деле ему не терпелось вправить другу мозги, и взять с него обещание ни на каких условиях не связываться с Гарыновым.
Они дошли до магазина, взяли ещё несколько бутылок себе и пацанам, и на обратном пути Карим остановил друга, немного не доходя до площадки со сценой, предложив ему присесть на одну из скамеек, что стояли вокруг небольшой заасфальтированной арены. Парни присели, открыли по бутылке и сделали по большому глотку, наблюдая за молодым пацаном на скейте, что катался по арене, оттачивая своё мастерство. Он то и дело пытался подпрыгивать, тормозить, резко менять направление на ходу, но получалось у него не очень – парень все время падал, не в силах удержать равновесие.
Саша усилием воли заставил себя оторвать от него взгляд и посмотрел на друга.
– Ефимыч, ты же понимаешь, что наркота это последнее дело? – аккуратно закинул он удочку, сделав еще один небольшой глоток из своей бутылки.
– Сань, если ты собрался опять лечить меня, то завязывай, – нахмурив брови, ответил тот, – Ты мне не мамочка и не папочка, так что давай выключай свой режим опеки.
– Я друг твой, – с досадой парировал парень. – И если тебя посадят…
– Бля, Карим, ну не каркай, пожалуйста! – разозлился Стёпа.
Парни замолчали, продолжая несколько минут пить пиво в полной тишине. Саша наблюдал за горе-скейтером, а внимание Стёпы привлекла компания выпускниц в нарядных школьных формах, пересекающих арену.
– Не, ты чё, реально собрался дурь толкать? Не западло, а? Ефим? – не выдержав паузы, повернулся к другу Саша.
– Не знаю, – вздохнул тот, не отрывая взгляда от девушек. – Просто деньги нужны мне, и срочно…
Саша тоже бросил на них небрежный взгляд и на секунду потерял нить разговора. Девушек было трое. Все высокие, стройные, как на подбор красивые, радующие глаз. Но одна из них, та, что была справа, особенно выделялась своей внешностью. Она была такой нежной, изящной, нереальной, словно принцесса из сказки. Роскошные светлые волосы, завитые в мягкие локоны, большие выразительные глаза, пухлые губы, тонкая талия, и длинные, невыносимо соблазнительные ноги. Карим скользнул по ним взглядом снизу вверх, и, дойдя до края плиссированной юбки, почувствовал лёгкий укол разочарования, испытав болезненное желание заглянуть под неё. В этот самый момент боковым зрением он уловил движение – горе-скейтбордист совершил неловкий манёвр и теперь летел головой вперёд прямо на компанию девчонок. Карим бросился вперёд, чтобы предотвратить столкновение, но не успел. Скейтбордист налетел прямо на его принцессу, сбив её с ног, и сам растянулся рядом. Саша тут же подскочил к девушке и помог ей подняться.
– Ты в порядке? – спросил он, жадно разглядывая ее красивое лицо.
– Да, – девушка, похоже, смутилась и опустила глаза, а на её щеках появился очаровательный румянец.
Каким-то странным образом её смущение вызвало незнакомое волнующее чувство в груди, Саше до невозможности захотелось прикоснуться к ней, провести рукой по щеке, ощутить контакт с её гладкой светлой кожей. На секунду ему показалось, будто между ними возникло какое-то собственное невидимое поле, отделившее их от остального мира. Но не успел он об этом подумать, как скейтбордист-неудачник все испортил, бесцеремонно разрушив всё очарование момента. Со стоном он поднялся с асфальта и тут же заскулил, извиняясь.
– Извини, пожалуйста, я не хотел… Тебе больно?
Карим с неохотой перевел на него взгляд.
– Исчезни, недоразумение, – процедил он, и парнишка тут же подобрал свою доску, чтобы в следующую секунду испариться.
– Спасибо, – скромно улыбнулась ему девушка, возвращаясь к своим подругам. Те в свою очередь тоже подарили парню по улыбке и увели его принцессу, взяв её под руки.
Саша растерянно смотрел им вслед, борясь с желанием догнать, и спросить хотя бы номер телефона красавицы. Но в данный момент у него были дела поважнее.
– Что, девчонка понравилась? – сзади подошёл Ефим и хлопнул друга по плечу.
– Да, она огонь, – отстраненно отозвался Саша, глядя ей вслед.
– А че не познакомился?
– Не знаю. Не до нее сейчас, – Карим повернулся к другу и посмотрел ему в глаза. – Так что там за проблема у тебя с деньгами?
– Да не важно, забей… – поморщился друг, отхлебнув еще из своей бутылки.
– Я могу помочь?
– Да нет, Сань. Не парься, правда. Я сам решу.
– Ну, как знаешь, – сухо ответил парень.
5
Прошла неделя. На станции был нереальный наплыв клиентов, и Карим вкалывал с утра до вечера ежедневно. К концу смены сил не оставалось вообще ни на что, даже с пацанами перестал видеться. Все, о чем мечтал, это добраться до своего дивана, закрыть глаза и уснуть. Но перед сном в памяти неизбежно всплывал нежный образ светловолосой принцессы, которую он встретил в парке. И у которой по собственной глупости не додумался взять номер телефона. Саша вновь и вновь мысленно рисовал очертания её изящной фигурки, смакуя детали, и думал о том, как было бы круто, если бы она вдруг взяла и оказалась сейчас здесь, у него под боком. Безумно хотелось её потрогать, погладить, забраться под юбку, и досада от того, что он не знает о ней ровном счётом ничего, с каждым днем становилась все больше. Оставалось только тешить себя мыслью, что он ещё встретит её где-нибудь, ведь они живут в небольшом городе, где если не все друг друга знают, то знают через кого-то. Так и получилось. И произошло это даже гораздо раньше, чем он предполагал.
В пятницу поздно вечером, когда Саша уже почти спал, ему позвонила Марго и взволнованным голосом попросила приехать. На вопросы зачем и что случилось, внятно ответить девушка не смогла, только мямлила что-то невразумительное в трубку, а потом связь внезапно оборвалась. Парень попробовал перезвонить, но выяснилось, что у него очень не вовремя закончился баланс на телефоне. Пришлось ждать, пока девушка его друга перезвонит сама, но время шло, а телефон все молчал.
Саша нервничал – Марго была девчонкой серьёзной, и просто так разводить панику точно не стала бы. Пришлось вставать, одеваться и дуть на улицу. Время было позднее, уже стемнело, и парень решил поймать тачку, логично рассудив, что раз девушка не назвала ему адрес, значит, она имела в виду их привычное местоположение. А этим местоположением была хата мажора – как только потеплело, его родители практически поселились на даче, и пацаны все время зависали там. Однако предположение Карима оказалось ошибочным. Он долго звонил и стучал в дверь, но ему так никто и не открыл.
Пришлось искать поблизости платежный терминал, чтобы пополнить баланс мобильника, и выяснить, наконец, куда все подевались, и куда он должен приехать. Но, как назло, ни одного терминала в округе не нашлось, и Карим прошел пешком почти квартал, прежде чем поиски увенчались успехом. Он терпеливо набил свой номер на сенсорном мониторе, и засунул деньги в купюроприемник, машина напряжённо загудела, пережёвывая полученную банкноту и… потухла. Это стало последней каплей. Карим просто взбесился, и несколько раз со всей дури пнул несчастный аппарат ногой, а потом еще и долбанул ладонью по темному экрану.
– Ну давай! – процедил он, продолжая долбить по нему со всех сторон. – Оживай, сука! – но упрямая машина никак не реагировала на его действия. – Да что за день сегодня такой…
Боковым зрением он уловил движения справа от себя. От арки, расположенной в стоящем поблизости доме, отделилась одинокая девичья фигура и медленно двинулась в его сторону. Карим еще несколько раз пнул терминал, и пошел к ней на встречу, чтобы попросить сделать один звонок, девушка вдруг резко остановилась и замерла на месте. В темноте ярким пятном выделялись её белокурые локоны, светлая маечка, джинсы, и просто ослепительно белые кроссовки. Фигурка что надо, красивая… Сделав еще несколько шагов в её сторону, Карим с приятным удивлением узнал в ней ту самую принцессу из парка, о которой думал и мечтал вот уже целую неделю. В этот самый момент девушка вдруг резко повернулась и бросилась бежать в обратную сторону.
– Эй, куда?! Стой!
Карим инстинктивно рванул за ней, боясь, что снова её упустит. Против него у девчонки не было ни единого шанса, хоть она и бежала довольно быстро, но, едва они оказались под аркой, парень нагнал её.
– Да подожди ты! – схватил её за предплечье, рывком развернув к себе.
Вышло немного грубо, и он хотел извиниться, но не успел – она рывком выхватила свою руку, и снова попыталась сбежать, и Кариму снова пришлось применить силу, чтобы задержать её.
