скачать книгу бесплатно
Друзья у него были такие же молчаливые, все, несмотря на разную внешность, чем-то походили друг на друга. Одного звали Игорем, другого Всеславом, имя третьего, самого высокого, с ехидной ухмылкой на конопатой физиономии, Мишка не запомнил, хотя вроде бы расслышал, да и не показалось оно сложным.
Без лишних слов ему выдали лыжи, палки и даже ботинки с шерстяными носками.
В другой раз Мишка удивился бы, но в этот день наизумлялся на полгода вперед, так что даже слегка очумел.
– Сейчас померяем, – сказал он, усаживаясь на лавочку.
Ботинки подошли идеально, а свои зимние кроссовки сунул в пакет и убрал в рюкзак.
– Готов? – спросил Олег и, дождавшись ответного кивка, добавил: – Начнем тихо.
С протоптанной дорожки ушли на лыжню и неспешно покатили вглубь парка.
Морозный воздух приятно обжигал лицо, палки с хрустом упирались в сугробы, мимо плыли серые стволы, похожие на колонны. Мишка чувствовал, как разогревается, как уходят прочь сегодняшние тревоги, отступает беспокойство, похожее на опутавшую сердце темную паутину.
Они встретили еще нескольких лыжников, потом свернули в совсем дикий бурелом, и тут шедший первым Олег добавил хода.
Когда начался длинный и крутой подъем, Мишка понял, что понемногу, шаг за шагом отстает: мешал рюкзак, не очень удобно было в джинсах, да и куртка оказалась тяжеловатой для занятий спортом.
Озлился сам на себя и резвее заработал палками… нет, так просто он не сдастся!
Он хрипел, пот заливал глаза, ноги подгибались, фигуры Олега и его друзей расплывались, но он рвался и рвался вперед. А потом неожиданно обнаружил, что подъем закончился, они стоят на вершине холма, впереди белым языком лежит широкий спуск, а во все стороны до горизонта тянется зеленая шкура хвойного леса, настоящей, дикой тайги, какой не место в городе.
Никогда он не думал, что бывают такие большие парки!
– Хорошо, молодец, – похвалил Игорь.
Мишка не смог ничего ответить, не хватило дыхания.
– Помчались! – закричал Олег и, глядя в небо, неожиданно взвыл точно настоящий волк.
Налетевший ветер швырнул в лицо горсть снежной крупы, справа и слева заплясали белесые колючие клубы, скрывая все вокруг, превращая мир в переплетение смутных теней и туманных уродливых силуэтов…
Мишка толкнулся палками и поехал вниз.
Он не боялся упасть, не осознавал, где он и что делает, не вспоминал о прошлом и не думал о будущем. Он мчался по склону, наслаждаясь бешеной скоростью, неистовым танцем вьюги, бьющим в лицо холодным ураганом, что выжимал из глаз ледяные слезы.
Олег и остальные были впереди, порой они вовсе пропадали из виду, иногда их фигуры причудливо искажались. Чудилось, что четыре огромных серых зверя легко скачут по сугробам, блестят острые зубы в улыбающихся пастях, снег летит с когтистых лап, с пушистых хвостов…
Вставали по сторонам размытые силуэты, будто великаны-зрители хлопали проносившимся мимо лыжникам. Склонялись над головой, затем отступали, им на смену из снежного занавеса выдвигались другие, еще более диковинные, ощетинившиеся ледяными иглами.
Восторг и радость дрожали в сердце, не оставляя место иным чувствам.
В какой-то миг Мишка смог-таки удивиться, почему склон такой длинный, и тут все закончилось.
Метель отступила, исчезла, словно ее выключили, лыжи перестали катиться сами по себе. Впереди выросла стена из старых елей, закачались зеленые лапы, со стрекотом полетела прочь сорока.
– Жаль, мало, – сказал Олег, поворачиваясь, так что стало видно разгоряченное лицо. – Спасибо все равно. Ты продержался, сколько мог. Не вопрос.
– За что? – удивился Мишка.
– Без тебя ничего не было бы, – пояснил Игорь, плечистый и черноглазый. – Нужна вера.
Очень хотелось разобраться, что здесь такое происходит, но Мишка решил промолчать – похоже, что внятных ответов ему все равно не дадут, да и нужны ли они, эти ответы для того, чтобы насладиться лыжной прогулкой?
– Отдохнули? – спросил Олег. – Двигаем дальше.
И они покатили вглубь леса, уже не по лыжне, а по чистейшему белому снегу, похожему на свежую простыню. Мишка с удивлением увидел зайца, на дальней прогалине мелькнуло нечто рыжее, с длинным хвостом, из кустов с хрустом высунулся пятачок, а за ним показалась морда здоровенного кабана.
Он хрюкнул и проводил мальчишек неприязненным взглядом.
И это все в Москве?
Впереди показались колоссальные деревья, раскинувшие руки-ветви далеко в стороны. Приглядевшись, Мишка сообразил, что это дубы, необычайно старые, судя по толщине стволов.
– Ух ты! – проговорил он, задирая голову. – А Соловей-разбойник тут не прячется?
– Тихо! – не оборачиваясь, через плечо бросил Олег.
Ветра не было, но дубы закачались, зашелестели и заскрипели ветвями, и в этих звуках Мишке послышались слова. У гостей будто осведомились о чем-то, и ответ оказался таким же безмолвным, как и вопрос – вот один москвич склонил голову, второй встряхнулся всем телом, третий поводил перед собой руками, точно отгребая нечто невидимое.
А затем они одновременно сдвинулись с места.
Мишка покатил следом.
Проехал меж двух дубов, ветка толщиной с него самого проплыла над самой головой. Открылась поляна, круглая, будто тарелка, и в середине ее – несколько торчащих из снега громадных пней.
Хотя нет, не пней, искусно вытесанных из дерева идолов!
Мишка видел глубокие темные впадины глаз, искривленные рты, брови и рога, руки-сучья. Но и деревянные существа будто изучали его, он ощущал тяжелые взгляды, не враждебные, но оценивающие.
Женщина, огромная, массивная, ладони сведены на выпуклом, как у беременной, животе. Мужчина с дубиной в корявой лапе, половина лица чистая, половина иссечена мелкими зарубками, изображающими волосы, еще один мужчина, с бородой и шестиконечным колесом во лбу, оскаленная звериная голова на человеческих плечах, изогнутые птичьи крылья и когтистые лапы…
Накатил страх, захотелось развернуться и дать стрекача.
Но Мишка сдержался, даже ничего не сказал, когда спутники его одновременно глубоко поклонились.
– Достаточно, – сказал Олег. – Мы увидели. Нас увидели.
Уходить с поляны пришлось, пятясь, а на лыжах делать это не очень удобно.
Мишка вспотел снова, едва не шлепнулся в сугроб, а одна палка зацепилась за ветки, так что пришлось повозиться, ее выпутывая. Когда справился с этим делом, обнаружил, что москвичи собрались вокруг него в кружок и смотрят почти так же, как давешние идолы.
– Ты нам помог, – проговорил Олег, ухмыляясь. – Теперь мы поможем. Не вопрос.
– Святое дело, – согласился Мишка, хотя не очень понял, честно говоря, о чем речь. – Только…
– Смотри, – прервал его Игорь.
Развернувшись, он легко толкнулся палками и вдруг словно исчез, а появился через добрых десять метров.
– Это называется рывок. – Олег улыбнулся, блеснули белые острые зубы. – Попробуй.
Мишка растерялся:
– Но я не смогу, я не знаю…
– Сможешь. Ты же делал это, когда мы только знакомились. Помнишь, что чувствовал тогда?
– Хотел тебя догнать.
– Нет, – Олег покачал головой. – Желания мало. Ты должен и его оставить позади. Пробуй.
Мишка не очень понимал, что от него хотят, но решил попытаться.
Посмотрел туда, где стоял Игорь, и даже вроде захотел попасть к нему, затем двинулся с места.
– Стой, – сказал Олег. – Отбрось желание. Оно должно остаться позади. Иначе никак. Только опередив свое желание, ты сможешь обогнать и чужое. Вообще все сможешь. Ясно?
Мишка хлопал глазами, соображая, что от него хотят, и понемногу начинал злиться – может быть, над ним издеваются, завезли в дикий уголок парка, куда люди не заглядывают, и веселятся себе?
С москвичей станется.
– Дай сюда рюкзак. – Олег оставался серьезным, и голос, и глаза, а его приятели и вовсе молчали.
Нет, не похоже, что тут глумятся над чужаком…
Мишка снял поклажу и не успел оглянуться, как она полетела в заросли.
– Эй! – сердито крикнул он.
Злость ударила обжигающей волной и отхлынула, обида вскипела и тут же исчезла, ее сменило желание – успеть, оказаться таким быстрым, как только возможно. Непонятным образом растворилось и оно, осталось лишь собственное движение в оцепеневшем и плоском, лишившемся объема мире.
Хрустнул под лыжами снег, хлестнула по боку ветка, попала в глаз шальная снежинка.
И Мишка замер, схватив за лямку не успевший упасть в снег рюкзак.
– Как это… – протянул он. – Как?
– Теперь ты знаешь, – донесся из-за спины спокойный голос Олега. – А значит, сможешь.
– Но я не понимаю, как!
– Чтобы делать это, не нужно понимать. Когда надо, сумеешь. Двинули.
И Мишка, повесив рюкзак на спину, встал вслед за Всеславом и заработал палками. Через полсотни метров дикая тайга, наводящая на мысли о Сибири, закончилась, вновь появилась лыжня.
Они проехали мимо пруда, в середине изо льда торчал напоминавший бородавку островок.
А затем деревья разбежались в стороны, и открылся вид на холм, на вершине которого стоял похожий на свечку белоснежный храм. Слева за ним угадывалась излучина реки, вдоль берега ее были разбросаны деревянные здания старинного вида – еще одна церковь, несколько бревенчатых башен.
Справа от холма тянулся парк, а за ним располагался настоящий дворец, словно перенесенный из сказки – зеленые крыши, крохотные оконца, металлические флюгеры на башенках.
– Ух ты! – воскликнул Мишка.
Подул ветер, из серых, низко бегущих облаков вновь посыпался снег.
Но метель не мешала, наоборот, она стала чем-то вроде увеличительного стекла – через снежные вихри можно было рассмотреть всякие мелочи, от надписи на боку серого валуна, гласившей «Сулиборъ хрест», до завитушек, украшавших большие нелепые ворота из черного металла.
По дорожкам между зданиями ходили люди, на большом катке царила настоящая давка. Неспешно катили забитые детишками сани, тащили их две увешанные лентами и колокольчиками лошаденки.
– Да тут все живое! – воскликнул Мишка, когда ему показалось, что и холм, и река, и сад, все это колышется в такт неспешному дыханию.
– Так и есть, – Олег кивнул. – Иногда нужна капля внимания, чтобы ощутить себя живым. Правильного внимания.
– А если оно окажется неправильным? – спросил Мишка.
– То ничего не выйдет. Жизнь не проявит себя. Снимай лыжи, дальше так двинем.
– Ну раз так, то так…
Переобуваясь, Мишка с удивлением заметил, что совершенно не устал после этой прогулки, хотя и носились как бешеные, и в гору лезли, и вообще, неизвестно сколько протопали. Он натянул кроссовки и с удивлением уставился на Всеслава, воткнувшего лыжи с палками в сугроб под деревом.
– Вы их что, тут оставите?
– Конечно, – отозвался Олег. – Никто не возьмет. Пойдем.
И они зашагали вниз по склону холма, туда, где у заводи крутилось колесо деревянной мельницы.
* * *
Московский «Макдональдс» ничем не отличался от нижегородского: те же пластиковые столы, аляповато раскрашенный клоун на лавочке, громкие выкрики «Свободная касса!» и запах картошки-фри.
Войдя внутрь, Анна Юрьевна невольно поморщилась.
– Ну что, есть хотите? – спросила она, поворачиваясь к подопечным.
– Да! – Ответ прозвучал дружно, даже Андрей оторвался от очередной игрушки в айфоне.
– Тогда идите, занимайте места. Мы… – Анна Юрьевна осеклась. – Стоп, где Котлов?
Дети стояли кучкой, смотрели на классную руководительницу голодными глазами, а вот Миши среди них не было.
– Может быть, в туалет побежал? – предположила Елена Владимировна.
– Орлов, проверь! – рявкнула Анна Юрьевна, а сердце в груди у нее забилось часто-часто.
Когда она в последний раз видела Котлова?
