скачать книгу бесплатно
– В замке, где же еще? – он недоуменно пожал плечами.
– Но в дымоходе не потренируешься.
– Зато в верхних коридорах полно места.
Агнесс ничего не знала о верхних коридорах.
– В верхних коридорах? Где это?
– Наверху в центральной башне есть целый этаж. Пустой. Там можно тренироваться сколько угодно. Он замурован, не знаю, почему. Впрочем, в замке вообще много закрытых помещений.
– Ты хочешь сказать: тайных?
– Пусть тайных. Какая разница?
– Как ты сумел угнать лошадей?
– Проще простого! – его похвальба резала Агнесс уши. – Все возились с бревнами и камнями в твоей башне. Я поднял ворота, открыл дверь конюшни и свистнул. Больше не понадобилось.
– Тебя могли убить! – Агнесс похолодела, представив, как на голову Ферруна опускаются тяжелые мечи.
Но он только рассмеялся.
– Чем убить? Стражники же завалы разгребали, а не по сторонам пялились, оружия в руках ни у кого не было. К тому же меня никто не видел. Я умею быть незаметным, когда хочу. В темноте это нетрудно.
– А что ты сделал с мостом? Он с таким грохотом рухнул. Мне показалось, что сейчас в ров упадет всё. И замок тоже.
Он принялся подробно объяснять:
– Мост построен так, что можно потянуть за одну цепь снизу, и он рухнет. Не знаю, для чего это сделано. Возможно, чтоб обрушить его во время осады вместе с наступающими. Я так и сделал. Теперь граф со своими людьми долго не выберется из моей ловушки!
Они одну за другой миновали заставы. Все они были пусты. Агнесс проводила последнюю задумчивым взглядом.
– Интересно, почему граф никого не оставил на страже? Он всегда был таким осмотрительным.
– Их приехало слишком мало. Человек сорок, не больше. Он же думал, что приедет, схватит тебя и уедет обратно. А для этого заставы не нужны. Но не удалось. Теперь они мост будут восстанавливать неделю, не меньше.
– Но как они узнали, что я в замке? Я никому не показывалась.
– Это несложно. У графа везде полно шпионов. Возможно, поняли по твоему возку. Там остался твой запах.
– Запах? – Агнесс поразилась. – Никогда о таком не слышала.
– Хороший шпион распознает много запахов. Вот я, к примеру, могу узнать, кто был в комнате и через месяц после ухода этого человека. Не думаю, что я один такой.
Агнесс подумала, что он как раз такой один, но сказала то, что ее больше всего беспокоило:
– Сколько человек стережет Энеко? И сможем ли мы с ними справиться?
– Скоро узнаем.
– Но что ты думаешь предпринять? Если их много, они нас просто убьют.
– Это я их всех убью!
Эти слова показались Агнесс хвастовством глупого мальчишки, но она вспомнила, как он летал по башням замка, и решила положиться на судьбу. Если ей доведется погибнуть, то так тому и быть. Все равно жизнь для нее бессмысленна. Нескио она помочь не смогла, а больше на этом свете ей никто не нужен.
Берт подскакал к воротам постоялого дома. Феррун резко осадил его, и Агнесс чуть было не перелетела на землю через голову коня. Без напряжения удержав ее одной рукой, Феррун спрыгнул с Берта, легко снял Агнесс.
– До чего женщины неловкие создания! – пожаловался он. – Хлопот с вами невпроворот! Единственное ваше достоинство – вы добрые.
Агнесс чуть было не рассмеялась в полный голос. Но от улыбки удержаться не смогла. Посмотрев на его черное от сажи и копоти лицо, заметила:
– Тебе надо умыться. На тебе дорогой камзол, выглядишь ты как дворянин, но лицо и руки тебя выдают. Дворяне не ходят измазанными в саже.
– Ладно, – Феррун был вынужден признать ее правоту. – Никогда не умывался, но придется. Где здесь моются?
Агнесс повела его к тому ручью, у которого умывалась во время своего первого побега. Берта она держала за узду. Пока она его поила, Феррун принялся смывать сажу. Она не смывалась, а грязными потеками размазывалась по его лицу.
– Ой, у меня же есть мыло! – вспомнила Агнесс, развязала свой узел и подала ему кусок простого дегтярного мыла. – Осторожно, оно щиплет глаза. Волосы тоже вымой.
Феррун намылил лицо и сердито завопил:
– Вот черт, оно не только глаза, оно и кожу щиплет! И вода холодная.
– Надо же, какой изнеженный мальчуган! Теплую воду ему подавай! – и она принялась мыть ему голову сама, заодно смывая со своих рук остатки сажи.
После нескольких намыливаний с него все-таки удалось смыть сажу и многолетнюю грязь. Кожа у него оказалась белоснежной, даже какой-то голубоватой. Волосы как были, так и остались угольно-черными.
– Даже и не знаю, страшный ты или красивый, – задумчиво признала Агнесс, рассматривая его со всех сторон. – Такая прозрачная кожа хороша для женщины, но не для мужчины. Тебя все сочтут изнеженным.
– Это хорошо. Дворянин и должен быть изнеженным.
– Ну, не знаю. Дворяне все воины, а тебя воином не назовешь.
– Давай пошли за твоим Энеко, тогда и видно будет, воин я или нет. – Феррун обиделся на ее нелестные слова.
Она поспешила исправиться:
– Я же говорю о твоем обманчивом внешнем виде, а не об умении драться. Драться ты умеешь. Но выглядишь ты как изнеженный сибарит.
Феррун успокоился.
– Что вид обманчивый, это хорошо. Пусть стражники полезут на рожон. Я скажу, что Энеко – мой слуга, так же как и ты. И чтоб они мне его немедленно отдавали. А не то им будет худо.
Он снял с плеча лук, отцепил от мешка меч и опоясался. Лук, колчан и свой мешок отдал Агнесс. Она закинула его на спину и прогнулась от нежданной тяжести: в руках Ферруна он казался пушинкой. Взяла под уздцы графского коня и повела его вслед за своим господином. Чтоб не узнали, накинула на голову капюшон, стараясь казаться как можно меньше и незаметнее.
Рассвело, и Феррун, не выносивший яркого света, низко опустил лицо.
Они вошли во двор таверны. Он был полон самого разного народу, от разносчиков товара до приехавших в деревню крестьян с окрестных хуторов. Стояло здесь и с десяток графских стражников.
Пришельцы были замечены сразу и к ним обратились любопытствующие взоры всех присутствующих.
Агнесс взмахом руки подозвала к себе грума, стоящего неподалеку.
– Коня моего господина покорми и напои! И заседлай! – сказала она грубым голосом и сунула ему в руку золотой. – И запряги в возок лошадку Энеко!
Тот оценивающе посмотрел сначала на золотой, потом на стражников. Решив, что золотой перевешивал риск хорошего нагоняя, забрал поводья и прошел с конем в конюшню.
Феррун окинул всех стоявших вокруг надменным взглядом и с вызовом громко спросил:
– Мне сказали, что здесь без всяких на то прав держат моего слугу, некоего Энеко. Где он?
Хозяин, которому все это ужасно не нравилось, низко поклонился.
– К сожалению, это распоряжение нашего господина, графа Контрарио.
– Плевать мне на вашего господина! Быстро подать мне моего слугу, или я все тут у вас разнесу! Живо!
Оставленные графом сторожить Энеко стражники оглушительно расхохотались. Им показался чрезвычайно нелепым этот тонкий и высокий, как голый прут, ужасно заносчивый господин в болтающемся на нем дорогом бархатном наряде.
– Может, вы желаете с нами сразиться? – издевательски предложил один из них. – Я вижу, меч при вас. Вот только сможете ли вы его поднять, господин?
– А вот это не ваша забота. Я смотрю, вас никто не учил, как нужно кланяться важным господам! – и Феррун одним движением обнажил свой меч.
Стражники тоже вытащили свои мечи в явном стремлении указать нахалу его место. Они не сомневались в успехе, еще бы, их было десять на одного.
Хозяин попытался было не допустить побоища, убийство дворянина каралось очень строго, но Феррун презрительно потребовал:
– Отойдите в сторону и не мешайте! Но если хотите поскорее попасть на тот свет, милости прошу!
Хозяин поспешно отошел подальше. Феррун скинул плащ, и раздались громкие смешки, уж очень худосочным он казался. Уверенный в победе стражник первым вскинул меч и ринулся на незнакомца. Тот, не дрогнув, поднял навстречу свой, встретил удар, от которого вокруг посыпались сверкающие искры. Меч стражника в месте сшибки переломился и Феррун, не колеблясь ни мгновенья, опустил свой меч на голову беззащитного человека.
От этого удара туловище стражника распалось пополам, как булка хлеба. Все в ужасе закричали. Двое других стражников одновременно кинулись на победителя, опустив на его голову мечи. Феррун одним встречным ударом вышиб их, и плавно, будто играя, снес стражникам головы. Из обезглавленных туловищ фонтаном хлынула кровь, заливая все вокруг.
Феррун брезгливо отошел в сторону, боясь запачкать в крови свои сапоги оленьей кожи.
Агнесс почувствовала себя плохо. Какой же он безжалостный!
– Есть еще желающие поиграть со смертью? – ласково спросил Феррун, довольно улыбаясь. – Прошу!
Оставшиеся стражники быстро скрылись за спинами крестьян.
– Уберите эту падаль! – приказал Феррун, указывая окровавленным мечом на трупы, лежащие перед ним. Повернувшись к хозяину, вежливо попросил: – Дайте мне какую-нибудь тряпку, вытереть меч. Не хочу, чтоб он заржавел. Так где мой слуга? Отдайте мне его немедленно!
Кто-то уже выводил из подвала избитого до крови Энеко.
Феррун с прищуром посмотрел на него и угрожающе спросил:
– Чьих рук дело?
Хозяин поспешно заверил, что он уже убил того, кто бил мальчишку:
– Он первым напал на вас, господин.
– Ладно, в ад ему и дорога. Может, перекусим? – это он спросил уже у Агнесс, отчаянно замотавшей в ответ головой. Ее мутило от запаха свежепролитой крови. Снисходительно пожав плечами, Феррун велел тавернщику: – Тогда сложи нам перекусить с собой, если уж мой слуга считает, что нам нужно торопиться.
Слуги, уносившие тела стражников, поразились подобной бессердечности. Хозяин угрюмо велел половому:
– Принеси еды, да побольше. – Он был рад, что убит один из самых жестоких пособников графа, но вот только как ему перед графом оправдываться? Ведь убиты-то они в его заведении! Никогда с ним такого не бывало! Подав тряпку Ферруну, лебезящее произнес: – А как вас звать, извините? Что мне графу сказать, он ведь обязательно спросит?
– Я – Феррун. Думаю, это имя ему многое скажет! – гордо объявил победитель и тщательно протер окровавленный меч.
Хозяин почтительно поклонился, удивляясь странному имени. Даже не имени, а прозвищу. В самом деле, граф не может не знать этого юного задиру. Если тот достаточно часто демонстрировал свое потрясающее умение обращаться с мечом, то его многие должны знать. И надеяться на мщение.
Агнесс подошла к Энеко, отшатнувшегося от нее. Глаза у него заплыли от побоев, видел он плохо.
– Это я. Не пугайся! – от ее тихого голоса парнишка расслабился и благодарно кивнул.
Из конюшни вывели заседланного коня и возок с лошадкой. Агнесс подвела Энеко к возку и бережно уложила на сено. Еще совсем недавно она ехала сюда в этом возке, надеясь на лучшее! И вот чем все закончилось! Она скосила глаза на залитый кровью двор и тут же отвернулась. Смерть, опять смерть! Ей стало плохо.
Зато Феррун был вполне доволен собой, никакие угрызения совести его не мучили. Велев положить запасы еды в возок, он запрыгнул на коня, приказал своему слуге заплатить за еду и поехал вперед, не задумываясь, как Агнесс справится с лошадью.
Отдав хозяину золотой, она села на место кучера, взяла вожжи в руки и неловко вывела возок со двора. Лошадка без понуканий побежала прочь от этого негостеприимного места.
«Как жаль, что Феррун не взял своей целебной сажи! – с сожалением подумала Агнесс. – Энеко очень плохо».
Тот, разлепив спекшиеся губы, успокаивающе прошептал:
– Я сохранил ваши деньги, не беспокойтесь! Они здесь, в возке, в тайнике. Я их нащупал.
– Я вовсе не о них беспокоюсь, а о тебе, глупый ты мальчишка! – со слезами сочувствия воскликнула Агнесс. – Как же тебе досталось! Граф всегда был зол, а теперь вообще не знает удержу! Как ты остался жив?
Он вяло дернул рукой.
– Ерунда! Бывало и хуже. Немножко полежу и встану.
Агнесс закрепила вожжи на облучке, и лошадка, предоставленная самой себе, побежала куда резвее.
Они доехали до небольшого лесочка, где их ждал спешившийся Феррун.
– Мальчишку надо полечить. – Он вытащил из возка свой мешок. – Я взял с собой свою сажу. Немного, но если пользоваться ей разумно, то хватит надолго.
– Ой, какой ты молодец! – Агнесс была искренне ему благодарна. – А вот я об этом вовсе не подумала.
Насмешливо посмотрев на нее, Феррун достал небольшой глиняный горшок с сажей, и начал осторожно смазывать ею раны Энеко. Тот только моргал, глядя на черную жижу. Агнесс пораженно следила, как под слоем жирной сажи на глазах затягиваются глубокие раны. Да это настоящая панацея!
Закончив, Феррун аккуратно убрал горшок обратно и сердито заметил:
