скачать книгу бесплатно
– Ты уже съел довольно много устриц для одного вечера, Реджи, – раздался сварливый голос. – Или ты забыл о своей подагре?
– У меня ведь не было приступов несколько месяцев!
– Только потому, что я следила за твоей диетой, – веско изрекла Хелена.
– Хотя бы сегодня вечером, дорогая, – отозвался ее супруг, вскрывая щипцами раковину еще одной устрицы, – ты могла бы не обращать на это внимания?
Реджи поднес раковину ко рту и откусил немного мяса. Блаженство разлилось по лицу гурмана, когда скользкий шарик отправился в его горло.
Хелена содрогнулась.
– Это просто отвратительно – есть живых существ! – Она посмотрела на Джордана, заметив его озадаченный взгляд. – Разве ты со мной не согласен?
Джордан дипломатично пожал плечами:
– Это вопрос воспитания, полагаю. В некоторых культурах принято есть термитов. Или свежих угрей. Я даже слышал об обезьянах, их головы бреют, потом животных обездвиживают…
– О, пожалуйста, не продолжай! – простонала Хелена.
Джордан поспешил спастись бегством прежде, чем размолвка супругов переросла в настоящую перебранку. Оказаться между враждующими супругами определенно было небезопасно. Леди Хелена, как подозревал Джордан, обычно брала верх в любом споре – и все благодаря своим деньгам.
Поблуждав по залу, он наткнулся на министра финансов Филиппа Сен-Пьера – и оказался в ловушке, вынужденный выслушивать лекцию по мировой экономике. Филипп решительно заявил, что саммит обернулся провалом. Американцы добиваются торговых уступок, но даже слышать не хотят о финансовой ответственности. И так далее, и тому подобное, и все в таком духе без конца… Джордан вздохнул с облегчением, когда в разговор встряла переливавшаяся стеклярусом Нина Сазерленд, за которой по пятам тащился ее напоминавший павлина сын Энтони.
– Но американцы не единственные, кому стоит пересмотреть свою позицию, – фыркнула Нина. – Стоит признать, что в эти дни не преуспел никто, даже французы. Или ты не согласен со мной, Филипп?
Сен-Пьер вспыхнул под ее пристальным, прямым взглядом:
– У всех нас есть трудности, Нина…
– И все же у некоторых проблем больше, чем у остальных.
– Речь идет о всемирной рецессии. Нужно просто потерпеть.
Подбородок Нины взметнулся вверх.
– А что, если кто-то не может ждать?
Осушив свой бокал, она резко поставила его на стол:
– Что тогда, Филипп, дорогой?
Беседа неожиданно прекратилась. Джордан заметил, что Хелена с изумлением уставилась на спорщиков, а Филипп с такой силой сжал свой бокал, что суставы его пальцев побелели. «Какого черта здесь происходит? – недоуменно спрашивал себя Джордан. – Какая-то личная вражда?»
Странные натянутые отношения и неловкость красной нитью проходили через весь сегодняшний прием. Быть может, в этом было повинно лившееся рекой шампанское. Реджи, несомненно, позволил себе лишнего. Тучный гость Тэвистоков фланировал между подносом с устрицами и столиком с шампанским. Неверной рукой он брал очередной бокал и подносил к губам. Никто не вел себя подобающим образом этим вечером – даже Берил! Определенно не Берил.
Джордан внимательно следил за сестрой с тех пор, как она снова вошла в зал приемов. Щеки Берил пылали румянцем, ее глаза ярко горели загадочным огнем. Следом за ней, с таким же раскрасневшимся лицом, шествовал американец, который выглядел довольно смущенным. «Ага, – с понимающей улыбкой подумал Джордан, – немного напроказничали в саду, не так ли? Что ж, это как раз то, что ей нужно. Бедняжка Берил могла бы воспользоваться новым романом, чтобы наконец-то забыть своего хронически неверного хирурга!»
Берил сняла бокал шампанского с подноса, проносимого официантом, и направилась к Джордану.
– Развлекаешься? – бросила она брату.
– Не так сильно, как ты, полагаю. – Он выразительно посмотрел на Ричарда Вулфа, которого только что перехватил для разговора какой-то американский бизнесмен. – Ну что, – прошептал Джордан, – удалось выжать из него признание?
– Увы, ни слова. – Берил улыбнулась поверх своего бокала с шампанским. – Он чрезвычайно скрытен.
– В самом деле?
– Но чуть позже я снова отправлюсь с ним на прогулку. После того, как он немного помучается в ожидании.
Джордан подумал о том, какой же необычайно красивой становится его младшая сестренка в моменты счастья, которые в последнее время выпадали на ее долю довольно редко. В сердце Берил жило слишком много страсти – эта особенность делала дикарку намного более уязвимой, чем она соглашалась признать. Вот уже год минул с тех пор, как Берил выжидала, не заводя новых отношений, полностью отказавшись от любовных игр. Она даже бросила свою благотворительную работу в больнице Святого Луки, которую так горячо любила. А все потому, что для сестры было мучительно то и дело сталкиваться на территории клиники с бывшим возлюбленным.
Но сегодня старые, хорошо знакомые искорки снова плясали в глазах Берил, и Джордану было приятно видеть это. От его внимания не ускользнуло, что они вспыхивали еще ярче, когда Ричард Вулф посматривал на сестру. Ах, эти кокетливые взгляды, метавшиеся туда-сюда! Джордан, казалось, улавливал потрескивание электрических разрядов, летавших между его сестрой и американцем.
– …Безусловно, это заслуженная награда, но ее присудили поздновато, ты не находишь, Джордан?
Очнувшись от своих мыслей, молодой Тэвисток в замешательстве уставился на раскрасневшееся лицо Реджи Вэйна. Определенно гость выпил гораздо больше, чем следовало бы.
– Простите, – смущенно пробормотал Джордан, – боюсь, я потерял нить разговора.
– Я говорю о Королевской медали для Лео Синклера. Ты ведь помнишь Лео, не так ли? Замечательный парень. Его убили года полтора назад. Или прошло уже два года? – Реджи немного потряс головой, словно пытаясь очистить сознание от алкогольного дурмана. – Так или иначе, они только собираются вручить его вдове медаль. Думаю, это непростительно!
– Не каждый, кто был убит в Персидском заливе, получил медаль, – влезла в разговор Нина Сазерленд.
– Но Лео работал в разведке, – возразил Реджи. – Он заслужил награду, особенно если учесть, как он… умер.
– Возможно, проволочку с медалью можно объяснить всего-навсего оплошностью, – предположил Джордан. – Например, документы затерялись или что-то в этом роде… МИ-6 действительно старается чтить своих погибших сотрудников, и Лео не будет забыт.
– Забыт так же, как мама и папа, – веско произнесла Берил. – Они погибли при исполнении служебных обязанностей. И так и не получили никакой награды.
– При исполнении служебных обязанностей? – переспросил Реджи. – Это не совсем так.
Подняв бокал шампанского нетвердой рукой, Вэйн поднес его к губам. Он вдруг осекся и смолк, осознав, что окружающие пристально смотрят на него. Повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь треском устричной раковины на чьей-то тарелке.
– Что вы подразумеваете под этим «не совсем так»? – осведомилась Берил.
Реджи основательно прокашлялся.
– Конечно… Хью должен был рассказать вам. – Реджи оглянулся, и его лицо побледнело. – О нет, – пробормотал он, – на этот раз я ляпнул что-то лишнее.
– Рассказать нам что, Реджи? – упорствовал Джордан.
– Но это ведь знали все, – ответил Вэйн. – Это было во всех парижских газетах…
– Реджи, – медленно, с расстановкой произнес Джордан. – Мы знаем лишь то, что наши отец и мать были застрелены в Париже. Нам известно, что это было убийство. Это неправда?
– Ну да, разумеется, это был убийца, связанный с…
– Убийца? – перебил Джордан. – Так он действовал в одиночку?
Реджи оглянулся, окончательно сбитый с толку.
– Я не единственный из присутствующих, кому известно об этом. Мы все были в Париже, когда это случилось!
На несколько волнительных мгновений снова воцарилась тишина. Нарушила молчание Хелена, тихо добавив:
– Это было очень давно, Джордан. Двадцать лет назад. Едва ли теперь это имеет какое-то значение.
– Это имеет большое значение для нас, – настойчиво отозвался Джордан. – Так что же произошло в Париже?
Хелена вздохнула:
– Я говорила Хью, что ему следует быть честным с вами, вместо того чтобы пытаться похоронить это.
– Похоронить что? – спросила Берил.
Вместо ответа, губы Хелены вытянулись в напряженную ниточку. Сказать правду осмелилась только Нина – эта нагловатая, бестактная Нина, которую никогда не заботили тонкости чужих чувств. Она категорично отрезала:
– Полиция сказала, что это было убийство. За которым последовало самоубийство.
Берил воззрилась на Нину, которая ответила ей прямым взглядом.
– Нет, – прошептала Берил.
Хелена нежно коснулась ее плеча:
– Ты была еще ребенком, Берил! Вы оба были детьми. И Хью не думал, что будет подобающим…
– Нет! – повторила Берил и отпрянула от дружелюбно протянутой Хеленой руки. Она неожиданно повернулась к гостям спиной и понеслась прочь из зала приемов, шелестя синим шелком платья.
– Спасибо. Всем вам, – холодно произнес Джордан. – За вашу столь живительную порцию откровенности.
После этого он тоже отвернулся от гостей и направился к выходу из зала – догонять сестру. Он настиг ее на лестнице:
– Берил?
– Это неправда! – вскричала она. – Не верю ни одному слову!
– Конечно это неправда.
Остановившись на лестнице, Берил взглянула на брата:
– Тогда почему они все говорят это?
– Это лишь омерзительные слухи – что же еще?
– Где дядя Хью?
Джордан покачал головой:
– В зале его нет.
Берил подняла глаза наверх, по направлению ко второму этажу.
– Пойдем, Джорди, – сказала она твердым голосом, в котором ясно звучала решимость. – Мы можем прояснить все прямо сейчас.
И они вместе поднялись по лестнице.
Дядя Хью был в своем кабинете – через закрытую дверь до них доносился настойчивый тон его голоса. Брат и сестра без стука скользнули внутрь и оказались лицом к лицу с хозяином кабинета.
– Дядя Хью? – окликнула Берил.
Резким жестом Тэвисток приказал ей замолчать. Повернувшись к племянникам спиной, он сказал в телефонную трубку:
– Это точно, Клод? Не утечка газа или что-нибудь в этом роде?
– Дядя Хью!
Но Тэвисток упрямо стоял спиной к Берил.
– Да-да, – произнес он в трубку, – я сразу же скажу об этом Филиппу. О боже, сейчас не самое подходящее время, но ты прав, выбора нет. Ему придется вылететь обратно сегодня же вечером.
Явно чем-то потрясенный, Хью повесил трубку и задумчиво уставился на телефон.
– Ты сказал нам правду? – обрушилась на него Берил. – О маме и папе?
Хью обернулся и, нахмурившись, в замешательстве посмотрел на нее:
– Что? О чем ты говоришь?
– Ты сказал нам, что они погибли при исполнении служебных обязанностей, – ответила Берил. – Ты никогда не говорил ни слова о самоубийстве.
– Кто вам это сказал? – резко бросил он.
– Нина Сазерленд. Но Реджи с Хеленой тоже знали об этом. На самом деле, похоже, об этом известно всему миру! Всем, кроме нас!
– Черт бы побрал эту болтливую Сазерленд! – взревел Хью. – Она не имела никакого права!..
Племянники в изумлении воззрились на него. Неторопливо, чеканя каждое слово, Берил произнесла:
– Это – ложь. Не так ли?
Неожиданно Хью кинулся к двери.
– Мы обсудим это позже, – на ходу пообещал он. – Я должен позаботиться об одном деле…
– Дядя Хью! – вскричала Берил. – Ведь это – неправда?
Хью замер на месте, потом медленно обернулся и посмотрел на нее.
