скачать книгу бесплатно
– Может быть, они не смогли вернуться, – сказала Маура. – Может, они уехали до снегопада во вторник, когда дорога еще была чистой.
– Это объясняет, почему окна были открыты, – поддержал Дуг. – Потому что было еще тепло, когда они уезжали. А потом пошел снег. – Он кивнул на Мауру. – Ну разве я не говорил вам, что она сокровище? Доктор Айлз всегда найдет логичное объяснение.
– Это значит, что обитатели дома собирались вернуться, – подытожил Арло. – После того, как дороги расчистят.
– Если не передумали, – добавила Элейн.
– Они оставили дом незапертым, а окна открытыми настежь. Значит, они обязаны были вернуться.
– Сюда? Здесь ведь нет ни электричества, ни соседей. Да какая нормальная женщина смирится с этим? А правда – где все их соседи?
– Это плохое место, – тихо проговорила Грейс. – Я бы не стала возвращаться.
Все уставились на девочку. Она сидела чуть поодаль от остальных и так плотно закуталась в одеяло, что в полумраке была похожа на мумию. Она долго не участвовала в разговоре, слушая айпад, но теперь вынула из ушей наушники, обхватила себя руками и, округлив глаза, осматривала комнату.
– Я заглянула в их шкаф для одежды, – сказала Грейс. – В комнате, где спали родители. Вы знаете, что у него было шестнадцать ремней? Шестнадцать кожаных ремней, каждый висит на своем гвоздике. А еще там толстая веревка. Зачем хранить веревку в шкафу для одежды?
Арло нервно хихикнул:
– Ничего, кроме как «детям до шестнадцати», на ум не приходит.
Элейн легонько шлепнула его.
– Не думаю, что он был добрым человеком. – Грейс смотрела в темноту, щурясь от яркого огня. – Может, его жена и дети сбежали. Улучили момент и сбежали. – Девочка помолчала. – Если им удалось. Если он не нашел и не убил их.
Маура поежилась под шерстяным одеялом. Даже виски не спасал от морозной стужи – казалось, холод снова прокрался в комнату.
Арло потянулся к бутылке:
– Фу ты! Если вы намерены рассказывать страшилки, лучше заранее принять успокаивающее.
– Ты уже достаточно принял, – заметила Элейн.
– Чья теперь очередь рассказывать страшилки у костра? – Арло посмотрел на Мауру. – Учитывая вашу работу, у вас, наверное, кучи таких историй в запасе.
Маура покосилась на Грейс, которая вновь погрузилась в молчание. «Если все это напугало даже меня, – подумала она, – то каково сейчас тринадцатилетней девочке!»
– Я считаю, сейчас не самое подходящее время для страшных историй, – возразила она.
– В таком случае как насчет веселых историй? Патологоанатомы умеют травить анекдоты – из области черного юмора.
Маура понимала, что ему хочется скоротать время до утра, чтобы не думать о пугающей пустоте вокруг, но она не была настроена на веселье.
– В моей работе нет ничего смешного, – ответила она, – вы уж мне поверьте.
Все надолго замолчали. Грейс подсела поближе к камину и смотрела в огонь.
– Лучше бы мы остались в гостинице. Мне тут не нравится.
– Мне тоже, милая, – сказала Элейн. – На меня этот дом ужас наводит, аж мурашки по коже.
– Ну, не знаю, – вмешался Дуг, умевший во всем находить хорошее. – Дом крепкий, добротный. Он многое может рассказать нам о людях, которые в нем жили.
Элейн ответила презрительной усмешкой:
– И страдали отсутствием вкуса, если судить по мебели.
– И по еде, – добавил Арло, указывая на пустую банку из-под свинины с фасолью.
– Однако ты уминал ее за обе щеки.
– Заметь, Элейн, в экстремальных условиях. Чего не сделаешь, чтобы остаться в живых.
– А вы видели одежду в шкафах? Клетка с полоской да воротнички под горло. Одежда первопоселенцев.
– Погоди-ка, погоди-ка. Я уже мысленно рисую портреты этих людей. – Арло прижал пальцы к вискам и нахмурился, как брахман, пересказывающий свое видение. – Я вижу…
– «Американскую готику»![4 - «Американская готика» – картина Гранта Вуда, написанная в 1930 году. Один из самых пародируемых образов в американском искусстве XX века.] – подсказал Дуг.
– Нет, «Деревенщину из Беверли-Хиллз»![5 - «Деревенщина из Беверли-Хиллз» – американская комедия 1993 года.] – сказала Элейн.
– Эй, мамуля, – заговорил Арло, растягивая слова. – Подай-ка мне еще плошку этой бельча-атины…
И трое старых друзей расхохотались. Их веселье подогревалось выпитым виски и возможностью безнаказанно посмеяться над людьми, которых они и в глаза не видели. Маура даже не улыбнулась.
– А вы что видите, Маура? – спросила Элейн.
– Ну же, ну, – подзуживал Арло, – присоединяйтесь к игре. Кто, как вы думаете, эти люди?
Маура оглядела комнату с голыми стенами, единственным украшением которой был портрет темноволосого мужчины с гипнотическим, устремленным ввысь взглядом. Здесь не было ни занавесок, ни милых безделушек. А книги все до одной – практические пособия. «Ремонт дизельного двигателя», «Основы слесарного дела», «Руководство по домашней ветеринарии». Женщина не была здесь хозяйкой, это не женский мир.
– Всем тут управлял только он, – сказала Маура. – Супруг.
Остальные заинтересовались, надеясь услышать продолжение.
– Видите, какое все холодное и практичное в этой комнате? Нет даже намека на женское присутствие. Как будто ее не существовало, как будто она была невидимкой. Женщина, которая ничего не значит, которая чувствует себя пленницей и находит утешение в виски. – Маура замолкла, вспомнив почему-то о Дэниеле, и ее взгляд затуманился от слез.
«И я тоже пленница, – пронеслось у нее в голове, – поймана в силки любовью и не могу вырваться. И может быть, я точно так же отгорожена от мира в собственной долине». Она смахнула навернувшуюся слезу и увидела, что все взгляды устремлены на нее.
– Ну и ну, – добродушно протянул Арло. – Психоанализ… дома.
– Вы спросили меня, что я думаю. – Маура допила остатки виски и решительно поставила стакан на пол. Он глухо звякнул. – Я устала. Пойду спать.
– Нам всем надо поспать, – сказал Дуг. – Я какое-то время посижу тут, буду поддерживать огонь в камине. Нельзя, чтобы огонь погас, поэтому я предлагаю сменяться.
– Я следующая несу вахту, – вызвалась Элейн. Она свернулась калачиком у огня и плотнее закуталась в одеяла. – Разбуди, когда придет моя очередь.
Половицы поскрипывали, пока они укладывались на ночлег, пытаясь поудобнее устроиться на домотканом ковре. Даже несмотря на жарко пылающий камин, в комнате было холодно. Маура накинула одеяло прямо поверх куртки. Из спален принесли подушки. Та, что досталась Мауре, пахла потом и лосьоном после бритья. Подушка хозяина.
С этим запахом она и уснула. Ей снился темноволосый мужчина с каменным взглядом – во сне он склонился над ней и долго смотрел на нее спящую. Маура чувствовала угрозу, но не могла пошевелиться, не могла защититься, ее сковал сон. Задыхаясь, она проснулась, с круглыми от ужаса глазами, с гулко бьющимся сердцем.
Никто над ней не стоял. Маура смотрела в темное пустое пространство.
Одеяло с нее сползло, и в комнате было холодно. В камине дрова почти совсем прогорели, осталось лишь несколько тлеющих головешек. Арло храпел, привалившись спиной к камину и свесив голову на грудь. Он не уследил за огнем.
Дрожа и чувствуя, как занемело тело после сна на холодном полу, Маура поднялась и подбросила полено в камин. Дерево занялось почти сразу, и вскоре огонь уже весело потрескивал, а по комнате разливались приятные волны тепла. Маура недовольно покосилась на Арло, тот даже не пошевелился. Бесполезно, подумала она. На них ни в чем нельзя положиться, даже за огнем последить не могут. Напрасно она связалась с этой компанией. Она устала от плоских острот Арло, от нытья Грейс и от неисправимого оптимизма Дуга. А Элейн внушала ей смутную тревогу, хотя она не могла сказать почему. Маура вспомнила, каким взглядом Элейн смотрела на нее, когда Дуг кинулся обнимать ее на дороге. «Я самозванка, не принадлежу к их слаженному квартету, – думала она. – И Элейн сердится на меня».
Огонь пылал вовсю – жарко и ярко.
Маура посмотрела на свои часы: было четыре часа утра. Как раз ее черед принимать вахту, так что все равно ей не спать до рассвета. Она встала, потянулась и краем глаза заметила какой-то отблеск возле оранжевого пламени. Подойдя ближе, она заметила сверкающие капельки влаги на деревянном полу. Потом в противоположном конце комнаты, где сгущались тени, увидела белесое пятно. Кто-то открывал дверь, и в дом нанесло снега.
Она подошла к двери, где снег еще не растаял, и уставилась на тонкий белый пушистый слой. На нем был четко виден отпечаток ботинка.
Маура обернулась и быстро оглядела комнату, мысленно пересчитывая спящих. Все на месте, все спят.
Дверь была не заперта. Никто не потрудился на ночь задвинуть засов, да и с какой стати? От кого тут запираться?
Маура до упора задвинула засов и посмотрела в окно. Хотя в комнате стало теплее, а она набросила на плечи одеяло, ее колотил озноб. Ветер завывал в трубе, снег бился о стекло. За окном было темно, она ничего не могла разглядеть. Но что, если кто-то там смотрит сейчас на нее, на одинокий силуэт у окна, обрамленный светом камина?
Маура отошла от окна и, дрожа, села на ковер. Снег возле порога растаял, а с ним исчез и таинственный след. Может, дверь ночью сама распахнулась, кто-то из них пошел закрывать ее и оставил свой след? Может, кто-то выходил во двор по малой нужде или проверял погоду. Сон как рукой сняло. Маура сидела и смотрела, как ночь постепенно сменяется рассветом, а чернота за окном уступает место серому утру.
Ее спутники спали как убитые.
Когда Маура встала подбросить поленьев в огонь, она увидела, что дров почти не осталось. Во дворе под навесом была сложена целая поленница, но там дрова, вероятно, сырые. Чтобы они успели просохнуть, нужно, чтобы кто-то сходил прямо сейчас и принес в дом целую охапку. Маура посмотрела на своих мирно спящих спутников и вздохнула: «Этот кто-то буду, конечно же, я».
Она надела ботинки, натянула перчатки, закутала нижнюю часть лица шарфом и отодвинула засов на входной двери. Приготовившись мерзнуть, вышла наружу и плотно закрыла за собой дверь. Ветер свистел на крыльце, бил в лицо колючими иглами. Поскрипывали качели. Глянув вниз, Маура не увидела никаких отпечатков, при таком ветре какие могут быть следы! Термометр на стене показывал одиннадцать градусов ниже нуля. А казалось, что намного холоднее.
Лестница потонула в сугробе. Маура нащупала ногой то, что казалось первой ступенькой, хотела идти дальше, но ступня соскользнула, и она кубарем покатилась в снег. От удара гудела спина, боль отдавалась в голове. Какое-то время Маура сидела оглушенная, моргая от яркого утреннего света. Первые лучи солнца озарили мир, они казались ослепительно-яркими. Ветер бросил ей в лицо морозную пыль, и она чихнула, отчего голова разболелась сильнее.
Маура встала и отряхнула брюки. Прищурившись, оглядела заснеженные крыши домов. Между двумя рядами зданий тянулась девственно-чистая снежная полоса – так и хотелось первой пройтись по это идеальной, нетронутой поверхности. Но Маура отказалась от этой мысли и направилась за угол дома, утопая в сугробах по колено. Ей нужна была поленница. Она попыталась вытащить расщепленное полено из самого верхнего ряда, но оно примерзло и не поддавалось. Упершись ногой в поленницу, Маура потянула сильнее. Вдруг примерзшее полено с треском отделилось, и она, теряя равновесие, сделала шаг назад. Но наступила на что-то, невидимое под сугробом, и растянулась на снегу.
Два падения за день. А утро только начинается.
Голова у Мауры гудела, глаза слезились от яркого света. Ей очень хотелось есть, и в то же время мутило – слишком много виски выпила накануне. Мысль о том, что на завтрак опять тушенка с фасолью, радости не добавляла. Маура с трудом поднялась и стала искать полено, которое выронила при падении. Разбрасывая носком сапога снег, она заметила что-то непонятное. Принялась рыть вокруг, отгребая снег руками в перчатках, и наткнулась на твердый продолговатый предмет. Не полено, что-то более крупное, что-то, примерзшее к земле. Об этот предмет она и споткнулась, когда падала.
Маура смела в сторону оставшийся слой снега и вдруг застыла, глядя на то, что раскопала. Она в ужасе отшатнулась. Потом отвернулась, вскочила и бросилась обратно в дом.
9
– Должно быть, его оставили во дворе, вот он и замерз до смерти, – предположила Элейн.
Все молча обступили мертвого пса, словно пять плакальщиков у могилы, прикрывая лица от жалящего ветра. Дуг, вооружившись совком для золы, раскопал снег вокруг страшной находки. Теперь собака была видна целиком. Ее обледеневшая шерсть сверкала на солнце. Немецкая овчарка.
– Как можно оставлять собаку на улице в такую погоду! – возмутился Арло. – Это жестоко.
Маура села на корточки и потрогала рукой в перчатке холодный бок собаки. Тело промерзло насквозь и на ощупь было твердое как камень.
– Не вижу никаких повреждений. И это не бродячий пес, – заметила Маура. – Он выглядит откормленным, и ошейник имеется. – На металлическом жетоне была выгравирована кличка: «Лаки»[6 - Lucky (англ.) – счастливчик.]. – Это определенно чей-то домашний питомец…
– Может, он долго где-то бегал и хозяева его вовремя не нашли? – предположил Дуг.
Грейс недоверчиво посмотрела на отца:
– И тогда они бросили его тут одного?
– Может, они очень спешили.
– Разве такое возможно? Мы бы никогда так не поступили с собакой.
– Но, милая, мы же не знаем всего, что здесь произошло на самом деле.
– Вы ведь похороните его, верно?
– Грейс, это всего лишь собака.
– Все равно нельзя его тут оставлять.
Дуг вздохнул:
– Ладно, я позабочусь об этом, обещаю. А ты ступай в дом и приглядывай за камином. Я все сам сделаю.
Они подождали, когда Грейс скроется в доме. Потом Элейн сказала:
– Ты же ведь не собираешься хоронить этого пса, правда? Земля насквозь промерзла.
– Ты же видишь, она на грани истерики.
– Не она одна, – добавил Арло.
– Я только получше забросаю его снегом. Он такой глубокий, Грейс и не узнает, что собака все еще тут.
– Давайте вернемся в дом, – предложила Элейн. – Я вся продрогла.
– Не понимаю, – сказала Маура, по-прежнему сидя на корточках рядом с мертвым животным. – Собаки ведь не глупые, особенно немецкие овчарки. Этого пса хорошо кормили, и шерсть у него густая, мороз ему не страшен. – Она поднялась и оглядела окрестный пейзаж, щурясь на ярком солнце. – Это северная стена дома. Почему собака околела именно здесь?
– А где надо было? – удивилась Элейн.
– Маура дело говорит, – заметил Дуг.
– Не поняла, – протянула Элейн, недовольная тем, что больше никто не захотел возвращаться в дом.
– Собаки – существа довольно разумные, – сказал Дуг. – Они понимают, где лучше укрыться от холода. Этот пес мог зарыться в снег. Или забраться под крыльцо и свернуться калачиком. Вообще мог найти тысячу мест, где можно спрятаться от ветра. Но он этого не сделал. – Дуг поглядел на пса. – Вместо этого он остался здесь. На голой земле, на ветру, как будто просто упал и околел.
Они молчали, а метель все не унималась. Очередной порыв ветра, с протяжным воем налетевший из-за угла, трепал их одежду, взметая искристую снежную пыль. Маура посмотрела по сторонам, на сугробы, напоминавшие застывшие белые волны, и подумала: какие еще сюрпризы таятся под этим снегом?
Дуг обернулся и посмотрел на соседние постройки.
– Может, сходим посмотрим, что в других домиках? – предложил он.
