скачать книгу бесплатно
Старалась не думать о родителях Яна. Со временем мы притремся друг к другу. Все утрясется и будет как надо. Ян тоже в этом уверен. Он подержит меня. Тем более что жить мы будем отдельно и видеться не каждый день.
Скоро Ян предложил мне переехать к нему в квартиру не дожидаясь свадьбы. Кому нужна это формальность? Я с радостью согласилась. И пусть его мама думает обо мне что хочет. На всех не угодишь. Пора перестать оглядываться на чужое мнение. Даже на мнение будущих родственников. Мы с Яном строим свою жизнь. И делаем это так, как считаем нужным.
Квартира у Яна небольшая, зато в центре. Это удобно и мне, и ему. Мою квартиру пока сдадим квартирантам. Деньги перед свадьбой лишними не будут, на счету каждая копейка.
После свадьбы мы планировали жить в его загородном доме. К счастью, он не слишком близко от дома его родителей.
Ян Кудрявцев не только редактор журнала, но и востребованный корреспондент. Его дела идут в гору, и он этим очень гордится. Хорошо зарабатывает и тратит деньги со вкусом. Имеет на это полное право.
Для успешного мужчины очень важен имидж. Спортивный автомобиль, загородный дом, квартира в центре – неплохо для начала. Я гордилась своим Яном. Молодец, все успевает, в курсе всех важных событий, умеет наладить нужные связи. А главное – умеет работать, живет независимо от родителей. Когда вспоминала о них, неприятный холодок сжимал сердце.
Нет, не примет меня мама Яна. Не впишусь я в их семью. И возраст, и положение в обществе не то. Не о такой жене для сына мечтала Ксения Владимировна. Отгоняла от себя неприятные мысли. Придет время, тогда и буду думать, как строить отношения с родителями Яна. А пока надо мечтать о хорошем.
Свадьба – это прекрасно, это самый важный день в жизни девушки. Потом начнется счастливая семейная жизнь. Я окружу Яна заботой. У меня это хорошо получается уже сейчас. Через год у нас родится ребенок. Хорошо, если мальчик. Хотя неважно.
Я всегда хотела двоих детей. Старшего мальчика, и через пару лет девочку. Время поджимает, надо поспешить. Тридцать конечно не возраст, но уже и не юная девушка, как заметила Ксения Владимировна. И тут она совершенно права.
Я не собиралась становиться домохозяйкой. Буду продолжать работать и после рождения детей. В клинике меня ценят и уважают. А в таком возрасте этого далеко не каждый смог добиться. Возможно, со временем сменю профессию. Стану, например, косметологом. Или пойду преподавать биологию. Время покажет… Я обязательно найду себе работу по душе.
Подготовка к свадьбе шла своим чередом. Приятные хлопоты поглотили целиком. Мы выбирали ресторан, декор помещения, Ян уже забронировал отель на Мальте. Чтобы номер был роскошный, с большой террасой и обязательно с видом на море.
Но неожиданный поворот судьбы резко изменил мою жизнь.
* * *
В конце мая меня вызвал завотделением. Одному из первых людей города потребовалась медсестра для ухода на дому.
– Лидия Константиновна, вы будете ежедневно посещать Павла Игоревича Рудницкго. Ему надо делать уколы и ставить систему после операции. Реабилитация идет хорошо. Но в больнице он оставаться не хочет, предпочитает долечиваться дома.
– Но это же работа медсестры, – удивилась я.
– Да. Но господин Рудницкий желает, чтобы процедуры ему делал врач. Он считает, что у медсестер недостаточно глубокое медицинское образование. За это вам будут доплачивать.
– Хорошо, – согласилась я.
Деньги лишними не будут. Тем более что выбора у меня нет. Руководству клиники виднее, кто и чем должен заниматься. В клинике разговор с сотрудниками короткий. Не нравится – увольняйся, никто не держит. На это место при такой высокой зарплате сотня желающих найдется.
Любой каприз за деньги пациента – таков негласный девиз нашей клиники.
От состоятельных клиентов всегда одни неприятности и нервотрепка. Они вечно недовольны, как их лечат, как осматривают, как делают уколы. И вообще, врачи недостаточно грамотны и компетентны, чтобы лечить таких важных персон.
Господин Рудницкий – бывший депутат Государственной думы, в преклонном возрасте и с очень молодой женой. Кажется, она у него вторая или третья. Рудницкий оставил госслужбу и вернулся в бизнес. Об этом знаменательном событии трубили все таблоиды города.
Семье Рудницких принадлежит огромный химический концерн. Сеть заводов разбросана не только по области, но и в других регионах страны.
Итак, в назначенный день после обеда завотделением лично проверил погрузку медицинского оборудования в автомобиль клиники, и я отправилась к господину Рудницкому.
Как оказалось, я понятие не имела, что значит элитная квартира. Пентхаус Павла Игоревича расположился в новом доме на берегу реки. Скоростной персональный лифт поднял меня на тридцать шестой этаж за несколько секунд.
Меня встретил привратник – важный, как английский лорд. Он проводил меня в комнату, расположенную недалеко от кухни.
– Здесь вы можете переодеться и разместить медикаменты и оборудование, – важно произнес он. – Павел Игоревич ждет вас с спальне через четверть часа. По коридору вторая дверь направо. Господин Рудницкий не любит задержек и опозданий. Постарайтесь не разочаровать его, – строго предупредил меня верный дворецкий бывшего слуги народа.
Шофер клиники разместил все необходимое в комнате и ушел. Я переоделась в форменный халат, надела на голову шапочку, достала лекарства, шприцы, сложила их в контейнер. Собрала хромированную стойку под систему. Мне не раз приходилось заниматься этим в клинике, но на дом к пациенту я выехала впервые.
Взяла стойку, контейнер, распахнула дверь и шагнула в коридор. И с размаху налетела на стремительно идущего человека. От неожиданности я уронила стойку.
Пронзительный звук от упавших металлических трубок резанул мой слух как гром среди ясного неба.
Мужчина обхватил меня за талию и не дал упасть.
Моя рука упиралась в мускулистую грудь мужчины. Я слышала, как гулко бьется его сердце. Подняла глаза и невольно замерла.
Насмешливый взгляд карих глаз откровенно изучал меня. Высокий, стройный, темноволосый мужчина лет тридцати семи крепко обнимал меня и не спешил отпускать. Выбрит до синевы, одет в дорогой костюм. Пиджак расстегнут, и моя рука все еще лежит на его груди. Через тонкую ткань я чувствовала крепкие напряженные мышцы.
Какая неловкая ситуация!
– Целы? Я едва не сбил вас с ног. Простите.
– Все нормально, – прошептала в ответ.
Я осторожно освободилась из неожиданных объятий. Наклонилась, чтобы собрать распавшуюся на отдельные части стойку капельницы.
– Позвольте, я помогу, – молодой мужчина опередил меня, ловко собрал металлические трубки и протянул мне.
– Спасибо, – я невольно взглянула в темные глаза и утонула в них, как в омуте. Его взгляд притягивал, завораживал. Вздрогнула и пришла в себя.
Судорожно начала собирать стойку. Как назло, руки не слушались. Депутат будет в бешенстве. Я заставляю его ждать – неслыханная наглость!
Мужчина отстранил меня и через несколько секунд все было готово. Я хотела забрать оборудование, но он не отдал мне его.
– Главное, не спешить, – очаровательно улыбнулся он. – Я провожу вас, а то налетите еще на кого-нибудь.
– Это вы налетели на меня, – заметила ему в ответ.
– Ну, разумеется. В этом доме всегда виноват только я, – рассмеялся он.
Мужчина сделал широкий жест рукой, пропуская меня вперед.
– Как понимаю, вы будете лечить моего дорогого папу?
– Я буду проводить процедуры господину Рудницкому.
– Тогда давайте познакомимся. Дмитрий Рудницкий. Сын вашего пациента.
– Лидия Спирина. Врач.
– Очень приятно, – он поцеловал мне руку.
Это было неожиданно. Моя рука замерла в его. Но через мгновение я отдернула ее.
– Вы такая пугливая, – снова рассмеялся Рудницкий-младший.
– Я не пугливая. Просто Павел Игоревич будет недоволен, что я опоздала.
– Мой папаша это переживет. Я замолвлю за вас словечко перед ним.
Дмитрий постучал в высокую инкрустированную красным и черным деревом дверь.
– Папа, к тебе врач, – Дмитрий не стал дожидаться ответа и распахнул ее. – Прошу, проходите.
Глава 3. Лидия
Я переступила порог и оказалась в опочивальне французского императора. Или русского… Роскошь, бьющая в глаза.
Огромная кровать под балдахином из шелка и парчи. Ее золотые витые столбы украшали амуры, держащие гирлянды из роз.
На кровати лежал сухопарый пожилой мужчина. На лице следы недавней пластической операции. Совершенно лысый, с пронзительным взглядом водянистых бесцветных глаз. Настоящий Кощей Бессмертный. Я знала, что пациенту семьдесят два. Но сейчас трудно понять, насколько эффективно прошла операция. На лице отечность и краснота.
Невольно окинула взглядом комнату.
Картины в резных рамах по стенам напоминали об Эрмитаже. На одной из них Павел Игоревич в костюме Людовика ХIV с короной на голове и в горностаевой мантии обнимал черноволосую диву в пышном шелковом платье. Дива держала в руках веер и была увешена драгоценностями как новогодняя елка стеклянными игрушками. Она годилась в дочери своему кавалеру. Судя по всему, ей нет и тридцати.
Пушистый ковер покрывал янтарный паркетный пол, высокие окна с витражами. Роскошные портьеры причудливо задрапированы. Много лепнины на стенах и потолке. И везде позолота в неимоверных количествах.
Люстра из розового хрусталя свешивалась с расписного потолка. На нем тоже резвились пухлые амуры.
– Вы не в музей пришли, нечего по сторонам смотреть, – сердито произнес пациент. – Милочка, вы опоздали на две минуты. Это недопустимо. Я очень недоволен и сообщу об этом вашему руководству.
– Папа, побереги нервы, – Дмитрий подошел к высокой кровати. – Это моя вина. Я едва не сбил с ног бедную девушку. Пришлось собирать упавшую стойку. Но все обошлось. Стойка даже не покривилась. И врач тоже цела и невредима. Так? – обратился Дмитрий ко мне.
– Да, все хорошо, – кивнула я.
– От тебя вечно одни неприятности, – буркнул Рудницкий-старший. – Что тебе надо? Видишь, я занят.
– Хорошо, я приду позже, – Дмитрий изобразил на лице смирение. – Все, как ты захочешь. Только не переживай, это вредно. Особенно после пластической операции. Третьей, если не ошибаюсь? Как проходит омоложение? Бьешь копытом как молодой жеребец?
– Не хами! – прорычал Рудницкий.
– Собственно, я просто пришел узнать о твоем здоровье. Я очень за тебя волнуюсь.
– Иди, иди, – сердито махнул рукой Павел Игоревич.
Я быстро приготовила все необходимое для системы и ждала, когда закончится перепалка между отцом и сыном.
Дмитрий вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Протерла спиртом руку пациента, уколола. Рудницкий поморщился и откинулся на высокие подушки.
Я села на резной стул рядом с кроватью. Сидеть мне тут долго, минут сорок. Но так пожелал пациент. Я смотрела в пол, поскольку хозяин роскоши был недоволен, когда я рассматривала комнату.
– Ну что, так и будете сидеть как сова на ветке? – сердито спросил Павел Игоревич.
– Других процедур на сегодня не запланировано.
– Так расскажите мне о предстоящей реабилитации.
– Я думала, вам об этом рассказал лечащий врач.
– Надо не думать, а выполнять свои обязанности. За это вам платят, и немало.
Нервный пациент, но что делать? Я во всех подробностях рассказала ему о запланированных процедурах. Сколько будет систем, сколько уколов. В какой последовательности и почему. Время от времени Рудницкий задавал вопросы о качестве лекарств и их производителях. Хотел убедиться, что ему предоставили все только самое лучшее.
Наконец лекарство в системе закончилось. Я наклеила на руку пациента пластырь.
– На сегодня все.
– Вы хорошо сделали укол. Я почти ничего не почувствовал, – признался Павел Игоревич. – Надеюсь, и дальше будет так же. Я бы не хотел разочароваться в вашей клинике.
– Я приложу все усилия, чтобы ваша реабилитация прошла успешно, – заверила пациента.
– Даже не сомневаюсь в этом, – хмыкнул Рудницкий, резко приподнялся на кровати и хлопнул меня по пятой точке.
Видимо, это должно было означать поощрение.
Я отпрянула от постели.
Бывший депутат громко заржал. Ну точно – жеребец. Только весьма престарелый.
– Не изображай недотрогу! – продолжал смеяться он.
– Прошу вас больше так не делать, – я чувствовала, как краска заливает мое лицо.
– Иди, свободна на сегодня, – махнул рукой Павел Игоревич, отпуская меня как хозяин отпускает служанку.
Я бочком подошла к стойке, подхватила ее и поспешила покинуть спальню. У двери обернулась:
– До свидания, – постаралась заглушить возмущение и говорить спокойно.
Как мне хотелось послать этого старого ловеласа куда подальше и больше никогда тут не появляться! Возомнивший о себе хам! Думает, раз сказочно богат, то может позволить себе все.
Ответом меня не удостоили.
Навстречу по коридору шла роскошная молодая женщина, похожая на фотомодель. Длинные черные волосы, полные губы презрительно поджаты, высокие скулы, раскосые глаза недовольно сощурены. Шелковый халат насыщенного розового цвета струился по идеальной фигуре, почти обнажая крупную грудь. Я сразу узнала диву с картины. Жена Рудницкого вполне соответствовала его вкусу – яркая, надменная, дорогая.
– Доброе утро, – поздоровалась я.
Красавицы едва кивнула мне. С прислугой тут здороваться не принято.
