скачать книгу бесплатно
В зеркальце заднего обзора Веригин прекрасно видел этот черный автомобиль с полицейскими в штатском. Автомашина тоже имеет, на первый взгляд, «штатский» вид. Среднего размера, но наверняка, с форсированным двигателем. От такого авто не оторвешься на огромной скорости на хайвэе.
Из окна посольства Юрий часами наблюдал в бинокль за водителями и пассажирами этих дежурных автомобилей. Когда они выезжали за очередной посольской машиной, удавалось мельком разглядеть некоторых из них. Одеты в черные костюмы, белые сорочки с темными галстуками. Жесткие, неприятные лица.
Веригин закладывал в память эти лица. Чтобы потом при случае можно было опознать этих ищеек, когда они уже «в пешем строю» пойдут по его следу где-то в городе.
На Аояма-дори Веригин повернул налево, в сторону вокзала Сибуя. Площадь перед этим вокзалом – одна из самых известных в Токио. Когда в кинохронике или по телевидению показывают Токио, то обычно дают картинку именно этой площади. Вокзал Сибуя служит пересадочным узлом для нескольких железнодорожных веток. Сюда же сходятся линии метро. Когда площадь пересекают по диагональным наземным переходам пешеходы, то она сплошь усеяна людьми, которые движущейся лавиной накрывают все пространство между зданиями универмагов и офисов.
Эти здания поистине многофункциональны. В нижних этажах размещаются магазины, а в верхних – всевозможные компании. Но это еще не вся начинка подобных монстров. Здесь же находятся станции метрополитена и городской железной дороги. Прямо с платформы можно попасть по короткому переходу в торговое чрево.
На полпути к вокзалу Сибуя Юрий свернул на небольшую стоянку перед супермаркетом. Все продукты там уже упакованы и имеют наклейки с указанием веса, цены за килограмм и стоимости данного товара. Юрий вспомнил продовольственный магазин на Беговой, где приходилось дарить мелкие иностранные сувенирчики, – шариковые ручки, жевательную резинку, подаренные ему приезжавшими из-за границы в отпуск коллегами, – мяснику, чтобы тот отрубал мясо с костьми, которые все же не превышали бы по количеству мякоть. Правда, мякоть в этом случае имела чисто условное значение, она была тверда, как рука Гриши, рубившего тушу на деревянном чурбане.
Черная машина с полицейскими в штатском припарковалась вслед за автомобилем Веригина. Двое из машины проскользнули в супермаркет. Два человека необходимы для того, чтобы в случае необходимости один из них последовав дальше за объектом, а другой устремился бы за тем, с кем объект встретился. В машине остались водитель и еще один шпик. Если объект выскочит, впрыгнет в автомобиль и помчится, они не станут дожидаться напарников и устремятся в погоню.
Но Веригин не стал отрываться от назойливых сопровождающих лиц. Он не пошел ни с кем на молниеносный контакт, не закладывал «почтовый ящик». Ведь он – «чистый»[2 - Чистый (профессиональный сленг) – загранработник, не имеющий отношения к спецслужбам.]! Обычный сотрудник посольства, работник МИДа. Они должны съесть эту наживку!..
Купив кока-колу и сигареты, Юрий продолжил путь по Аояма-дори к Сибуя. От привокзальной площади он повернул направо в сторону Яматэ-дори. На пересечении этой улицы с Косюкайдо – магистралью, идущей от Синдзюку в пригороды, – Веригин повернул под хайвэем налево. Когда он заканчивал поворот, то уже горел желтый сигнал светофора. Тут же зажегся красный свет для автомашины с полицейскими в штатском. Автомобиль не остановился на запрещающий сигнал светофора, а один из полицейских высунулся с переднего сиденья в окно и замахал полосатым жезлом, призывая участников дорожного движения пропустить их автомобиль. Слежка шла практически в открытую.
Проехав метров триста, Веригин повернул направо в узкий переулок. Справа выделялось четырехэтажное здание местной больницы, слева виднелся шестиэтажный жилой дом «Кокутэцу» – Государственных железных дорог. После дома железнодорожников через проулочек раскинулась скрывавшаяся за забором небольшая территория отделения советского информационного агентства в Токио, где высажены деревья, уже успевшие вымахать до уровня второго этажа трехэтажного здания отделения.
Веригин въехал во дворик отделения агентства, а полицейская машина припарковалась у приемного покоя, хотя там висела вывеска «Только для автомобилей скорой помощи». Кстати, вспомнил Юрий, скорая помощь в Японии относится к пожарному ведомству, поэтому водитель и фельдшеры скорой помощи одеты в синюю пожарную форму, поверх которой – белые халаты, а на голове – белые каски.
Первый этаж отделения агентства отведен под служебные помещения, а на втором и третьем этажах живут сотрудники с семьями.
Все корреспонденты размещались в одной большой комнате. Из нее одна дверь вела в крохотную комнатушку, где стояли два телетайпа, принимавшие информацию японского информагентства на японском и английском языках. За другой дверью находилось помещение, где размещались телетайпы, по которым из Токио в Москву перегонялись сообщения корреспондентов советского агентства.
– Приветствую тружеников пера! – поздоровался Веригин с журналистами.
– Здравствуйте, дорогой товарищ Веригин! – откликнулся заведующий отделением Сергей Михайлович Востроухов, лысеющий мужчина за пятьдесят, для которого это была уже третья длительная командировка в Японию по линии агентства.
– Вообще-то для нас основное орудие производства – пишущая машинка или телетайп! – встрял в разговор Леонид Торопов, молодой корреспондент примерно одного с Веригиным возраста. – А что для дипломата главное – ноги или уши?
– Зубы! – парировал Юрий Веригин. – Держать их зажатыми при общении со своим начальством. Ну и, пожалуй, уши и глаза, чтобы фиксировать все, что узнаешь.
– Чем можем помочь, Юрий? – спросил Востроухов.
– Сергей Михайлович, хотел бы почитать информацию по некоторой тематике.
– И какой же, если не секрет?
– Какой же секрет, если я прошу вас оказать мне содействие! Я интересуюсь японо-американскими отношениями.
– Вон возьми папку на эту тему на втором стеллаже! – указал Востроухов на книжную полку, где выстроились в ряд папки с наклейками с разными названиями.
– Подшивки ваших аналитических материалов я, конечно же, не прошу, – сразу же отметил свою скромность Веригин. – Ведь вы отправляете их дипломатической почтой. Их читают уже в Москве.
– Скорее всего, так и обстоят дела. Но не исключаю, что эти материалы может просматривать руководство посольства, – заметил Востроухов.
– Я к этой категории не отношусь, – улыбнулся Веригин.
– Еще все впереди! – воскликнул молодой Торопов, видимо, надеясь на такую же участь для себя.
– Я смотрю, из пяти столов заняты четыре. А где же пятый журналист? – спросил Веригин заведующего отделением.
– Маргелов сегодня в вечернюю смену. Так что садись, Юрий, за его стол! – указал на свободное рабочее место Востроухов.
Веригин взял со стеллажа папку с сообщениями о японо-американских отношениях, а заодно прихватил и папку с надписью «Военные базы США». Сел за свободный стол.
Из телетайпной вышла Маргарита Мазун. Она работала в отделении информагентства телетайписткой. Но ее главная должность в советской колонии в Токио – жена атташе посольства Богдана Мазуна. Он был коллегой Веригина и входил в состав той же группы в резидентуре, в которой служил и Веригин.
Маргарита передала Востроухову корреспонденцию на считку и подошла к столу, где расположился Веригин. Это была рослая, крупного телосложения брюнетка за тридцать лет с волосами, уложенными в пучок. На лице выделялись огромная челюсть и массивные черные очки с толстыми линзами. Если ее нужно было бы коротко охарактеризовать, то подошли бы два слова: «черная женщина».
Маргарита обнажила в улыбке крупные зубы:
– Здравствуй, Юрий! Рада видеть тебя!
Веригин встал в знак почтения к собеседнице и в свою очередь сказал:
– О, Маргарита! Я не зря приехал в отделение агентства. Двойная удача – почитаю информационные материалы отделения и пообщаюсь с тобой. Ты прекрасно выглядишь!..
– Юрий, ты явно перегибаешь палку с комплиментом! – парировала Маргарита. Но чувствовалось, что ей пришлась по душе похвала со стороны Веригина.
Любая женщина любит комплименты от чужого мужчины. Особенно та, которой не хватает ласковых, теплых слов от собственного мужа.
* * *
Веригин в обеденный перерыв официального рабочего дня въехал с Синдзюку-дори на парковку универмага «Исетан». Универмаг располагался в противоположном от посольства районе Токио.
Парковка была не подземной, а многоуровневой. Чтобы попасть в основное здание универмага, нужно пересечь проулок, в котором хозяйничали парковщики «Исетана», указывающие через какой въезд нужно парковаться. Они были одеты в одинаковую форму темновишневого цвета и фуражки такой же расцветки.
Войдя в универмаг, Юрий огляделся, высматривая лифты.
– Ирассяи масэ! Ирассяи масэ![3 - Добро пожаловать! Добро пожаловать! (перевод с япон. яз.)] – со светящимися улыбками приветствовали его две молоденькие служащие «Исетана», одетые в синие юбки и белые блузки. На головах у них непонятно каким образом держались маленькие круглые шляпки. А вот каблуки на туфлях были немалыми, чтобы компенсировать невысокий рост.
Веригин повернул направо в сторону лифтовой зоны. Вошел в открывшийся лифт вслед за несколькими покупательницами.
Женщины назвали лифтерше нужные этажи. Девушка, одетая так же, как и встречавшие у входа посетителей служащие универмага, нажала кнопки на панели.
– Ёнкай, доодзо![4 - Четвертый этаж, пожалуйста! (перевод с япон. яз.)] – сказал лифтерше Веригин.
– Касику умаримасита![5 - Слушаюсь! (перевод с япон. яз.)] – приветливо отозвалась девушка, надавливая на кнопку с цифрой «4».
В японских крупных универмагах обычно первый этаж занимают отделы парфюмерии, косметики, ювелирных изделий и некоторые другие. Второй и третий этажи – владения дамской моды: одежды и белья, обуви. Четвертый этаж – мужская одежда и обувь. Пятый этаж ориентирован на товары для детей и подростков. Шестой этаж отдается под предметы домашнего обихода. Здесь же имеются небольшие отделы мебели. На седьмом этаже, как правило, устраивают распродажи различных товаров, прежде всего женской и мужской одежды.
Восьмой этаж – фуд-корт. Здесь можно перекусить незатейливой едой вроде рамэна – супа-лапши, приправленного соевым соусом и с небольшими порциями овощей и совсем крошечным кусочком свинины в большой миске. Или же рисом с овощами либо рыбкой в плошке среднего размера.
Но есть и ресторанчики с более изысканной трапезой. Там подают рыбу или мясо. Дополнительно полагается, к примеру, дайкон – особая небольшая репа, вымоченная в кисло-сладком соусе, после чего она приобретает желтый цвет, а также различные овощи, бобы.
Первый и второй подземные этажи – царство продовольствия на самые разные пристрастия и вкусы. Здесь и молочные продукты, и хлебобулочные и кондитерские изделии, и колбасы с сосисками, и консервированные продукты японского производства и из различных стран мира. Большие отделы, где продаются соки, газированная и негазированная вода, алкогольные напитки. Прежде всего пиво: японские марки «Кирин», «Асахи», «Саппоро» и другие. Много сортов импортного пива.
Из крепких напитков – виски из Шотландии, а также из США. Японский вариант представлен виски «Сантори». Встречается и водка, в основном «Смирнов». Изредка попадаются «Столичная» и «Московская».
Вина – сплошь из Европы: Франции, Италии, Испании. На Японских островах производство вин не распространено широко, наиболее примечательным является красное вино «Акадама». Оно – полусладкое и, конечно, не выдерживает конкуренции с западноевропейскими винами.
Во всех этих отделах – продовольственных и винных – господствует солидная, спокойная атмосфера. А вот в рыбной и мясной секциях – совсем другое дело! Здесь царит, скорее, дух уличных рынков. Продавцы – исключительно мужчины – в белых штанах, куртках и пилотках. На ногах – белые резиновые сапоги, как бы подчеркивающие, что рыбу вот-вот вытащили из воды, из моря-океана, а мясную тушу только пару минут назад разделали.
– Подходите! Подходите! – громко зазывают продавцы, но все же не кричат благим матом – как-никак здесь не уличный базар, а универмаг!.. – Свежая рыба! Только-только из морских глубин!
– Мясо парное! Будет таять во рту! – вторят продавцам рыбы мясники. – Подходите! Не пожалеете! Мясо даст силу!
Потребление мяса не очень распространено на Японских островах. Все же острова, омываемые Тихим океаном и морями. Поэтому морепродукты занимают немалое место в рационе японцев. Еще больше они едят риса и овощей.
Видимо, незначительным потреблением мяса японцами объясняются во многом особенности их организма. У японцев, как правило, слабое зрение, каждый четвертый ходит в очках или линзах. Да и зубы не идеальные, услугами стоматологов пользуется большинство населения Японии.
Зато минимальное потребление продовольствия, содержащего холестерин, определяет и минимальное количество сердечно-сосудистых заболеваний в Японии. Вкупе с использованием в качестве пищи рыбы, креветок, а также морских водорослей, содержащих много йода, безобидных овощей и риса, все это ведет к долголетию японцев. Средний возраст жителей Японских островов перевалил за восемьдесят лет, несмотря на весьма интенсивный ритм труда японцев.
Все в мире в определенной степени сбалансировано, одно компенсирует другое, подумал Веригин.
На четвертом, мужском, этаже Юрий походил среди вешалок с костюмами. Здесь были и строгие костюмы для работы, и экстравагантные пиджаки в стиле casual. Костюмы исключительно черного, темно-синего и серого цветов. Причем, как для осенне-зимнего сезона, так и для весенне-летнего. Разница только в толщине материала – летняя одежда из более тонкой ткани.
Висели и французские костюмы Durban. Веригин обратил на них внимание исключительно потому, что в голове навязчиво звучала телевизионная реклама этих костюмов на французском языке в исполнении знаменитого французского актера Алена Делона: Durban se elegance de la modern![6 - Дурбан – это элегантность и модерн!]
Веригин приценился к сорочкам. На прилавках выставлены белые, голубые, розовые сорочки. Рубашки в полоску тонкую и толстую.
С обычным воротником и button down, с заколками.
Несмотря на подобное многообразие, большинство японцев – салариманы, как японцы искаженно произносят английское слово salaryman – служащий, наемный работник, носят темные костюмы и белые сорочки с темными галстуками, в крайнем случае голубые рубашки с галстуками.
В светлых пиджаках и рубашках различных расцветок ходят в основном японцы творческих профессий. Дизайнеры, архитекторы, артисты, режиссеры, журналисты, музыканты. Но их не так уж и много.
Веригин долго выбирал галстук. Сначала приложил к горлу несколько дорогих галстуков самых модных фирм: Версаче, Ланвин, Гермес и других. А в итоге оставил выбор на скромном, недорогом галстуке. Не самом дешевом, но все же эконом-класса.
Продавщица – уже в другой униформе, не как лифтерша, а в синем сарафане поверх белой блузки – аккуратно завернула галстук в полупрозрачную бумагу, потом уложила галстук в специальную продолговатую коробочку, а ее поместила в фирменный пакет «Исетана».
– Спасибо большое за покупку! – с поклоном молвила продавщица. – Будем рады видеть вас вновь в универмаге «Исетан»!
Веригин спустился на минус первый этаж и стал обходить торговые ряды. У некоторых прилавков останавливался, пробовал образцы продовольственных товаров. Кусочки сыра, в которые были воткнуты маленькие пластмассовые вилочки, печенье с кубиками джема сверху.
Но, как говорится, аппетит приходит во время еды!..
Юрий поднялся на лифте на восьмой этаж на фуд-корт. Прошел в кафе с незамысловатым меню. Заказал себе якитори – шашлычок из курятины на деревянных палочках. Официантка принесла прежде всего стакан холодной воды и влажную салфетку, свернутую в трубочку. Махровая салфетка – холодная, она была бы горячей, если бы заказ был обильнее.
Веригин не стал пить воду, а вот салфеткой воспользовался. Вытер лицо и руки и положил салфетку обратно на подносик. Быстро убрав использованную салфетку, официантка принесла якитори.
Юрий не спеша съел куриный шашлычок. Легкий перекус пришелся к месту. Впереди его ожидал тяжелый день.
На первый этаж Веригин спустился не на лифте, а на эскалаторе, переходя каждый раз на новую движущуюся лестницу на каждом этаже. Вроде бы никого не видно!.. Но если они вели его, то это были не один-два человека, а целая оперативная группа.
* * *
Выйдя на улицу, Веригин не пошел в гараж, а направился на Синдзюку-дори. Там остановился у кинотеатра, изучая сеансы.
Купил общий билет, а не VIP-класса, подразумевающего ряды в середине зала и кресла в белых чехлах. Фильм уже начался. Это был американский боевик.
Посмотрел фильм минут двадцать. Когда на экране показывали не самую яркую по освещению сцену, выскользнул из зала и шмыгнул в туалет.
Веригин заперся в кабине и вынул галстук из коробочки. Снял свой галстук и засунул оба галстука внутрь под рубашку. Снял с себя брюки и вывернул их наизнанку. Они были двусторонними и на другой стороне серыми, а не черными. Снял пиджак и так же вывернул его наизнанку. С другой стороны он был синим. Потянув шнурок у нижней части пиджака, он стянул его на одну четверть, превратив в куртку. Вместо черного пиджака – синяя куртка. Но на этом манипуляции не закончились. Веригин вытащил из задних карманов брюк парик и очки. Парик с черными волосами, очки в черной оправе с белыми простыми стеклами. Из темного шатена превратился в брюнета с длинными волосами по сравнению с его короткой стрижкой. Засунул в рот каучуковую прокладку, наподобие капы, которой боксеры закрывают зубы перед боем. На свет появился почти идеальный японец в очках и с немного выпирающими зубами. Спустил воду в унитазе. Пока вода шумела, быстро разорвал сумку на как можно более мелкие куски. Бросил их в нутро унитаза и еще раз нажал на спуск.
Вышел из кабины и две части коробочки из-под галстука бросил по одной в разные урны.
Покинув туалет, выбрался из кинотеатра на улицу. Там уже заметно смеркалось, как-никак стояли осенние дни. Легкая темнота японской столицы приняла в свое лоно новоявленного «японца».
* * *
Веригин не выдвинулся к вокзалу Синдзюку. Там его могли встретить, если даже он оторвался от них в кинотеатре.
Юрий сел на автобус и проехал несколько остановок по городской автомагистрали. Пересек по пешеходному мосту Косюкайдо и пересел на другой автобус в сторону Сибуя. В этом районе располагался третий по значению транспортный центр японской столицы после Токийского вокзала и вокзала Синдзюку. В этих трех крупнейших пересадочных узлах сходились линии городской железной дороги и метро, причем по несколько линий каждого из этих видов транспорта. Ежедневно чрева каждого из этих транспортных монстров поглощали и извергали сотни тысяч пассажиров.
Доехав на метро до Синдзюку, Веригин пересел на линию городской железной дороги Яматэ-сэн и проехал несколько остановок. Он прибыл на станцию, где должна была состояться встреча с объектом, за полтора часа до нее.
Смешавшись с толпой пассажиров, Юрий перемещался по платформам, как головастик в пруду, – то в одну сторону, то в другую. Плавные перемещения чередовались с резкими рывками.
За десять минут до условленного времени Веригин вышел на платформу, где должна была состояться встреча с агентом. Тот опоздал на две минуты. Но не в этом была беда. Веригин с ужасом заметил, что источник явился на встречу с куратором в служебной куртке с названием компании на спине. Там четко красовалась надпись YAMAZAKI. Если наружка все же срисовала Веригина, то она засечет и его подопечного. Даже если они потеряют его, то все равно по названию фирмы легко отыщут этого наивного человека.
Ну тут уже все равно не было выбора. Оставалось понадеяться на удачу.
Веригин вплотную приблизился к агенту и скороговоркой произнес несколько слов о месте и времени следующей встречи, тем самым обозначив себя, если тот не узнал его в новом обличье. Агент ловко сунул ему цилиндрическую коробочку из-под стандартной фотопленки, содержавшую отнюдь не обычную микропленку с данными о новейших технологических достижениях его фирмы. Как ни странно, несмотря на промах с одеждой, что могло свидетельствовать о непрофессионализме агента, он передал посылку быстро и незаметно. Порой одни недостатки с лихвой покрываются другими достижениями. Так было и на сей раз.
Веригин юркнул в ближайший состав, и через несколько секунд двери поезда с легким шипением закрылись. Через пару остановок, на ближайшей пересадочной станции, где было много пассажиров, Юрий вышел из поезда и направился в туалет, в кабине быстро переоделся в прежний черный костюм. Парик на голове, очки на носу и прокладку на зубах он пока оставил. До лучших времен, до парковки у универмага «Исетан».
Перешел на платформу, с которой можно проехать в противоположную сторону. Сел в подошедший поезд и доехал до вокзала Синдзюку.
Там смешался с толпой, кишащей как муравьи на муравейнике, несмотря на довольно поздний час. Зашел в туалет и вновь воспользовался кабинкой. Стащил с головы парик, снял очки, вынул изо рта прокладку для зубов и засунул все эти реквизиты в карманы пиджака. Использовал унитаз по назначению, справив малую нужду.
После всего этого Юрий вздохнул с облегчением – психологическим и физическим.
Домой в среднего уровня жилой дом в квартале Дайканъяма в периметре районов Сибуя и Аояма Веригин вернулся на своей машине ближе к полуночи. Здесь жили, помимо японцев, некоторые сотрудники советского посольства среднего звена, а также работники некоторых других советских учреждений в Токио. Соответственно, за этими жильцами был круглосуточный присмотр. Консьерж незамедлительно доложил по телефону в нужный отдел Токийской полиции о прибытии жильца по фамилии Бе-ри-гин. Что там подумали о позднем возвращении Веригина – не стало известно ни самому Веригину, ни пожилому консьержу, державшемуся за свое непыльное место, ни рядовым чинам полиции в форме, дежурившим в автомашине на въезде в обычный жилой дом, но с не совсем обычными обитателями.
* * *
Заместитель резидента вызвал Веригина и Мазуна в свой небольшой кабинет и, выдержав паузу для пущей важности, дал им новое задание.
– Будете дежурить вдвоем несколько недель у дома этого деятеля! – Октябрий Ильич протянул Веригину фотографию пожилого солидного японца в черном пиджаке, белой сорочке и темном галстуке и листок бумаги с его домашним адресом. – Но не ежедневно, а то примелькается ваша машина.
– Цель наблюдения? – коротко спросил Веригин.
– Узнать, с кем он встречается помимо коллег по парламенту. С бизнесменами, любовницами, иностранцами? – ответил Реввоенсовет, как зама резака прозвали негласно в резидентуре за его революционное имя. – И фиксировать эти связи.
– За его контактами устанавливать наблюдение? – встрял в разговор Мазун.
