Дюна: Пол

скачать книгу бесплатно

– Все необходимые приготовления уже сделаны. Илеса будет моей женой.

Дункан Айдахо был не единственным мастером меча в жизни Пола Атрейдеса. Но Дункан был единственным, кого Пол очень надолго запомнил.

    Принцесса Ирулан. Жизнь Муад’Диба, том II

В Икацском дворце каждому из гостей предоставили отдельные покои. Пол пришел к матери в ее апартаменты. Джессика была спокойна и погружена в свои мысли; она сама научила сына судить о настроениях людей по едва заметным нюансам, и мальчик понял, что мать сильно расстроена. Очевидно, отец не счел нужным заранее обсудить с ней свою помолвку.

По логике вещей, с политической точки зрения, эта женитьба предоставляла Лето немалые выгоды. Брачные союзы считались в Империи мощным оружием, не уступающим ракетным установкам, коих было немало в арсенале Атрейдесов. Но, как оказалось, герцог Лето держал свои политические расчеты в тайне даже от своей возлюбленной наложницы.

– Все будет хорошо, Пол, – сказала Джессика, и сын не уловил фальши в ее голосе. – Я буду жить здесь и заниматься упражнениями Бинэ Гессерит, а ты, Пол, независимо от того, что будет дальше, используй эту возможность для самообразования. Я хочу, чтобы к тому моменту, когда мы покинем Икац, ты проникся большим пониманием происходящего. Отбрось все ненужные детали и организуй свое мышление так, как я тебя учила.

Сама необычность Икаца постоянно отвлекала Пола от неприятных размышлений. Он с изумлением рассматривал залитые солнечным светом комнаты, стены которых отражали трапециевидные силуэты внешних строений, лишенных совершенства прямоугольных пересечений контурных линий. В оранжереях дворца Пол видел причудливо подстриженные растения, настоящие зеленые скульптуры – люди, животные, сказочные чудовища, – которые медленно и плавно двигались – поворачиваясь и покачиваясь вслед за пересекавшим небо солнцем. Окруженная ажурной сеткой арена была полна разноцветных, изумительно красивых бабочек. Дважды в день устраивался настоящий спектакль их кормления, когда служители входили за сетку, неся с собой сосуды со сладким нектаром.

Пол решил навестить отца, но тот заперся в комнате совещаний с эрцгерцогом Армандом. Охрана и, что еще хуже, чиновники-бюрократы, сновавшие по коридорам, не пустили Пола в секретную комнату. Лишь утром, когда слуги понесли к комнату закуски, Пол смог проскользнуть туда и посмотреть в глаза отцу. Лето выглядел утомленным, но, перехватив взгляд сына, ласково улыбнулся.

– Пол, прости, что мы не обращаем на тебя внимания, но мы сейчас ведем очень сложные переговоры.

Арманд Икац с показной беспечностью откинулся на спинку кресла.

– Не сгущай краски, Лето, в наших переговорах нет ничего сложного.

– Пойди найди Дункана, Пол. Он развлечет тебя, а заодно позаботится и о твоей безопасности.

По знаку герцога Лето капитан гвардии Икаца взял мальчика за рукав и повел его к выходу, извиняясь перед эрцгерцогом за вторжение незваного гостя. Пол в это время думал, что на Каладане ему ни за что не удалось бы проскочить мимо бдительного Сафира Хавата.

Дункана, Ривви Динари и Уитмора Бладда Пол застал на лужайке. Все трое бились тупоконечными импульсными мечами, прикосновения которых причиняли довольно чувствительный удар током. Бойцы были без рубашек, на руках, груди и плечах у всех троих были красные следы ударов. Глядя на них, Пол долго не мог понять, кто с кем дерется. Сначала Дункан бросился на Бладда, а Динари атаковал Дункана, а потом Дункан с Бладдом вдвоем напали на толстого мастера меча. Наконец, все трое, блаженно улыбаясь и тяжело дыша, опустили оружие. Тела их лоснились от пота.

– Смотри-ка, он еще кое-что помнит, – сказал Динари тонкому щеголеватому Бладду. – Но тренироваться ему иногда надо.

Уставшие бойцы отключили щиты и встали на утоптанной лужайке, опираясь на шпаги. Бладд картинно раскланялся перед Полом, взмахнув воображаемой шляпой.

– Мы дали для молодого человека великолепное представление.

– По крайней мере весьма забавное, – добавил Ривви Динари. – Ты сегодня был неуклюж, как бык.

Бладд возмущенно фыркнул:

– Я оставил на тебе пять солидных отметин. Правда, ты такой большой, что мимо тебя не промахнешься, не то что с каким-нибудь худышкой.

Дункан обтерся махровым полотенцем, вытканным из элаккского пуха. Пол читал, что нити этой ткани плетут из стручков высокого дерева с пурпурными листьями.

Пол подошел к Дункану.

– Мама велела мне как можно больше узнать об Икаце, а папа сказал, что ты сможешь меня занять.

– Конечно, молодой хозяин, но тренировками мы займемся в другой раз. После такой мясорубки, какую мне устроили эти два молодца, даже ты сможешь меня побить.

– Я и так уже побил тебя трижды.

– Дважды. Один случай я не признаю.

– Твой отказ ничего не меняет. Факты – упрямая вещь.

Динари и Бладд забавлялись этим разговором. Дункан взял мальчика за руку и повел в фильмотеку.

Что более почетно: служить чудовищу, которому ты поклялся в верности, или нарушить клятву и оставить службу?

Йоол Норет, первый мастер меча

Возвращаясь домой с бракосочетания Императора, виконт Моритани почти все время провел со своим больным сыном и медицинским персоналом в большой каюте фамильного фрегата.

Явившись на доклад к хозяину, мастер меча Рессер на мгновение остановился в дверях. Виконт сидел в кресле, безвольно ссутулив плечи и печально глядя на тучного врача Сукк и фельдшера, занимавшихся Вольфрамом. В каюте стоял резкий запах семуты, звучала странная музыка. Вместе эти средства немного успокоили мальчика, но он все равно продолжал тихо и жалобно стонать от непрерывной боли.

Солидный врач Вандо Тербали щеголял бриллиантом, татуированным на лбу, и косой школы Сукк.

– Эта болезнь излечима, милорд виконт, но мы запаздываем с лечением. Тяжелое состояние Вольфрама – не вина братства Сукк.

– Если бы я считал вас виноватым, доктор, то вы уже давно были бы мертвы, – устало ответил Моритани.

Фельдшер встревоженно напрягся, а взгляд доктора стал холодным как сталь.

– Ваши угрозы не улучшат качество моей работы.

Виконт нахмурился.

– Скажите, разве может быть лечение, худшее, чем ваше? Он умирает. Ваши заклинания не могут ни продлить его жизнь, ни облегчить его страдания.

– Вам нужно добыть эзойт-поай, милорд, но Икаццы отказываются дать вам это лекарство. Следовательно, мы ничем не можем помочь вашему сыну.

Плечи виконта опустились еще ниже.

– Герцог Прад Видал посочувствовал мне, правда, за некоторую мзду, но даже он не смог уговорить эрцгерцога пойти на уступки. Обращение Видала от имени Вольфрама было отвергнуто с порога из-за той вражды, какую эрцгерцог питает ко мне. – Виконт встал, пневматитческая подушка кресла со свистом надулась, и только в этот момент Моритани заметил стоявшего в дверях Рессера. Выражение лица виконта изменилось, он обернулся к доктору Тербали и отрывисто произнес:

– Прошу вас, если вы не можете справиться с симптомами, то хотя бы облегчите его боль.

Моритани вышел в коридор, поманил за собой мастера меча и плотно прикрыл дверь каюты. Рессер бесстрастно смотрел, как его хозяин играет желваками, едва сдерживая ярость.

– Ах, Рессер, я не могу понять, кого я презираю больше – эрцгерцога Икаца или Императора Коррино. Может, мне не стоит делать различий. Пожалуй, я ненавижу их одинаково.

Рессер не стал скрывать удивления. Знать врагов Дома Моритани было его служебной обязанностью.

– Почему вы ненавидите Императора, милорд?

– Идемте в мой кабинет. Я покажу вам один старый документ, полученный мною от ордена Бинэ Гессерит. Вы поймете истинную причину, заставившую меня прибыть на Кайтэйн.

– Я думал, что истинная причина – это желание познакомиться с бароном Харконненом.

– Есть несколько истинных причин – и ни одна из них не имеет никакого отношения к Шаддаму и его чертовой свадьбе.

Рессер почтительно остановился в кабинете виконта и выжидающе посмотрел на человека, которому поклялся служить верой и правдой. Когда-то давно, среди дымящихся руин Гинаца, Дункан Айдахо предложил ему службу в Доме Атрейдесов. Несмотря на то что большинство курсантов с Груммана были исключены из школы за то, что не осудили бесчестное поведение виконта Моритани, Рессер остался, чтобы закончить курс обучения. Он был убежден, что существует только один способ восстановить доброе имя рода Моритани: заставить его главу вернуться на путь чести. С тех пор как Рессер возвратился на Грумман, он стал самым близким доверенным лицом виконта и делал все от него зависящее, чтобы держать в рамках своего переменчивого правителя.

Невесело улыбаясь, виконт Моритани активировал ключ бюро, встроенного в консоль управления фрегатом, и выдвинул из него ящик. Из ящика он извлек свернутую в трубку бумагу, на которой мелкими буквами были напечатаны бесчисленные имена и даты.

– Это очень небольшой отрывок из протоколов селекционных исследований ордена Бинэ Гессерит. Это карта родословных.

Рессер прищурился, стараясь прочесть мелкий шрифт, но не понял, зачем ему все эти имена. Что-то было написано о Доме Танторов и о происшествии на Салусе.

– Как вам удалось раздобыть этот секретный документ?

Моритани вскинул кустистые брови и холодно воззрился на мастера меча.

Рессер понял, что таких вопросов задавать не следует.

– Мой отец как-то раз рассказал мне одну историю, – продолжал как ни в чем не бывало виконт, – длинную сказку, которую когда-то рассказывал ему его отец и так далее. Мне всегда казалось, что в этой легенде есть зерно истины, и я принялся копать. – Он хлопнул ладонью по списку. – Этот документ подтверждает мои давние подозрения. Здесь перечислены поколения, уходящие во тьму прошедших тысячелетий.

– И что же подтверждает и доказывает этот документ, милорд?

– Родовое имя нашего семейства не всегда было Моритани. Когда-то наше родовое имя было Тантор. После Салусы, однако, началась охота за представителями этого рода. Их преследовали и убивали. Каждого, кого могли настигнуть.

По спине Рессера пробежал неприятный холодок. Теперь он начал понимать.

– Происшествие на Салусе? Речь идет об атомной бомбардировке, которая почти полностью уничтожила Дом Коррино и опустошила Салусу Секундус?

– В точности так. Мы – семья отступников, и наше имя было вычеркнуто из исторических хроник. – Виконт прищурился. – Теперь, благодаря Бинэ Гессерит, у меня есть доказательства. Я знаю, что Коррино сделали со многими из моих предков… и что делает эрцгерцог Икац с моим сыном.

– И об этой генеалогии больше никто не знает? Несомненно, что все уже давно забыли о той кровавой охоте.

– Я никогда не забуду. Теперь вы один из пяти человек, включая меня, который подозревает о такой связи. Пятеро из всех живущих во вселенной людей. Вот так. Мне пришлось принять некоторые меры, чтобы гарантировать молчание моего информатора и того человека, которому он доверился.

Виконт положил документ в ящик.

– Если бы не целенаправленное истребление моих предков, то Вольфрам не был бы сейчас последним в нашем роду.

Рессер понял скрытый смысл сказанного. Из того, что он сейчас узнал, следовало, что эдикт об уничтожении безымянного семейства, обрушившего ядерный удар на Салусу Секундус, никто до сих пор по существу не отменил.

– Может быть, вам надо просто уничтожить этот документ, милорд? Хранить его у себя очень опасно.

– Наоборот, я хочу сохранить его как постоянное напоминание о разрушениях, на которые способен наш благородный род, не важно, какую фамилию он носит. – Он сжал губы в тонкую нитку. – Наступит день нашей окончательной мести, мести Домам Коррино и Икаца.

Рессеру стало холодно в каюте с искусственным климатом, но клятва в верности и долг чести обязывали его служить хозяину, невзирая ни на что.

– Смысл моей жизни – служба вам и вашему благородному Дому, лорд Моритани.

Возникают и рушатся великие Империи, звезды светят тысячелетиями, но нет ничего долговечнее ненависти.

    Хроники семейства Икацев

Советники эрцгерцога были заняты подготовкой официального оформления союза между Домами Атрейдесов и Икацев, но на душе у герцога Лето было неспокойно. Ему было трудно сосредоточиться на нюансах ведущихся переговоров, хотя он понимал, что любая ошибка может отозваться неприятностями спустя много лет. Можно было воспользоваться услугами ментата, чтобы проследить все возможные исходы, но Сафир Хават был далеко, неся ответственную службу на Каладане.

Союза желали оба – и Атрейдес, и Икац, но все дело осложнялось тем, что у Лето была наложница и сын, которого он утвердил своим наследником. Вся ситуация кардинально изменится, когда будет оформлен союз, заключен брак и появится сын, рожденный Илесой.

Нынешние переговоры весьма напоминали переговоры шестнадцатилетней давности, когда Лето обручился со старшей дочерью Арманда Икаца. Те соглашения были извлечены на свет и приняты за основу новых соглашений, но многое изменилось с того достопамятного нападения Груммана, в ходе которого погибла Сания. В то время у Лето был другой сын, Виктор, рожденный от другой наложницы – Кайлеи Верниус. Но теперь оба были мертвы, как и Сания.

– У вас очень удрученный вид, друг мой, – сказал Арманд. – Вы дурно провели ночь? Вас не устраивают апартаменты?

Лето улыбнулся.

– Ваше гостеприимство – образец для подражания, Арманд.

«Мне не давал спать полночный разговор и глубокая обида Джессики».

Накануне ночью, сидя на краю постели Джессики и глядя на ее прекрасное овальное лицо, Лето вспоминал тот день, когда сестры ордена Бинэ Гессерит впервые представили ему эту молодую женщину. Безмерная любовь к Джессике стала тем клином, который отдалил его от Кайлеи. Из ревности она попыталась убить Лето, но вместо этого убила их невинного сына и покалечила принца Ромбуса Верниуса. Помня об этом, Лето поклялся, что Илеса не станет причиной разлада между ним и Джессикой.

– Это чистая экономика и чистая политика, – сказал он, стараясь не выглядеть оправдывающейся стороной. Он мог бы потратить часы, рассказывая о выгодах и преимуществах такого союза, но эти объяснения оставят Джессику равнодушной. Он уверил наложницу, что не любит Илесу, мало того, он просто ее не знает.

Джессика неподвижно сидела на кровати, храня на лице ледяное выражение.

– Я все очень хорошо понимаю, мой герцог, и уверена, что вы принимаете верное решение. Я – всего лишь наложница, и у меня нет права голоса.

– Черт возьми, Джессика, ты можешь говорить со мной откровенно!