скачать книгу бесплатно
Когда пассажирский челнок отчалил от лайнера Гильдии и приземлился в космопорту Кала-Сити, Лето почти физически ощутил, как огромная тяжесть упала с его плеч. Открылся люк, к выходу подали трап, и все остальные пассажиры расступились, открыв дорогу герцогу. Он вышел из корабля первым, остро ощущая, что он и в самом деле жив. Он глубоко вдохнул свежий, пахнущий солью воздух. Несущиеся по небу облака предвещали вечерний шторм.
За ограждением взлетной полосы стояла огромная толпа в знакомых каладанских одеждах – рыбаки, рулевые, хозяева гостиниц, ремесленники, преуспевающие купцы и немногословные слуги. Слышался радостный ропот. Эта встреча взволновала Лето; его глаза затуманились от слез, но он сумел удержать их.
Впереди стояли Джессика и Пол, по сторонам от них – ментат Сафир Хават и Гарни Холлик; Дункан Айдахо держался за их спинами. Сердце Лето неистово забилось, когда они с Джессикой встретились взглядами; Пол рванулся вперед – четырнадцатилетний подросток с развевающимися иссиня-черными волосами, как у отца.
Лето спустился с трапа, и Пол буквально повис у него на шее.
– Я видел сон, в котором тебе грозила великая опасность!
Такая эмоциональность расстроила Лето, который не любил выказывать свои чувства на людях. Даже с леди Джессикой он всегда держался официально, допуская нежности только наедине с ней.
Он обнял мальчика за плечи, а потом отстранился на расстояние вытянутой руки, чтобы рассмотреть сына.
– Я спасся, Пол, но моя рана здесь. – Он прижал руку к сердцу. Память о трагедии будет долго преследовать его.
Из толпы навстречу Лето грациозной походкой величаво вышла Джессика, и Лето сразу заметил, что она изо всех сил, пользуясь ухищрениями Бинэ Гессерит, удерживается от того, чтобы броситься в объятия герцога, как это сделал Пол.
– Мой герцог, – произнесла она спокойно, хотя глаза ее горели, как хагальские изумруды.
– Моя госпожа.
Лето не мог больше сохранять холодную невозмутимость и пылко обнял любимую, чем вызвал шумное одобрение ликующей толпы.
Сафир, Дункан и Гарни, выждав несколько секунд, тоже поприветствовали герцога. От широкой улыбки шрам на лице Гарни стал похож на свернувшуюся багровую змею.
Подобно неудержимому потоку, остальные люди рванулись к герцогу. Казалось, каждый хочет похлопать его по плечу, но Сафир, Гарни и Айдахо ненавязчиво оттесняли в сторону самых напористых.
От толпы отделился бородатый человек в тяжелой коричневой накидке. На голове его красовалась прямоугольная шляпа, на которой был вышит лист папоротника. Над глазами нависали кустистые брови, взгляд был живым и проницательным, а сквозь густую бороду проглядывала приветливая улыбка.
– Я пришел, чтобы лично встретить вас, мой герцог. Не часто появляюсь я в столь многолюдных местах. – Он окинул взглядом космопорт и город, стараясь скрыть неловкость. – Эти огромные здания вызывают у меня смущение.
– Вы оказываете мне честь, архивикарий, – ответил на приветствие Лето.
Архивикарий Тороно возглавлял древнюю религиозную секту Муадх и считался глубоко уважаемым человеком в северных аграрных районах Каладана. Последователями этой созерцательной мирной религии были фермеры, выращивавшие рис-панди. Муадхи поклонялись земле, проповедовали мир и больше всего заботились о добрых урожаях, что нашло отражение в цветах их эмблемы – коричневый цвет символизировал землю, а зеленый – рисовые поля.
Тороно еще раз поклонился.
– Когда мы узнали, что случилось на императорском празднике, я обратился к моим последователям. Мы молились за вас, герцог Лето, мой герцог. Я пришел, чтобы лично сообщить вам об этом. Муадх возрадовался тому, что вы вернулись домой целым и невредимым. Герцог Каладана – это и есть Каладан, живущий среди нас. – Он расставил пальцы и наклонился, чтобы коснуться ими земли, а потом выпрямился, словно вытягивая из почвы невидимые нити, связывающие людей с миром. Затем он раскинул руки, будто желая поделиться всем своим богатством. – Я принес вам наше благословение.
Торжественный момент состоялся, и люди снова радостно загомонили. Лето посмотрел на сына, на любимую наложницу и ответил религиозному вождю:
– Благодарю вас, архивикарий. Я действительно благословлен.
К вечерней трапезе в столовой Каладанского замка Лето снова переоделся в свой обычный наряд и был очень доволен, что ему наконец можно снять одежду, подаренную имперским канцлером. Какое это счастье – сидеть вместе с семьей в доме предков!
Каладан был его плотью и кровью, а морские ветры планеты вплелись в его гены. После долгой череды поколений предков, лежащих в могилах и покоящихся на морском дне, разве могло быть иначе?
Он посмотрел на портрет своего отца, старого герцога, одетого в костюм матадора. На картине герцог был запечатлен со своей неизменной, уверенной и веселой улыбкой, которую так любил и ждал его народ. Лето расположился у противоположного конца стола, а за его спиной к стене была прикреплена голова салузанского быка, убившего старого Паулуса. Прозрачная водонепроницаемая пленка сохранила пятна крови на рогах чудовища.
Леди Джессика сидела рядом со своим герцогом, одетая в официальное платье, и смотрела не на голову быка, а на Лето. Пол был одет в форму молодого герцога, наследника престола. По просьбе Лето повара приготовили традиционные каладанские кушанья – глазированную медовую лунную рыбу, приправленный пряностями рис-панди и ломтики сладкой параданской дыни. Лето наслаждался уютом своего дома.
На ужине присутствовал Дункан Айдахо, а кроме него, еще и Хават, Холлик, ряд советников, министров и торговцев. Все они собрались отметить возвращение Лето, хотя он сам не думал сейчас о делах. Но они не терпели отлагательства, и Лето не должен был перекладывать ответственность на плечи своих заместителей.
Хават механически жевал еду, но было видно, что его ментатский ум занят обдумыванием куда более важных вещей. На губах его виднелись следы сока сафо, который он употреблял, чтобы стимулировать умственную работоспособность. Когда унесли первую перемену блюд, старый ветеран Сафир заговорил:
– Каладан в безопасности, мой герцог. После вашего отъезда министры вели дела, вникая в мельчайшие детали. Разрешите воспользоваться этой возможностью, чтобы коротко ввести вас в курс дела, и тогда вы будете полностью осведомлены о том, что происходит сейчас в ваших владениях
Ментат взглянул на свои руки, словно на них был написан доклад.
– Рис-панди остается самой выгодной статьей каладанского экспорта, как в отношении объемов, так и в отношении денежной выручки. Урожаи стабильны в течение многих поколений. В качестве долгосрочной стратегии нам стоит подумать об усовершенствовании сельскохозяйственной техники, чтобы повысить урожайность риса на террасах.
– Фермеры, выращивающие рис, большие традиционалисты, – сказала Джессика. – Они действуют по одной и той же схеме вот уже много поколений. Они могут оскорбиться, если мы попытаемся… что-то улучшить.
Подумав о верности архивикария и его последователей, свидетелем которой он сегодня стал, Лето согласился с Джессикой:
– Я доволен теми методами, к которым прибегают земледельцы, чтобы выращивать рис-панди. Неужели так уж необходимо обязательно улучшать то, что мы имеем? Пусть Харконнены выжимают все больше и больше из своих людей и планет, но такое не в обычае Дома Атрейдесов.
Хават умолк, затем сменил тему:
– Что касается других статей экспорта, то можно отметить оживление спроса на лунную рыбу. – Он протянул герцогу доклад, который тот сейчас не особенно хотел читать. – Северные рыболовецкие артели разрослись так, что мы теперь можем поставлять больше филе и дешевых субпродуктов. Спрос в Империи повышается, так как растет покупательская база. Многие лорды Ландсраада оценили вкус лунной рыбы.
– Будем надеяться, что не все они погибли на Оторио, – тихо произнес Лето. Присутствующие умолкли, почувствовав неловкость.
Хават посмотрел на человека в строгом костюме, сидевшего чуть дальше за столом.
– Министр торговли Веллан больше моего разбирается в состоянии рынка лунной рыбы. Недавно он лично посетил рыболовецкие предприятия…
– Пусть говорит сам, Сафир, – сказал Лето, с трудом сдерживая нетерпение, – и пусть скорее закончит доклад, чтобы я мог спокойно поесть.
Министр занервничал, как будто его застигли врасплох. Глаза его блестели так, словно были покрыты тонкой пленкой треснувшего стекла.
– Да, наше рыболовство растет и развивается. Рыболовный промысел находится в частной собственности, но регулируется указами, изданными вашим отцом, милорд. Предприятия велики – они сельского типа, однако работают эффективно. Общие сложности, связанные с разведением лунной рыбы, например, уникальные требования к нерестилищам, представляют серьезную проблему, но с помощью звуковых панелей, издающих успокаивающие рыб мелодии, мы разводим столько, сколько нужно. – Он положил на стол толстую кипу бумаг; руки его заметно дрожали. – Все подробности изложены здесь.
Лето посмотрел на недоеденный ужин и на секунду закрыл глаза, чтобы отвлечься. Затем снова открыл их.
– Я просмотрю документы позже. Сейчас же я хочу побыть с сыном и леди. – Осознав, что слова его прозвучали излишне жестко, Лето взял себя в руки и едва заметно повел плечами, словно поправляя невидимую герцогскую мантию на плечах. – Прошу прощения, министр. Я вижу, что дела на Каладане идут хорошо, и завтра я внимательнейшим образом изучу ваш доклад.
Гарни Холлик наклонился и извлек из-под стола бализет, пристроил его на коленях и ударил по струнам.
– Быть может, вы хотите послушать музыку, милорд?
– В самом деле, Гарни, я так давно ее не слушал.
Джессика прикоснулась к руке герцога, дав ему знать, что все это время она была с ним душой и сердцем. Он ласково улыбнулся, оглядел лица присутствующих и сказал:
– После зрелища на Оторио и суетного блеска Кайтэйна Каладан кажется мне лучшим местом в мире!
* * *
Любая новость основывается на факте, или на вымысле, или на сочетании первого и второго и преподносится под определенным углом зрения. Истиной владеет тот, кто управляет этими процессами.
Граф Хасимир Фенринг
Весь блеск Империи не мог отвлечь графа Фенринга от потрясений и хаоса, в которые внезапно погрузилось все после атаки на Оторио. Император Шаддам полагал, что пребывает в состоянии войны с коварными мятежниками.
Фенринг вошел в императорский аудиенц-зал в сопровождении маленького тщедушного человечка с непропорционально большой головой. К несчастью, это появление выглядело не слишком эффектным. Человечек шел очень странно, все время отклоняясь от прямой линии и делая прихотливые зигзаги, а затем возвращаясь к верному исходному направлению. Фенринг, потеряв терпение, схватил спутника за искривленную кисть, напоминающую паучью лапку, и потащил к трону.
Падишах-Император сидел на массивном голубовато-зеленом троне, высеченном из хагальского кварца. Рядом, на троне поменьше, восседала Императрица Ариката, внимательно и с большим интересом рассматривавшая необыкновенную пару. Подле нее скромно стояла пожилая женщина в темной одежде Ордена Бинэ Гессерит, Вещающая Истину Мохайем, которой также едва удалось бежать с Оторио.
Шаддам пребывал в неважном расположении духа, но лицо его просветлело, когда он увидел Фенринга.
– О, Хасимир! Нам надо обсудить множество важных планов. – Он наморщил лоб, изображая великую озабоченность. – Я вижу, ты привел с собой неудавшегося ментата. Он… дееспособен?
Фенринг отошел в сторону от непрестанно пританцовывавшего спутника, приблизился к трону и отвесил небрежный поклон.
– Я вынужден терпеть странности и особенности Грикса Дардика, чтобы в полной мере пользоваться плодами его гениальности. – Он улыбнулся. – Во имя Империи мы нуждаемся в прозрении. В конце концов, именно он отыскал записи об Оторио, затерянные в пыльных архивах. – Фенринг искоса взглянул на странного человечка, который, казалось, был поглощен созерцанием собственных ботинок. – Если уж он оказался способным отыскать для вас целую пропавшую планету, сир, то есть ли что-то, чего он не смог бы найти? Содружество благородных прячется в темной норе, и мы должны выкурить его оттуда…
С высоты трона Император принялся пристально разглядывать странного компаньона Фенринга. Новая супруга Шаддама склонилась к его уху и что-то тихо сказала. Фенринг не мог расслышать всего, но понял, что Ариката просит дать ей какую-то имперскую должность. Фенринг знал, что Ариката постоянно требует у супруга дополнительных полномочий и важных обязанностей. Другим Императрицам редко позволялось вообще находиться вместе с Императором в тронном зале.
Их отношения разительно отличались от отношений Императора с его прежними пятью женами, двух из которых Фенринг с трудом переносил, а остальных всей душой презирал и ненавидел. Он пока не мог решить, станет Ариката полезным союзником или досадным препятствием. Ясно было одно – царственным супругом она вертит по своему усмотрению.
Фенринг ждал, а Император тем временем выслушивал жену, которая убеждала его поручить ей новые обязанности.
– Теперь, когда погибли многие члены Ландсраада, вам как никогда нужны люди, которым можно доверять, – говорила она. – Я могла бы взять на себя более сложные дипломатические задачи.
– Доверие в наше время вещь трудная, моя дорогая, – ответил Император. Посмотрев на Фенринга, он повысил голос: – Насколько мощным является это движение Содружества благородных? Как нам найти злодея Якссона Ару и привлечь его к ответу?
– Именно это нам и предстоит разузнать, сир.
Покосившись на приплясывавшего ментата, Фенринг заметил, что взгляд Дардика странно блуждает. Пришлось вернуть этого человека к реальности, иначе его сомнамбулизм мог затянуться на много часов, а ментат нужен был Фенрингу здесь и сейчас.
Он резко окликнул Дардика по имени и заметил, что ментат дернулся, но продолжил закатывать глаза. Фенринг вновь позвал его, и взгляд безумца несколько прояснился.
– Мы пришли сюда для важного доклада. Ты должен помочь нам разрешить тяжелейший политический кризис.
Дардик был блестящим мыслителем, но его надо было постоянно направлять. Этот маленький человечек не смог стать полноценным ментатом из-за личностных нарушений и неспособности к живому общению. В школе ментатов он отличался патологической склонностью к раздражающим пустым спорам, дебатам и даже смертельным дуэлям.
Но Фенринг и сам обожал ожесточенные дебаты, ибо они оттачивали его ум, и, несмотря на то что эксцентричный гений превосходил его в силе мышления, Фенринг мог легко одолеть ментата в единоборстве. Дардик получил достаточное количество травм от Фенринга, чтобы до конца это осознать, и теперь отношения двух людей находились в превосходном балансе.
Как только Дардик снова стал понимать, где находится, Фенринг развернул его лицом к тронному помосту и вновь обратился к Императору:
– Сир, мой ментат будет говорить с вами сам, но мне придется вмешиваться, хм-м, если вдруг он забудется. Он, конечно, абсолютно лишен светских манер, но его гениальность стоит того, чтобы это терпеть.
– Я желаю услышать, что он скажет, – серьезно произнес Император.
Шаддам сделал жене знак, что разговор с ней пока окончен, и снова заговорил с графом:
– У меня есть мои придворные ментаты, Хасимир, а этот ухитрился даже не получить свидетельства. Мне нужны лучшие советы в той неотложной ситуации, в которой мы оказались.
Фенринг поджал губы.
– Сир, он оказался прав, заподозрив существование Оторио, не так ли? Так давайте все же его послушаем.
Император вздохнул.
– Говори, ментат, и постарайся выражаться коротко и без обиняков, мое время дорого.
– Ментат никогда не употребляет лишних слов, – возразил Дардик. – Мое время тоже дорого.
Фенринг едва не убил его на месте.
– Говори о своих открытиях и докажи собственную ценность!
Неудавшийся ментат горделиво выпрямился.
– Итак, резюме: больше года назад я открыл предположительно потерянную планету Оторио, которую вы затем выбрали местом строительства нового имперского музейного комплекса. В свете недавних событий я исследовал данные об этой планете более тщательно. Я уверен, что немыслимый террористический акт Якссона Ару является чем-то бо?льшим, нежели простым жестом политического протеста. В этом действии есть и личный интерес.
– Личный интерес? – переспросил Шаддам. – Мне ясно одно – это безумец, решивший убить меня и разрушить Империю.
– Это была также атака и на Оторио как таковую, а не только нападение на вас, – сказал Дардик, а затем, после некоторой паузы, добавил: – Сир.
Он несколько раз закрыл и открыл глаза, словно проверяя свои выводы.
– Я нашел убедительное доказательство того, что предположительно потерянная планета была непризнанным владением обширного семейства Ару, каковое оно использовало в качестве тихой гавани на протяжении нескольких поколений. После отстранения от должности в компании КАНИКТ Брондон Ару, отец Якссона, был отправлен на Оторио фактически в изгнание. Якссон проводил на Оторио много времени в качестве опекуна и охранника отца.
Ментат что-то промычал, словно вспомнив, что упустил некую важную информацию.
– Мать Якссона, Малина Ару – ур-директор, а его брат, Франкос – президент и публичное лицо компании. У Малины Ару есть еще дочь, Джалма, жена графа Учана с планеты Плисс. Интересно отметить следующее: граф Учан стал одной из жертв массового убийства на Оторио.
Неудавшийся ментат неустанно сыпал подробностями, а Шаддам пытался связать факты воедино.
– Ты хочешь сказать, что незначительная планета, которую я выбрал местом музея Коррино, на самом деле является крепостью КАНИКТ?
– Возможно, хотя это и не доказано. Однако, сир, вероятно, что Оторио была оккупирована семейством Ару лично, и ваш музей уничтожил, растоптал это фактическое наследственное держание.
Шаддам побагровел.
– Одно из богатейших и могущественнейших семейств Империи сумело скрыть от нашего внимания целую планету и не платило нам никаких налогов на нее? Сколько же времени это продолжалось?
В разговор вмешалась Императрица Ариката:
– В ведомстве регистрации гостей отметили отсутствие представителей семейства Ару. Знали ли они о заговоре заранее? Они не прибыли на Оторио, заботясь о собственной безопасности?
Фенринг уже предвкушал ответ, но молчал, стараясь сохранить остроту интриги.
Шаддам напряг память.
– Мне приходилось встречаться – естественно, по дипломатическим делам – с президентом КАНИКТ и даже с ур-директором Малиной Ару. Но Якссон Ару? Я не помню его ни на одном изображении в отчетах о встречах. Я могу его знать?
