скачать книгу бесплатно
Не знаю, сколько продолжалось это безумство, откуда брались силы, мы не могли остановиться. Линдран шептал ласковые слова, говорил о любви, строил планы на жизнь, а я только улыбалась и ловила каждый его вздох, провожала жадным взглядом каждое движение прекрасного мужского тела, зная, что уже совсем скоро этого всего у меня не будет.
– Луиза, прекрасная, любимая Луиза, – шептал дроу, лаская мое тело, заставляя сходить с ума от предвкушения.
Мне не хватало смелости остановиться, я не могла оторваться от эльфа, прекратить эту пытку ласками, поцелуями, поглаживаниями. Впервые в моей безрадостной жизни происходило нечто волшебное и невероятное, поэтому так тяжело было себе отказать, прервать этот праздник души и тела.
Однако ничто не может происходить вечно, даже любой праздник, в конце концов, подходит к логическому завершению, и если бы не мое решение бежать от дроу, этот праздник мог бы повторяться и повторяться до бесконечности, но… Прежняя жизнь сделала меня больной, она что-то сотворила с моей головой, отравила разум, и, страшась нищеты, голода и неприкаянности, решилась разрушить свою первую, самую чистую и прекрасную любовь. Думала ли я о Линдране, который, утомившись, посапывал на моей груди? Думала, много, до слез, чем потревожила его сон. К счастью, дроу только повернулся на другой бок и вновь крепко заснул. Тогда я подсела к нему и долго смотрела на милое и такое беззащитное лицо спящего мужчины, перебирала его шелковые волосы, осторожно касалась рукой плеча, бедра, будто пыталась запомнить не только все детали внешности, но и сохранить ощущение его теплой бархатистой кожи.
Линдран спал и не видел, как я лихорадочно натягиваю на себя одежду, как струятся по моим щекам слезы. Он не знал о моей боли, и не ведал о моем предательстве. Я сама себя ненавидела, но решение уже принято, так что… Не решилась еще раз подойти к нему, побоялась разбудить, только окинула его фигуру прощальным взглядом, зажала рот и выбралась наружу.
Солнце только-только вставало, поэтому дроу спали, и никто моего появления в лагере не заметил, разве что лошади. Лишь они стали свидетелями моего позорного бегства. Я заранее приготовила мешок с одеждой, сумку с едой на пару дней, оставила у входа в палатку прощальное письмо, где горячо благодарила дроу за их доброту и заботу, и поспешила скрыться в лесу.
И вот, вновь убежала, и если в первый раз мой побег был вынужденной мерой, то теперь он был продиктован страхом, глупым страхом, отнявшим у меня надежду на счастье. В этом бесконечном беге не было долгих остановок на сон или полноценный отдых, обед, в конце концов. Я боялась, только ко всем моим страхам, обоснованным и нет, прибавился еще один, он был связан с Линдраном.
«А что если он отправится меня искать? Он найдет меня по следам. Найдет», – пребывая в панике, думала я и, не выдержав пытки разрывающими душу противоречивыми желаниями, свернула в лес.
Разбитое сердце разрывалось на части, меня мучили видения, в которых дроу звал свою Луизу, просил вернуться, и в такие часы, когда уснуть больше не удавалось, я сидела у костерка и мечтала, чтобы он меня нашел, желала вновь оказаться в его крепких объятиях, ощутить вкус его губ. Это было невыносимо, но сама так и не отважилась повернуть назад, а ведь могла и даже должна была это сделать. Можно было подумать, что в моем сердце к юному дроу нет никаких чувств, что я только притворялась. Нет, я любила его, любила до жжения в груди, до непреодолимого желания кричать в голос, чтобы избавиться от боли, которая не давала покоя. Любила…
Шли дни. Поздней осенью в лесу, когда по ночам землю прихватывают первые заморозки, особо есть нечего. Все, что дала природа, давно съедено, собрано или сгнило. Я голодала до тех пор, пока мне не повезло наткнуться на дерево с дуплом. И тут меня ждал сюрприз – кто-то запасливый и трудолюбивый насобирал туда шишек, орехов, грибов. Совесть не позволила разорить беличью кладовую. Я только взяла пару пригоршней орешков, ссыпала их в карман и отправилась дальше.
Куда идти, если все равно не знаешь ни местности, ни дороги, разницы особой нет. Шла, куда несли ноги, где проще было перебираться через завалы, где меньше был шанс повстречать животных, почему-то в тот момент я утратила веру в свою магическую силу, руки опустились, наверное, так действовала тоска. Она не давала сосредоточиться на важном, например, на неровной поверхности, по которой шагала, витая в своих мыслях. Честно признаться, думала и думала о Линдране. Хм. Вряд ли это искупило бы мою вину перед всем семейством дроу, просто не получалось не думать. Я давно смирилась со своей болезнью, которая потихоньку изживала мой разум, подселяя туда что-то свое, искажая реальность.
Однажды настолько задумалась, зазевалась и в итоге провалилась в глубокую канаву, заполненную водой. Холод и испуг в момент выветрили из головы все мысли, осталась только одна: «Выбраться!» Не знаю, как на самом деле вытянула себя из канавы, а потом, чтобы окончательно не замерзнуть, хотя куда еще, брела через лес, чувствуя, как мое тело все сильнее колотит от озноба. В какой-то момент (так или иначе это должно было случиться) силы меня оставили, я споткнулась и, не успев выставить руки, упала на землю. Подняться уже не смогла, какое-то время еще пыталась двигать руками, но они не слушались, а потом и сознание решило, что хозяйке пора отдохнуть.
Очнулась от слишком реалистичного сна, в котором мне привиделся живой брат. Фабрис говорил со мной, обещал найти и помочь, а я рыдала, оплакивая свои обиды, горести и самую большую потерю. Когда через силу разлепила глаза, почувствовала, как по виску скатилась слеза. Мне не сразу удалось сообразить, что лежу не на земле, а на чем-то мягком и теплом, сверху давит теплое одеяло, и надо мной не серое небо, а беленый потолок.
– Я живая? – прокаркала через силу и вздрогнула, услышав чей-то смех.
– Жива, девонька. Жива, – раздался еще ближе скрипучий голос, и надо мной склонилась уже очень старая женщина.
Ее морщинистое лицо посветлело от доброй улыбки, а сухая ладонь легла на мой лоб.
– И жара нет. Вот недуг и отступил. Теперь быстро на поправку пойдешь.
Судьба, которая еще не наигралась со мной, или счастливый случай в тот роковой день, когда смерть уже стояла рядом, подкинули шанс на выживание – на мое бессознательное тело наткнулась ведьма. Старушка не смогла пройти мимо, так я оказалась в доме Анейс. Она смогла выходить истощенную девчонку и лишних вопросов задавать не стала, на то и ведьма, сама все поняла, а потом предложила задержаться у нее хотя бы на зиму.
– Куда по морозу собралась? Только с одной хворью справилась, другую уже точно не одолеешь. Не знаю, какая жизнь довела тебя до такого состояния, но отпустить не смогу, это все равно, что убить своими руками, – обронила старушка, стоило только заикнуться о том, чтобы продолжить путь.
Я задержалась и задержалась аж до весны. Жизнь в лесу была скучной и однообразной и в то же время приносила свою пользу. Анейс знала, что я маг и учила кое-каким премудростям. Мы быстро нашли общий язык. Старая ведьма заменила мне бабушку, которой временами очень не хватало. Я прониклась к ней доверием и рассказала о своей жизни, о том, что сбежала от отца пьяницы, потом от дроу.
– Думаешь, стану тебя осуждать? – усмехнулась старушка, заваривая особый отвар, который помогал мне набираться сил. – Не стану. Сама когда-то сбежала от мужчины, а ведь безумно любила его. Не смогла отказаться от своего дара, он и не просил, а вот его родители были людьми, нетерпимо относящимися к ведьмам, вот и старались разрушить наш брак. Я знала, что они не остановятся, собралась тихонько и сбежала. Ох. Слез потом море выплакала, хотела вернуться, да куда уже? Шанс свой упустила, трудностей испугалась, вот и коротаю теперь свой век, сожалея о своем поступке бездумном. Но ты еще молодая, сможешь пережить потерю первой любви, ошибки свои исправить, лишь бы только желание было.
Я молчала и никогда не поддерживала разговоры на тему о любви. Больно было и совестно, безумно совестно. Однако время шло, рана затягивалась, и в моих мыслях все реже возникал образ печального Линдрана, только щемящая тоска долго не давала покоя, но вряд ли она была целиком и полностью связана с дроу. Вряд ли.
К концу зимы я стала похожа на человека. Анейс отпоила меня своими волшебными отварами и настойками, откормила сытными и наваристыми похлебками да кашами. Оказалось, что ведьма живет неподалеку от большой деревни, откуда к ней частенько за помощью приходили люди. Вот откуда бралась еда и деньги. Я никогда не высовывалась из своего угла, чтобы не смущать клиентов ведьмы, но однажды Анейс захворала и вместо себя отправила меня в деревню.
– Иди, иди, – прокаркала она, еле ворочая языком. – Не помощница людям я нынче, а ты девочка умная, учителями хорошо выученная, знаешь, что делать. Иди, время не терпит.
А что делать? Я собралась и в сопровождении молоденькой девушки, ровесницы моей, отправилась в деревню. Анейс научила меня некоторым секретным тонкостям в исцелении болезней, поэтому проблем с определением диагноза у захворавшего мужчины не возникло. Я быстро справилась, рассказала жене и детям, что нужно делать, как заваривать специальный сбор, а потом с огромной корзинкой в руках отправилась обратно в лес. Еле дотащила, и после мы с Анейс еще неделю доедали щедрое подношение.
– Вот видишь, – говорила ведьма, – когда к людям с добром и пониманием относишься, они платят тем же. Могли бы просто денег дать, но знают ведь, что я на рынок в соседнее село хожу редко, годы, знаешь ли, не те, чтобы резво по лесной дороге туда-сюда бегать. Я пока дойду, уже и стемнеет, и ноги откажут нести мое тело.
Я ее прекрасно понимала, знала, каково заставлять себя идти, когда сил нет. Знала и не торопилась покидать ведьму, помогала ей и даже несколько раз наведалась в соседнее село. Рынок манил своим разнообразием и в зимнюю пору, так тяжело было оторваться от созерцания пусть и прошлогодних, но еще румяных, гладких и ароматных яблок. Мне стыдно было тратить чужие гроши на сладкое угощение для себя лично, поэтому купила два яблока и с замиранием сердца отправилась обратно. Казалось, что Анейс будет ругаться, однако ведьма только посмеялась надо мной и от яблока отказалась.
– Ешь, – сказала она, – тебе нужнее.
Одним весенним солнечным утром Анейс разбудила меня пораньше и, присев на край лавки, где я спала, очень серьезно сказала:
– Как бы ни было мне грустно, но пришло время расставаться. Не подумай, Луиза, что я гоню тебя, живи здесь сколько душе угодно. Просто чувствую, не такой должна быть твоя жизнь. Что тебе рядом со старухой делать? Какой интерес магу в глухой деревне просиживать свою жизнь, годы молодые по пустякам разменивать? В город тебе надо, там и возможностей больше, и люди там богаче, помощь им магическая чаще требуется.
Я слушала Анейс и понимала, что старушка права, сама ведь мечтала в большом городе осесть, чтобы дар мой и годы обучения в магической школе не были потрачены зря. Через неделю, когда грязь подсохла, собралась, простилась с ведьмой и отправилась в путь. Шла дорогой, не скрываясь и не опасаясь, что могу повстречать дроу. Нет, они давно достигли цели своего путешествия, а я…
Через неделю добралась до небольшого уютного городка. Магов здесь отродясь не бывало, и градоправитель – умный и дальновидный старичок предложил мне занять пост городского мага. Мне на пороге очередного дня рождения выпал такой шанс! Не иначе судьба расщедрилась на подарок. Но какой! Конечно же, я согласилась и в последствии об этом шаге ни разу не пожалела, потому что еще через год, счастливый случай привел в тот городок целую группу магов. Их делами я не интересовалась, да и не горожане их интересовали. Однако в тот момент, когда им всем грозила смертельная опасность, скромная Луиза Дамарро решилась на отчаянный поступок и спасла жизни семерым взрослым и сильным мужчинам. Среди них оказался магистр Бернадан, который сыграл в моей дальнейшей судьбе очень важную роль.
Прошло несколько месяцев, и вдруг мне приходит приглашении в столицу королевства Гелиен. Господин градоправитель был сильно расстроен моим отъездом, но удерживать не стал.
– Езжай, Луиза, езжай. Такой шанс выпадает раз в жизни и то не всем.
Жизнь в очередной раз подкинула красиво упакованный подарок, и в нем была пусть и хлопотная, зато хорошо оплачиваемая работа, свой дом, целый ДОМ в два этажа, где я жила одна и могла делать все, что душе захочется. Еще меня окружали интересные люди, и огромное количество соблазнов, которыми так манил к себе город. Честно признаюсь, первую неделю я ничего не могла с собой поделать и с открытым ртом ходила по городу, рассматривая дома, улицы, во что одеты люди, особенно молодые женщины. Мне вдруг страстно захотелось жить, глотнуть этого безумно дорогого напитка, чтобы почувствовать себя человеком. На этот счет у меня давно имелся небольшой пунктик, правда, со временем он перерос в страх, потом и вовсе сделался комплексом, он и толкал, заставлял делать все возможное, чтобы выбиться из общей серой массы, стать кем-то более значимым. Как следствие этот страх отразился на моем характере, я перестала ценить в людях их истинные качества: доброту, участие, внутреннюю красоту и много еще чего, все больше и больше меня интересовали люди, общение с которыми могло бы принести пользу, поэтому в моем окружении не было случайных людей. И меня не смущали их некоторые недостатки. Даже кандидаток в возможные подружки выбирала со скрупулезной тщательностью, внимательно изучая их жизнь, привычки, характер, так же положение в обществе, а потом прикладывала все усилия, дабы обратить на себя внимание. Мои ухищрения, приправленные магией, срабатывали безотказно, и уже через полгода у меня было три подруги. О Луизе Дамарро эти девушки знали только то, что сочинила и поведала им, зато о них знала все и чуточку больше, для успокоения души, так сказать.
Я перестала быть отзывчивой на чужое горе и вдруг поймала себя на мысли, что втайне презираю людей, одной из которых до недавних пор была. Это правда. Я стала сторониться бедно одетых людей, тех, кто так сильно напоминал о былой жизни. Возможно, нет, точно с моей головой был непорядок, поэтому приходилось тщательно маскировать свои странные наклонности, особенно любовь к накоплению, причем копила все: деньги, ценности, знания, полезные связи. Я, как запасливая белка, тащила в свой дом все, что могло пригодиться, а еще очень бережно и аккуратно относилась ко всем вещам. От старых привычек тяжело избавиться, поэтому вся моя одежда тщательно вычищалась, стиралась особым образом и хранилась в специальных чехлах. Теперь я могла позволить себе хорошую качественную одежду и не купленную где-то на рынке или в лавке готового платья, а сшитую на заказ по моим вкусовым предпочтениям. Первое время даже упивалась осознанием того факта, что таких платьев или костюмов для служебных дел нет ни у одной девушки в городе. Это так. Во мне пробудился вкус к красивым изысканным нарядам, хотя жадность редко позволяла сорить деньгами. Я смотрела на людей, которые привлекали меня своим внешним видом, и училась у них походке, манере держаться в обществе, даже просто на прогулке, говорить. Моего интереса не замечали, чему была только рада и дома, там, где никто не мог за мной подсмотреть, перед большим зеркалом репетировала, оттачивая до совершенства подсмотренные навыки других людей. Вскоре от прежней Луизы должно было остаться только имя.
Время шло, и я менялась не только внутренне, но и внешне. Хорошая жизнь, правильное и качественное питание сделали свое дело – мое истощенное тело наполнилось жизнью, силами, стало более приятным взгляду, спрятались торчащие ребра, позвонки, кожа сделалась гладкой, бедра округлыми, налилась грудь, хотя желаемого результата достичь так и не удалось, она по-прежнему была маленькой, что меня сильно огорчало. Я перестала себя стесняться и к двадцати двум являла собой яркий пример женственности и миловидности. Да, красивой Луизу Дамарро назвать было нельзя, поскольку таковой нужно родиться, но мужчины обращали на меня внимание, делали комплементы, значит, в моей внешности появилось что-то притягательное и заманчивое. Даже коллеги по службе удивленно округляли глаза, заметив произошедшие со мной перемены. Я становилась молодой женщиной, и с этим ничего нельзя было сделать.
А потом в нашей конторе появился он… Сильный маг, поэтому сразу занял пост заместителя магистра Бернадана и снискал любовь женской половины большого коллектива. И красотки, и девушки не столь привлекательной наружности тайно вздыхали по этому мужчине, который еще и средним сыном графа оказался. Я тоже положила на него глаз.
«Он будет моим мужем», – так и подумала, увидев Максимилиана в первый раз.
Мое сердце замирало в предвкушении, а самой становилось жарко и тесно в одежде, когда смотрела на его красивое лицо, проницательные серые глаза, когда видела его ловкие чуткие руки. О! Не передать словами, как мне хотелось владеть этим мужчиной не столько из жажды любви, мое сердце еще не забыло эльфа, но молодой граф был моей манией и гарантией спокойной обеспеченной жизни. Что я сделала ради обладания Максом? Методично и хладнокровно избавилась от всех возможных конкуренток и приблизилась к нему настолько близко, насколько, во-первых, позволял рост по службе, а во-вторых, приличия. Поскольку я стремилась оказаться в высшем обществе, то именно приличия и приходилось соблюдать. Я не спала ночами, опасаясь, что где-то там, за стенами конторы, у этого мужчины может оказаться девушка, любовница, невеста. Грызла ногти от отчаяния, боясь лишиться самого большого и вкусного куска праздничного торта.
Два года я старалась быть у Макса на виду, прикладывала все усилия, чтобы он ненароком услышал либо мой голос, либо то, как коллеги хвалят трудолюбивую и умную Луизу. Я, словно азартный охотник, расставила на него все возможные ловушки, и однажды улов пришел в мои сети. Макс не выдержал, сдался мне, но сначала нас связывали только приятельские отношения. Потребовалось набраться терпения и ждать, бросая мимолетные взгляды, позволять себе полуулыбки, которые Макс ловил случайно и начинал улыбаться сам. Еще через месяц я сама стала замечать его заинтересованные взгляды, случайно встречать его в парке недалеко от дома и так далее, пока он не пригласил меня на свидание. Я, дурочка, слишком обрадовалась удаче и едва все не испортила, хватило ума погасить свои слишком буйные эмоции, и свидание прошло на высоте. А потом… потом все закружилось, завертелось, и однажды Максимилиан сделал мне предложение. Все маги в конторе ахнули, узнав о нашем намерении пожениться, даже сам магистр Бернадан. Неудачницы шипели за спиной, а подруги только завистливо вздыхали:
– Как же тебе повезло с Максом, Луиза.
Наши отношения развивались бурно, но никто не знал, что еще до свадьбы мы стали близки. Просто Максимилиан был страстным и настойчивым мужчиной, а я боялась упустить его, если он не получит желаемого, поэтому сдалась. Мы стали по-настоящему принадлежать друг другу. Макс торопил своих родственников со свадьбой, он был влюблен в меня по уши, заваливал подарками, возил в театры, музеи, отдыхать на море, и ему было плевать на мое происхождение. Я не верила своему счастью, предчувствуя скорый финал бесконечной погони за хорошей жизнью, хотя у меня и без того было все, чего только можно пожелать в двадцать четыре года.
– Ты невероятная женщина, Лу, – любил повторять Макс, любуясь моим телом, прикасаясь к нему руками и губами.
Беда была только в одном – как ни старалась, я так и не смогла его полюбить. День изо дня твердила себе, что Макс самый лучший на свете мужчина, что он моя пара, мой оплот, надежная стена, которая защитит от нужды и скитаний. Помогло ли это? Нет. Я могла гореть рядом с ним от страсти и желания, но не получала от близости такого удовлетворения, как это было с Линдраном, от этого на сердце накапливался осадок, он тревожил и причинял неудобства, и, оставшись одна, ревела, закусив кулак, чтобы никто не услышал горестных всхлипов.
Однажды я не вытерпела, после ухода жениха, встала нагая перед зеркалом и, глядя на себя, твердо сказала:
– Ты выйдешь за Макса замуж и будешь с ним счастливо жить. Ты будешь рядом с этим мужчиной, Луиза. Линдрана больше нет в твоей судьбе, он далеко, а ты здесь, ты стоишь на пороге того, к чему так стремилась. В твоей жизни больше нет места любви, пришло время для более ценных и необходимых вещей, чтобы не выживать, не существовать, а жить.
Да, так и сказала, но все равно ревела, смотрела на себя в зеркало, замечая следы в тех местах, где Макс слишком сильно прижимался губами к коже, и ревела, потому что вспоминала другие прикосновения: неумелые, стесненные, но такие желанные.
– Хватит! – закричала, не выдержав пытки, схватила со столика красивую вазу и запустила в зеркало, разбив не только стекло, но и свои воспоминания.
С того дня я больше ни разу не вспоминала о дроу. Ни разу не оглянулась на свое прошлое. Мое сердце умерло, в нем поселилась зима. Она проглянула через мои глаза, которые неожиданно поменяли цвет, став светло-голубыми и в сочетании с искусно уложенными светлыми волосами это выглядело очень красиво. Я стала похожа на ледяную королеву: холодная, равнодушная и красивая.
– Ты божественна! – восхитился Макс на очередном свидании, вызвав на моем лице снисходительную улыбку.
С той минуты Луиза Дамарро окончательно перестала быть собой – такова цена красивой жизни. И пусть…
ГЛАВА 2
Хотите знать, как за месяц до свадьбы я оказалась у орков и вышла замуж не за того мужчину? Ха-ха! Это самое гадкое и непредсказуемое событие, которое только могло произойти в моей тщательно выверенной и спланированной жизни. На самом деле ничего не предвещало беды. Я наслаждалась любовью и обожанием своего жениха, видя в его глазах покорность и готовность служить мне, богине, до конца своих дней, упивалась ощущением морального удовлетворения от своих тяжких трудов. Я почти добралась до той вершины, где мне было бы так хорошо и прекрасно существовать, не зная бед, горестей и лишений. От этого райского места меня отделял один шаг, один день – день нашей свадьбы. Все уже было готово: роскошное подвенечное платье, сшитое самой лучшей портнихой, приглашены гости, продумано меню и распорядок церемонии, абсолютно все до самых маловажных мелочей было учтено и несколько раз перепроверено. Мне хотелось блистать в день свадьбы, дабы все, кому не лень, смогли убедиться, что Луиза Дамарро заслужила свой праздник, свой билет в лучшую жизнь, что простая девушка маг достойна Максимилиана Атталь и по праву займет место в большом и богатом роду. Этот день должен был стать моим личным триумфом.
Все оборвалось в тот проклятый день (просто я об этом еще не догадывалась), когда по просьбе магистра Бернадана в составе группы магов отправилась в Датаркские степи. Не захотела упустить прекрасный шанс снискать любовь будущей свекрови и привезти знатной даме милого пушистого зверька, одного из тех, ради которых, собственно, и была затеяна вся экспедиция. Вообще, их для людей вылавливали орки. Прибыльное дело давало доход, и его хватало обеим сторонам давнего договора. Я не имела к этому делу никакого отношения, мне приходилось заниматься несложными поручениями в пределах королевства, и то выезжать за пределы столицы приходилось не часто. Не самая пыльная была у меня работа, хоть и связанная с магией. И тут вдруг поездка в степь, такую даль.
Максимилиан страдал, он не мог от меня оторваться, словно что-то чувствовал, и горячо шептал в мое ухо:
– Я буду скучать, Лу. Я умру от тоски.
– Милый, – проворковала я, обернувшись к мужчине и сбросив с себя тонкий халат, – моя поездка займет от силы две недели, зато потом ничто уже не сможет нас разлучить.
В глазах Макса вспыхнул огонек желания, он застонал, прильнув к моему телу, сжал руками, зарылся лицом в распущенные волосы, вдыхая их дивный аромат.
– Я так тебя люблю. Я так хочу поскорее привести тебя в свой дом. Я…
Какой смысл тратить драгоценное время на слова? Все и так ясно, и уже вряд ли что-то изменится. Я выйду за него и буду самой счастливой, поэтому прижала пальчики с идеальными ноготками к его губам и покачала головой.
– Помолчи, – прошептала, проведя языком по коже на его груди, – лучше сделай так, чтобы в поездке я не успела по тебе соскучиться.
Мой жених взбодрился, воодушевился и еще долго не давал мне уснуть. Я была довольна, как объевшаяся кошка, не заглядывая глубоко в душу, чтобы не чувствовать живущий там холод. Со времени своего перерождения я вошла во вкус, научилась соблазнять Макса, делать так, чтобы он сходил с ума от желания. Пусть в своих навыках была еще далека от коварных соблазнительниц, но уже кое-что умела и не забывала использовать, чтобы подогревать интерес будущего мужа, чтобы он не забывал, кто его бог, кто его звезда.
Итак, нас ждали степи, неотесанные орки и пара десятков маленьких грызунов, которых называли хаасами или земляными зайцами. На последних они нисколько не похожи, скорее напоминают мышей, но и с ними ничего общего во внешнем облике нет. Хаасы – маленькие короткотелые животные с большой головой, длинными закругленными ушками, приплюснутой мордочкой и большими глазами-бусинами, имеющие длинные задние лапы и такой же длинный, украшенный кисточкой хвост. Еще несколько десятков лет назад они никого не интересовали, жили в степях и не знали, что такое неволя. Все изменилось, когда один маг привез такого зверька и показал друзьям. Конечно, среди небогатых слоев населения зверек любви не снискал, зато у богатых дам, плененных мягкой песчаной шерсткой и умильным внешним видом зверька, появилось непреодолимое желание завести в доме такое чудо. Орки тут же предложили наладить поставки хаасов, от чего люди уже просто не смогли отказаться. Правда, сами никогда животных не перевозили, только отлавливали и содержали до переправки в человеческие государства. Вот и предстояло нам перенести из степей в столицу два десятка земляных зайчиков.
Повторюсь, ничто не предвещало беды. Мы прибыли в степи, добравшись до поселения орков телепортом. Зачем тратить время и силы, если можно использовать магию? В нашем небольшом отряде все были единодушны, так что около полудня ровно через четыре дня после начала нашего путешествия мы оказались на окраине огромного стойбища. Шатры, шатры. Однако ни одного орка. Никто не торопился нас встречать, хотя мне было весьма любопытно взглянуть хотя бы на одного степняка, потому что ни разу не видела орка живьем. И они пришли. Двое высоченных, плечистых мужчин в узких штанах, заправленных в сапоги, в кожаных безрукавках, со странными прическами в виде мелких косичек, собранных в общую массу – у одного была коса, у другого на макушке красовался хвост, причем кончики косичек были украшены острыми металлическими накладками в виде игл или чего-то в этом роде. Я наивно полагала, что это сделано для красоты и уже намного позже, когда стала женой орка, узнала, для чего на самом деле нужны эти «украшения», так называемые – таура. Вообще, культура и быт орков сильно отличались от привычной жизни, но и они оказались не такими глупыми и неотесанными, как это виделось со стороны. Только это произошло намного позже, а сейчас нас ждала встреча с вождем, обсуждение сделки и пересчет хаасов. Остаток дня был потрачен на улаживание дел, и уже на следующее утро мы собирались отправляться в обратный путь. Я так очень торопилась, торопилась поскорее вступить на новую ступень, а что до орков и степных зайчиков… Вот тут и начинается самое гадкое.
Вечером, когда на степь медленно опустился сумрак, в центре стойбища разожгли костры, начали собираться орки, потом зазвучала непривычная ритмичная музыка, извлекаемая из инструментов, чем-то напоминающих большие барабаны, обтянутые кожей, бубнов, а так же дудок самых разнообразных форм и размеров. Поначалу эта какофония до ужаса резала слух, но вскоре музыканты сыгрались, и получилась очень даже приятная мелодия, которая будто бы говорила с душами всего живого, кто только мог ее слышать, рассказывала о свободной степи, о ветре, что играет с шелковыми травами, о бездонном небе и плывущих в недосягаемой высоте облаках. Она говорила и пела о солнце, о луне и холодных звездах.
Вождь огромного племени лично пришел пригласить нас на праздник. Отказать мы не посмели и присоединились к всеобщему веселью, хотя меня слегка смущали разбитные танцы, видимо, иначе орки танцевать не умели, да мы и не стремились выйти в круг. Мужчины и женщины племени всех возрастов дружно отплясывали на освещенной кострами площадке, вдобавок много пили и ели, орали непонятные песни, короче говоря, оркам было весело.
А потом появился шаман. Этот орк практически ничем не отличался от сородичей, разве что носил на шее кучу различных бус и оберегов. На нем были надеты широкие на подобии шаровар штаны, заправленные в невысокие сапоги из мягкой кожи, его же обнаженную грудь, спину и руки покрывали различные символы и знаки, а на лбу красовался узкий металлический обруч. Шаман был высок, широк в плечах, в общем, производил впечатление бывалого воина, а не того, кто целыми днями просиживает в шатре, курит благовония и беседует с духами. И в то же время от этого орка веяло такой силой, что даже мне, как магу, стало не по себе. Никогда ведь не знаешь чего ждать от такого… эм… он ведь не человек, орк. Значит, мы не знали, чего можно ожидать от шамана.
И не зря я его сразу невзлюбила. Не зря. Никто не знал, зачем и для чего он крутился рядом с чанами, в которых варили какой-то напиток. Нас тоже угощали, и пока все шло хорошо. Ага! Все было хорошо, пока сначала мои коллеги, а потом и я следом, повинуясь странному порыву, непреодолимому желанию смеяться и веселиться, не пустились в пляс. Я никогда раньше не подозревала, что умею так танцевать, так неприлично вращать тазом и все в этом роде. Боже, кокой стыд! Правда, в тот момент он меня не навещал, стыд, то есть, изнутри рвался безудержный смех, и тело само начинало двигаться в ритме с музыкой. Нас опоили, возможно, это было сделано специально, и чем дольше я жила среди орков, тем больше убеждалась в своей правоте, но это было потом. Тогда же мы, человеческие маги, ничем не отличались от орков, отплясывая с ними наравне, отпивая веселящий напиток из общей чаши, чем-то напоминающей таз, только сделанный из бронзы или меди.
Еще позже перед глазами поплыло. Я уже почти ничего не соображала, мои коллеги тоже являли собой яркий пример идиотизма: широко улыбались, мужчины пытались облапить женщин, которые были их выше ростом и шире в плечах, орали песни, причем и наши, и повторяли за орками. Временами в моей памяти стали случаться провалы, и стало казаться, что эта безумная ночь длится бесконечно долго, что этому веселью не будет конца. В какой-то момент рядом со мной оказался неказистый орк, уж слишком неправильным он мне показался, только выпитое зелье мешало сосредоточиться, мозг перестал соображать, я просто танцевала с ним, и этот странный степняк, несмотря на хромоту, отплясывал не хуже сородичей. Из всего облика этого орка мне хорошо запомнились только его глаза – невероятные, льдисто-зеленые, будто сквозь них на меня смотрело скованное льдами море. Потом наступила темнота, и лучше бы мне не просыпаться, лучше бы не просыпаться…
Судьба-плутовка, судьба-издевка решила все иначе. Я проснулась совершенно не в том шатре, куда нас поселили на время, и чуть позже узнала, что успела выскочить замуж. Не хочу вспоминать и описывать первые несколько дней новой ужасной жизни, причем в этой идиотской ситуации оказалась не я одна. Оказалось, что изначально орки пили из ритуальной чаши, но пили только те, кто желал соединить свои жизни узами брака с выбранными мужчинами и женщинами. Если проще, то они попросту женились, по этой лишь причине нас пригласили на праздник, а мы, не зная тонкостей, вляпались по самое некуда. Был скандал, в итоге которого шаману пришлось в срочном порядке разорвать несколько неравных брачных союзов, а вот мне он отказал. Взял и отказал. Знаете, почему? Ах-ха-ха! Потому что я, видите ли, вышла замуж не за обычного орка, мало того, что моим супругом стал недоорк, так еще он оказался сыном вождя. ВНЕБРАЧНЫМ сыном вождя. Я кричала, требовала развода, пытаясь объяснить оркам, что у меня жених, что скоро свадьба.
– Боюсь, милочка, – сказал вождь во время моей очередной истерики, – тому мужчине придется подыскать новую невесту.
И быть бы вождю мертвым, но его спасла охрана в лице троих высоченных, широченных детин с дубинками в ручищах.
– Отпрыски правящих семей не вправе нарушать старинный закон, поэтому женятся раз и навсегда. Такие браки неразрывны. Тем более, ты сама пила из ритуальной чаши, насильно никто не заставлял.
Тогда я выбежала из шатра, не помня себя от охватившей злобы, от отчаяния, и попыталась совершить побег. Да куда там. За пределами стойбища магия просто переставала подчиняться, будто кто-то намеренно лишал меня сил. Не получалось даже открыть портал, ничего абсолютно, но меня не остановило это гадкое открытие. Я только зло хохотала, выпуская пар, а потом развернулась и, наплевав на следивших за мной всем скопом орков, отправилась в степь. Взяла и ушла.
– Ничего, – рычала, сжимая и разжимая кулаки, – когда меня это останавливало? Пусть без магии, но я вернусь обратно и выйду замуж за Макса. Никто не отнимет у меня этот шанс. Я его заслужила. Я его заслужила!!!
Степь, степь. Солнце, ветер, травы, травы. Бесконечный простор, и жара, которая выматывала, она бесила, заставляла злиться, но я упорно шла вперед. Плевать мне было на все и всех. У меня была цель, и она лучше любой карты, лучше путеводной звезды задавала нужное направление. Кстати, мои коллеги после поспешного развода схватили хаасов, и рванули обратно, а меня они бросили. Бросили! Да еще такими глазами смотрели, гадкие улыбочки сцеживали в кулаки… НЕНАВИЖУ!
Три дня я шагала по степи, вновь испытывая голод и жажду, усталость, в конце концов, только Луиза Дамарро не из тех, кто готов сдаться и подчиниться решениям, которые противоречат ее планам на жизнь. Ветер постепенно выдул из души лютую злобу и обиду на весь мир, эти чувства выцвели, притупились, камнем легли на сердце, вызывая на моем лице не улыбку, а оскал, только в этот момент я не стала бы убивать. Что со мной произошло? Черт его знает. Наверное, поняла, что драгоценные коллеги давно сообщили Максу о моем замужестве, и спешить уже некуда. Правда, ведь он уже мог явиться за мной, но так этого не сделал. Может быть, не так сильно и любил, и я зря надеялась на беззаботную жизнь. Хм. Может быть. Только сложно было справиться с собой, с тем, что творилось в моей ненормальной голове, в отравленной душе. Я продолжала идти вперед, иногда мне удавалось добыть себе пищу, поскольку со временем вернулась магия. Знала только одно – жить с орками не стану. Не стану, и все тут! Пусть этот хромой коротышка поищет себе новую жену. Пусть…
В кромешной тьме я остановилась на отдых, насобирав под редкими кустами сухих веток и травы, разожгла костерок и устало опустилась рядом. Мыслей в голове не было вообще, мой разум устал без конца выстраивать новый план на жизнь. С чего бы начать? С чего бы ни начинать, все равно нужно вернуться обратно. Пусть у меня нет больше жениха, и не светит сытая жизнь, однако у меня еще остался дом и немаленькие сбережения. Плевать. Не получилось поймать удачу за хвост с первого раза, попытаю счастья еще раз, только в другом месте, чтобы никто, ни одна душа не ведала, что Луиза Дамарро по глупости вышла замуж за степняка.
– О, боже! – рассмеялась я, глядя на огонь. – Ну, ты и вляпалась.
Он пришел неслышно, опустился по другую сторону костра и смерил тяжелым взглядом. Я не испугалась орка, лишь досадливо сморщила нос и отвернулась.
– Нагулялась? – на удивление приятным голосом спросил он.
– А тебя только это интересует? – выпалила в ответ, потому что разочарование накрыло с головой.
Как сбежать, если этот недоорк преследует меня? Как?
– Думаешь, я не могу тебя понять? – усмехнулся тем временем мой нечаянный супруг. – Ошибаешься. Я очень даже понимаю твои чувства и разделяю твою злобу, но есть закон, который ни ты, ни я нарушить не в силах. Нам придется вернуться.
Я только голову откинула назад и расхохоталась.
– Вернуться? – выдавила сквозь смех. – Ты в своем уме, орк?
– Ярангар, – вставил он, но я не поняла и удивленно воззрилась на степняка.
– Что?
– Ярангар – мое имя.
– Надо же, – присвистнула я, – имя у тебя красивое, а сам ты какой-то не такой.
Орк промолчал, только желваки заходили на скулах, да глаза его необычные, не свойственные оркам, льдисто-зеленые сузились до еле заметных щелочек.
– Ты нисколько не лучше, – зло бросил он и вдруг нахально усмехнулся. – Однако ты моя супруга, так что будь умницей, уважь усталого мужа, помоги расслабиться.
– Что?
Я задохнулась от возмущения и вскочила на ноги, понимая, на что намекает орк. Нет, нет, нет. Никакой близости. Орк посмотрел на мое ошарашенное побледневшее лицо и заржал. Просто откинулся на спину и заржал. Мне стало обидно. Я сжала кулаки и бросилась на мужчину, горя желанием сдавить его шею и душить, душить, душить. Не вышло. Степняк успел перехватить мои руки и прижал их к груди, а потом, глядя в глаза, тихо сказал:
– Если ты хочешь, чтобы я не требовал от тебя исполнения супружеского долга, будь повежливее, дорогая. В ином случае тебе придется стать моей настоящей супругой. Ты поняла?
Я зажмурилась, но кивнула, хотя все еще не могла поверить его словам. Орк же спихнул мое окаменевшее тело в сторону, поднялся и ушел, растворившись во тьме. У меня не было времени на раздумья, я быстро подобралась, словно кошка, и на корточках отползла в высокую траву, чтобы спрятаться, а потом вскочить на ноги и бежать без оглядки, отчего в ушах засвистел ветер. Подгоняемые страхом ноги несли меня все дальше и дальше, пока что-то тяжелое не ударило в спину. Я споткнулась и, упав, покатилась по траве, но, перед тем как отключиться, успела заметить лицо орка с кривой ухмылкой, почувствовала его руки на своем теле, а потом он перекинул меня через плечо, словно мешок, и понес. Меня обступила спасительная тьма, и все, что происходило после, осталось тайной.
Не скажу, что мне тяжело было привыкать к быту орков. Хах! Когда-то моя жизнь мало чем отличалась от их кочевого существования, разве что у меня был дом, кое-какие условия и пьяница отец. Я шипела и ругалась, не стеснялась использовать крепкие словечки в отношении соседей и сородичей супруга. Как внебрачный сын вождя он имел небольшие привилегии, но редко ими пользовался, старался держаться в тени своих братьев – высоченных, широкоплечих мужчин, тела которых были покрыты знаками и шрамами. О чем это говорило? О том, что Квидр обеспечил свой род и огромное племя достойными защитниками и наследниками, хотя сам на покой еще не собирался и, судя по тому, что этот орк имел трех жен и кучу любовниц, а так же рабынь, был полон сил. Вождь одинаково относился ко всем своим детям, не выделял старших или младших, законных или внебрачных. Нет, все дети были для него равными. Ага, ровно до того момента, пока не возникало драк по разным причинам, потому что внебрачные дети знали, они не имеют никаких прав и после смерти отца будут жить в племени на общих основаниях, в то время как законные детишки поделят власть и довольно богатое имущество. В такие моменты вождь выходил из себя, и «детишки» получали от папочки по шее, ну, и куда придется. Квидр, воспитывая сыновей, не стеснялся и гонял их по всему лагерю. Орк награждал их ударами и зачитывал наизусть законы и правила, чтобы их запомнили не только детки, но и все сородичи, которые с любопытством наблюдали за процессом. Правда, был у орков один хитрый закон – если внебрачный сын вождя победит в поединке законного наследника, он сможет занять место главы рода и так далее.
Однако Ярангар не стремился урвать для себя кусок послаще, он не вмешивался в разборки, не навещал отца и свою родню чаще одного раза в несколько дней. Да и куда ему-то, хромому и не доросшему до братьев, соваться? Возможно, именно по этой причине мы жили на окраине стойбища, а еще моего супруга не боялись другие орки и всячески обзывали, высмеивая болезненный внешний вид. Я долго терпела, вообще мне было плевать на него и всех, с кем жила, можно сказать, бок о бок, поскольку, как бы ни хотелось, приходилось заниматься совместно с орчанками хозяйственными делами. Благо в поле работать не заставляли, все же невестка вождя, но от другой работы отлынивать не получалось, вот и приходилось либо готовить еду на всех, либо заниматься большим стадом коров, овец и лошадей, хотя верхом орки не ездили ввиду слишком мощного телосложения. И все же они редко ходили пешком. Угу. Шаман умел вызывать духов, и они, получив определенную плату, выпускали в наш мир существ из других измерений. Эти животные – синзаки, чем-то напоминали ящеров, только ноги у них были длиннее, тело целиком покрывала надежная броня из толстых плотно прижатых друг к другу чешуек, морды они имели узкие и вытянутые, а еще эти зверушки были травоядными. Их длинные толстые хвосты использовались в качестве оружия, если возникала угроза жизни, хотя в степях не водилось таких животных, кто мог бы им угрожать.
Снести издевательство над Ярангаром было не так сложно, но когда насмешки посыпались на мою голову, я не выдержала и начала мстить. О, нет! Открыто, по свежим следам никогда не мстила, поскольку понимала, что воевать с большим количеством женщин всех возрастов мне просто не под силу, поэтому, затаив обиду, выжидала и, как только наступал подходящий момент, совершала ответную пакость. Ах-хах! Эти нахалки и пустобрехи долго не могли понять, почему у них постоянно что-нибудь да случается. То молоко свеженадоенное свернется, то лепешки пригорят так, что хоть зубами отдирай, то выстиранная одежда с веревок, растянутых между вбитыми в землю палками, сорвется и разлетится по всему стойбищу, то коровы разбегутся или попросту не придут на дойку. О! Это далеко не весь список из того, что я делала. Быть единственным магом среди огромного количества народа весьма приятно. Орки могли ругаться, обзывать, даже угрожать, но я прекрасно знала, что ничего они мне не сделают, а если будут мстить, то им придется запачкать ручки лично, и тогда уже точно пощады не будет. Меня пытались отравить не до смерти, конечно, а так, чтобы вызвать сильное несварение. Знаете, что меня спасло от этой печальной участи? Я никогда не ела вместе со всеми. Ярангар не настаивал, поэтому в нашем шатре готовили отдельно. Каждый день из шатра вождя приходила рабыня и занималась готовкой, но она не посмела бы сотворить глупость из страха сурового наказания. С этим у орков было строго.
