скачать книгу бесплатно
– Угомонись, воплощенная добродетель! Хочешь весь резерв спустить? И так почти пустая!
Артариур вопросительно уставился на девушек. Ну что эта провинциальная малолетка уже умудрилась натворить!? Так и знал, что нельзя ее ни на минуту без присмотра оставить. Вот подфартило же ввязаться! Она, значит, будет бедокурить, а шкуру Сальтариэль спускать будет с него.
– А Вы, как думаете, господин хороший? То она оборвыша этого в приличный вид привела. Та из подворотни выскочила в лохмотьях, грязная, босая, а сейчас – любо-дорого посмотреть. То из коморки своей не знаю что сотворила, я еще не видела, но сил потрачено знатно. А теперь щит собралась ставить! Подождет твоя подопечная. До сих пор же как-то жила и еще пару тройку дней протянет. Кстати, если вы уже допили, то пошли смотреть, что ты там навертела. Надо же оценить твой полет фантазии, иначе меня любопытство совсем загрызет.
И так как ни у кого возражений не возникло, то все четверо отправились в место картирования Ланы.
Изменения встретили их еще у входной двери. Теперь она была дубовая, увитая причудливой ковкой в виде виноградной лозы. Замка по прежнему не наблюдалось, но зато наблюдалось охранное заклинание, настроенное пропускать саму хозяйку, ее служанку и Азиду, распознавая их по плетению ауры. Но истинный шок ожидал внутри. Войдя, дракон, вампиреса и девочка полукровка замерли в ступоре. Посмотреть действительно было на что. Мягкий ковер напоминал по цветку весеннюю траву, от чего казалось, что это не зал в студенческом общежитии, а лесная поляна. Мебель из светлого дерева, два небольших дивана и кресла с белой обивкой на причудливых ножках в виде звериных лап, картины из эльфийских легенд на стенах в ажурных рамках, серебряные подсвечники и подставки для светильников, живые цветы в замысловато расписанных глиняных горшках. За большим, на всю стену, окном, маленький балкончик, увитый, по аналогии с входной дверью, живой виноградной лозой, маленький, резной столик и пара таких же стульчиков без спинок, создавали ощущение укромной беседки. В спальне тоже не было ничего лишнего: большая кровать под невесомым балдахином, шкаф, две прикроватные тумбочки, комод, зеркало от пола до потолка и туалетный столик. Но вся обстановка, благодаря тончайшей резьбе, казалась такой легкой, такой невесомой и наполненной воздухом. Удивительно, но сама Лана как-то не совсем вписывалась в это убранство – невысокая, миниатюрная, скромная, неприметная, в своем голубеньком, простеньком платьице, она растворялась, становилась незаметной на фоне всей этой изысканной роскоши. Она напоминала скорее служанку, нежели хозяйку.
Да уж, как бы Лана не старалась, а во всем интерьере ее жилища все равно явно просматривался эльфийский стиль, на что Аза и не преминула указать.
– Ну, подруга, и где ты всего этого насмотрелась, если тебя из дому-то и не выпускали, говоришь. Тут даже сами ушастые, со своим пресловутым чувством к прекрасному, обзавидуются до коликов. Судя по тому что ты здесь натворила, книжек с веселыми картинками про дивных и перворожденных прочтено тобой было немало в отцовских застенках. Не удивительно, что ты так выложилась. Выкладывай, где научилась? – Вампиреса уличительно ткнула пальцем в девушку и лукаво сощурила зеленые глаза, в которых прыгали озорные демонята.
– Не знаю, просто фантазировала. – Пожала плечами Лана и повернулась к Саррите, чтобы скрыть от удивленной подруги довольную улыбку. – Иди, посмотри свою комнату. Она сразу за кухней. Сегодня ты мне не будешь больше нужна, отдыхай.
Счастливая девчушка, горячо поблагодарив, нетерпеливо упорхнула в указанном направлении, откуда, секунду спустя, раздался восторженный визг. Это вывело Артариура из состояния немого оцепенения, он высказал Лане свое восхищение проделанной работой и откланялся. В след за ним ушла к себе и Азида, напоследок обняв подругу и погрозив пальчиком.
Оставшись одна, Лана побрела в ванную, искупалась, натянула ночную рубашку и забралась под покрывало. Нежный шелк приятно холодил тело. Как же она, все-таки, устала. Неужели этот сумасшедший день закончился!? Она не выматывалась так даже на балу или на нудном приеме во дворце с нудными послами, сующими кругом свой нос и так и норовящими поставить эльфийскую принцессу в неловкую ситуацию каким-нибудь каверзным вопросом.
Сон пришел быстро, но спалось неспокойно – ей снилось, что она бродит по незнакомым, мрачным улочкам и никак не может выйти туда, куда ей надо, хотя и сама не понимает, куда именно ей надо… Снился отец, что-то строго ей выговаривающий… Снилась мама – глаза ее были полны грусти, но она нежно гладила дочь по голове и пыталась успокоить… Снился Светлый Лес, но во сне он казался таким чужим и неприветливым, каким-то мрачным, будто над верхушками его деревьев нависла тень неведомого зверя, огромного и сильного, готового в любой момент испепелить, уничтожить все вокруг. Тревога терзала душу принцессы. Неуемная, непонятная и совершенно реальная, свернувшаяся тонкой, холодной змейкой в низу живота. Ланалиэль никак не могла определить, что именно ее тревожит, но чувствовала это с ясностью, совершенно не характерной для сна.
Глава седьмая
Лана проснулась рано – когда первые отблески утренних лучей только – только позолотили узкую прослойку горизонта. Это всегда было ее любимое время суток: предрассветная тишина, прерываемая сначала одиноким, робким птичьим свистом, как будто пернатый певец пробует звук на вкус, постепенно наполняется многоголосым гомоном разношерстного, но на удивление гармоничного, оркестра; сумрачные силуэты деревьев приобретают очертания и наполняются цветом; прохладный воздух, чистый, звенящий, замешанный на ароматах трав и цветов, проникая в грудь, дарит свежесть.
Как бы Ланалиэль не выглядела внешне, привычки и потребности организма оставались у нее эльфийскими. А значит, ей вполне хватало четыре, пять часов сна, что бы чувствовать себя отдохнувшей и бодрой. Но сегодняшнее утро определенно делало исключение. Физически принцесса себя чувствовала вполне удовлетворительно, но вот внутри оставался непонятный осадок, а на душе неприятно скребли ужасно вредные кошки. Она набрала полную грудь свежего, еще влажного от росы, воздуха и шумно выпустила его обратно, как будто таким образом стараясь выдохнуть все неприятные предчувствия. Затем сладко потянулась, откинула покрывало, опустила босые ноги на мягкий ковер и нашарила домашние туфли. Завернувшись в легкий плед, эльфийка прошла через зал на балкон, попутно схватив со стола яблоко. Устроившись на стуле, подперев голову кулачком, Лана сладко захрустела сочным плодом. До занятий оставалось как минимум часа три, а значит, все еще успеется – умыться, одеться, собраться… А сейчас стоит просто наслаждаться выпавшими минутами уединения и ничего, ну просто совсем ничего, не деланием. Видел бы ее сейчас кто-нибудь из дворцовых: нечесаная, завернутая в плед, грызущая яблоко знаменитая эльфийская принцесса! Куда уж там! Именно в этот момент она больше всего напоминала себе человечку, простолюдинку, да кого угодно, только не Ланалиэль из Правящего Дома Вилтариус, единственную и любимую дочь Правителя светлых эльфов, невесту прославленного и достойнейшего Тинатаэля из Старшего Дома Минарин. Ну и пусть. Отец же хотел, что бы о ней никто не узнал в Академии. Будем считать, что это есть ничто иное, как слияние с образом. Как же все-таки хорошо простым смертным – они не ограничены этикетом двора, требованиями, которые накладывает положение правящей семьи, на них никто не пытается жениться, лишь бы добраться до власти. Им не приходиться ежесекундно следить за собой, чтобы не обронить даже мимоходом какое-нибудь даже самое незначительное словечко, которое может быть истолковано превратно и совсем не в твою пользу и даже не в пользу всей твоей расы, потому что ты принцесса, а значит, лицо своего народа. А еще, люди заводят друзей по своему желанию, по своим интересам и на свое усмотрение. Понятно, они спешат насладиться эмоциями, ведь их век так не долог. Но вот Азида – она такая открытая, такая свободная, самостоятельная. Наверно это по тому, что она полукровка и не обременена никакими обязательствами перед Родом. Бесворт – тот вообще прибыл с другого конца света, а по сему, тоже волен поступать так, как ему заблагорассудится – никто его не одернет и не напомнит, что он несет ответственность за свою расу, а значит обязан поступать в соответствии с интересами своего народа. А этот рыжеволосый человеческий маг? Тот вообще сам по себе и никому, ничем не обязан. От него исходит такая волна свободы и независимости, как – будто он не человек, а птица. И не просто птица, а, как минимум, горный орел, властелин неба, который летает выше всех и оттуда смотрит на мелочный мир, копошащейся где-то там, далеко внизу. Это ли не счастье – быть таким, каким тебе хочется и ни на кого не оглядываться. То ли она, Ланалиэль? Ее рождения в Высоком Дворце ожидали непростительно долго – одни с нетерпением, другие с надеждой, что этого не произойдет. Надеялись, конечно, на мальчика, но против природы не пойдешь и за нее не решишь. Так или иначе, ее появление на свет сопровождалось как радостью, так и глухим недовольством со стороны самых ярых приверженцев традиций, а точнее, тех, кто упорно и самоотверженно стремились к Хрустальному Трону, а с появлением наследницы потеряли всякую надежду надеть на свои буйные головушки Изумрудный Венец, символ эльфийских правителей. Но общеизвестной причиной роптаний послужило происхождение ее мамы, законной избранницы правителя Ларталиэля, в венах которой текла кровь Ааритов. Некоторые рода были долго против этого брака, но дабы избежать междоусобных конфликтов, а брожение среди эльфов уже началось, они все-таки дали свое согласие. И правящая чета обзавелась наконец долгожданным потомством, к сожалению, оказавшимся женского пола. Но проблема была даже не столько в том, что родилась девочка. По эльфийским законам, она являлась полноправной наследницей Правящего Рода и спокойно могла взойти на Хрустальный Трон, при условии, что подчиниться воле родителей и примет в соправители, и соответственно в мужья того, на кого падет их мудрый выбор. И снова взволновалась эльфийская аристократия. Жениха выбирали долго и тщательно – предложенные родителями кандидаты обсуждались по долгу на Совете Глав Родов, при этом саму принцессу никто не спрашивал, а она не лезла с расспросами, заблаговременно зная, что примет любой их выбор. По-другому и быть не могло – ведь на ней лежит ответственность за династию и обязательства перед эльфийским народом. Кто она такая, что бы противиться воле умудренных жизненным опытам эльфийских старейшин? В конце концов, честь стать ее спутником и соправителем пала на достойнейшего из достойнейших – Лорда Тинатаэля из Старшего Дома Минарин. В интерес истины, это действительно был замечательный, не очень молодой (в сравнении с Ланалиэль) эльф из поистине древнего и прославленного рода. Дивный народ по определению прекрасен собой, но ее избранник многих мог затмить своей красотой. А его слава война и охотника гремела далеко за пределами Светлого Леса. Ни то что бы Лана была особо рада своему неминуемому счастью, но и никаких негативных эмоций тоже не испытывала. Они встречались часто при дворе, и Лорд Тинатаэль всегда очень чутко ощущал границу между галантностью и навязчивостью, и не обременял излишне будущую супругу своим вниманием, за что названая невеста была ему премного благодарна.
Совет сделал свой выбор, принцесса приняла его безропотно, и всех это устраивало, поэтому никто не требовал от нее большего. Тем не менее, ее отец, Правитель Ларталиэль, не хотел, чтобы его дочь выросла несостоятельной, бесхарактерной и безвольной игрушкой в чьих-то руках и поэтому непрерывно занимался воспитанием и образованием милого чада, мало или много реализовывая в дочери то, что с полным размахом привил бы сыну. Лана оказалась на удивление благодатной почвой для посеянных знаний и, задолго до своего официального совершеннолетия, уже прекрасно разбиралась в политике, дипломатии, экономике и придворных интригах. В последних, кстати, она принимала мало участия, так как они ей были не интересны, но понаблюдать, чисто из женского любопытства, чем закончится очередная каверза, принцесса была не прочь. Однако, все это померкло, когда девочка начала проявлять свой дар. И все бы ничего, если бы дело ограничилось бабкиным наследством – умением управлять животными, понимая и чувствуя их. Это конечно было неожиданно и давало ей большую власть над окружающим миром, нежели имелась у других эльфов, но само по себе угрозы не несло. Тем более, что вволю насладившись птичьими перебранками и вечно недовольным кошачьим ворчанием, Ланалиэль в конце концов сама поставила ментальный щит от окружающего ее шумового мусора. И тут вроде бы правителю Ларталиэлю и успокоится бы, но… с годами раскрылся совсем иной потенциал принцессы. Одаренных такой силой магии называли «Повелителями четырех стихий» и на сегодняшний день в мире Кальтаира такие особи существовали только в легендах о незапамятных временах, да в каких-то ветхих писаниях о довольно жутковатых обрядах. Родители девочки долго не могли поверить в свалившееся на их голову счастье, а когда поверили, то схватились за ту же самую голову обеими руками. Дело в том, что малютке Ланалиэль были подвластны все четыре стихии – Вода, Огонь, Воздух и Земля. Таким образом получалось, что не было в мире Кальтаира ничего, что бы было неподвластно юной эльфийке, которая выдала себя с головой благодаря, с виду, невинным детским шалостям: то ни откуда взявшийся порыв ветра поднимет юбку нелюбимой маминой фрейлине, сделавшей колкое замечание по поводу или без повода, то вода в ванне папиного советника испариться сама собой в тот момент, когда он уже намылился, то канделябр вспыхнет, опалив бороду придворному магу… Сначала, все думали, что эльфийская детвора, которая по своей сущности не отличалась особо от любой другой детворы, и была шаловлива и непоседлива сверх меры, позволяет себе подобные пакости. Но в магическом спектре отслеживался каждый раз один и тот же почерк и, слава Пресветлой Матери Создательнице, первым проказницу вычислил именно отец. Ланалиэль тогда влетело по полной программе – почти месяц она не выходила из своих покоев. А в это время озабоченный родитель придумывал как скрыть данный феномен от Ковена Магов, который неминуемо заинтересуется его, в полном смысле этого слова, драгоценным чадом, а во что это выльется, думать ему совсем не хотелось. Пришлось проводить сложный обряд и замыкать силы четырех стихий в кольцо, дабы свести на нет их проявление. Тем более, темперамент его дочери в столь юном возрасте был долек от уравновешенного, и девочка могла натворить много непоправимого, сама о том не ведая. Лана безгранично доверяла отцу и не противилась его решению. Дело в том, что обряд можно было провести только с ее согласия, в противном случае ничего бы не вышло. Во всяком случае, так писалось в тех потрепанных пергаментах, которые Ларталиэль отковырял в самых неизведанных уголках дворцовой библиотеке. Советоваться с кем-либо из магов правитель побоялся, и на свой страх и риск решил довериться писаниям неизвестного автора, которые по своей сущности представляли ничто иное, как расплывчатое описание проведения обряда «замыкания кольца четырех стихий».
В принципе, если исключить особенность дара наследницы, то Ланалиэль была самой обычной эльфийской принцессой. Никто бы не мог сказать, что она обладает покладистым и безропотным характером. Ей была присуща и типичная эльфийская гордость, и характерная женская вредность, и обычное придворное напускное высокомерие, и возрастное упрямое своенравие. Вопреки этому она легко находила общий язык с теми, с кем это представлялось возможным. Как все дочери обожала отца и старалась нарочно его не тревожить. Особенно приятно ей было видеть гордость в глазах родителя за ее достижения. И она старалась, старалась быть умницей. Когда Ларталиэль сообщил Лане, что ей надо отправиться в человеческие земли, в Академию Магии под видом простой человеческой девушки для того, что бы получить знания об иных расах, населяющих Кальтаир, и приобрести полезный опыт общения с ними, то Лана восприняла это как очередную возможность доказать отцу, что она со всем может справиться. Это путешествие казалось весьма увлекательным, ведь принцесса никогда не покидала пределы Светлого Леса, тем более одна. Засев в дворцовой библиотеке, обложившись всевозможными книгами по политическому, законодательному, географическому, экономическому положению разных рас и народов, она прочитала все, что нашла, вплоть до легенд и сказаний. Поэтому, отправляясь в Академию, считала, что подготовлена ко всему, что ее здесь может ожидать. К сожалению, еще в первый же день самостоятельного ее пребывания в Стардаре, вся убежденность в собственных познаниях рухнула как карточный домик. Все, что принцесса прочитала, просмотрела и пролистала, оказалось совершенно бесполезным и ненужным при встрече с действительностью. А нужным оказалось лишь умение ладить и находить общий язык с людьми, и нелюдями тоже. А после посещения библиотеки в первый учебный день, Стардарская Академия Магии казалась бедной девушке настоящей школой выживания, предполагающей закаливание стальных нервов. Благо последующий обед в приятной и интересной компании немного сгладили первое впечатление от жизни за пределами Светлого Леса.
Невольно перед глазами всплыл образ Лорда Артариура. Она не помнила, что бы в человеческих хрониках встречалось упоминание о таком. Но вполне может быть, что его род не поддерживает ни политических, ни экономических отношений со Светлым Лесом, а такие эльфийским хронистам попросту не интересны. В остальном, очень симпатичный молодой человек с очень не характерной для людей внешностью, но его аура говорит сама за него – обычный человеческий маг, пусть и с незаурядными способностями. Конечно, до эльфийского совершенства ему не дотянуться, но тем смешнее для Ланы снисходительный взгляд его янтарных глаз и теплый, бархатный тембр заботливо звучащего голоса. Наверно он действительно решил, что она нуждается в его опеке. Эльфийка тихонько фыркнула себе под нос. Конечно, нельзя не признать справедливости ради, что в каком-то смысле, это так и есть – Лана никогда раньше не оставалась одна, без вечно путающимися под ногами придворных, никогда не ходила обедать в общественные места типа таверны, никогда не встречала попрошаек и нищих… в общем, много чего она не видела и не делала раньше, а лорд Артариур очень вовремя и очень тактично приходил ей на помощь. Но это все мелочи. А так, она вполне в состоянии постоять за себя – боевой магией владеет на хорошем уровне, стреляет из лука без промаху и даже кинжалом и коротким, облегченным мечем может дать отпор если не каждому, то многим. Так что, Лорд Артариур, вы сильно заблуждаетесь, видя в Лане Мати обычную, провинциальную дурочку, восхищенно хлопающую ресницами и млеющую от одной вашей белозубой улыбки. Вам еще предстоит это узнать на собственной холеной шкурке. Ланалиэль почему-то задевал тот факт, что рыжий не оценил ее по достоинству, даже после того, как увидел, что она сотворила с этой убогой каморкой – ведь такое не каждому первокурснику под силу. Да какому там первокурснику! Даже не каждый хорошо обученный маг бытовик справился бы так блестяще с поставленной задачей: создать из убогой коморки поистине изысканное обиталище. И уж точно мало кто мог проявить столь тонкий вкус, характерный исключительно для дивного народа. Ланалиэль раздраженно хмыкнула, тем самым вытаскивая себя из уюта собственных мыслей. Эльфийка одним гибким движением выскользнула из пледа, одновременно поднимаясь со стула, расправила плечи, гордо встряхнула головой и направилась в ванную приводить в порядок свой заурядный человеческий вид.
По пути Лана заглянула к Саррите. Солнце уже поднялось над горизонтом довольно высоко, а девочка еще не выходила из своей комнаты. Неужели так устала? Неудивительно. Трудно даже представить, что этой бедной полукровке пришлось пережить на улицах города. Сейчас, в дали от родных и близких, Ланалиэль особо остро чувствовала необходимость в ком-то, в чих венах течет хоть немного эльфийской крови и поэтому восприняла девочку скорее как кого-то близкого, нежели как служанку. Конечно, в Академии учились и другие эльфы, но они ни за что не снизойдут до общения с человечкой, а раскрывать свое инкогнито, даже сородичам, было под строгим запретом. К удивлению Ланы, Саррита умытая, причесанная и одетая сидела на маленьком кресле у окна и о чем-то задумавшись, улыбалась светлой, детской улыбкой. Услышав шаги, девочка вздрогнула и резко поднялась на встречу вошедшей, неуклюже пытаясь изобразить книксен, явно подсмотренный где-то со стороны и украдкой.
– Доброе утро, Саррита. – Лана ласково улыбнулась. – Я думала, ты еще спишь.
– Доброе утро, Леди. Что Вы! Я давно встала. В жизни так не высыпалась. Огромное вам спасибо, Вы так добры ко мне. Просто я чувствовала, что Вы вспоминаете о чем-то светлом, но при этом почему-то грустите и не хотела Вам мешать. Девочки, которые работали у знатных дам в прислуге, говорили, что их леди не любили когда их донимают без надобности. Вот я и не решилась мозолить Вам глаза с утра пораньше. Думала, надо будет – позовете. Я сделала что-то не так? Вы только скажите как надо, я обязательно сделаю как надо. – Девочка явно нервничала и поэтому лепетала быстро и без умолку, непрерывно теребя свое новое платье.
Лана подошла к ней ближе, обняла за плечи и ласково погладила по русой головке. Саррита подняла на нее глаза – сколько преданности, благодарности и тепла было во взгляде этих, по детски наивных, зеленых глаз.
– Все хорошо, девочка. Я ведь не давала никаких распоряжений с вечера. А встаю я всегда очень рано и люблю побыть в это время одна. Так что до рассвета ты можешь спокойно спать. Сегодня отдыхай, а вечером, когда я вернусь с занятий, мы составим список твоих обязанностей и обговорим мелочи. А сейчас и мне пора умыться и одеться, а то скоро придет Леди Азида, и мне придется идти на занятия в таком вот неприглядном виде. – Лана развела руками, давая возможность Саррите по достоинству оценить этот самый ее неприглядный вид. Девчушка озорно захихикала, а потом порывисто обняла свою новоиспеченную хозяйку и восторженно прошептала, уткнувшись ей в грудь:
– Вы самая прекрасная Леди! И самая красивая! Правда, правда!
– А я и не спорю, но умыться и расчесаться мне сейчас все равно бы не помешало.
Успокоив ребенка, Лана продолжила свой путь к ванной, только и в этот раз ей не удалось туда дойти. По комнатам разнеслась мелодия охранного заклинания.
Она даже догадывается, кто пожаловал в такую рань. Сняв привычным жестом заклинание «замок» она крикнула «войдите» и в дверь влетел черноволосый вихрь, приятно пахнущий свежей выпечкой. Аза, а это, как и предполагала Лана, была именно она, поставила на стол внушительный, бумажный пакет и рухнула в кресло.
– Ты еще не одета, не умыта, соня?! А я тебе свежих булочек с начинкой принесла и лимонад. Булочник утром обходит жилые корпуса со свежей выпечкой, но того, кто долго валяется в постели, судьба обделяет возможностью вкусить его дары. У него многие покупают. Такая вкуснотища! Сама попробуй! Только сперва приведи себя в нормальный вид, ни то он у тебя уж дюже непрезентабельный. Еще не хватало, что бы кто-нибудь из боевых магов тебя с упырем спутал.
Меланхолию как рукой снесло. Лана ускорила шаг по направлению к ванной, а ее желудок подсказал, что с утренним туалетом не стоит затягивать, так как съеденное яблоко уже давно переварено и растущий организм снова требует к себе внимания.
Булочки действительно оказались очень вкусными и свежими, а лимонад холодным и бодрящим. Обильно позавтракав и оставив Саррите на обед серебрушку, девушки отправились на занятия. Лана волновалась как никогда в жизни – встреча с новыми людьми и нелюдями представлялась ей как очередное испытание на прочность нервов.
Коридоры и залы учебного корпуса Академии гудели как улей потревоженных пчел. Каждый куда-то спешил, что-то спрашивал, толкался, бежал, выкрикивал на ходу. Азида явно чувствовала себя в этой суматохе как рыба в воде, и ее действительно знал каждый. С кем-то обмениваясь шуткой, с кем-то просто обходясь кивком, девушка целенаправленно пробиралась в нужном ей направление, таща на буксире перепуганную Лану, на которую (слава Пресветлой Матери) никто не обращал внимания. Добравшись таким образом до аудитории травоведения и ядознания, Аза отцепила от себя подругу и впихнула ее в открытую дверь.
–Тебе сюда. Всегда у первокурсников первое занятие проходит у директора. Старикан присматривается к новичкам и прикидывает из кого выйдет толк, а на ком можно особо не заморачиваться. Не переживай, все будет путем. Привыкай! Тебе тут десять лет грызть гранит знаний. – Хохотнула вампиреса, хлопнув пару раз рука об руку, как будто бы стряхивает пыль, и мимоходом одернув алую блузу, завязанную на шее огромным бантом.
Что касается Ланалиэль, то у нее просто голова шла кругом, поэтому она молча кивнула и проводила подругу грустным взглядом. Глубоко вздохнув и придя немного в себя, она присоединилась к стайке ошарашенных и, явно, потому притихших одногруппников. В общей сложности, вместе с ней, их было двадцать восемь особей обоих полов и абсолютно расово разношерстных. Только эльфов среди них не было, что вполне объяснимо: среди дивных не редко встречаются способные в бытовой магии, но она считается в их среде слишком неэстетичной, чтобы развивать ее в стенах Академии. Но это и к лучшему – Лана больше всего боялась, что именно перед эльфами может выдать себя словом или делом. Сердце, бешено прыгающее в груди во время гонки по коридорам, постепенно обретало нормальный ритм, а в голове начали даже появляться более-менее связанные мысли. Так что, когда господин Директор почтил собравшуюся аудиторию своим присутствием, Ланалиэль выглядела вполне достойно эльфийской принцессе, шаря безразличным взглядом по собравшейся публике.
Архимаг вошел бодрой, совершенно не соответствующей его внешности умудренного жизнью эльфа, походкой, прошел к кафедре и громко опустил на стол внушительный, потертый фолиант. Обвел взглядом вздрогнувших студиозов, улыбнулся загадочной улыбкой, определенно не сулившей первокурсникам никакими поблажками. Ланалиэль он заметил сразу, но акцентировать на ней свое внимание не стал. Она сидела в третьем ряду, немного обособленно от остальных, но ничем иным себя не выделяя. Да и эту мелочь вполне можно было списать на провинциальную застенчивость. Простое, серое платье, волосы убраны в обычную косу, перекинутую через плечо, взгляд открытый и сосредоточенны. В общем, обычная студентка. Как замечательно, что Латралиэть выбрал для маскировки своего чада такую заурядную внешность – миленькая, серая мышка. Чем проще она выглядит, тем меньше на нее обращают внимания; чем меньше на нее обращают внимания, тем меньше возникает вопросов кто она такая и откуда; чем меньше вопросов, тем спокойнее его многострадальной голове. Ладно, пора и занятия начинать, ни то напряженная пауза уж слишком затянулась.
– Доброе утро, господа студенты! – Его голос рокотом горного потока прокатился по залу, отскакивая эхом от высокого, куполовидного потолка и сея еще больше напряжения. – Можете называть меня на занятиях Господин директор или Метр Сальтариэль, а за глаза, зовите как хотите, лишь бы я об этом не узнал. Наше первое занятие пройдет в дружеской атмосфере, дабы мы могли познакомиться поближе. В дальнейшем же не рассчитывайте на снисхождение с моей стороны, но знайте, что все это продиктовано крайней необходимостью и делается вам во благо. Ибо применение знаний, полученных в стенах Академии, за ее пределами несет не только ответственность за содеянное, но, за частую, таит в себе опасность для самих вас. Поэтому, дабы избежать фатальных ошибок в будущем, в настоящем вам придется особо тщательно и усердно грызть гранит науки. От своего имени и от имени всех преподавателей Стардарской Академии Магии, хочу поздравить вас с успешной сдачей вступительных экзаменов и с зачислением в древнейшее учебное заведение Кальтаира, имеющее свою историю и высокое положение среди иных учебных заведений. И так, начнем знакомство. Каждый из вас представиться своим полным именем и титулом, назовет расовую принадлежность, вид и уровень дара, расскажет где, у кого и сколько обучался до поступления, а потом забудет все это на ближайшие десять лет, и превратиться в студента Академии Магии – равного среди равных, начинающего познавать азы магического искусства на ровне с остальными. Лично для меня, среди вас нет лордов, принцев, сынов торговцев или рудокопов. Все вы мои ученики, которых я обязан обучить так, что бы в последствие не было обидно за бесцельно потраченные силы и время, а так же, – тут Сальтариэль сделал драматическую паузу и продолжил, скорбно понизив голос, – что бы не пришлось рассказывать о вас в прошедшем времени. К тому же, я жутко не люблю похороны – на человеческих слишком много плачут, эльфийские слишком затяжные, на гномьих подают слишком много самогона, а про орчьи я вообще молчу – от бубнов их шаманов у меня потом голова болит похлещи, чем от гномьего самогона.
По рядам прошелестели нервные смешки. Директор довольно улыбнулся – хоть что-то из его вдохновенной речи дошло до этих оболтусов.
Лана рассеяно слушала, как представляются ее сокурсники и упрямо повторяла в уме легенду своего происхождения. По своей природе она была честной и открытой эльфийкой и не утруждала себя накоплением опыта вранья и лицемерия. Наоборот, как правило, при дворе лицемерили и заискивали перед ней, принцессой, желая заполучить ее расположения и благосклонности, чем жутко раздражали и нервировали. А тут приходиться самой вертеться как ужу на сковородке. Одно успокаивает, что ключевое слово: «приходится». То есть вся вина за содеянное с нее заведомо снимается, так как действует она не из корыстных побуждений, а по необходимости и в интересах своего народа. Тьфу, какая ерунда, да еще шита белыми нитками. Вялотекущие мысли были прерваны назойливым покашливанием где-то над головой. Лана вздрогнула, подобралась, выкинула из головы всю эту ересь и четко отрапортовала стоящему рядом Директору, стараясь при этом на него не смотреть:
– Лана Мати, дочь барона Мати из Нидэрии. Бытовая магия, уровень средний, немного владею боевой магией на уровне самозащиты. Проходила обучение на дому. Учителя часто менялись, но в основном имела честь быть ученицей Метра Бизара. – Лана выдохнула громче, чем хотелось. Вроде ничего не пропустила и не напутала, а значит справилась с поставленной задачей. Но не тут-то было! Следующий вопрос директора застал ее врасплох:
– А что из боевой магии Вы бы могли продемонстрировать нам сейчас, без ущерба для окружающих? – Каверзно улыбнулся Сальтариэль, и принцесса тут же решила дать ему возможность пожалеть об этой мелкой провокации.
Лана сформировала в ладонях небольшой огненный шарик – боевой пульсар. Обманчиво маленький, так как светился он почти белым пламенем, что говорило о большом потенциале этой малютки. Первым среагировал Сальтариэль, впитав сгусток энергии своей рукой. Одобрительно покачал головой и припечатал елейным голоском:
– В таком случае, Лана, кроме факультета бытовой магии, вам придется два раза в неделю посещать лекции на факультете боевой магии, отделение стихии Огня, дабы научиться управлять и контролировать свои силы. – Директор повернулся к остальным студентам. – Все могут быть свободны и готовиться к следующему занятию, а Вас, Лана Мати, попрошу задержаться на минуту.
Эльфийка напряглась. Что она могла сделать не так? Вроде бы ничего не перепутала. Неужели ей сейчас устроят нудную головомойку за невинную шалость с пульсаром. Но ведь никто кроме досточтимого господина директора этого и не заметил. Разъяснения внес Сальтариэль, когда все остальные покинули помещение, и воцарилась относительная тишина (не считая гомона, доносившегося из коридора):
– Леди Ланалиэль, я искренне надеюсь, что Вы не забыли, что о Вашем пребывание в этих стенах не должен знать НИКТО. Не забывайте, что проявление неординарных способностей может вызвать лишние вопросы у студиозов, а так же преподавателей. Я уверен, Вы приложите все усилия, соответствовать выбранному образу. Понимаю, что это не легко, но от этого зависит не только Ваш душевный покой, – «но и мой» прибавил в уме Сальт, но в слух сказал – но и Вашего отца.
– Я не понимаю, к чему Вы клоните, Лорд Сальтариэль. – Обиженно вскинулась эльфийка, прекрасно понимая, о чем идет речь, но напрочь отказываясь принимать какие-либо нравоучения, да еще и от опального эльфа. – Думаю, пока все идет в соответствии с рекомендациями моего, упомянутого Вами, родителя.
– Боевой пульсар, принцесса. – Горько вздохнул директор, поясняя очевидное. – Ваш боевой пульсар был силой гораздо выше среднего уровня. Такие под силу студентам выпускникам и мне остается только надеяться, что кроме меня этого больше никто не заметил.
– Да это же факультет бытовой магии! Кто и что мог заметить?! – Не хотела сдавать позиции принцесса.
– Не стоит недооценивать других, Лана. Поверьте мне, среди первокурсников Академии много начитанных и талантливых магов, прошедших очень хорошую подготовку. В это учебное заведение попадают лучшие из лучших. И если сегодня, в силу каких-то обстоятельств, они что-то не поняли или не заметили или решили, что им показалось, то нельзя рассчитывать, что они этого не заметят и не поймут завтра.
Лана понимающе кивнула и опустила глаза, осознавая непростительность своей ошибки и то, что оборона провалилась с треском. Сальту стало неловко за резкость, с которой он отчитывал двоюродную сестру. Она же оказалась впервые совсем сама, один на один с незнакомыми людьми и в абсолютно незнакомой обстановке, а тут еще он со своими лекциями о пользе и вреде. Ну откуда девочке знать как надо себя вести!? Эльф коснулся плеча принцессы и участливым голосом постарался исправить содеянное:
– Не переживайте так, принцесса. Верю, у Вас все получиться. На отделении Магии Огня преподает в этом году Лорд Артариур. Он поможет вам освоиться. У Вас все получиться, а если возникнут проблемы или вопросы, дверь моего кабинета открыта для Вас в любое время. И прошу, не стесняйтесь воспользоваться моим гостеприимством – это для нашего общего блага. Если я буду знать, что с Вами происходит, то смогу своевременно оказать помощь, а значит, выполню клятву, данную Вашему отцу. – Он ободряюще улыбнулся. – А теперь идите, а то опоздаете на занятия, а Ваши сокурсники заклеймят меня «тираном». – Шутка сделала свое дело – Ланалиэль подняла глаза, и в них уже не было вины и растерянности, а только непреклонная решимость завершить начатое.
Глава восьмая
Сальтариэль сидел в своем любимом кресле возле своего любимого камина и потягивал любимое красное вино, которым славились виноделы дроу, из хрустального бокала, искусно вырезанного из цельного куска горной породы умелыми руками гномьих мастеров. Единственное эльфийское в этом сочетании, был сам эльф. В голове крутилось уйма мыслей и ни одну ему не удавалось поймать и додумать до конца. Первая неделя нового учебного года прошла, и наступили долгожданные выходные дни. Ну, может быть, для него они будут не совсем выходными – поступили первые отчеты от преподавателей. Надо просмотреть. Хотя все мало-мальски важные события недели и так не прошли мимо него, поэтому он и не спешил закапывать себя под грудой ненужной писанины и позволил провести вечер в свое удовольствие. Кэрри он отпустил еще вчера в обед, и девушка упорхнула, весело щебеча благодарности и пожелание провести приятные выходные. Зная свою секретаршу, а вернее, незаменимую помощницу, Сальтариэль представил себе как она употребит предоставленное ей свободное время – опять будет хлопотать по дому и давать нагоняй слугам за не вовремя выметенные дорожки и не правильно пересаженные цветы. В сущности, дом принадлежал ему, но он давно там не жил и даже редко появлялся. Когда Кариэль приехала в Стардар, то само собой, остановилась у своего дальнего родственника и в благодарность за гостеприимство, навела порядок в его двухэтажном особняке с давно неухоженным садом и не работающем фонтаном. Тут-то Директор и понял, что лучшей хозяйки ему не найти и предложил молодой, но очень деятельной эльфийке место секретаря Академии и ключи от дома. С тех пор девушка аккуратно выполняет возложенные ей задачи и еще ни разу не подвела Сальтариэля ни в одном, ни в другом.
Из бесцельного блуждания по мыслям его вывел стук в дверь. И кого это так не вовремя принесло? Никакой личной жизни для бедного, старого эльфа. Сальт щелкнул пальцами, снимая охранное заклинание и вяло протянул: «войдите». В кабинет бесшумными шагами просочился Артариур. В принципе, это даже не плохо, что дракон пришел именно сейчас – у Сальтариэля было как раз то философское настроение, когда хочется поболтать ни о чем и обо всем сразу.
– Приветствую Вас, Лорд Сальтариэль – предвзято поклонился дракон, прошел к буфету, достал себе бокал, налил вина и без приглашения устроился в кресле напротив, закинув ногу на ногу. – Мне прискорбно видеть Вас мающимся от праздного безделья – состроил он скорбную мину, отпил и смачно причмокнув, уставился на друга в ожидании ответной реакции, ведь это был обычный вызов на обычный словесный поединок, кои стали для них давно привычными.
Эльф не спешил отвечать, тоже сделал глоток вина и уставился в свой бокал, наблюдая, как отблески пламени играют рубиновыми искрами на хрустальных стенках. Жаль, что дракон никогда не сможет оценить истинную прелесть этого напитка – ведь он не хмелеет. Как он там сказал? «Компот»? Тфу! Только продукт переводит, паразит чешуйчатый. Маг нарочито тяжко вздохнул, и не отрываясь от своих наблюдений, негромко спросил:
– Ну и что Вас привело, Лорд Артариур, в столь поздний час в мое скромное жилище?
– Да так, решил заглянуть к старому другу, удостовериться, что он жив, здоров и скрасить горькое одиночество приватной беседой.
– Да ладно! Твоя забота мне просто льстит. А если на чистоту? – Сальт начал понимать, что рыжий пришел ни просто так и от этого понимания в душе заскреблась неопределенная тревога. А как хорошо начинался вечер…
– Ты смотрел уже мой отчет за первую неделю? – Обманчиво рассеянно спросил Арт.
Эльф покачал головой. Мол, не смотрел и не очень-то хочется.
– А зря. Там есть один очень интересный момент, касающийся той милой обузы, которую ты мне недавно повесил на шею.
– Ты про Леди Лану? – Напрягся директор, но тон вопроса этого не выдал. – Что тебя не устраивает? Делай скидку на то, что девочка провинциалка и воспитывалась очень по-домашнему, так что может многого не знать о большом и опасном мире за оградой отчего дома, если не сказать «за его стенами»…
– Да все я понимаю. Девушка очень милая, не конфликтная, исполнительная… Только сейчас не об этом… – дракон стал серьезным, что, в свою очередь, эльфу совсем уж не понравилось. Он приподнял вопросительно бровь, ожидая продолжения. – Что-то в ней не вяжется образ застенчивой девушки с теми знаниями и способностями, которые она проявляет на моих занятиях. Даже не сами способности, а то, как она ими пользуется, как она управляет силой своего дара, которая, поверь старому огненному магу, не так мала, как ей хочется то показать.
– И как она ими пользуется?
– Очень уверенно и непринужденно. Так, как будто для нее это игра – легкая, не обременяющая, не требующая каких либо усилий с ее стороны. Как будто она может гораздо больше, но не хочет это показывать. Хотя демонстрируемые способности вполне соответствуют ее уровню дара. Я уже не раз просматривал ее ауру в момент, когда она работает и заметил еще одну особенность – при работе с боевыми пульсарами, ее магический резерв остается почти не тронутым. Как-то это все странно. Ведь на ауре нет знака Повелительницы огня – не раз проверял. Да и не рыжая она – это я тоже проверил.
Наблюдательный, зараза чешуйчатая. Зря наверно Сальт определил Лану к нему на занятия. Его любопытство сыграло с ним злую шутку – эльфу самому очень хотелось знать, на что способна принцесса. Ну, узнал, а теперь отдувайся. Да и Арт как-то неожиданно обрадовал его новостью, что хочет возобновить свою преподавательскую деятельность. Сальтариэлю тогда показалось, что его подопечный и друг возрождается из пепла прошлых неудач и разочарований и пытается зажить обычной, живой жизнью. Может оно и так конечно, и в этом нет ничего плохого, даже наоборот – все замечательно (ведь именно этого и добивался эльф последние годы), но уж как-то дюже ретиво этот рыжий прохвост оживает. Сальт поморщился как от зубной боли и начал на скорую руку придумывать оправдание столь неординарному поведению вопросной леди.
– Скорее всего, у нее было много времени упражняться, и полученные умения отточены до совершенства. Ну, сам подумай – чем ей еще было развлекаться в своем портовом городишке, где даже приличного общества нет как такового. Вот девушка и посвятила себя всецело учению.
– Да не скажи… у меня еще в первый день нашего знакомства сложилось впечатление, что Леди Лана отнюдь не была лишена приличного общества. У нее манеры далеко не купеческой дочери, а скорее урожденной аристократки, много времени проводящей при дворе.
– Ой, да не смеши старого эльфа! Какая из нее аристократка – посмотри по внимательнее – все платьица серенькие да голубенькие, простенькие, скромненькие, прическа так вообще… ни одной придворной даме в страшном сне даже не приснится.
– Зато как она их носит, как она держится – осанка, повадки, жесты, взгляд! Да она и в таверне себя ведет как на приеме во дворце. Принцесса, да и только! Даже не принцесса, а прямо королева!
Только благодаря эльфийской выдержке, Сальтариэль не выронил бокал и, более того, даже лицом не выдал ту бурю эмоций, которая сейчас разворачивалась мощным ураганом у него в груди, останавливая дыхание и блокируя поступления мыслей в голову. Надо было перевести как-то тему, да так, чтобы рыжий не понял, что ему удалось попасть в самое яблочко.
– Чего ты пристал к этой Лане? И зачем потащил девчонку в таверну? – Сделал он попытку увести разговор хоть немного в сторону.
– Обижаешь! – Притворно надулся Арт. – Место вполне приличное. Можно сказать, для избранных, всякий сброд туда не ходит. Ты что, сомневаешься, что я способен отличить простую девку от истинной леди? Или, по твоему, я не умею обращаться с дамами или готов обидеть слабого и беззащитного… если меня не достали окончательно? Какого ты мнения о своем друге!?
– Ну что ты! Самого наилучшего, конечно! Как я могу сомневаться в твоих способностях! Ты же их, этих девок, столько перевидал за свою жизнь! – всплеснул холеными руками эльф. – Вы были у Дерана? Как он поживает? Как Тесса? Сто лет к нему не заглядывал?
– Да что с этой хитрой лисой может быть? Живет, поживает, добра наживает. Небось, полный погреб уже нажил. Ничего, скоро придется раскошелиться – Тесса замуж через месяц выходит – не обидит же он единственную дочь приданным.
– Да? И за кого? – Ни то что бы Сальтариэлю была интересна личная жизнь упомянутой девушки, но эта тема очень удачно уводила разговор от Ланалиэль. Поэтому, он всем своим видом постарался показать, как его затронула судьба Тессы.
– Да за сына такого же удачливого владельца таверны как ее отец. Как говориться: подобное тянется к подобному. – отмахнулся Арт, допивая одним глотком вино и протягивая руку к бутылке. В помещении повисла тишина. Размеренно потрескивали поленья в жарких объятиях пламени, давая больше света, чем тепла. Тишина растворялась в прозрачных сумерках уже по-осеннему прохладной ночи. Друзья молчали, каждый думая о своем. Сальтариэль пытался сообразить, как объяснить принцессе, что она должна быть попроще, присмотреться к другим людям, учащимся в Академии и может быть перенять что-нибудь из их повадок, хотя куда деть то, что заложено самой Матерью Создательницей в эльфийскую природу. Мысли Артариура тоже витали вблизи Ланалиэль. Образ девушки упорно всплывал перед глазами. Ее милая улыбка, светлый взгляд голубых глаз, мягкий румянец, спокойный, мелодичный голос, изящные, белые руки, длинная, тугая коса… в целом, человечка производила приятное впечатление. Она так терялась в, на первый взгляд, вполне обыденных ситуациях, как будто многое из простого ежедневья ей было в новинку. Это придавало какую-то трогательность и наивность девушке. Хотелось защитить ее, уберечь…
– А ты знаешь, – тихо протянул Арт – мне моя подопечная даже как-то приглянулась. Сначала, когда ты мне ее подсунул, я был готов разорвать тебя на мелкие кусочки, а сейчас благодарен. Эта девушка особенная. Чем она такая особенная, не знаю, но я таких не встречал. Что-то в ней есть, чего нет у других и нет того, чем другие набиты под завязку. Она сохранила способность удивляться и искренне радоваться простым мелочам. В ней нет пошлости, жеманства, предвзятости…
Оказывается, эльфы умеют бледнеть, несмотря на свою врожденную, благородную бледность! И если бы не царящий в кабинете полумрак, Артариур бы это заметил. Сальтариэль похолодел, ладони вспотели, а сердце бешено заколотилось, пытаясь покинуть грудную клетку нерадивого хозяина, так бесцеремонно относящегося к своим нервам.
– Только не говори, что ты в нее влюбился! – аккуратно ощупал он почву.
– Да нет, что ты! Просто, мысли вслух. Интересное создание, да и только. Она же малолетка, даже по человеческим меркам, не говоря уже по драконьим – Арт усмехнулся – А ты испугался, что твой друг чародей, как его там, Метр Бизар? Да. Подпортит тебе эльфийский профиль, если с его племянницей, про которую он ни сном, ни духом ни ведал, что-то непристойное произойдет? Не смеши, пожалуйста! Ты же меня знаешь – я не люблю делать людям гадости – на их короткий век и так неприятностей хватает. Да и Лана сама по себе девушка хорошая, не заслуживающая дурного обращения. Вот если бы она была эльфийкой… – рыжий лукаво улыбнулся, стараясь поддеть своего друга и даже не догадываясь насколько ему это удается.
– А с чего ты взял, что Бизар не слышал о своей племяннице? С чего бы он тогда стал так упрашивать меня присмотреть за ней? – что за вечер потрясений? А ведь Сальт собирался провести его в тихой, уютной обстановке! Считай, провел! Нервы натянуты до предела, в голове роятся мысли и домыслы одни хуже других.
– Да просто. Лана нашла себе подружку третьекурсницу, вампиресу, которая не просто обучалась у твоего Бизара, но и жила у него на правах приемыша семнадцать лет. Так вот, за все это время она не слышала, что бы Метр упоминал о племяннице по имени Лана Мати или, хотя бы, о ее отце.
– Бизар человек пожилой, увлеченный своими экспериментами, мог и запамятовать, а семья Мати, просто не обращалась к нему, пока не было необходимости. Что в этом удивительного? – эльф немного расслабился. Ну действительно, у Бизара столько родни, что он наверное и сам не всех знает, а уж тем более, помнит. Хотя, все таки надо с ним поговорить в ближайшем времени и заручиться его поддержкой, если вдруг его воспитанница, навестив Метра на каникулах, додумается выспросить у него кто такая Лана. Только надо придумать как поправдоподобней объяснить старому другу, зачем это нужно. М-да, солгавший единожды, солжет еще с три короба – не прописная истина.
– А ты знал что-нибудь про его воспитанницу? Про вампиресу? Я тут на досуге поковырялся в описаниях Знатных домов Общины вампиров и не нашел упоминания о фамилии тер Итэрри. – Артариур задумчиво поболтал остатки вина в бокале, но до рта так и не донес, из чего Сальт сделал вывод, что вопрос продиктован отнюдь не праздным любопытством, хотя дракон всем своим видом пытался демонстрировать, что спрашивает просто так, от нечего делать. Ага, и в описаниях он копошился просто так, от нечего делать!
– Не там ковырялся – грустно улыбнулся Сальтариэль – Надо было смотреть хроники и анналы. Дом Итэрри канул в историю несколько веков тому назад. Прабабка Азиды была последней из этого рода, а так как вопросная вампиреса, а точнее, полукровка, незаконнорожденная и этот факт благородные родственники надежно скрывали, то она и взяла уже несуществующее имя, дабы не компрометировать высокородную мамашу. – и почему ему кажется, что и этот интерес друга как-то связан с Ланалиэль. Ну что он к ней привязался – в его глазах, она должна выглядеть простой человечкой. Демон его знает, до чего он может докопаться со своей неуемной любознательностью.
Арт молчал. Облокотившись на подлокотник кресла, подперев кулаком волевой подбородок, он усердно изучал каминную полку. Золотое шитье красного камзола гармонично перетекало в такой же золотой, но более светлого оттенка, шелк волос, небрежно откинутых волнистой копной за спину. В задумчивых глазах отражались бликами языки пламени. Длинные ресница отбрасывали тень на высокие скулы. Сальтариэль невольно засмотрелся на своего подопечного – истинный Золотой Дракон – прекрасный в своем величие и неповторимый в своем одиночестве. Он вспомнил его ребенком, беспокойный и требовательный ум которого впитывал знания так же, как высушенная ветрами пустыня поглощает капли долгожданного дождя. Ему было все мало. Вопросы сыпались из него непрерывным потоком. Одиночество гнало в библиотеку, где эльф и находил его частенько, уснувшим за очередным неподъемным фолиантом. А его первое обращение? Это было, поистине, завораживающее зрелище. Когда, скрывающая трансформацию, дымка рассеялась, перед взором ошарашенного и взволнованного Сальтариэля предстала чешуйчатая громада, не менее пяти метров в высоту, с исполинским размахом крыльев. Но как же он был прекрасен – сочетание всех возможных и невозможных оттенков золота на гребне и мощных лапах плавно перетекало в предрассветно алый, а на брюхе выцветало до почти белоснежного. Солнечные лучи отбивали чечетку на гладкой чешуе, рассыпаясь вокруг мириадами ослепительных искр… Сальт вздохнул, выплывая из бездны воспоминаний.
– Ну давай уж, спрашивай, не просто так же ты затеял этот разговор – пробурчал он интонацией сварливого кота, при этом не глядя на собеседника, который изучив содержимое каминной полки, подошел к огню и теперь меланхолично ворошил кочергой почти догоревшие угольки.
– Мне кажется, ты знаешь, кто мать Азиды. – Скорее констатировал, чем спросил Арт, при этом не прерывая свое столь важное занятие.
– Младшая дочь Клана Тер Клиэрр – Верана. – Этим было все сказано: от кого Азиде досталась такая яркая внешность и столь выдающийся дар некроманта. И Арт это понял. Он отстал от кочерги, повесив ее на железный крючок, в виде миниатюрной лошадиной головы и вернулся в исходное положение, на свое кресло.
– Если я не ошибаюсь, Верана так и не вышла замуж.
– Зэтар Лер Вир тоже не женился. Поговаривают, что они тайно встречаются… иногда… – Поддакнул Сальт – чего уж там, все равно ведь докопается и узнает. Только пока копаться будет еще и приключения себе на хвост найдет.
Дракон поднял на друга удивленные глаза, в которых волнами плескалось расплавленное червонное золото.
– Как интересно… – выдавил он неопределенный комментарий и тут же добавил – Не знал, что ты любитель посплетничать…
– Ты ошибаешься. Я не люблю сплетни, но это не значит, что я их не слышу, не глухой все таки. – Эльф отвел сердитый взгляд в сторону. Разговор начанал откровенно раздражать своей неоднозначностью и напряженностью.
– Ладно, – засобирался рыжий, совершенно безошибочно определив настроение собеседника – поздно уже, пора и честь знать. Всем надо спать: и ребятам и зверятам. Доброй ночи, дражайший Лорд Сальтариэль. Можете не провожать, я как-нибудь сам.
Он поднялся, поставил недопитый бокал на стол и медленно направился на выход. Хозяин даже не сделал попытки его проводить – не маленький, сам дорогу знает, тем более, что директорские покои, это его второй родной дом, не заблудиться. Все равно сейчас от Академии до ворот своего замка портал откроет. Ленивое создание.
Но эльф ошибался. Артариур решил прогуляться, поразмышлять на свежем воздухе. Ночное светило посеребрило мостовую, проложило дорожку на воде от берега до берега. Река тихо шепталась с ивами, благосклонно опустившими кудлатые головы. Сонные дома рассматривали улицу темными глазницами окон. Ветерок копошился в кронах деревьев, упорно что-то выискивая и, явно, не находя, грустно вздохнув начинал все сначала. Прохладный воздух освежал лицо и придавал определенность мыслям. Лана Мати. Простая девушка, чем-то ненароком зацепившая дракона так, как не удавалось многим красавицам аристократкам, не смотря на все их старания. Простая ли? За прошедшую неделю оба были заняты – она учебой, он преподаванием – и не имели возможность пообщаться поближе. Надо придумать повод провести завтрашний день вместе. Придется пригласить и Азиду с Бесвортом – один на один приличная девушка гулять с малознакомым мужчиной не пойдет – это неприлично, а компрометировать Лану Арт не собирался. Можно прогуляться по торговой площади – завтра открытие осенней ярмарки – вполне приличный предлог.
Додумать Артариур не успел. Неподалеку от него, у самого берега реки, послышался всплеск воды и негромкое покашливание. Дракон улыбнулся себе под нос и замедлив шаг, поздоровался с нежданным, негаданным собеседником:
– Доброй ночи, Ворст – Хранитель реки.
– Да и тебе не хворать, родственничек. – Отозвался водяной булькая и отфыркиваясь.
Огненный совсем притормозил, сообразив, что собирается сделать Хранитель. Ворст выбирался на берег крайне редко, и давалось ему это крайне нелегко, ввиду грузности честно наеденного туловища и абсолютного отсутствия ног. Но подмечать его неимоверные усилия или, тем более, пытаться ему помочь, значило нанести смертельную обиду. Что бы там не было у водяного ниже пояса, он все равно оставался мужчиной до змеевидного (в разрез с бытующему мнению о раздвоенности) кончика своего хвоста, и как следствие, совсем не был лишен ни тщеславия, ни упрямства, ни, своего рода, героизма. Так что дракон проигнорировал самым бесцеремонным образам усилия Ворста и продолжил диалог, как ни в чем не бывало:
