скачать книгу бесплатно
– Знала, на что идет, – отозвался он.
Гном проворчал:
– А мне чуется, не знала. А то б ревела она так?
Юноша хмыкнул, опустив взгляд на брусчатую дорогу, по которой катятся трехколесные телеги, запряженные низенькими лошадками.
– Знала, – отозвался он. – Они все знают.
– Прям, – буркнул гном.
Колин усмехнулся.
– Дарбур, ты сколько у меня работаешь? – сказал он. – Так… это мне двадцать один… Нанял я тебя в… тринадцать. Восемь лет. За восемь лет не привык?
Гном что-то пробубнил и загремел осколками, высыпая их в ведро.
– Привык, не привык… – снова заворчал он, – жениться вам надо. Вот что.
Колин прыснул и даже покосился на него через плечо. Но гном деловито машет веником, усердно делая вид, что не видит, как на него смотрят.
Вновь вернувшись к созерцанию улицы, на которой домов не много, поскольку район элитный, и позволить открыть здесь клуб может разве что сид, эльф или какой-нибудь маг из клана бессмертных. Но эльфы в лесах Терсиэля, а бессмертные маги облюбовали столицы, так что здесь у него не особо много конкурентов.
На крыше противоположного здания городской библиотеки солнечные лучи серебрятся, словно ее покрыли новым слоем серебра. С библиотекой у Колина прежде были ссоры. Её управляющий был крайне недоволен, когда рядом с «храмом знаний» открылось это «мерзопакостное заведение». Но после некоторых уговоров и щедрого пожертвования на благоустройство библиотеки и приобретение новых фолиантов, из «мерзопакостного» заведение превратилось в «место благого отдохновения». И Колину искренне нравилось предаваться этому самому отдохновению.
– Нет уж, дружище, – проговорил Колин, разглядывая блестящую крышу, которую отреставрировали на его же деньги. – Жениться не буду.
– А зря, – сказал гном.
Колин покривился.
– Чтоб она на меня, как на божество смотрела?
– А чего плохого-то? – удивился Дарбур. – Пущай смотрит, в рот заглядывает да помалкивает. Как раз самое то. Неболтливая баба, дороже таафей. Да чего там, дороже золота!
Из библиотеки вышли две девушки, обе с фолиантами, в платьицах – несмотря на осень, погода теплая. Одна пострижена под мальчика, чернявая, волосы торчат ежиком, у второй коса от самой макушки, белая с рыжими прядями.
– Золотом за женщин платить слишком накладно, – произнес сид, переводя взгляд на особу, что плывет на уровне второго этажа, оседлав метлу.
Одета в классический черный наряд ведьмы, на голове остроконечная шляпа с полями. Пролетая мимо окна, она зыркнула на Колина, глаза сверкнули, как изумруды, ведьма приветственно кивнула. Сид помахал в ответ, ведьма поджала ноги и умчалась дальше по улице. Но, пролетев над крышей ратуши, испарилась, будто исчезла за невидимой стеной.
Гном, тем временем, ответил:
– Ну, про золото я согласен. Дюже много. Но, как по мне, так вам нужна баба. Постоянная баба. Чтоб душу грела, а не только постель.
– С душой у меня порядок, – сообщил Колин. – И подогретой постели вполне хватает. Ну и допустим. Заведу я себе постоянную девушку. Хотя ты меня знаешь, и представляешь, как это непросто при моих данных. И что?
– Ну…
– Вы все видите только одну сторону обожания, – не дал закончить ему сид. – Оно приятное, не поспоришь. Но я бы в жизни не связал жизнь с бабой, которая выбрала меня лишь потому, что я сид. Весьма обеспеченный кстати. Они же меня все на цепь посадить мечтают. Вроде ручного грифона или мантикоры. Только плененный зверь или ломается, или смотрит в лес. Понимаешь. Дарбур?
Гном фыркнул.
– Вот только не рассказывайте мне, что вам не льстит и не нравится.
Колин кивнул и обернулся.
– Очень нравится, – согласился он. – Обожаю, как они смотрят на меня, как готовы одежду на себе рвать, лишь бы я обратил на них внимание. Видел кристалл на столе?
Гном нехотя пробубнил поднимая ведро с осколками:
– На глаз где-то пятьсот карато таафей.
Юноша оперся ладонями на подоконник и проговорил:
– Вот именно. Я не готов отказаться от такого удовольствия. Могу менять их каждую ночь, или день. Зачем мне одна, если у меня есть все?
– Как-то вы себе противитесь, господин Маккенна, – сказал гном потирая короткую бороду. – Вам не нравится баба, чтоб в рот заглядывала, но одноразовые заглядывать должны?
– Именно.
– И как тогда жениться?
Колин усмехнулся, вновь проведя ладонь по волосами и закидывая их назад.
– В том и дело, что никак. Это я тебе и пытаюсь сказать.
Гном открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но в дверь громко постучали. Колин моментально напрягся, по телу прокатилась волна тепла, которая возникает при любых признаках опасности, разгоняя кровь и нагнетая в мышцы мощь сида.
– Кого принесло? – спросил он сурово.
Из-за двери донесся едва различимый от звукоизоляции голос:
– Это я, Лориан! Нужна твоя помощь! Мне не справиться одному!
Сид выдохнул и многозначительно посмотрел на гнома, разведя руками, мол, разговор про женитьбу очень интересный, но дела зовут.
– Похоже, Гарах соскучился по моему обществу. Или кулаку, – сказал он и, отлепившись от подоконника, направился к двери.
Глава 2
Оказавшись в коридоре, темном и отделанном мореным дубом, он наткнулся на худощавого мальчишку. Глаза круглые, белесые волосы торчат, как перья у взъерошенного воробья, жилетка на груди распахнута, а рубаха выбилась из штанов.
Дрожа он проговорил:
– Колин… Там…
Сид откинул сырые волосы со лба и посмотрел на мальчишку сверху вниз.
– Лориан, не мямли. Ну? Что?
Тот нервно сглотнул и, когда они двинулись по коридору, начал сбивчиво объяснять:
– В начале… Ты не подумай, когда ты поднялся с девушкой все хорошо было. Музыканты играли, народ в баре заказывал. Все хорошо было, честное слово.
– Ты мне не о том, как все хорошо было, рассказывай, – поторопил его Колин. – Ты же не поэтому вытащил меня, можно сказать, из постели.
Лориан часто закивал, глаза стали еще круглее, в запале он споткнулся о изгиб на ковре и чуть не загремел на пол. Но сид ухватил, как тряпичную куклу, за локоть и поставил.
– Ну?
Лориан нервно повел плечами и продолжил:
– Так вот. Ночь прошла мирно. На удивление, мирно. Народа немного было. Оно и понятно, середина трудовой недели. Да ты и сам знаешь, когда обычно наплыв…
Сид сурово посмотрел на парнишку и произнес:
– Лориан.
Парнишка спохватился и проговорил торопливо:
– Сейчас-сейчас, я просто хотел, ну, предысторию. В общем, все хорошо было. Гарах, в углу дремал. Но под утро пришла компания, кажется, из нижнего города. Одеты, как разбойники. Но у нас же не смотрят на класс, всем выпить нальют. Ну и значит, девка одного громилы возжелала танцевать на барной стойке.
– Чего? – чувствуя, как моментально начинает закипать, выдохнул сид.
В его баре, который он открыл на свои, честно заработанные деньги путем соблазнения и дозволения женщинам прикоснуться к его прекрасному телу, каждый за определенную плату мог получить стаканчик виски, бокал кертерберийского или чарку кипучего, если ты тролль. А если ты женщина и хватает таафей, можно добыть и кое-что поинтересней. То, что любая запомнит на всю жизнь и будет вспоминать каждый день. В замен требуется лишь соблюдать нехитрые правила поведения в баре.
Обычно их выполняли. Завсегдатаи «Люксота», как Колин назвал бар, уважали его и соглашались с порядками, которые выполнять вообще-то нетрудно – не дебоширить, не плясать на столах и стойках, которые сделаны из дуба редкого вида, не принуждать никого и ни к чему.
Но иногда появлялись пришлые, и они не всегда мирились с этим. Особенно, если они из нижнего Брасса – городского района, где собралось всё отребье. И даже если это отребье имеет мешки с сотнями таафей на тысячи карато, отребьем оно меньше не становится.
Лориан продолжал, обходя адулярит, который немного выступает из стены:
– Одна из твоих огриц запретила. На что девка подняла шум, мол, дискриминация, вы не считаете людей из нижнего города за людей. Подтянулся ее хахаль, потом кто-то крикнул, мол это потому, что они люди. А Брасс – город магов и ведьм. Эльфу на краю бара, не знаю, откуда вообще взялся, это не понравилось, он потребовал забрать свои слова обратно… Короче, завязалась драка.
Колин ощущал, как гнев в груди закипает все сильнее, а когда представил, что они разломали мебель, заказанную у эльфов в самом Терсиэле, кулаки сжались до белых костяшек. Послышался скрип, белки и без того черных глаз затянулись темной поволокой, а откуда-то подул холодный ветерок, легкий, но проникающий под самую кожу.
Парнишка поежился, глядя на преображение сида, но все же договорил.
– От грохота проснулся Гарах. Он вломился в толпу, но эти, из нижнего Брасса, навалились всей толпой. Вот я и побежал к тебе.
Колин Маккенна зыркнул на него, ошпарив взглядом, парнишка съежился и втянул голову в плечи.
– Ты мог еще дольше рассказывать? – рявкнул сид.
– Я… – проблеял Лориан, но не успел закончить.
Колин уже бежал по коридору.
Выскочив на лестницу, он с досадой обнаружил, что внизу кипит драка. Девушка, которая недавно покинула его комнату, жмется к огрице за барной стойкой. В середине зала, как дикий медведь, яростно сражается Гарах, на него набрасываются громилы в кожаных куртках, с клепками и блестящими пуговицами. Женщины улюлюкают, подбадривают, некоторые сами пытаются ввязаться в битву, запрыгивая на спины мужчинам. Две особо отчаянных и явно принадлежащих нижнему городу, сорвали с себя жилетки и размахивают ими, стоя на столах. Внушительные груди с крупными сосками колыхаются, девицы хохочут и подбадривают. А их каблуки со скрежетом оставляют заметные полосы на лакированной поверхности.
От этого звука нервы задрожали, словно процарапали вилкой тарелку, ноздри раздулись. Сид шагнул на ступеньку вниз и произнес низким, отчетливым голосом:
– Какого черта здесь происходит?
Его слова прокатились по всему помещению, отозвавшись даже в кладовках и подвалах, хрустальная люстра задрожала, а народ застыл, кто в какой позе, все оглянулись на хозяина заведения.
Под молчаливыми и явно присмиревшими взглядами Колин стал медленно спускаться. Деревянные ступеньки отдают глухими шагами, а сид сурово и внимательно скользит взглядом по присутствующим. И когда он останавливается на ком-то, этот кто-то нехотя отворачивается.
– Я повторяю, – вновь произнес Колин, – какого черта…
– Не кипиши, Маккенна, – донеслось откуда-то из середины, некрасиво прерывая его. – Ну покутили немного. Чего такого?
Колин приподнял голову, пытаясь разглядеть в толпе хозяина дерзких слов.
– Покажись, – сказал он.
Толпа зашевелилась, послышались недовольное бормотание и охи, но через пару мгновений народ расступился, и перед Колином предстал парень в куртке из коричневой кожи на голое тело, потертых штанах и сумкой через плечо. На щеках трехдневная щетина, подбородок массивный, а волосы острижены так коротко, что кажется, это все еще щетина. Только на голове.
Колин давно знал его.
– Рой, – презрительно произнес он. – Как я сразу не догадался. Только ваши свиньи способны вломиться в приличное заведение.
Парень, которого он назвал Роем, скривился, послышался смешок.
– Это у тебя-то приличное? Я думал, тут обычный притон. Ха! Да, ребята?
Из разных концов зала раздались смешки, но никто кроме Роя не решился показаться.
Брови Колина сошлись на переносице. Он вновь обвел суровым взглядом присутствующих и сказал:
– Я бы обсудил это с тобой, будь у тебя мозги. Но ты лишь гоблинская полукровка, откуда у тебя такая роскошь.
Лицо Роя стало быстро покрываться красными пятнами, ноздри раздулись, а верхняя губа приподнялась, пытаясь обнажить клыки, которых нет. Гоблином был лишь его дед, поэтому унаследовал Фергюсон только невыносимый характер и силу с верткостью. С самого детства Колин Маккенна и Рой Фергюсон не ладили. По началу это были просто детские шалости, потом драки, потом, когда у сида в тринадцать лет проявилась истинна сущность, а у Фергюсона гоблинская верткость, начались проблемы посерьезнее. Раны стали глубже, а разрушения от их встреч масштабнее.
Жители нижнего и верхнего Брасса редко пересекались, поскольку ни тем, ни другим на территории друг друга делать не чего. Разве что проехать по дороге. Но живущие в верхнем Брассе чаще ехали через мост над городом или вовсе шиковали и вызывали летающий транспорт.
Но то, что выкинул Рой сейчас, не лезло ни в какие ворота.
Он все еще сверлил Колина ненавидящим взглядом. Спустя несколько мгновений, скрипнул зубами и произнес:
– Ты бы следил за языком, сид. Не ровен час, его кто-нибудь отрежет за болтовню.
– Пускай мой язык тебя не беспокоит, – сообщил Колин, отвечая ему таким же прямым взглядом. – Лучше за своим следи. Какого черта… Хотя, нет. Просто убирайся из моего бара и моего дома.
– Или что? – усмехнулся Рой Фергюсон. – До смерти очаруешь меня своим обаянием? Должен разочаровать тебя Маккенна, я не баба, мне плевать на твои фокусы. А вот мой кулак вполне настоящий.
Голова Колина наклонилась, как у рассерженного быка, в груди закипело еще больше. Он не выносил Роя с малолетства, с тех самых пор, когда полукровка облил помоями на виду у толпы девчонок. Колину было пять, и он не подозревал, что в нем дремлет сила сида, которая буквально через восемь лет заставит каждую из этих девиц молить его о внимании. Но тогда они смеялись вместе с Фергюсоном, и Колин тогда ясно понял, что мира между ним и полукровкой не будет.
