Нукер великого хана. Часть четвёртая

Гела Бахтина

Нукер великого хана. Часть четвёртая

«Лучше достойная и героическая смерть, чем недостойный и подлый триумф» (Джордано Бруно).

Предисловие

В четыреста сорок девятом году, византийским послам Анатолию и Ному удалось добиться от Аттилы обещания вернуть империи придунайские земли, и урегулировать вопрос с выдачей беглецов от гуннов. По словам, известного нам прежними описаниями Приска, были «прекращены несогласия с Аттилою».

В июле четыреста пятидесятого года, в результате падения с лошади, скончался император Феодосий. 25 августа сестра императора Пульхерия возвела на престол Византии нового императора, военачальника Маркиана, который отказался выплачивать прежнюю дань гуннам.

В то же время обостряются отношения Аттилы с Западной Римской империей, поводом для чего послужило признание Аттилы, сестрой римского императора Валентиниана – Гонории.

В это время на престоле вечного города – Рима сидел Валентиан третий. Он был ещё ребёнком, и за него правила мать. У её погибшего мужа была сестра Гонория. Сородичи, боясь, что она, выйдя замуж, посадит на престол своего мужа или сядет сама, держали её в темнице.

К четыреста пятьдесят первому году, Аттила был повелителем державы, простиравшейся от среднеазиатских пустынь до Рейна, от Студёного (Балтийского) моря до Ашкенакского (Черного). В его ставке всегда толпились короли и вожди различных племен. «Куда бы он ни повел глазом, тотчас же всякий из них представал перед ним без малейшего ропота, но в страхе и трепете, или же исполнял то, что ему приказывалось».

Отсутствие точных сведений древние хронисты заменяли легендами, которые обычно рождались в Константинополе. Так, хронист VI века Иоанн Малала сообщил, что Аттила через послов приказал Маркиану и Валентиниану держать для него готовыми их дворцы. Весной, четыреста пятьдесят первого года, Аттила перешел Рейн. Вновь запылали города и сёла. Снова потекла реками человеческая кровь. Судьба Рима висела на волоске.

Ход вторжения не нашёл отражения в записях хронистов и восстанавливается по агиографическим источникам: житиям католических святых, проявивших себя в четыреста пятьдесят первом году.

Первая глава

Тонкий намёк

Всё своё свободное время Онегесий старался посвятить семье, словно чувствовал, что оно не безгранично. Лишь только наследник встал на ноги, советник тут же усадил его в седло, дабы тот привыкал с рождения к тяжёлой жизни кочевника. И днями, вместе с сыном, объезжал свои владения, отданные ему великим ханом в дар за преданную службу. А в том, что он был безгранично верен своему вождю, говорило даже то, что послы Византийской империи, посланные к гуннам в 449 году, прежде, чем посетить Аттилу, попросили приёма у его советника.

Онегесий принял доверенных лиц Феодосия второго – Анатолия и Нома в своём, богато убранном шатре. За накрытым, всевозможными закусками и заморскими винами, столом, они, осторожно, поинтересовались у полководца:

– Как ныне чувствует себя великий хан?

На что, хозяин ответил:

– Будь славен Тенгри-хан, который ежедневно следит за благополучием вождя гуннов.

– Это очень хорошая новость!

Поднимая кубок с красным вином, воскликнул Ном, а его товарищ подхватил речь, словами:

– Да, великому хану необходимо хорошее здоровье, чтобы управиться с огромными территориями, ныне подвластными ему.

Онегесий сразу уловил в этих словах тонкий намёк на дальнейшую беседу, об определённых уступках, на земли, со стороны гуннов. Однако, не подав виду, продолжил:

– Власть моего хана безгранична, как и его владения!

Взглянув на гостей, он понял по их напряжённым лицам, что послы ожидают его мнения по данному вопросу. А потому повёл дальнейший разговор именно в этом русле:

– У вождя достаточно помощников и огромная армия, умеющая держать в узде горячие головы.

– В этом никто не сомневается!

Промолвил Анатолий, осушив кубок с вином до дна, и, взглянув на советника, добавил:

– Но, кроме надёжных людей, нужны средства, которых всегда не хватает.

– С этим трудно не согласиться.

Подтвердил хозяин шатра и, не отводя взгляда с гостя, спросил его, сыронизировав:

– Значит, ваш император ещё имеет золотые запасы, если думает о выгодном приобретении?

– У Византии много друзей, готовых помочь ей в трудную минуту.

Ответствовал Ном и поинтересовался, словно невзначай:

– Однако власть шаткая вещь. Иногда уходит сквозь пальцы, словно тёплые воды Ашкенакского моря. За ней нужен присмотр, как за маленьким, несмышлёным ребёнком. А что такое дитё? Сегодня, привязан кровными узами к родной матери, а завтра может заплакать и полюбить невольницу с пряником, оставленную хозяином в няньки. И только богу известно, чья любовь крепче. Умные люди говорят: Дай ребёнку сладость он и успокоится!

Онегесий, посмотрел на посла проницательным взглядом, и, поняв тонкий смысл сказанного им, ответил:

– Да! Ныне смутное время. И надеяться можно только на друзей. Благо, что у вашего императора есть они даже среди гуннов, которые, кроме мёда и кумыса, обожают сладости, и могут поспособствовать воспитанию младенца.

Услышав такой ответ, на лицах римлян засияла довольная улыбка, и Анатолий, подойдя к пологу шатра, откинул его, после чего хлопнул в ладоши три раза. В ту же секунду, в открытом проёме шатра появились рабы с глиняными кувшинами и ларцами из резного дерева. Поставив всё у ног своего хозяина, они, склонившись в низком поклоне, спиной поползли к выходу, исчезнув за пологом шатра. А Анатолий, обращаясь к советнику, промолвил:

– Не сочти, за дерзость, великий полководец, наши подарки к тебе. Мы решили преподнести их вам, не как подкуп важного лица, а в знак признательности за тёплый приём. Надеемся на встречу с вами в шатре у великого хана, и разумный подход со стороны советника в решении исторически важных вопросов, не между врагами, а друзьями на многие годы.

Консул помедлил, и, взглянув искоса на своего товарища, закончил:

– А теперь, разрешите нам откланяться, ибо дела государственные не ждут промедления!

Римляне склонились перед Онегесием в уважительном поклоне, и, не дожидаясь ответных слов хозяина шатра, попятившись к выходу, исчезли за его пологом. А советник, оставшись в одиночестве, некоторое время размышлял над прошедшим разговором с римлянами, после чего, довольно цокнув языком, проговорил сам себе:

– Иногда нужно наклониться в сторону, чтобы не выпасть из седла!

Вторая глава

Унизительный отказ

Лето было в самом разгаре, когда к Онегесию в стан прибыл гонец от великого хана, который требовал советника немедленно явиться в ставку.

– Что-то случилось непредвиденное!

Объяснил он жене, поцеловав Оливию в губы, и запрыгнул бодро в седло.

– Ужинайте без меня. Когда вернусь, не знаю.

На что та, покорно кивнула в ответ головой, провожая печальным взглядом, поднявшим пыль копытами лошадей, отряд всадников, во главе с её мужем.

Онегесий не ошибся в своих догадках. Прибыв к шатру вождя, он увидел в стане великого хана множество взмыленных лошадей, проскакавших не одну версту. Среди них были и знакомые рысаки послов Византийской империи. Спешившись, советник бросил небрежно поводья слугам, расторопно подбежавшим к нему, и сразу же направился в шатёр Аттилы, где, к тому времени, было полно народу. Увидев встревоженное лицо своего нукера, вождь указал ему рукой на место подле себя, и когда, тот, занял его, взволнованно проговорил:

– Рад тебя видеть, друг мой! Пришлось срочно тебя оторвать от семейного очага в виду неотложных дел, свалившихся нам на голову совершенно внезапно.

В это время, к ним приблизились давние знакомые Онегесию по визиту из Византии, и Аттила, повернув свой взгляд к ним, чуть громче обычного, вымолвил:

– Достойные люди, прибывшие к нам из Константинополя, хотят нас известить о неприятных изменениях, случившихся при дворе их императора.

В шатре тотчас повисла гнетущая тишина, которую прервал голос одного из римлян.

– Мы посланы к вам от имени народа Византии, дабы сообщить прискорбную весть. Ныне, в Константинополе, скончался наш император, именуемый прежде, как Феодосий второй. Его сестра, Пульхерия, поддерживаемая консулами, духовной епархией и армией империи, хочет возвести на престол Византии нового императора, военачальника Маркиана. Но об этом, будет известно лишь через месяц.

Провозгласив эту неприятную новость, Анатолий отступил в сторону, показав, таким образом, что ничего более добавить не может. И вождь гуннов, обведя взглядом своих подчинённых, промолвил:

– Мне кажется, послам можно удалиться, потому, как они сделали своё дело, а нам, друзья мои, необходимо посоветоваться, и дать ответ, уважаемому посольству, на эту трагическую новость.

Послы из Константинополя, поклонились всем присутствующим, отвесив самый низкий поклон великому хану, и пятясь задом, покинули душный шатёр, в коем разгорался горячий спор, исходя из новых реалий, по поводу дальнейших действий гуннов.

К концу долгих споров, стало вполне понятно, что мир с Византией останется в силе только при условии выполнения новым императором прежних условий договора, о чём немедленно и оповестили важных послов из Константинополя. И те, приняв, как должное, это сообщение, вместе с соболезнованиями о кончине императора Феодосия второго, отбыли в тот же день в свою столицу.