скачать книгу бесплатно
А в том, что договориться можно, он не сомневался. Враг моего врага – мой друг, а раз дама так спешила покинуть защищённый лагерь в такой момент, на то были веские причины.
Оставалось загадкой, как еле плетущаяся беглянка собралась проскочить через огненную преграду. Неплохой момент для них с Мией, чтобы предложить помощь и положить начало взаимовыгодному партнёрству.
Вот только помощь не понадобилась: пламя расступилось перед женщиной, как море перед Моисеем, и вновь сомкнулось за её спиной.
– Твоэмат… – повторила Миа и, выдохнув, с разбегу бросилась в огонь.
Лёха задержался на секунду – подобрать алебарду покойника. Против тварей этот гибрид топора с копьём давал куда больше шансов, нежели короткие клинки убитых стражей, больше похожие на старинные сапёрные тесаки.
– За ВДВ, мля! – выдохнул Стриж и сиганул в огонь.
Не было ни жара, ни чего-то иного – он словно проскочил сквозь элемент светового шоу.
– Ми?ра до?ндэ бас, идио?та![7 - Ми?ра до?ндэ бас, идио?та! – Смотри, куда прёшь, идиот! (исп.)] – рявкнула на него Мия, уворачиваясь от наконечника алебарды.
– Извини, – покаялся Лёха, понявший общий посыл, и оглянулся в поисках таинственной фигуры.
Та, пошатываясь, упорно брела прочь от лагеря.
Откуда-то сбоку, со стороны загадочного сияния, выскочили две твари и радостно устремились к беглянке. Та увидела опасность, вскинула руку и бегущее первым чудище вспыхнуло, словно бенгальский огонь.
Участь собрата ничуть не впечатлила второго монстра: перепрыгнув через полыхающую тушу, он бросился в атаку. Лёха ожидал второго акта импровизированного файер-шоу, но магичка просто упала в грязь.
Выматерившись, Стриж кинулся на чудище, не особенно задумываясь о разумности этого поступка.
– Идио?та! – абсолютно справедливо охарактеризовала его Мия, устремляясь следом.
Лёха замахнулся алебардой так, словно хотел содрать крюком луну с неба. Одна из голов твари, заметив нового врага, ощерила зубы, но поздно: тяжёлое лезвие с противным хрустом врубилось в позвоночник чудища, точно перед крестцом. Стриж здраво рассудил, что нет смысла рубить по башке, коли их три, а вот хребет – он один. И тварь подвижность потеряет однозначно.
Сработало. Монстр с визгом шлёпнулся на задницу. Лёха с хэканьем вырвал алебарду и, примерившись, рубанул тварь по передней лапе. На этом его успехи закончились – пасть сомкнулась на древке, с лёгкостью размолов его в щепки. Челюсти у твари оказались на диво мощные.
– Му?эрэ, и?ха де пута![8 - Му?эрэ, и?ха де пута – Сдохни, сучья дочь! (исп.)] – заорала Мия, подскочив сзади и умело всаживая клинок под лопатку твари.
Навалившись на рукоять, девушка вогнала тесак на всю длину лезвия. Тварь коротко взвыла в три глотки и замертво рухнула в грязь.
Плюнув на труп, Мия упёрлась в него ногой и вытащила клинок обратно, ловко увернувшись от плеснувшей из раны вонючей струи, совсем не похожей на обычную кровь.
– Алебарду жалко, – непонятно зачем сказал Стриж.
Подойдя к упавшей магичке, он наклонился и проверил пульс. Жива.
– Ну и куда тебя зацепило? – вслух поинтересовался он, ища рану на теле девчонки.
А это была именно девчонка, едва ли старше Лёхиной сестры, в этом году выпускавшейся из школы. Хрупкая, длинные светлые волосы обрамляют худое осунувшееся лицо. Меньше всего она походила на кого-то, способного заживо запечь человека прямо в доспехе.
– Странно, – резюмировал Стриж, не обнаружив ни единого пореза или следа крови. – Чего ж ты вырубилась?
С этими словами он подхватил почти невесомое тело на руки и удивлённо уставился на Мию, подошедшую к девчонке с обнажённым клинком в руке.
– Э, ты чего? – удивился он, на всякий случай отступив.
Эльфийка молча откромсала полосу ткани от подола платья девчонки и сноровисто примотала ей руки к телу. Оглядев результат, Мия указала на спасённую, затем положила пальцы на лоб Стрижу и сказала: «Бум!».
– А… – протянул Лёха, осознав смысл жестикуляции.
Да, верно: не хватало ещё, чтобы очнувшись и увидев на них доспехи своих пленителей, соплюха с перепугу шарахнула пламенем.
– Разумно, – Стриж поудобнее перехватил свою ношу и зашагал вслед за Мией в чащу.
Лес принял беглецов в свои мокрые объятия.
Глава 2
Новое тело оказалось поразительно сильным и выносливым. Раньше Стриж ни за что не смог бы столько времени нести на руках груз без остановки на отдых. Теперь он делал это в ровном темпе, без надрыва и мобилизации всех сил.
Вот только иногда возникали странные сбои: то подкашивалась нога, то голова начинала кружиться, а раз отнялась рука, из-за чего Лёха едва не уронил свою ношу в грязь. Но постепенно тело пришло в норму – видимо, нервная система окончательно подстроилась под нового владельца.
Схожие проблемы были и у Мии: несколько раз она валилась с ног и какое-то время не могла встать, но вскоре и это прекратилось. Оставалось лишь благодарить небеса за то, что подобное не случилось во время драки с трёхголовой тварью. И молиться, чтобы не повторилось в будущем в самый неудачный момент.
На привал они встали уже на рассвете, окончательно выбившись из сил. Дождь к тому моменту прекратился, а поднявшееся над землёй солнце начало ощутимо припекать.
– Натуральная Абхазия, – оглядев лес, резюмировал Стриж. – Интересно – мандарины тут растут?
Не, то, чтобы ему сейчас реально было дело до цитрусовых, но в этом сумасшедшем мире отчаянно не хватало связи с привычной реальностью.
Хотя…
Он посмотрел на подобранную девчонку, что мирно спала у него на руках. Выглядела она вполне обыкновенно, если не считать непривычной одежды. Так и не скажешь, что совсем недавно сожгла человека одним лишь прикосновением.
Беглянку не разбудили ни Лёхина ругань, когда он поскальзывался или спотыкался, ни перекидывания с рук на плечи. Найденную у неё полотняную сумку с чем-то вроде небольшого сундучка, он на бегу сунул Мие, не тратя время на изучение содержимого.
Вряд ли девчонка собрала в дорогу бутерброды, а ничего другого полезного в их ситуации там поместиться не могло.
Отыскав место посуше и почище, Стриж уложил спасённую на траву и уселся рядом, настороженно прислушиваясь к звукам леса.
Погоня если и была, то безнадёжно отстала. Собак в лагере он не видел, ну а ломиться толпой в доспехах через заросли – так себе занятие.
Вдобавок, хороший кавалерист вряд ли будет ещё и отличным марафонцем или хотя бы стайером. И, уж тем более, следопытом, способным в кромешной тьме, под проливным дождём отыскать следы убегающей добычи. А в пешей погоне нужны именно такие.
Так что некоторая фора у беглецов есть и нужно было использовать её с максимальной выгодой.
Но для начала требовалось передохнуть и хоть немного подсушиться. Сапоги после ночного марш-броска через лес промокли насквозь.
Лёха разулся и накинул на голенища портянки, мельком порадовавшись, что местная солдатня тоже использует этот нехитрый предмет вместо каких-нибудь чулок. Или что там ещё носили в средневековье?
Затем настала очередь кирасы и шлема. Стриж отметил, что доспехи покрыты не краской, а чем-то вроде лака, причём как внешняя, так и внутренняя сторона. Явно защита от коррозии. Чем-то подобным покрывали доспехи японцы, также обитавшие в субтропическом климате.
Трофейную одежду Лёха изучил с неменьшим интересом. Похожая на гимнастёрку рубаха с кожаными вставками на плечах и локтях, и удобные просторные штаны с кожаными же наколенниками были сшиты из лёгкой пурпурной материи, явно предназначенной для жизни в тёплом климате. Берет, заодно служивший подшлемником, из той же ткани.
В общем, видно, что обмундирование и снаряга приспособлены именно к такой местности. Значит, вояки тоже местные, а не какой-то экспедиционный корпус из других краёв. Хотя, если воюют давно – могли и адаптироваться…
Все эти выводы Стриж делал машинально, по привычке, занимая голову, пока руки развешивали вещи на ветки для просушки. Остался он лишь в нижней рубахе и подштанниках из чего-то, смахивающего на лён.
Миа тоже разделась до исподнего, а затем подошла к спящей девчонке, быстро срезала путы и убралась, от греха подальше.
Лёха одобрительно кивнул: вряд ли их новая попутчица обрадуется, очнувшись связанной.
Взгляд невольно прикипел к облепленному мокрой рубахой телу эльфийки. Посмотреть было на что: стройные ноги, точёные бёдра, небольшая, но красивая грудь…
При других обстоятельствах, это зрелище захватило бы Стрижа целиком и полностью, но сейчас у него были другие приоритеты. Требовалось выбираться из этой задницы и разобраться, что вообще происходит. А потом уже пытаться познакомиться с Мией поближе.
Усилием воли вернувшись к текущим делам, Лёха взял меч и без жалости отчекрыжил доставшую его «косу».
– Так гораздо лучше, – резюмировал он, встряхнув укоротившейся шевелюрой.
К его удивлению, Миа схватила его за руку, отобрала отрезанные волосы и уселась на древесный корень, деловито разделяя добычу на пряди.
– Нашла время рукоделием заниматься, – хмыкнул Стриж, наблюдая, как его новая знакомая ловко заплетает волосы в тонкие косички. Но от дальнейших комментариев воздержался: короткое знакомство показало, что девушка знает, что делает.
Себе же он попытался оформить нормальную мужскую стрижку. Жаль только, что без зеркала и с одним только ножом сделать это оказалось непросто.
На помощь снова пришла Миа. Понаблюдав какое-то время за Лёхиными потугами, она отобрала у него нож и принялась срезать прядь за прядью, безжалостно дёргая за волосы. Стриж скрипел зубами, но молчал: трофейное оружие не отличалось бритвенной остротой.
В книгах герои обычно получали клинки, что легко перерезали летящее пёрышко и сбривали волоски на руке. Из Лёхи, очевидно, герой получился не очень: доставшийся ему нож требовал основательной заточки.
После того как Миа отпилила, иначе и не скажешь, мешавшие ему волосы, она задумчиво протёрла рукавом лезвие и удивлённо уставилась на своё отражение в металле. С минуту девушка крутила клинок, пытаясь рассмотреть как можно больше, а затем вернула его Лёхе.
Тот не удержался и тоже взглянул на отражение. Мутное и едва различимое, оно ничем особенно не помогло. С тем же успехом можно было рассматривать себя в комнате кривых зеркал на передвижной ярмарке, где за разводами и пятнами едва можно различить даже силуэт.
Махнув на это бесполезное дело рукой, Стриж взялся обустраивать лагерь, используя меч в роли мачете, благо клинок отлично подходил для такой работы.
Вырубив два кола с рогатками, он воткнул их в землю, уложил сверху жердь и принялся строить заслон – простейшее укрытие от непогоды, представляющее собой половинку двускатного шалаша. Что шалаш, что заслон Лёха умел сооружать с детства: сказалось время, проведённое у бабушки в деревне. Служба добавила к этим полезным навыкам много других знаний, которыми он сейчас и воспользовался.
На роль лапника отлично подошли ветки неизвестного дерева с длинными и широкими листьями. Их Стриж и прикрепил к жерди, используя полоски коры вместо верёвок. Затем накидал внутрь таких же веток, накрыл плащом – и получилась постель, на которую он перенёс дрыхнущую девчонку.
Её сон настораживал: не может человек так крепко спать несколько часов кряду, не реагируя ни на что вокруг. Даже одна из бывших Лёхиных дам сердца, носившая подпольное прозвище Храпунцель, не была способна на подобное. А эта девчонка – вон, безмятежно сопит в две дырочки.
Может, её опоили чем-то незадолго до побега?
– Спящая царевна, новая версия, – хмыкнул Стриж, берясь за разведение костра.
Девчонку требовалось обогреть и просушить. Они с Мией – взрослые, да и движение изрядно грело кровь. А спящая беглянка, судя по одежде и отсутствию мозолей на руках, явно не из крестьянок и вряд ли была готова к подобным испытаниям.
Увы, об открытом огне не могло быть и речи: чёрт его знает что с ним и эльфийкой, но девчонка – явно ценная пленница, или почётная заложница. Не зря же её держали в богатом охраняемом шатре. Такую будут искать, а дым – прекрасный ориентир.
Миа тоже явно пришла к выводу, что мокрая одежда – это не то, что нужно подростку в лесу. Она сняла с магички платье и укрыла её же плащом. Абсолютно сухим, надо сказать.
Этот факт несколько озадачил обоих беглецов. Обычная на вид материя с богатой вышивкой серебром оказалась совершенно водонепроницаемой. Если бы девчонка не падала в грязь – отделалась бы лишь мокрым подолом платья.
Помяв ткань плаща в пальцах, Лёха счёл, что скорее всего тот пропитан чем-то водоотталкивающим и пожалел, что его одежда подобным похвастаться не могла.
– Алекс! – окликнула его Миа, поманила к спящей девчонке, а затем указала на её ладонь.
Подойдя, Стриж увидел затейливый орнамент, нарисованный чем-то вроде золотой краски.
– Местный модный боди-арт? – вслух спросил он, потерев пальцем рисунок.
Тот, несмотря ни на влагу, ни на давление, не размазался. На Лёхиной коже тоже следов не осталось. Озадаченно хмыкнув, он пожал плечами и вернулся к делам.
Местные татуировки вызывали сейчас наименьший интерес.
Пока вещи сохли, Стриж занимался разведением огня, чтобы обогреть девочку. Он поудобнее перехватил меч и принялся копать яму под кострище. Работа шла споро и вскоре он уже рыл отнорок-поддувало. Такую конструкцию называли «дакотский очаг» или «костёр разведчика»: яма скрывала пламя костра, а приток воздуха из поддувала способствовал снижению дыма, заставляя тот едва не стелиться над землёй.
Пока Стриж изображал землекопа, Миа натаскала сухих веток, умело уложила часть из них в яму и с помощью затрофеенного у убитых стражников огнива развела костёр.
Необычные навыки для полицейского. Хотя, может у них там и городских копов учат выживать в сельве?
Хватало и других странностей в поведении новой знакомой: сняв пласт дёрна, она какое-то время изучала срез, потом раскрошила землю в руке и принюхалась. Затем поймала жука и зачем-то разрезала того отобранным у Лёхи ножом.
– Ты что делаешь, изверг? – опешил тот.
Бессмысленность действия озадачивала. Но вполне могло оказаться, что это лишено смысла только на его взгляд, а для Мии имеет какое-то значение? Могла она проверять жука на предмет съедобности? Не, бред какой-то: невозможно определить визуально можно есть насекомуса, или нет.
– Надеюсь, ты не будешь это пробовать, – искренне пожелал Лёха.
Щёлкнув пальцами, чтобы привлечь внимание девушки, он кивнул на насекомое и вопросительно поднял бровь: мол, что делаешь? Та лишь махнула рукой, явно не собираясь играть в «крокодила» ради объяснения. Вместо этого Миа срезала землю вокруг растения, взяла тот за стебель и очистила от почвы. Но есть не стала, а с интересом изучала корневую систему.
– Коп, энтомолог и ботаник, – поняв, что у девушки чисто научный интерес, хмыкнул Стриж. – Прям пара Тони Старку – миллиардеру, бабнику и филантропу.
Конечно, спутница его не поняла, продолжив странное занятие. К какому выводу она пришла – так и осталось загадкой. Как и то, зачем сплетала его срезанные волосы.
Вскоре, занялась она и своей причёской: всё тем же ножом Миа укоротила уже собственную шевелюру. В отличие от Лёхи, она оставила достаточно волос, чтобы собрать их в «хвост», без затей перевязав тот гибким и прочным стеблем какого-то растения.
– А моя бывшая пропадала в парикмахерской часами, – умилился такой практичности Стриж.
Конечно, Миа его не поняла. Зато объяснила жестами, что скоро вернётся, и ушла в лес, прихватив с собой сплетённую из волос верёвочку.
– С чужими людьми не говори! – шутливо напутствовал её Лёха, гадая, что же задумала спутница.
В том, что она не пропадёт, он даже не сомневался.
Сам же он принялся искать крупные камни, которые сразу закидывал в костёр. Дождавшись, пока они раскалятся, Стриж выкатывал их на заранее подготовленный крупный лист, заворачивал и засовывал внутрь импровизированной постели, на которой спала девчонка. Вовремя – та уже свернулась клубочком под плащом и постукивала зубами от холода.
– Ых, пожрать бы теперь, – вздохнул Лёха, убедившись, что подопечная согрелась. – Что-то уже кишка кишке лупит по башке…
От полученных на службе навыков по добыче пропитания в лесу сейчас особого толка не было. Какие растения тут съедобны он не представлял, а живность благоразумно держалась подальше, предпочитая свистеть и чирикать в густых кронах деревьев, откуда их хрен достанешь без чего-нибудь дальнобойного.
А ничего дальнобойного у него с собой и не было.
