скачать книгу бесплатно
Свитари коротала время в голотире военной части, а Эйнджела сходила с ума от безделья. Процедуры по сведению шрамов завершились, и теперь о ранах напоминали лишь светлые полоски новой кожи. Несколько походов в солярий или на местный пляж уничтожат и эти следы.
Как бы хотелось Эйнджеле так же просто избавиться от болезненных воспоминаний…
Каждый выход за пределы гостиницы грозил встречей с репликантами и навязчивым вниманием собратьев-эмпатов, так что Эйнджела предпочла затворничество. В поисках уединения она арендовала вирт-капсулу, дорогую игрушку развитых миров Доминиона, и часами пропадала в цифровой реальности, творя трёхмерные образы.
Она вновь рисовала Чимбика. Живого. Цифровую копию, к которой можно прикоснуться. Программы-имитаторы придавали её созданию подобие жизни, послушно повторяя заданные алгоритмы поведения, но, даже добившись поразительного сходства в мимике и жестах, Эйнджела видела перед собой лишь пустоту. Пустоту, облачённую в знакомое тело, как в броню.
Это не было Чимбиком. Это не было человеком. Возможно, обычные люди могли спутать виртуальность с реальностью, но для эмпата цифровой мир был лишь звенящей пустотой, лишённой души. Наверное, поэтому идиллийцы не были подвержены бичу многих развитых планет – виртуальной зависимости.
Но и в этой поддельной жизни была неоспоримая прелесть – Эйнджела не чувствовала чужих эмоций. Как бы ни работала технология виртуального погружения, чувства других людей не отражались в душе эмпата. Непривычно пустое, но оттого странно притягательное общение.
Вызов коммуникатора застал Эйнджелу за созданием имитации Тиаматских джунглей. За основу она взяла уже созданный дизайнером шаблон и теперь терпеливо меняла его на свой вкус, наполняя деталями.
Ей казалось, что именно такое место понравилось бы Чимбику.
– Добрый день, мисс Лорэй, – вежливо поздоровался собеседник. – Позвольте представиться: капитан Чопра, заместитель начальника разведки. Я знаю, что вы подчиняетесь непосредственно полковнику Хоару, но он убыл в штаб сектора, а у нас… довольно серьёзное положение. Поэтому я хотел бы встретиться с вами и вашей сестрой.
«Хотел бы встретиться», – мысленно отметила Эйнджела. Просьба, не приказ. Дань вежливости, или Хоар и впрямь устроил работу так, что они подчинялись только ему?
– Вас устроит виртуальная конференция? – уточнила Эйнджела, не горя желанием возвращаться в полный чужих чувств мир. – Я свяжусь с сестрой, она подключится через вирт-очки.
– Встречаемся через десять минут, я установлю защищённый канал с вашим сегментом, – ответил капитан и отключился.
Из-за гигантского папоротника вышел репликант, похожий на тиаматского охотника. Он не делал попытки приблизиться, просто стоял и смотрел на Эйнджелу. Он никогда не подходил близко, чтобы ощущение пустоты, отсутствие даже намёка на живую душу не разрушило иллюзию. Ей нравилось видеть его иногда и представлять, что Чимбик обрёл свободу и живёт так, как мечтал. А прикосновение… Чёрт с ним. Мечту нельзя трогать руками.
Репликант вновь исчез в джунглях, а вскоре на каменистом холме, граничащем с опушкой, стояли трое. Виртуальные аватары Свитари и капитана Чопры без затей повторяли их внешний вид в реальности. Облачённый в броню разведчик казался уместным среди пейзажа мира смерти, а вот девушки в обычной гражданской одежде выглядели чуждыми этому месту.
Чопра огляделся, но мнение о месте встречи предпочёл оставить при себе.
– Итак, у нас к вам просьба, – с ходу перешёл к делу капитан. – Я знаю, что вы ещё не до конца прошли реабилитацию, потому не настаиваю. Но всё же попрошу понять всю серьёзность ситуации.
Он по очереди посмотрел в глаза обеим девушкам, словно виртуальные образы могли отображать реальные эмоции собеседников. Взгляд капитана чуть задержался на светлых пятнах, оставшихся от сведённых шрамов на лице Эйнджелы. Чопра явно сделал какие-то свои выводы, которые тоже остались при нём.
– Противник оккупировал весь округ Зелар, – продолжил он, неторопливо переведя взгляд на Свитари. – Мы начинаем разворачивать там агентурную сеть, но нам не хватает людей. Катастрофически. Поэтому я пришёл предложить вам поработать на оккупированных территориях. Задачу обрисую точнее в случае вашего согласия.
Чопра замолчал, ожидая ответа девушек. Между деревьев у подножия холма обозначилось движение, но капитан даже не моргнул глазом, зная, что к защищённому каналу невозможно подключиться постороннему. Ну а личные фантазии автора виртуального леса Чопру занимали куда меньше, чем проблемы в реальности.
Сёстры недоверчиво переглянулись, а затем поражённо уставились на Чопру.
– Вы предлагаете нам добровольно отправиться в этот ад? – уточнила Свитари. – Вы представляете, что там будет твориться?
– Вот вы и нужны для того, чтобы ничего подобного не произошло, – терпеливо пояснил капитан. – Нужно свести к минимуму поводы для карательных акций.
– А им нужен повод? – удивилась Свитари. – Корпоратским уродам? Эдемцам? Они могут спалить целый квартал просто ради развлечения. Вы когда-нибудь видели, как кого-то сжигают живьём?
Взгляд Чопры был красноречивей слов. Видел, вполне возможно, что горел сам, а может, и жёг. Ри запоздало вспомнила, что в приютившей их с сестрой конторе ангелов не держат. Скорее – ручных демонов, спускаемых с поводка по мере необходимости. И Лорэй, если вдуматься, уже стали частью этой своры.
Мгновение миновало, и перед Лорэй вновь стоял дружелюбный и немного усталый человек. Маленькое напоминание о том, что не только сёстры умеют с лёгкостью менять личины.
– Там не только корпораты и эдемцы, – уточнил Чопра. – Они – лишь часть контингента войск Союза.
То, что он убеждал, а не приказывал, придало Эйнджеле решимости.
– Нет, – отрезала она. – Лезть под пули – не наша работа. Пусть этим занимаются другие.
Свитари молча кивнула, полностью согласная с сестрой.
– Мисс, – предпринял очередную попытку Чопра. – Подумайте. Ведь Идиллия – ваш дом.
– У нас нет дома, – тихо ответила Эйнджела.
Глава 6
Планета Идиллия. Зелар, комендатура
Первая ночь в Зеларе осталась в памяти Нэйва как череда бесконечных звонков и решений проблем, с которыми капитан не то что никогда не сталкивался, а даже в страшном сне представить не мог.
Контрразведчика готовили к противостоянию агентам врага, партизанам и прочим подобным элементам, а не к работе, которой должны заниматься службы обеспечения тыла. Но как раз с тыловиками был напряг: ракетная атака на «Санта-Марию» унесла множество жизней штабных офицеров, в том числе и служб матобеспечения. Поэтому выжившим пришлось спешно осваивать новые специальности, чтобы работать «за себя и за того парня», как метко выразился Рам.
Когда, наконец, Грэм разделался со всеми делами, свалившимися на него за этот неимоверно длинный день, то обнаружил, что уже начало четвёртого утра, в кабинете – никого, а небо за окном начинает светлеть.
– Надо было сдаться внутренней безопасности, – мрачно пробурчал Грэм. – Лежал бы сейчас на койке в камере, мирно готовился к принудительной социализации…
Вспомнив, что у него с позапрошлого уже утра во рту маковой росинки не было, Грэм выдвинул из-под стола коробку сухих пайков и принялся перебирать её содержимое. Достав пакет яичницы со шпинатом и банку кофе, капитан дёрнул язычки разогревающих элементов и, выждав необходимое время, приступил к еде.
– Господи, как это можно есть? – услышал он голос Рама.
Полковник стоял в дверях и разглядывал пакет в руках Грэма с выражением суеверного ужаса на лице. Нэйв, посчитав, что сейчас последует очередная идиотская шуточка про еду и гефестианцев, которыми он и так уже был сыт по горло, молча набил рот. Ибо с набитым ртом очень сложно хамить старшему по званию.
– Я после Акадии на яичницу смотреть не могу, – продолжал Рам, подходя к своему столу. – Придурки из снабжения что-то там у себя намудрили и прислали нам только грёбаный «Рацион №3», где основным блюдом идёт как раз эта чёртова яичница со шпинатом. И мы полторы недели жрали её, пока по гребучим зарослям шарахались. Десять лет прошло, а я до сих пор не могу даже упаковку видеть.
Грэм молча жевал, думая о том, что на Гефесте очень многие с радостью бы согласились пожить те же полторы недели даже на пайковой яичнице со шпинатом. Вслух, разумеется, он ничего не сказал: не в тех ещё чинах, чтобы говорить полковнику «да вы зажрались», пусть и завуалировано. Для него самого до поступления в военное училище даже порошковая яичница считалась деликатесом.
– Хефе, у нас проблема, – раздался в наушнике голос дежурного.
Грэм закатил глаза: привычка тиаматцев называть «хефе» любого из своих начальников искоренению не поддавалась. Вот хоть в лоб им стучи, хоть по лбу.
В следующий миг все мысли об особенностях менталитета вылетели у Нэйва из головы, ибо дежурный продолжал:
– Местные патруль привезли… О, уже второй.
– Какой патруль?! – едва не заорал Грэм.
– Наш, – абсолютно пофигистично отозвался дежурный. – Все пьяны в слюни. О, третий везут…
– Твою мать, – выругался Грэм, отшвыривая пакет с едой.
– Что стряслось? – Рам уже стоял наготове, с автоматом в руках.
– Местные патруль наш привезли, – коротко отозвался Грэм, перепрыгивая стол. – Все в говно пьянючие….
Рам в ответ разразился сложносочинённой матерной тирадой, завершившейся только при выходе из здания.
На газоне рядком лежали слабо шевелящиеся тела, благоухающие свежим перегаром. Часть элементов брони отважные бойцы армии вторжения где-то потеряли, как и человеческий облик.
Рядом с анатомической свалкой стоял помдеж, занятый пересчётом снаряжения пьянчуг, а в сторонке группка идиллийцев – что характерно, тоже в элементах брони, – объяснялась с дежурным. Фамильяры тиаматцев – у дежурного и помдежа это были гигантские тиаматские ягуарунди, – бдительно следили за аборигенами, дабы разодрать их на лоскуты при малейшей угрозе хозяевам. Грэм, глядя на обманчиво ленивые движения громадных кошек, в который уже раз восхитился их красотой и грацией.
Вообще тиаматские фамильяры – генетически усовершенствованные животные, насмерть преданные своему хозяину, – являлись страстной мечтой всех любителей экзотических животных. Но тиаматцы никогда не продавали фамильяров инопланетникам. В их сложной для сторонних людей религии – ответвлении католицизма – души фамильяра и его хозяина были связаны между собой и с душой самой планеты. Поэтому продажа фамильяра на сторону приравнивалась к святотатству и каралась погружением в гнездо жуков-телоточцев.
– Это что за срань господня? – вопросил Грэм, налюбовавшись ягуарунди.
В следующие пятнадцать минут вырисовалась совершенно сюрреалистическая картина.
Доблестные сыны Эдема и Бейджина, уже хапнувшие дозу местного гостеприимства в оцеплении, предсказуемо забили болт на свои обязанности и пустились во все тяжкие, стоило местным красоткам игриво подмигнуть и звякнуть стаканом о бутылку. Причём так, что через какое-то время тупо перестали выходить на связь, допившись до положения риз.
А дальше началось невообразимое: жители оккупированного города, вместо того, чтобы нахрен вырезать удолбанцев и скрыться с их снаряжением и оружием, бережно погрузили пьяные тела вместе с их скарбом в машины и отвезли в комендатуру. А какие проблемы? Такблоки вместе с живыми носителями – вот, а уж завести броневик и поехать на нём не сможет разве что амиш. Патрули и посты не реагировали на машину, подающую нужные сигналы, и Грэм готов был провести ночь в благодарственных молитвах, что всё завершилось нелепым анекдотом, а не налётом на комендатуру.
В итоге у Грэма и Костаса ушёл час на то, чтобы разобраться в ситуации, вышелушить не шибко трезвых аборигенов из деталей брони, подаренных собутыльниками, объяснить, почему нельзя погладить фамильяров, выписать им пропуска для обратной дороги, найти транспорт и отправить восвояси. А самим остаться разглядывать пьяных идиотов.
– Расстрелять их к грёбаной матери, что ли? – задумчиво протянул Рам, глядя на встающее над домами солнце.
– У нас и так людей – раз-два и обчёлся, – безжалостно обломал его мечты Грэм. – Даже использовать в качестве одноразовых средств разминирования – и то не можем.
– И что прикажешь с ними делать? – осведомился полковник. – В коечку, а рядом рюмочку на опохмел?
– Никакого опохмела, – отозвался Грэм, отметив изменение стиля общения китежца.
Кажется, налаживаются нормальные отношения с командиром.
– Я бы предложил дождаться, когда продерут глаза, а потом построить свободный личный состав и выпороть дебилов перед строем. И на «губу», суток на трое, – Грэм попинал по ноге счастливо улыбающегося во сне бейджинца.
Тот что-то забормотал на кантонском и перевернулся на бок, приняв позу эмбриона.
– Хватит и суток, – внёс коррективы Рам. – Нехер прохлаждаться, пока за них остальные службу тянут. Как отблюются с бодуна – так и дальше впахивать. Не забыть только засувенирить их в такие гребеня, куда даже самый долбанутый туземец не полезет. Дежурный! Раскидайте этот навоз по камерам! Как продерут глаза – сообщите!
– Хефе, так камер пока нет, – развёл руками дежурный.
– Так сделайте, лейтенант! – потеряв терпение, рявкнул Рам. – Или у меня должна обо всём голова болеть? Выполнять!
Развернувшись на каблуках, он в сопровождении контрразведчика промаршировал обратно на второй этаж.
В кабинете Нэйв грустно осмотрел остывший пакет.
«Зря я Рама от расстрела отговорил», – подумал он, жуя холодную яичницу.
Глоток холодного кофе только укрепил капитана в этом мнении. Никакого снисхождения к засранцам, из-за которых приходится давиться остывшим завтраком!
– Хорошо, что шваль корпоратскую по ВОПам[4 - ВОП – взводный опорный пункт, часто используется в качестве блокпоста.] раскидали, – зевнув, сказал Костас. – А то ночка прошла бы куда менее… идиллически.
– Воистину, – закивал Грэм, в красках представив, что устроили бы в городе каратели.
– «Центр» – «Сто второму», – неожиданно раздалось из наушника.
Не переставая жевать, Нэйв взглянул на таблицу позывных. «Сто второй» – патруль, нашедший летучих волков и оставленный их караулить. Что там могло случиться?
– «Центр», слушаю, – торопливо проглотив кусок, ответил Грэм, преисполнившись дурных предчувствий.
Воображение тут же нарисовало картину перебитых патрульных и нагруженных гранатами идиллийцев, верхом на волках улетающих в закат. Точнее, восход.
«Господи, какой же бред в башку с недосыпу приходит», – подумал Грэм.
– Тут господин Алис Тарн хочет с вами поговорить.
– Что за Алис Тарн? – удивился Грэм.
– Владелец питомника, – ответил старший патруля.
– И какого чёрта ему надо в такую рань? Ладно, давай его.
В наушнике раздался шорох, а затем мужской голос пробасил:
– Господин капитан, ваши солдаты не дают нашим волкам взлететь.
– Нашим – это чьим? – не понял Грэм.
– Моим и остальных владельцев, – терпеливо пояснил собеседник. – У меня в вольерах волки и других людей, понимаете?
– Понимаю. А вот зачем им летать – не понимаю совершенно, – моментально преисполнившись подозрений, ответил Грэм.
– О. Видите ли, летучим волкам для испражнения необходимо отлететь от логова на значительное расстояние, – в голосе Тарна проскользнули те самые нотки, что появляются у человека, оседлавшего любимого конька. – Этот инстинкт выработан в процессе эволюции, чтобы не выдавать местоположения логова. Они даже погадки детёнышей уносят из…
– Что за бред! – не выдержав, перебил его Нэйв. – Впервые слышу, чтобы кому-то требовалось взлететь, чтобы посрать. Даже чёртовы птицы – и те гадят, когда и где приспичит. Не заливайте мне баки, уважаемый, мне и так забот хватает. Если у вашего питомца проблемы с животом – вызовите ветеринара, а меня больше не беспокоить! Всё, пока-пока!
И оборвал связь.
– Хрень, – зло буркнул Нэйв, зачерпывая из пакета.
Но аппетит пропал. Тон идиллийца выдавал знатока, и теперь Грэм отчётливо представлял летучего волка, с жалобным стоном завернувшегося в крылья.
– Что такое? – полюбопытствовал Рам.
– Да звонил хозяин питомника летучих волков, говорит – им, чтоб гадить, летать нужно, – ответил Грэм.
– Я что-то такое слышал, – Костас наморщил лоб. – Погоди, сейчас у специалиста спросим.
Нацепив гарнитуру, полковник сказал:
– Дана, зайди. Нужна консультация.
