скачать книгу бесплатно
Сырники в бермудском треугольнике. Рассказы и повести
Дмитрий Гаврилов
Очередной сборник от автора «Амнезии» и «Американских горок» – это семь новых захватывающих историй с динамичным сюжетом и непредсказуемым финалом. Яркие характеры и тонкий юмор не оставят равнодушными самых взыскательных читателей.
Сырники в бермудском треугольнике
Рассказы и повести
Дмитрий Гаврилов
© Дмитрий Гаврилов, 2022
ISBN 978-5-0056-1412-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
СЫРНИКИ В БЕРМУДСКОМ ТРЕУГОЛЬНИКЕ
– Леонид Игоревич? – голос из телефонной трубки звучал бодро, уверенно, с едва уловимыми южнорусскими интонациями и имел приятный тембр. – Здравствуйте! Вас беспокоит служба безопасности «Абырбанка». Меня зовут Андрей Анатольевич. Только что мы зафиксировали подозрительную попытку перевода с вашей банковской карты суммы в размере семи тысяч восьмисот рублей. Скажите, пожалуйста, за последние пятнадцать минут вы совершали какие-либо транзакции по вашей карте?
– Совершал… Не совершал… Да какое это теперь имеет значение?! – казалось, Леонида Игоревича в этот момент одолевали куда более серьёзные заботы. – Простите, мне некогда.
– Что значит «некогда»? – Андрей Анатольевич был явно обескуражен, но тут же взял себя в руки и, взывая к разуму собеседника, продолжил. – Вы понимаете, что вас только что пытались обокрасть?
– Мне всё равно… – совсем уж как-то вяло процедил сквозь зубы Леонид Игоревич. – Прощайте…
– Да обождите вы прощаться! – не унимался Андрей Анатольевич. – Профессиональный долг требует от меня – сотрудника службы безопасности банка – установить, переводили ли вы недавно со своей карты деньги или же была попытка мошенничества.
– Да пропади оно всё пропадом! – вдруг сорвался на крик Леонид Игоревич и сей же миг расплакался, будто дитя.
– У вас что-то случилось? – Андрей Анатольевич постарался проявить участие.
– Да вся жизнь коту под хвост! Все пятьдесят лет – в помойку! – совсем было отчаялся Леонид Игоревич и зарыдал пуще прежнего. – Понимаете?
– Возьмите-ка себя в руки! Вы ж всё-таки мужчина! – не зная, как утешить собеседника, попытался пристыдить последнего Андрей Анатольевич.
– Ну, ничего! Через несколько минут вся эта канитель закончится! – вдруг перестал лить слёзы Леонид Игоревич. – Один только шаг… Шажок… И… Свобода, мать её!!!
– Шаг куда? – заподозрил недоброе Андрей Анатольевич.
– Вниз, – на удивление спокойно ответил Леонид Игоревич и пояснил, что он находится на крыше своего дома, в котором двадцать два этажа, не считая первого, с магазинами. – Шварк, и в лепёшку!
– Леонид, ты глупостей-то не наделай! – перешёл на «ты» Андрей Анатольевич. – Ты реально хочешь спрыгнуть?
– Ага.
– Грех это!
– Ну и пусть!
– Леонид, расскажи, что случилось. – Андрей Анатольевич старался говорить решительно, но без нажима. – Откроешь душу – глядишь и полегчает…
– Понимаешь, Андрюх… Ничего, что я так фамильярно?
– Нормально. Ты, главное, говори, не останавливайся.
– У меня ж было всё: жена-красавица всем на зависть, дочь-отличница, работа денежная, кошка… Сиамская! Понимаешь?
– Конечно, Лёня, понимаю! Продолжай!
– Да ни чёрта лысого ты не понимаешь… Короче, год назад мы с супругой попали в автокатастрофу. Машина – всмятку! На мне – ни царапины, а жена – в коме с той самой поры. Я каждый день у неё в больнице по несколько часов провожу. Врачи сказали, с ней говорить надо. Она, дескать, слышит всё несмотря на вегетативное состояние и может очнуться. Дочь тем временем с плохой компанией связалась. Ох, не доглядел я за ней в переходный-то её возраст, прости меня, господи! В общем, на наркоту она подсела. Вены синюшные… Исколоты все… Смотрит глазами остекленевшими… Кошмар! На работе тоже жопа началась полная. Директор, мразь конченая, уволить грозится. Говорит, что задолбал я его то опозданиями, то уходами ранними. Требует, чтобы я жене сиделку нанял. И это после того, как из-за пандемии он зарплату на треть урезал! Представляешь?
– Да уж, ситуация… – посочувствовал Андрей Анатольевич.
– А тут ещё намедни кошка сбежала. Я мусор в мусоропровод пошёл выбрасывать да дверь плотно не закрыл. Котейка наша, видать, и прошмыгнула незаметно. Как говорится, пришла беда – отворяй ворота!
– Ой-ё… Я даже не знаю, что тебе посоветовать.
– Ничего не советуй. Спасибо тебе, Андрюх, что выслушал.
– Всегда пожалуйста. Рад, если помог чем. Ты только не прыгай, Лёнь, ладно? Не выход это.
– Раз ещё не прыгнул, значит уже не прыгну, – выдохнул Леонид Игоревич. – Спасибо тебе!
– Вот и молодец! – обрадовался Андрей Анатольевич, но тут же погрустнел и замялся даже. – И… Тебе… Спасибо.
– А мне-то за что?
– За то, что совесть во мне разбудил. Знаешь, я признаться тебе хочу. Я – никакой не сотрудник службы безопасности банка. Аферист я, мошенник. Из камеры тюремной тебе звоню. Нас тут тринадцать человек чалятся. Чёртова дюжина, блин… Пацаны разговор наш слышали, и проняло их: мы ж не до конца нелюди, хоть что-то человеческое в нас осталось. Помочь тебе хотим. Мы тебе по номеру телефона бабок закинем. Прямо сейчас.
– Не надо, Андрюх.
– Сказал – закинем, значит – закинем! Это не обсуждается. Давай брат, всего тебе! Прощай! – заключил зэк, как отрезал и, не дожидаясь слов благодарности, дал отбой.
Буквально тут же на экране смартфона несостоявшегося самоубийцы высветилось подтверждение о поступлении на счёт денежных средств.
– Томка, ещё капусты нарубили по-лёгкому! Аж триста тысяч рубликов!! Вот ведь лошары!!! – Леонид Игоревич радостно подмигнул жене, которая во время разговора мужа с Андреем Анатольевичем в ажитации топталась рядом да гадливо в ладошку похихикивала. – Ладно, иди котлеты жарь: скоро Машка из школы придёт с пятёрками. И кошке фарша свеженького оставить не забудь. И ещё: сегодня Халик звонил. Сказал, завтра… А завтра у нас какой день недели?
– Суббота.
– Ну-да… Совсем уже голова дырявая стала… Игра большая намечается. Возьми-ка мне билеты: туда – на утренний рейс, обратно – на воскресенье после обеда. Катран бомбанём. С барышом вернусь!
– Какой ты у меня всё-таки предприимчивый! – восхитилась Томка и полезла к супругу с поцелуями.
***
– Алёнка, ты что ли?! Фу, напугала… – спросонья Артём с трудом узнал дочь, вертевшуюся перед большим зеркалом в коридоре. Девушка нацепила светлый парик, глаза прятались за круглыми, как у кота Базилио, солнцезащитными очками.
– Вот думаю в блондинку выкраситься. Как тебе, пап?
– Да ну на фиг! Этих дур белобрысых – полстраны! – глава семьи принялся разминать затёкшую шею. – Оставайся шатенкой. Тебе так лучше. Правда. Уж поверь старому ловеласу.
– Ха, ловеласу! Не смеши! Вон какое пузо отрастил, голова – вся седая… А тебе всего-то пятьдесят.
– Сорок девять!
– Тем более!
– А мать где? – Артём кивнул в сторону пустого места на полу, где обычно стояли туфли жены.
– Ты не помнишь?
– А я должен что-то помнить?
– Вообще-то она вчера за вечер раз пять сказала, что работает сегодня, – укорила дочь отца. – Ты не слышал?
– В субботу? – вопросом на вопрос ответил мужчина.
– Эх, папуля, – под париком зачесалось, Алёна сняла аксессуар и небрежно забросила его на полку, где зимой обычно лежат шапки и шарфы. – Внимательный ты наш! Повторяю для глухих: у неё послезавтра выставка открывается. А заезд – сегодня. Надо образцы расставить, наклеить там что-то куда-то…
– Понятно. А без неё – никак? Она ж вроде начальница.
– Спроси потом сам. А лучше б вчера поинтересовался!
– Что кому лучше – это мы без сопливых разберёмся! – притворно посуровел Артём. – Иди-ка завтрак мне готовь: за мной скоро Колян заедет, а мне ещё в душ надо. И паричок убери, откуда взяла.
– Ага, разбежалась, – недовольно буркнула наследница вслед родителю, скрывшемуся за дверью ванной комнаты.
***
Накануне своего пятидесятилетия прочно осевшему за кольцевой дорогой Семёну отчего-то взгрустнулось. То ли по причине возрастных изменений, что возопили о себе полной пропажей желания выпивать. То ли в силу недавнего, очень жёсткого, с отборной матерщиной расставания с арендатором, умудрившимся менее чем за месяц уделать его опрятную однушку в престижном столичном микрорайоне.
Так, утопая в меланхолии, Сёма почти автоматически прибрал за горе-жильцом, повторно разместил на сайтах недвижимости перенесённое было в архив объявление, стойко отразил шквал звонков от агентств, в обмен на эксклюзив гарантировавших очередь из клиентов, и принялся ждать того единственного, готового радостно платить в срок и самозабвенно блюсти порядок.
– Динь-динь, – весёлой трелью известило о своём прибытии сообщение, доставленное посредством мессенджера, встроенного в один из интернет-ресурсов.
– Ну-ка, посмотрим, кто там? – в силу многолетнего одиночества Сёма не впервой заговаривал с собой вслух.
– Жилаю сматреть твой дом! Срочна! Пиризвани! – настаивал некий Маджид С.
Сёму буквально передёрнуло, настолько бесили его, образованного человека с врождённой грамотностью, чужие ошибки при письме.
– Срочна нимагу, – с брезгливой иронией напечатал Сёма в ответ.
– А какда? – с таявшей надеждой, но по-прежнему лаконично поинтересовался ненавидевший пустой трёп Маджид С.
– Никакда! – храбро ввиду виртуальности происходящего отказал Маджиду Сёма и нарочито небрежно швырнул телефон на мягкий диван.
– Руский шавенист! – резюмировал Маджид С., интеллигентно сплюнул себе под ноги и вышел из чата. Рыночный торговец точно не знал, что означает данное словосочетание, однако интуитивно улавливал в нём обзывание, поскольку именно так в минуты редкого досуга характеризовала русских близко знакомая ему жрица любви Леся Кияшко.
Сёма потянулся за гаджетом, прочитал финальное послание глубоко уязвлённого Маджида С. и великодержавно приосанился: никогда прежде не был так горд собой идейный еврей-русофил Семён Абрамович Кац!
Переполняемый чувством принадлежности ко всему русскому вообще и русской культуре в частности, мужчина потеребил седеющие кудри, раздул ноздри орлиного носа и схватил семиструнную гитару. Любимый, с потёртостями инструмент был всегда под рукой: мало ли, вдруг рифма какая посетит или мелодия в мозгу заиграет. В этот раз, однако, ничего нового на ум не пришло, но душа просила песни, и Сёма, самозабвенно врезав по струнам, спел куплеты, сочинённые накануне:
А мы с друзьями – опять в поход!
За спинами – рюкзаки!
Пред нами речка? Так мы её вброд!
Дождик полил? Пустяки!
Идём мы вместе, за другом друг!
И каждый готов помочь!
Какая же красота вокруг!
Какая лунная ночь!
И снова сидим мы вокруг костра,
Консервы едим, пьём вино!
А завтра проснёмся рано с утра
Возможно, нетрезвые. Но!
Зарядка, купание, кофе и – в путь!
Для нас нет на свете преград!
Ничто не заставит с пути свернуть
Наш дружный, весёлый отряд!
Тарам-парам,
Тарам-парам!
Парарам-тарам-парам!
Тарарам-парам, тарарам-парам,
Тарам-парам-парурам…
– А что, ничего, вроде, получилось! Такую и на Грушинском фестивале не стыдно исполнить… – размечтался Семён Абрамович.
Из грёз барда-самоучку вырвал очередной телефонный звонок:
– Квартиру не сдали ещё? Здравствуйте.
– Доброе утро. Нет пока.
– Отлично! Жилплощадь свободна? К заселению готова?
– Хоть сейчас заезжайте. Платите авансом за месяц плюс депозит в том же размере, – и живите на здоровье! – Кац представил, как пересчитывает деньги, и на сердце сделалось совсем охренительно.
– Прекрасно! Вас, если верить объявлению, Семёном зовут?
– Совершенно верно.
– Я – Леонид, – смело назвался своим именем Леонид Игоревич, ибо то, что он намеревался проделать с арендодателем, на статью не тянуло и вполне могло сойти за шутку, пусть и недобрую. – Очень понравилась ваша квартира. Прям в душу запала!
– Скажете тоже…
– Правда-правда! Если, конечно, в реальности – то же, что и на фото.
– Сто процентов!
