скачать книгу бесплатно
– Получили В Кассе банка на покупку автомобилей для нужд банка.
– Так вы командированные, что ли?
– Ну да…
– А командировочное где?
– В банке. Да вы можете туда позвонить.
– И что же это вы, командированные, дебош в поезде устроили? – В голосе мента послышалось облегчение, как если бы он вспомнил нужное слово для кроссворда.
Ромка успел разглядеть на столе лежащие особняком многочисленные визитные карточки, очевидно, из его карманов. Отдельно сияла гербом визитка замминистра торговли СССР, сколь помпезная, столь и бесполезная ныне. Поскольку вместе с Союзом канули в Лету и его министерства. А всесильный ещё недавно обладатель визитки теперь подвизался на бирже консультантом и был вполне доступен. Помнится, Ромка получил от него эту визитку в коридоре на бегу вместе с предложением купить состав сахара. Он понял, что провинциальные менты, до которых ещё не докатились столичные перемены, робеют от всех этих «министр», «президент», «председатель правления»…
– Ну перебрали, с кем не бывает. Но, вообще-то, нас в Воронеже ждут на самом высоком уровне. А вам что, не звонили ещё?
– Нет, – капитан даже не пытался скрыть растерянность, – мы, вообще-то, Липецкая область…
– Эх вы, медведи липецкие, отмудохали вчера дубинками самого Александра Борисовича Фузеева!
– Эт который в очках? А кто он?
– Ну, этого я вам сказать не могу, но если об этом Борис Николаевич узнает, головы вам не сносить! А уж погон и подавно…
– Ельцин?! – ахнули менты. А сержант, который его привёл, как открыл рот, так даже не пытался закрыть.
Дальше события развивались стремительно.
– Слышь, мужики, ну вы сами не правы – напились, буянили. Стекло вон в поезде разбили…
– Да я не спорю, стекло я разбил, но зачем было спящего человека, который вообще не при делах и из купе даже не выходил, дубинками посреди ночи метелить?
На это менты не нашлись сразу, что ответить, а только переглядывались. Было заметно, как под фуражками, словно мухи, роятся бесплодные мысли. В это трудно поверить, но у молодого лейтенанта порозовели уши. Кажется, ему было неудобно. Капитан первым пришёл в себя.
– Слышь, давай, это самое, позавтракаем?
Настал Ромкин черёд удивляться.
– Можно, вообще-то…
– Ты только, это, другу не говори, что его того – побили немножко. Он, может, и не вспомнит.
– Да как же не вспомнит, если он синий проснётся?
– Ну, мы, это самое, опохмелимся слегка…
Ромка заметил, что капитан говорит от первого лица.
– Можно попробовать. Только деньги верните. А то они подотчётные…
– Это конечно, это обязательно. Только досчитаем и в протокол занесём.
– А зачем вам протокол, если мы завтракать собрались?
Менты снова переглянулись. Чувствовалось, что они не успевают за сменой концепций.
– А мы его потом того… В смысле протокол…
– Хорошо, вам виднее… – Ромка, не дожидаясь разрешения, вышел из комнаты и направился к обезьяннику. Сержант семенил за ним.
Фузеев спал. Но по тому, как он слегка подсучивал ногами, согнутыми в коленях и подтянутыми к животу, было понятно, что ему нестерпимо хочется опорожниться. Ромка его разбудил и сам отвёл в туалет. Сержант отстал, он что-то на ухо рассказывал дежурному. На всё отделение раздавался хриплый бас бомжа: «Ну вот, с лавки скинули, а ещё и обоссали!» В туалете Ромка коротко обрисовал другу ситуацию.
Завтракали они с ментами в вокзальном ресторане. Было восемь утра. Никогда ещё их не обслуживали так быстро и почтительно. Капитан говорил один тост за другим. Ромка пообещал, что тот скоро станет майором. Кажется, он поверил. Билеты на проходящий поезд им принесли прямо за стол. А через час менты под руки усаживали дорогого Александра Борисовича в купе.
– На обратной дороге обязательно заезжайте. Мы вам город покажем, посидим по-человечески. Сашка, дай я тебя поцелую! – И капитан троекратно расцеловал Фузеева, с которым они не меньше пяти раз пили на брудершафт. Лейтенант икал.
Всю дорогу до Воронежа Ромка считал деньги. Из двухсот девяноста восьми тысяч пропали восемьдесят шесть рублей…
* * *
В Воронеже заселились в гостиницу и пошли ужинать. Рюкзак взяли с собой. Гостиничный ресторан был пуст, если не считать, что гуляла компания бандитов – человек пятнадцать. Стриженые парни, все как на подбор в чёрных кожаных куртках и золотых цепях, вели себя шумно, хамили персоналу, но на Ромку с Сашкой поглядывали уважительно – если пришли вдвоём и не боятся, значит, имеют на то веские основания – вон и рюкзак с собой, значит, не только волынами заряжены… Поели, выпили бутылку водки и пошли спать. Бандиты вызвали проституток на субботник, веселье только начиналось…
Утром поехали в Нововоронеж. Самое удивительное, что там их ждали! На пустом перроне стояли мужчина и женщина в возрасте и пристально вглядывались в прибывших. Они сразу заметили Ромку с Сашкой и заспешили к ним.
– Вы из Москвы? – Ребята удивлённо кивнули. – Насчёт машины? – Ещё один кивок. – Так это к нам! Мы вас второй день встречаем…
Вот это да! Они-то рассчитывали по всему городу искать неизвестно кого…
– Поедемте к нам, отдохнёте с дороги. А потом к нотариусу, мы уже записались на два часа. А Петя с Димой позвонили и сказали, что вы не приедете, что вас арестовали, потому что вы человека с поезда скинули. Но мы не поверили – не могут люди из МГУ человека с поезда выкинуть…
Ромка с Сашкой только хлопали глазами. Да и что тут скажешь?
В частном доме на окраине города их ждали холодец, борщ и пироги. Во дворе над банькой поднимался сизый дымок. Самогонку хозяин обещал на вечер, после сделки.
– У меня знаете какая? На берёзовых почках! Чистая слеза…
Оформление прошло на удивление быстро и гладко. Оказалось, что хозяин, Алексей Иванович, зам главного инженера АЭС, – человек в городе известный и уважаемый. Машина ему не нужна, потому что есть служебная, а сам он не водит и учиться не хочет: «Старого пса новым фокусам не обучишь!» Было ему под шестьдесят. Про цену он долго не заговаривал, а уже после того, как знатно попарил ребят пахучими вениками, смущённо произнёс: «Только ведь я дорого хочу. Сейчас всё так подорожало…» Ромка поощрительно улыбнулся: «Сколько, Алексей Иванович? Говорите, не стесняйтесь…»
– Шестьдесят тысяч! – выпалил и осёкся.
Ромка не стал торговаться даже для вида, а просто протянул ладонь, которую хозяин с облегчением пожал. Ребята переглянулись. Во взгляде ясно читалось: «Вот козлы эти Петя с Димой. Какой у них аппетит, однако. Хрен им, а не комиссия! Зачем было нас гангстерами изображать?»
Вечером очень душевно посидели. Больше никто в городе продавать машину не хотел. Утром отправились в путь, нагруженные снедью в дорогу. Хватило бы на неделю.
Чистенькая голубая шестёрка бежит весело. В салоне неповторимо пахнет новым автомобилем. Этот запах ни с чем не перепутать, он держится какое-то время, а потом безвозвратно уходит. Никакие отдушки и ароматизаторы не в состоянии его заменить. Настроение приподнятое, опытный Сашка довольно щурится за рулём – есть особый кайф в управлении новенькой машиной. Ромка с механической коробкой передач был на вы – его водительский стаж не дотягивает до полугода и всё на автомате. Про себя он с завистью отмечает, как непринуждённо Сашка переключает передачи, двигатель умиротворённо урчит и не думая порыкивать или петь фальцетом. Ромке вспомнилось, как он сам сдавал вождение совсем недавно. Практических занятий минимум, волнение зашкаливает, справа строгий майор. Он тронулся и едет на первой скорости, не решаясь выжать сцепление и перейти на вторую, обороты растут, движок недовольно рычит. Наконец майор не выдерживает: «Ты ещё какие-нибудь передачи, кроме первой, знаешь?» В ответ: «Дорожная обстановка не предполагает…» Его выгнали тогда из-за руля с использованием ненормативной лексики, но позже остывший майор понял, что перегнул палку и поставил «четыре» за вождение в городе. От греха подальше. Так и получил он права с первого раза и на первой передаче. А мажор Стасик Удальцов, лихо запарковавший собственную восьмёрку прямо напротив ГАИ, отправился на пересдачу.
Погода постепенно портилась. Небо заволокли недобрые, тяжёлые тучи, и даже ветер, срывающий последние жёлтые листочки, не в силах был их разогнать. Пошёл дождь. За окном жирный чернозём жадно впитывал косые струи, зябко жались по пригоркам голые берёзы. Дорога стала мокрой и скользкой, теперь уже Сашка щурился, чтобы получше разглядеть дрожащие в пелене дождя красные огоньки впереди. Они выглядели безобидно, но за ними скрывались массивные прицепы крупногабаритных фур, которые вытянулись по трассе длинной колбасой. Об обгоне речь не шла – машина будто плыла над шоссе, сцепление колёс с дорогой было минимальным. Встречные грузовики обдавали их тяжёлыми ушатами грязной воды, щётки принимались истерично метаться по лобовому стеклу, но помогали слабо, имелся реальный шанс познакомиться с красными огоньками поближе. Ромка несколько раз перекрестился, что не он за рулём. Сашка был спокоен.
Однако и он напрягся, когда неожиданно повалил мокрый снег. В октябре! Снег шёл стеной. Крупные хлопья слились в сплошную белую пелену. За ней ничего не видно, и казалось, что ничего и нет – они в тёплой, уютной скорлупе и снег вокруг, насколько хватает глаз. Белая пелена поглотила все звуки, теперь они плыли в окружающем безмолвии. Было красиво и торжественно. Если забыть, что ты на федеральной трассе. К счастью, Сашка этого не забывал. Он увеличил дистанцию до впередиидущей фуры, его лицо оставалось невозмутимым, руки расслабленно лежали на руле. Так они ползли довольно долго. Снег не переставал, Ромка поклёвывал носом.
Всё неуловимо изменилось в один момент. Сашка неожиданно притормозил. Мягко и плавно, не давая машине уйти в занос. Несмотря на это, они продолжали двигаться – шестёрка, не слушаясь тормозов, плыла под горку по скользкой дороге. Сашка периодически резко отпускал тормоз, колёса вновь ловили сцепление с дорогой, движок взрыкивал, но сейчас было не до него. Потом Сашка снова мягко давил на тормоз, не выжимая сцепление, колёса блокировались, машина под собственным весом продолжала скользить, но всё медленнее. Наконец она встала, когда спуск закончился. Это называлось тормозить двигателем. Ромка слышал о таком способе, но сам никогда ещё не применял. Он решил, что они победили ситуацию, и пришло время понять, чем же она была вызвана. Сашка молча указал на огоньки впереди, они приближались – сверху на них медленно катилась фура, не втянувшая в горку по скользкой дороге. Её колёса беспомощно крутились вперёд, а она медленно и печально катилась назад.
– Сдавай назад, чего ты ждёшь?! – заорал Ромка. Сашка так же молча глазами указал на зеркало заднего вида.
Ромка быстро обернулся. Они были в нижней точке между двух холмов, и сзади так же медленно, но неуклонно на них сверху надвигалась другая фура. Её колёса были заблокированы и неподвижны, но она продолжала двигаться. За лобовым стеклом Ромка успел разглядеть перекошенное лицо водителя.
– Вправо! – снова заорал Ромка.
– А если там обочины нет? – задал Сашка резонный вопрос совершенно спокойным голосом.
И действительно, под снежным наносом запросто могла оказаться канава. Но рассуждать было некогда. Видимо приняв решение, Сашка, не дожидаясь Ромкиного ответа, включил вторую передачу, дал чуть больше оборотов и, поигрывая сцеплением, плавно тронулся на абсолютно скользкой дороге. Колёса проскальзывали даже на второй передаче, но Сашке всё-таки удалось вывести машину вправо, где под снегом, к счастью, оказалась твёрдая поверхность. И как только они съехали с трассы, фуры встретились с сухим треском. Ромка заворожённо смотрел на то место, где они только что стояли. Сейчас там находился «тяни-толкай». Никто не пострадал. В смысле из людей. Скорость была совсем невелика. Но, останься они на месте, от шестёрки вряд ли бы что-то осталось. Да и от них тоже…
Снова треск, «тяни-толкай» вздрогнул – это сзади к месту встречи подоспел ещё один супер-МАЗ… Дорога действительно была очень скользкой, спуск и подъём крутые, а резина летняя…
Буквально за несколько минут в низине образовалась каша-мала из сцепившихся фур. Водители курили на обочине и равнодушно наблюдали, как присоединяются к ним всё новые машины. А что тут поделаешь? Сашка с Ромкой стояли рядом с шестёркой, боясь поверить в собственное счастье. К ним подошёл пожилой водила.
– Молодцы, что выскочили! Сорок лет за баранкой, первый раз такое вижу. Один мудак притормозил на пригорке, за ним все остальные. А потом уже не втянули. Резина-то лысая у всех. Сейчас разве достанешь нормальную резину? – водила сплюнул и витиевато выматерился, помянув Горбачёва, Павлова с его денежной реформой и почему-то Анджелу Дэвис, чернокожую американскую феминистку. – Сталина на них нет!
– Слышь, отец, может, подтолкнёте нас? А мы на ближайший пост ГАИ сообщим, чтобы тягач вызывали… – Ромка пришёл в себя, к нему вернулся обычный рационализм.
– Дело говоришь… – откликнулся водила и закричал остальным: – Идите сюда, легковушку толкать!
Их вытолкали, и они уехали из этого страшного места, где их спасло Сашкино хладнокровие и опыт.
* * *
Из Москвы позвонили Олегу и сказали, что нашли новую шестёрку за сто тридцать тысяч. Олег цену утвердил. На следующий день Ромке пришла в голову идея. Сначала он заглянул к коменданту этажа Тане, у которой в крохотном кабинетике имелся служебный телефон, и договорился, что отныне она работает у него секретарём. Зарплата двести рублей в месяц, обязанности – принимать телефонные звонки и, если спрашивают брокерскую контору, отвечать утвердительно, сообщать, что директор не на месте, и записывать информацию. Таня была счастлива. Как комендант она получала сто двадцать рублей.
Потом Ромка поехал на биржу и за коробку конфет договорился с девочкой-секретаршей, что она ему распечатает на принтере (для солидности, поскольку принтеры были большой редкостью) объявление о покупке автомобиля, с указанием номера его нового служебного телефона. В качестве финального штриха он коррумпировал биржевую уборщицу бабу Тоню, которая согласилась развешивать его объявления по всей бирже. А когда охрана их посрывает, развешивать снова… Сам он развесил объявления на всех столбах вокруг биржи.
Как ни странно, звонки пошли. В основном, конечно, порожняк, но одну стрёмную девятку они вскоре выловили. Почему стрёмную? Да бог её знает – продавцы стрёмные, цена – сто тысяч – стрёмная (уже не было таких цен в Москве), сама машина стрёмная – вроде сияет вся и по документам ей три месяца от роду, а запах в салоне странный – французским парфюмом тянет, а не родным тольяттинским пластиком. Всё равно решили брать. Олег цену сто семьдесят тысяч утвердил. Пора было гнать машины в Питер. Ромка нервничал, он никогда не ездил на механике так далеко. Да и близко-то не ездил. Один раз сгонял до Арбата, и это закончилось разбитой задницей…
Утречком тронулись. Через полчаса Ромка чувствовал себя за рулём девятки будто родился в ней и даже обогнал Сашку на трассе. Погода была хорошая, дорога сухая, доехали быстро и без приключений. В Питере, правда, пришлось попотеть – яма на яме, движение хаотичное, в центре сплошные трамвайные пути с брусчаткой. Только заехали во двор банка, как на том месте, где они только что стояли, один суетливый жигуль въехал в задницу другому – неспешному. Ромка снова перекрестился в душе – снаряды ложились рядом, будто напоминая, что расслабляться не стоит.
В банке случился лёгкий скандал, хорошо, что руководство при этом не присутствовало. Начальник автослужбы (оказывается, таковой имелся) заявил, что девятка имеет пробег никак не меньше тридцати тысяч – типа он по тормозным дискам сделал такой вывод. Ромка готов был спорить и переть на рожон, но Сашка что-то пошептал Василь Петровичу на ухо, и в результате тот молча подписал акт приёма-передачи без замечаний. Это стоило друзьям пятьсот рублей, ко всеобщему удовольствию. Появился Олег, пожал руки, витиевато высказался в том смысле, что они оправдали возложенное на них доверие, и предложил отметить это дело в бане. Они с воодушевлением согласились, хотелось сбросить напряжение последних дней.
Русская баня – это место, которое не затрагивают социальные потрясения. Как парился народ при царизме, так продолжал париться при советской власти и кричать «Поддай!», когда она неожиданно, но закономерно рухнула. Броуновское движение кучи голых мужиков лишь на первый взгляд хаотично. На самом деле всё подчинено вековому распорядку – попариться, чтобы размякли косточки, помыться, дабы тело очистилось и задышало, и, самое главное, поддать в конце, чтобы размякла, очистилась и задышала душа. Ещё Суворов говорил: «После бани продай сапоги, а выпей!» Баня оказалась хорошая. Старинная. С традициями и атмосферой. Проще, но душевнее кичливых московских Сандунов. И народ хоть без штанов, а выражался культурно и надирался тихо, интеллигентно. Глядишь – и задремал. А как проснётся, обязательно что-то умное скажет. Олег, например, первым делом сказал: «Где мои очки?»
На следующий день их принял Головчин. Похвалил, сказал, что нужны ещё машины, выделил миллион – половину наличными, половину безналом.
– Давайте сами как-то решайте вопрос. У банка нет возможности организовать столько наличности.
О вознаграждении речь так и не зашла. Сашка хоть зарплату в банке получал. Ромка оставался на подножном корме. Впрочем, его это вполне устраивало. Значит, сэкономленные деньги они могут считать своей комиссией. Морально-этический вопрос отпал сам собой. Почему-то для него это было Сто сорок тысяч поделили поровну. Думали что-то дать Олегу, а потом решили – меньше знает, крепче спит. Непонятно, за что платить. Кстати, про Олега. Напоследок Головчин преподнёс им сюрприз.
– А поскольку сумма большая, я предлагаю, чтобы Олег Владимирович поехал с вами. Так сказать, для координации и оперативного принятия решений на месте.
Вот спасибо!
Обратно в Москву ехали с двумя рюкзаками и телом Олега, который умудрился набраться ещё до отхода поезда. А до этого устроил непонятные шпионские игры.
Из банка поехали в тот же ресторан. Необъяснимое постоянство, поскольку атмосфера там была как в стоматологическом кабинете. И народу под стать – никого! Единственным посетителем, вероятно случайно, оказался бывший сослуживец Котлярского, который охотно перекочевал за их столик. Нового знакомого звали Сергей Владимирович, и, по его собственным словам, служил он «за речкой». Олег представил Сергея Владимировича как военного разведчика, что показалось Ромке странным, потому что для разведчика тот оказался чрезвычайно болтлив. Он непрерывно рассказывал невероятные истории, как сначала защищал родину от моджахедов, а потом цеховиков от бандитов. И цеховики, и родина оказались неблагодарными, и вот он – профессионал и орденоносец – теперь не при делах. «А они, понимаешь, сейчас миллионами ворочают!» Параллели напрашивались вполне прозрачные, но Ромка с Сашкой делали вид, что не втыкают. В какой-то момент они переглянулись и стали пропускать выпивку. Олег с разведчиком накидались на удивление быстро. Но потом дружно сходили в туалет и вернулись протрезвевшие. Правда, выглядели оба неважно. Ромка вспомнил, что и прошлый раз Котлярский также после туалета пришёл бледный, но трезвый. Что за игры?
На вокзале непонятная ситуация перешла в абсурдную. Сергей Владимирович, увязавшийся их провожать, заявил, что ему сейчас подвезут дипломат и они должны будут передать его кому-то в Москве. Надо подождать. Ромка взглянул на Олега, тот кивнул. Ну надо, так надо. Ждать почему-то остановились у ночного ларька, где от бутылок за стеклом рябило в глазах. Олег взял чекушку. Открыл и отпил из горлышка. Потом предложил всем присутствующим. Ромка с Сашкой отказались, разведчик Олега поддержал. До отправления поезда оставалось пятнадцать минут. Дипломата не было, чекушку прикончили. Бывшие сослуживцы разом окосели. Когда вокзальный рупор возвестил, что до отправления скорого поезда номер 001 «Красная стрела» остаётся пять минут, разведчик сорвался с места и побежал, Олег за ним, Сашка с Ромкой с рюкзаками за ними. На перроне разведчик с ходу заскочил в крайний вагон «Стрелы», игнорируя проверку билетов, Олега поймал проводник. Подоспевшие Ромка с Сашкой предъявили билеты, и их пустили, но проводник заметил, что, вообще-то, Олега по инструкции пускать не положено. Ромка дал ему червонец, и проводник преданно заморгал. Возникло ощущение, будто под форменными брюками тот виляет хвостом.
Поезд тронулся, разведчик пропал, Олег ослаб. Нужно было как-то добираться до своего вагона с телом и рюкзаками. Добрались. В вагоне проводник со словами «Это – вам» протянул им чёрный дипломат. Ромка сказал, что тот ошибся, и отказался брать дипломат, у него было плохое предчувствие. Проводник удивился, но не настаивал. В Москве проспавшийся Олег о дипломате и сослуживце не вспоминал.
* * *
Нужно было начинать всё сначала – искать автомобили. В этот раз имелись наработки – Таня передала длинный список предложений, поступивших по телефону. Но возникла проблема – Олег. Он мешал.
На следующий день после приезда они прямо с утра отправились на встречу в офис потенциальных продавцов. У Котлярского было плохое настроение. По утрам у него всегда было плохое настроение. Их сопровождал посредник, который всю дорогу рассказывал, какие крутые продавцы. Офис действительно производил впечатление, хоть и находился в Медведково. Встретили их сухо. Представившийся коммерческим директором мужик в дорогом костюме вёл себя высокомерно и давал понять, что теряет с ними время. Посредник всё время встревал, мужик смотрел на него как на досадное недоразумение. Ромке было всё равно, как его встречают, – он приехал купить машины. Было понятно, что они здесь есть, их много, но они дорогие. Сашка вообще легко вживался в любую ситуацию. Олег не до конца понимал, где он и что здесь делает. Ему сразу не понравился посредник, а особенно тон коммерческого директора. И его явно импортный костюм. В самый ответственный момент переговоров, когда Ромка попросил договор поставки и техпаспорта, чтобы невзначай выяснить, откуда машины, и, если повезёт, запомнить координаты первоисточника, мужик ответил: «Сначала покажите деньги. Я уже устал иметь дело с проходимцами…» У Ромки имелась с собой выписка по счёту, и он уже начал её доставать, когда неожиданно раздался голос Котлярского: «Да я таких, как ты, в Афгане пачками сажал!» Фраза адресовалась хозяину кабинета. Из офиса их выставила охрана. Посреднику ещё и поджопник дали…
На обратной дороге Фузеев успокаивал разбушевавшегося Олега.
– Ладно, не переживай. Всё равно у них дорого. Мы так и так брать не стали бы.
– Я не переживай?! Да я пришлю ребят, они из РПГ весь их автопарк на воздух поднимут!
Ромка молча управлял мерседесом и думал, что последнее время немецкая коняга ведёт себя как-то странно – движок подтраивал, обороты плавали. Не по вкусу, видно, ей пришёлся российский овёс… А ещё его мучил вопрос, откуда у людей такие деньги, чтобы иметь парковку, забитую новенькими девятками. Вроде ещё вчера все были инженерами, учителями, врачами. Членами партии. А сегодня – раз! – у кого-то свой банк. А остальные так и остались инженерами, учителями, врачами…
Вопрос с Олегом решился на удивление просто. Ещё пару дней они безрезультатно мыкались на бирже и по авторынкам, где страшно было пачку сигарет достать, не то что пачку денег. А как-то вечером поехали ужинать в одно из первых кооперативных кафе юго-запада столицы. Находилось оно на первом этаже общаги второго мединститута на улице Волгина. Там было очень вкусно и очень дорого. Наверное, по пятёрке с человека. И это без спиртного. Водку взяли с собой.
Зашли, встали в очередь на раздачу. С подносами. А как же! Кафе – не ресторан. Перед ними стояла девушка, которая сразу показалась Ромке странной. Девушка. Одна. В дорогом кафе. В трениках с оттянутыми коленками и тапочках на босу ногу. Явно студентка, спустилась вниз из общаги. Из комнаты на четверых. Откуда деньги, Зин? В очереди одни бандюки и кооператоры. Взгляд у неё был неподвижный, а волосы неопрятные. Сама при этом ничего – правильные черты бледного лица и богатые сиськи под застиранной футболкой. Через минуту она произнесла равнодушным голосом без интонаций, повернувшись к Ромке, как манекен: «Возьмёшь мне салат?» – и, не дожидаясь ответа, поставила на его поднос свеклу под майонезом. Звали её Наташа. Сели вчетвером за отдельный столик.
За столом Ромка смотрел только на её сиськи, он даже про еду забыл. А Наташа и Олег смотрели друг на друга. Это был странный визуальный контакт. Безучастный взгляд Олега бродил по её лицу, она же отрешённо смотрела ему в переносицу. На дужку очков. В какой-то момент её взгляд сфокусировался и их глаза встретились! Ромка, который уже рассчитывал провести незабываемую ночь, понял, что будет спать один. И скорее всего, не у себя в комнате. Наташа перестала есть, свекла сползла с забытой вилки и шлёпнулась на белую скатерть. Олег снял очки и, подавшись вперёд, разглядывал её, близоруко щурясь. Ромка отметил, что без очков шеф выглядит моложе – с его лица исчезло постоянное брезгливое выражение и во взгляде появилась детская беззащитность.
Ромка успокоился так же быстро, как загорелся, и они с Сашкой поели, не оставив без внимания исключительные десерты.
– Питательно… – произнёс он с одышкой, отодвигая от себя четвёртую или пятую тарелку. И вдруг спохватился: – Ой, шеф, мы же не выпили!
Олег не откликнулся. Он не притронулся к своему блюду. Наташа тоже забыла про еду. При этом они не обмолвились друг с другом ни словом.
– Ну, пора… – торжественно произнёс Фузеев, напомнив Ромке Коровьева и сцену на Воробьёвых…
Все молча встали и вышли. Наташа, как само собой разумеющееся, села к ним в машину. Ромка вдавил гашетку, и через десять минут они уже были в ГЗ на Ленгорах. Кажется, ни одного перекрёстка он не проехал на зелёный. Впрочем, было поздно, дороги пустынны. В машине Олег держал Наташу за руку. По прибытии Ромка великодушно предоставил в их распоряжение весь блок. Они с Сашкой, забрав из комнаты рюкзаки с деньгами, растворились в недрах общаги.
Наутро включились в работу. И надо же такому случиться – дела пошли. За два суматошных дня удалось купить два автомобиля. Помог Алексей Иванович из Нововоронежа. Он рекомендовал их своим коллегам с Обнинской АЭС, куда так же пришла партия машин ещё по советской разнарядке, и двое атомщиков согласились продать свои восьмёрки, ко всеобщему удовольствию. Получив на руки документы и рассчитавшись, ребята только собирались обмыть с продавцами сделку, как у Ромки щёлкнуло в голове – он же, уходя, закрыл шефа с Наташей на ключ снаружи! Это было двое суток назад!
Они прыгнули в машины и погнали в Москву. По дороге Ромка чего только не передумал и накрутил себя так, что дрожали руки, когда вставлял ключ в замочную скважину. За дверью была подозрительная тишина, и он уже ожидал увидеть две высохшие мумии, когда услышал спокойное «Привет». Олег играл в дартс, размеренно бросая дротики в мишень. Наташа сидела на кровати, поджав ноги, и меланхолично наблюдала за ним.
– Купили машины?
– Да. Две восьмёрки.
– Хорошо. Надо сходить пожрать.
Ромка смешался, настолько происходящее не соответствовало его ожиданиям. При этом он испытывал огромное облегчение и даже почти любил шефа в этот момент. За то, что тот не умер взаперти, наверное…
На следующее утро Олег уехал обратно в Питер, даже не поинтересовавшись, почём они купили машины. Наташу Ромка отвёз обратно на Волгина и высадил возле общаги, где они её и подобрали. Уезжая, он наблюдал в зеркало заднего вида, как она в тапочках и трениках идёт по снегу к двери, высоко поднимая ноги. За всё время Наташа не проронила ни слова. И если бы не фраза «Возьмёшь мне салат?», он бы решил, что она немая.
