скачать книгу бесплатно
И вот солнце простерлось по холмам,
И вот кануло в западные моря,
И он встал, окинувшись в синий плащ:
С новым утром к новым рощам и новым пажитям.
ФРИДРИХ ГЁЛЬДЕРЛИН
Патмос
Ландграфу Гомбургскому
Близок
Бог, и неуловим.
Но где опасность,
Там и спасенье.
Во мраке
Гнездятся орлы, и без страха
Над бездною шагает альпиец
По легкозданным мосткам.
Дыбятся вкруг нас горы времени,
И возлюбленные нами вблизи
Томятся в разлучных высях.
Так излей же нам девственные воды,
Дай нам крылья,
Чтобы верным сердцем
Ниспуститься к ним и воротиться!
Так сказал я, и вот умчал меня
Нечаемо быстро и негаданно далеко
Гений
Из обители моей. На лету
Брезжились в рассветных сумерках
Темный лес и страждущие потоки
Родины моей, и потом неведомые
Земли, и наконец
В свежем блеске,
Полная тайны,
Расцвела в золотом дыму
Солнечных шагов
Распускающимися лепестками
С тысячи благоухающих гор
Азия, и мой ослепленный
Тщетно взор искал знакомого места,
Ибо новы были мне широкие русла,
По которым с Тмола
Златоубранный катится Пактол,
И стоят Мессогис и Тавр,
И цветистый пышет сад, как застывший огнь,
И в небесном свете серебряный
Расцветает снег,
И в знак жизни, не ведающей смерти,
По невступным скалам
Вековечный взвивается плющ,
И на кедрах зиждутся и на лаврах,
Как живых столпах,
Богозданные торжественные палаты.
От порога Азии
Разбегаются вдаль и вширь
По неверным морским равнинам
Распростертые солнечные пути,
Но знакомы пловцам их острова —
И когда уведал я,
Что единому из недальних
Имя – Патмос,
Обуяло меня желание
Обратиться туда и там
К темному приблизиться гроту,
Ибо не в блеске —
Как влагообильный Кипр или как иные
Острова —
Обитает гордый Патмос средину моря,
Но гостеприимствует под смиренными
Кровами, и когда
Изверженный ли судокрушением,
Томящийся ли по отечеству
Или по отъятому другу
Приближается к нему чужестранник, —
Остров преклоняет к нему слух,
И сыны его, голоса
Жаркой рощи, и сыпучего песка,
И взрезанных трещинами равнин,
Любовным откликаются отзвуком
На стенанья страждущего.
Так некогда
Остров оберег боговозлюбленного
Прозорливца, который в светлой юности
Неотлучен был
Сыну Господа Всевышнего, ибо
Возлюбил простодушного Громовержец,
И взирал он внемлющими очами
Изблизи в Божий лик,
Когда к таинству винной лозы
Восседали они в пору трапезы,
И в величии спокойной души
Возвещал им Господь Свою смерть и всевышнюю Любовь,
Ибо неустанны были добрые Его слова
Взвеселять души
Перед зримой яростью мира.
Все есть благо. И Он умер. Сколь многое
Можно вымолвить о том. И с победным
Взором, радостного, зрели Его в тот миг
Те друзья, но печалились и дивились,
Ибо вечер был, и скорбели души,
Величайшим обремененные свершением, —
А мила им была жизнь под солнцем,
И сердца их не волили отрешиться
От Господнего лика
И родного края. Это в них вожглось,
Как огонь в железо:
Их Любимый истаивал с ними об руку.
И тогда ниспослал Он им
Духа, и воистину дрогнул
Дом, и Господня буря
Дальним громом грянула над зрячими
Лбами и тяжкими сердцами
Совокупных подвижников смерти,
И с прощальным словом
Он предстал им в последний раз,
И померк день солнца,
Царственный, богоскорбный,
Преломив
Светлый скиптр о прямых лучах,
Чтобы вновь восставиться ему
В должный срок. Недобрая настала пора
И неверная, преломилось человечье
Дело, и единая оттоле
Пребывала радость —
В чистом взоре сквозь ласковую ночь
Дозирать глубины
Мудрости, меж тем как живою
Зеленью зеленели горные впадины.
Но страшно, когда по всем путям
Расточает Господь живущих Господом,
Страшно отрешиться от лика
Дорогих друзей
И уйти одинокому в загорные
Дали. Но где встретились двое,
Там единосердный
Их живил небесный Дух в непредреченной
Той внезапности, когда, удаляясь,
Оборотился Бог,
И схватил их за волосы, и они
Соплелись руками и поклялись,
Зло назвавши злом,
Словно золотыми канатами
Удержать Его во веки веков, —
Но когда умирает Тот,
В Ком жила превысочайшая
Красота, Чье тело
Было чудом, начертанным небесными
Силами, и те, кто единой
Жили памятью, делаются друг другу
Непонятною навеки загадкою,
Когда время не только сметает прах,
И корчует дерево, и крушит
Капища, когда полубожеская
Слава и тех, кто с Ним,
Избывается, и Всевышний сам
Обращает лик,
Да не узрит
Ничего отныне несмертного
