скачать книгу бесплатно
Я всегда успею сказать об этом. Нам же хорошо просто быть рядом. Ну мне, по крайней мере.
Признаться всегда успею!
Опять удар пропустил. Ну погоди, Славик! Витек, мне короткий пас дай, короткий! Никакой блок не поможет. Я ему сейчас кол в самый угол площадки! Пас. дай пас! Дай пас, придурок!
Сегодня во сне пел песню «Звёздочка моя ясная». Да так пел. Лучше самоцветов. «Облако тебя трогает, хочет от меня увести. Чистая моя, строгая, как же я хочу рядом быть». Так здорово пел. Сам себя не узнавал. С чувством. Красиво. Точно лучше «Самоцветов»! Такой у меня голос во сне чистый, красивый баритон был.
А вот все вспоминаю и вспомнить никак не могу: «О ком же и для кого я так красиво пел»?
Танцев вчера не было. Около 9 часов вечера я вышел из дома. На улице пусто. И уже, что нам полюбившим летнее солнце, ещё непривычно. Этот первый знак осени. В 9 темнеет. Иду один. У переезда догоняет парень, которого я знаю, по заводу, по-моему, работает в техлаборатории, по танцах все знакомые, видались, здоровались, а как зовут не знаю. Да, какая разница. Поравнялись.
– Привет.
– Привет.
– На танцы?
– Ага.
Когда я задал этот вопрос, понял, что он лишний. Тут дорога одна в Дом культуры. Но надо же о чем-то говорить.
– А сколько у тебя на часах? -спрашивает.
Смотрю.
– 9 -25.
– А у меня 9=12.
Смеёмся. Пока он заводит свои отставшие час, подходим к старинному зданию водокачки, или электростанции. Его приуженные по бокам белые брюки, внизу клёш моднецки колыхались. И ботиночки белые в чёрную полоску. Шикарно одет. Дембеляга.
Пока шли от Красной горы поговорили об институте, куда он поступает на вечернее, об армии, которую никак на гражданке забыть не можем, о том, где кто служил. Я, конечно, заграницей похвастался, Венгрией, любимой своей Южной группой войск, Он радист, в степях, где-то в Союзе пахал. О Витьке, который первый же экзамен в институт провалил, о Серёге, который ходит с нами на танцы и пьёт как лошадь зачем-то, о недавнем комсомольском туристическом слёте, куда он ездил на своём новом гоночном велосипеде.
Прощай, любовь
Вот я веду всякие дневники, люблю записи разные в блокнотиках черкать. Вот этот блокнот носит название «Антошка». Так я шутливо называл иногда свою бывшую девчонку Алку за ее шустрость, энергию, неиссякаемый оптимизм и почти детскую самоуверенность.
"Антошка, Антошка, пойдём копать картошку!"
Ей нравились почему-то такие мои прозвища.
Где она сейчас? Может, она до сих пор вспоминает меня, может, ей снятся наши свидания и встречи, может она снова мечтает о моей любви и с трепетом ждёт случайной встречи со мной.
А может, она махнула на все рукой и решила бросить бессмысленное занятие и не искать больше парня или жениха с квартирой и, как она мне мечтательно как-то призналась даже, как о самом сокровенном, с мотоциклом!
Во как! С мотоциклом ей парень нужен! Какие глупые у девчонок мечты.
С мотоциклом. Ни умный, ни высокий, ни красивый, ни надёжный, ни воспитанный, ни образованный, ни добрый, ни понимающий, а именно с мотоциклом. И все. Надо же какие мечты у девчонок бывают. Вот забьют себе в голову, что парень им нужен с квартирой или с мотоциклом, и все. И ждут.
Ну и ждите.
У меня нет ни того, ни другого.
А я Алку любил. И сейчас, как-то, неравнодушен, наверно где-то там глубоко в душе. Я встречал ее с работы и днём и ночью почти каждый день. Мы ездили в областной центр, наш самый большой город, гулять, ходили во все кино подряд, ходили в театр.
Я всегда старался быть с ней рядом.
И достарался.
Так видимо ей моя ребячья настырность быть рядом и всегда улыбаться всем ее выходкам достала, что в одно прекрасное утро, когда ни свет ни заря в одну из суббот я, радостный и воодушевлённый, привёрся к ней домой, абсолютно не подумав о том, что она с суточного дежурства, хотя и медицинская сестра, но все-таки сутки не спать.
А я радостный, суббота, солнце, получка в кармане, лечу к своей девчонке, чтобы прокатить ее, как всегда по выходным, в областной центр, погулять по парку, сводить в кино и классно провести субботу, взял, да и без спроса и предупреждения завалился к ней в дом.
Когда бабушка (Все время путаю. Это ее мама. Просто она старая. Алка последняя, пятый или шестой ребёнок в семье, а может и седьмой.) Бабушка, то есть мама ее (ко мне в доме уже все привыкли) и крикнула:
– Алл, Сашка пришёл.
Радостный я стоял на крыльце и щурился от счастливейшего субботнего солнышка, предвкушая все радости бытия простого рядом с любимой девушкой. Просто быть рядом. Что ещё надо влюблённому юноше?
Вдруг слышу:
– Пошёл он на х.…!
Слова эти не мне предназначались, а ее маме, старенькой уже старушке. Как я говорил, Алка шестой или пятый ребёнок в семье, а младшие позволяют иногда себе неуважительное отношение к мамам.
Но так судьба распорядилась.
Их услышал я.
И все.
Такое послание меня просто ошарашило. И все в душе моей ребячьей и не оперившейся оборвалось. Оборвалось раз и навсегда.
Я ушёл. Деньги в кармане были. И я весь день пил. Куролесил. И снова пил. И снова куролесил. И напился. После обеда попал под дождь. Побегал по городу. Так хотелось с кем-то подраться. В общем, напился, отвёл душу.
Брата ее старшего случайно встретил, когда мокрый, весь промокший и то ли в слезах, то ли просто пьянущий, еле выговаривая слова, попросил:
– Алке привет, передавай. Не увидит меня больше.
Это был последний мой привет. А может, это и не брат был, а просто мужик, похожий на брата. Не знаю. Не помню. Помню только, что слова эти я ему передал, грозно помахивая пальцем перед носом.
Я так устроен. Если у хожу, я ухожу навсегда.
И тут предложение Анатолия Ивановича, как нельзя кстати. Пригодилось. Уже в понедельник я сходил к нему, он подписал заявление, я сбегал в отдел кадров.
И все. Я сменил работу. Ушёл работать в снабжение. Товароведом. С большим удовольствием езжу в далёкие и дальние командировки. И ни о какой больше любви не думаю.
