скачать книгу бесплатно
– Извините, но у вас есть другие пути для достижения своей цели, – покачал головой я. – Попросите об одолжении кого-то еще. Мы вам свой билет не продадим.
Мигая зеленым огоньком, подкатило такси.
– Господин Волков! Машина подана! – высунувшись в окно, прокричал таксист.
– Мы уже идем. – Я махнул водителю рукой.
Усевшись в такси, мы заметили, что молодой человек, который выпрашивал у нас билет, не торопится обратиться с такой же просьбой к другим счастливчикам, покидающим Дом офицеров. Вытащив мобильный, он кому-то звонил. Ситуация не нравилась мне все больше – я не понимал чем, но мерзкий комок тревоги подкатывал к горлу.
Вспомнив, что перед нами с приема уходил Виктор Сидоренко с супругой – он тоже работал в управе, и мы были слегка знакомы, – я решил позвонить ему. Вызвал справочную службу, узнал его телефон, перезвонил.
– Слушаю, Никита Васильевич, – проговорил он, когда я представился.
– Виктор Анатольевич, прошу прощения за излишнее любопытство… Увидел, как к вам подходил какой-то мужчина в шляпе. Если не секрет, что он просил?
Сидоренко, по-моему, ожидал чего угодно, только не такого вопроса. Помедлив, он отозвался:
– Просил продать билет до Константинополя. Хотя бы один. Предлагал сто рублей.
– Вот как? Мне предлагали двести пятьдесят.
– Цены растут. А почему вас заинтересовал этот мужчина, Никита Васильевич?
– Странный он какой-то…
– Возможно, сумасшедший. Глаза у него горели подозрительным огнем. Может, у него и ста рублей не было. А может, журналист «желтой прессы». Готовит какой-нибудь «разоблачающий» материал.
– О гражданах и о том, как они падки на деньги? После такого материала его просто пристукнут.
– Кто знает, что было у него на уме. Может, правда мечтал попасть в Константинополь на День Освобождения. Всякие бывают мечты.
– Да, но для их реализации люди обычно выбирают более простые пути. Так мне кажется.
– У сумасшедших своя логика.
– Согласен. Спасибо, Виктор Анатольевич. Извините, что побеспокоил.
– Что вы, Никита Васильевич, всегда рад.
Регистрация на рейс прошла быстро. На борт пускали только граждан, никаких досмотров, проверок вещей, ненужных формальностей. Чартер он и есть чартер. Да и пункт назначения, Константинополь, хоть и находился в особой зоне, был отрезан от остальной России морем и границами Румынии и Болгарии, являлся такой же неотъемлемой частью нашей территории, как Сахалин, Гавайи или Аляска.
Мелькнули за иллюминаторами яркие огни взлетно-посадочной полосы, и самолет ушел во тьму, за облака. Стюардесса начала развозить завтрак – слишком ранний. Но есть, надо заметить, хотелось. Бессонная ночь способствовала аппетиту.
В аэропорту я, пользуясь старыми связями, специально проверил, не зарегистрировался ли на рейс кто-то, кроме выигравших в благотворительной лотерее. Первый пилот самолета заверил меня, что никто посторонний в самолет не сел. И это не понравилось мне еще больше. Слишком нездоровую активность развернули неизвестные лица вокруг этого рейса…
Самолет летел навстречу солнцу. Небо светлело, облака становились реже. Мы находились над морем, но разглядеть его не могли – внизу было слишком темно. Дженни сонно мурлыкала какую-то песню – настроение у нее было прекрасным. А я размышлял. Неужели так совпало, что несколько человек захотели приобрести билет именно на этот чартерный рейс? Или все они старались для кого-то? Но для кого и, главное, зачем?
Все сорок кресел в нашем салоне были заняты. В первом салоне, по всей видимости, тоже. Удалось таинственному незнакомцу перекупить у кого-то билет? Как его узнать?
Через два ряда от нас задумчиво жевал бутерброд с красной икрой Сидоренко. Жена его прикорнула, уткнувшись ему в плечо. Некоторые пассажиры не стали переодеваться, некоторые съездили домой… Всех граждан, присутствовавших на приеме, я, естественно, не знал.
Самолет качнуло, Дженни вскинулась и выглянула в иллюминатор.
– Море!
– Босфора еще не видно?
– Вроде бы нет. А как он выглядит?
– Как берег. Я имел в виду, видишь ли ты землю.
– Думаешь, мы прилетим так быстро?
– До Константинополя лететь ближе, чем до Москвы. Аэропорт там огромный – все рейсы в Африку и многие на Ближний Восток садятся в Третьей столице для дозаправки, чтобы принять и высадить пассажиров.
– Ты прежде бывал в Константинополе?
– Нет. Хотя мне всегда хотелось увидеть Золотой Рог.
– Храм?
– Бухту. А храм мы увидим другой – Святую Софию. Ее построили, если не ошибаюсь, в шестом веке. Представляешь?
– Америку тогда еще не открыли, – серьезно заявила Дженни. – Поэтому мои предки могли работать на строительстве наравне с твоими. А после они строили Нью-Йорк.
Я рассмеялся – между постройкой Святой Софии и возведением нью-йоркских небоскребов в мире произошло довольно всякого. Преимущественно – в Европе.
– А твоя семья прибыла в Америку на «Мейфлауэре»?
Спросил без сарказма – мне действительно было интересно. Дженни как-то редко вспоминала о своей родословной. Больше рассказывала о достижениях отца, который выстроил свой бизнес сам, не имея богатых родственников.
– Нет, но наш род живет там давно. Я даже не знаю, кто из предков приехал в Америку и в каком году. Мы словно всегда там жили. Хотя я не индианка, конечно.
– Это заметно, – улыбнулся я.
Над горизонтом показалось солнце. В его свете мы увидели полоску берега – Фракия или Малая Азия? Город с такого расстояния не различался.
– Через десять минут мы совершим посадку в аэропорту Константинополя, – сообщила стюардесса. – Обратный вылет самолета запланирован на четырнадцать часов по московскому времени. Те, кто опоздает на рейс, будут вынуждены добираться домой своим ходом.
– Сурово, – прокомментировала объявление Дженни.
У меня заболела голова – самолет начал резко терять высоту.
Огромный автобус «Мерседес» стального цвета ожидал нас в аэропорту. Точнее, автобусов было два – но нам достался этот. Вторая группа уехала на не такой большой, но достаточно вместительной «Кубани» чуть раньше.
На летном поле было тепло и пахло морем – несмотря на то, что солнце едва поднялось над горизонтом. Ревели двигатели самолетов, шумела трасса неподалеку. Аэропорт Стамбула – один из крупнейших в Европе, перекресток воздушных путей.
Кресла в «Мерседесе» были мягкие и удобные, огромные окна давали хороший обзор. Когда автобус вырулил на трассу и помчался к городу, с откидного сиденья впереди поднялся экскурсовод – низенький мужчина с вьющимися смоляными кудрями и длинным носом с горбинкой. На поясе – короткий клинок. Гражданин. Интересно, он из купеческой семьи или проходил где-то гражданскую службу из-за слабого здоровья? Представить его в армии я почему-то не мог. И дело было не в росте – повадки нашего гида были сугубо гражданскими, мягкими. На лацкане пиджака висел беджик. Присмотревшись, я разглядел, что экскурсовода зовут Николай Асланиди.
Говорил Асланиди с акцентом, но очень увлеченно. Глаза его лучились энтузиазмом.
– Рад приветствовать вас в одной из столиц Российской империи! Если Москву называют иногда Третьим Римом, и звание это у нее оспаривали Берлин, Париж, а в последнее время и Нью-Йорк, финансовая столица Америки, то древний Константинополь был и остается Вторым Римом – резиденцией императоров Восточной Римской империи на протяжении долгих веков.
Дженни, казалось, шире открыла глаза. И в самом деле – мы приближались к городу, история которого была богаче истории всех городов Америки, вместе взятых. Здесь на золотых престолах восседали римские императоры, этот город штурмовали крестоносцы и османы… Не так далеко лежала и легендарная Троя!
– Наиболее важная и интересная часть нашей экскурсии – посещение площади перед храмом Святой Софии, осмотр достопримечательностей. Желающие смогут войти и в храм… Это грандиозное сооружение было задумано императором Константином Великим в четвертом веке нашей эры. Первый храм сгорел, и по приказу императора Юстиниана Первого была начата постройка Святой Софии в ее нынешнем виде. Но о храме мы поговорим позже, когда доберемся до него. А сейчас я хотел бы рассказать об истории Константинополя – третьей российской столицы.
– Они могли бы раздать какие-то проспекты, – прошептала Дженни. – Лично мне тяжело воспринимать информацию на слух. Да и говорит экскурсовод не совсем понятно. То ли я устала, то ли начала забывать русский.
– Он – грек, тебе мешает акцент, – объяснил я. – Но, наверное, наш гид знает много интересного – иначе его не поставили бы работать на маршрут. Мы купим путеводители в городе. Сейчас ты можешь просто смотреть в окно, а если что-то будет непонятно, спроси у меня.
– Мы движемся в Константинополь по той же дороге, какой входила сюда русская армия, освобождая его от долгого турецкого владычества, – продолжил Асланиди. – Тогда, пройдя победным маршем через Румынию, Болгарию, оказав помощь православной Греции, наши войска полностью выбили турецкие войска из Фракии и продвинулись на некоторое расстояние в Малой Азии. Из-за активного сопротивления Британии и Франции территории, захваченные на Малоазийском полуострове, пришлось оставить. Остров Кипр, на который высадился десант греков и русских, был отдан под протекторат Британии. Но нужно помнить, что война 1847 года была полностью освободительной. Народы, попавшие в турецкое рабство, воевали за свою свободу.
– Так всегда, – хмыкнула Дженни. – Тот, кто выигрывает войну, воюет за благие цели. А проигрывают всегда негодяи и подлецы. Таким образом, добро всегда побеждает.
– Турки действительно притесняли христианское население. – Я пожал плечами. – Неужели ты будешь спорить и с этим?
– Я просто хочу сказать, что, захватив проливы, русские осуществили свою вековую мечту – контролировать выход в Черное море.
– Не вижу в этом ничего предосудительного, – парировал я. – Турция имеет достаточно портов на берегу Средиземного моря, у Грузии практически нет флота. К тому же это наш стратегический союзник на Кавказе, православное государство. Болгарам и румынам хуже не стало. Так что проливы были нужны только нам, и ничьи интересы от того, что мы стали контролировать Босфор и Галлипольский полуостров, не пострадали.
– Однако Турция не смирилась с потерей Константинополя… Да и многие арабы поддерживают турок в их территориальных притязаниях.
За окном показались высотные дома. Застройка новых районов города мало отличались от архитектуры северных российских городов. Только растительность была другой: не березки, а пальмы, не елки, а кедры…
– Турки-османы разрушили Византийскую империю и захватили Константинополь в тысяча четыреста пятьдесят третьем году, – продолжил экскурсовод. – Султан Мехмед Второй, который предводительствовал вторжением, переименовал город в Стамбул. Ни о каком сохранении культурных ценностей в те времена речи не шло. Храм Святой Софии, куда мы сейчас едем, турки преобразовали в мечеть: убрали иконостас, алтарную преграду, амвон и патриарший престол. Мозаики были закрыты штукатуркой, над куполом подняли полумесяц, возвели михраб – нишу в стене, ориентированную в сторону Мекки. Возле храма были построены четыре минарета.
– Мы сможем увидеть эти минареты, господин Асланиди? – «наивно» спросила Дженни.
– Нет, они были взорваны после того, как русская армия вошла в город, – не смутившись, ответил Николай. Я порадовался, что нам попался компетентный экскурсовод. – Солдаты уничтожали все, что напоминало о владычестве турок, с которыми шли ожесточенные бои за город. Неизвестно, осмелились бы отдать приказ о сносе минаретов вокруг Святой Софии гражданские власти – ведь это вызвало бы бурю негодования местных жителей и мусульманского населения России. Но если вас интересует мое мнение, была восстановлена историческая справедливость. Над Святой Софией спустя столетия вновь водрузили крест. Сейчас один из древнейших христианских храмов вновь открыт для прихожан. К тому же мечеть Султан-Ахмед неподалеку осталась в неприкосновенности. Минареты нарушали архитектурный ансамбль Святой Софии…
На въезде в город дорогу преграждал мощный шлагбаум, по бокам которого стояли самые настоящие армейские блиндажи, ощетинившиеся пулеметами. Несколько солдат, вооруженных автоматами, дежурили на вышках и сбоку от дороги, прикрывая полицейских, которые осуществляли досмотр автомобилей.
– Из-за постоянных терактов и диверсий Константинополь находится практически на военном положении, – пояснил экскурсовод. – Поэтому вы можете видеть здесь очень нетипичную для России картину: людей с огнестрельным оружием. Террористы, вне зависимости от национальности и гражданства, приравнены к врагам государства, и против них разрешено применять любые средства. За свою безопасность вы можете не опасаться – сейчас террористические акты происходят раз или два в году, обстрелы города с территории Турции безжалостно подавляются артиллерией и ракетами, как наземного базирования, так и с самолетов-штурмовиков, – поэтому город живет относительно спокойно. Но за эту относительную безопасность приходится платить.
Автобус остановился у контрольно-пропускного пункта, в салон вошел армейский офицер в чине майора. Он окинул пассажиров быстрым взглядом, кивнул нашему гиду. Тот протянул ему какую-то бумагу.
– Прошу прощения за беспокойство, – сказал майор, выходя. – Желаю приятно провести время в Третьей столице.
– Кстати, если у вас захотят проверить документы в городе, прошу воспринимать это без возмущения, – заметил Асланиди. – Террористы – люди без чести и совести, они вполне могут надеть перевязь со шпагой, чтобы походить на дворянина, и выкрасить волосы в русый цвет. Подделать бумаги сложнее. Мы находимся в России, но Константинополь – особая зона.
– Не думал, что все настолько серьезно, – заявил Сидоренко. – Я, конечно, смотрю телевизор, но мне казалось, что простым гражданам здесь ничего не угрожает.
– Граждане и жители действительно живут почти спокойно. Я предупреждаю вас во избежание недоразумений, – ответил экскурсовод. – Иногда случается, что граждане более спокойных губерний империи возмущаются действиями полиции или службы безопасности. Но все, как правило, делается для блага населения – как граждан, так и жителей. Произвола властей у нас нет, а уровень преступности – один из самых низких в стране. Если бы не теракты, многим казалось бы, что они живут в раю…
– Протестантском, прибранном рае, – улыбнулась Дженни. – Охраняемом архангелами с автоматами.
– Любишь Гумилева? – спросил я, узнав в словах Дженни строку из его стихотворения. – На пути в Африку он бывал здесь не раз, а потом и жил некоторое время. Году в двадцать пятом – двадцать шестом.
– Не думаю, что он был в восторге от того, что минареты вокруг Святой Софии взорвали.
– А я не думаю, что он считал это трагедией. Да и крест на Святой Софии его наверняка радовал.
Проехав спальные районы, мы оказались в старом городе. Где-то автобус пробирался по узким улочкам с односторонним движением, где-то районы были перепланированы, и дороги стали широкими, вполне пригодными для езды. Имелись даже места для парковки.
Экскурсовод рассказывал, какие преобразования произошли в Константинополе за последние пятьдесят лет, какие работы ведутся сейчас. Названия городских районов ни о чем нам не говорили, и мы с интересом глядели в окно. Посмотреть было на что: маленькие базарчики, где толстые турки в фесках торговали сладостями и овощами; седоусые русские рыбаки, продающие только что выловленную и вяленую рыбу; кудрявые черноволосые греки, которые привозили в Константинополь фрукты со всей Фракии.
– Села, которые расположены неподалеку от города, охраняются так же тщательно? – тихо спросила меня Дженни. – России ведь принадлежит большой участок земли вокруг Мраморного моря?
– Не совсем вокруг. В состав империи входит Константинополь и территории вокруг Босфора, а также значительная часть Фракии. Все эти земли до освободительной войны принадлежали Турции, на них живут и турки, и греки, и болгары. Да и русских хватает – места здесь благодатные, многие офицеры и солдаты, которым за храбрость дали в награду земельные наделы, остались здесь навсегда, привезли семьи, родственников, слуг… Мы контролируем также пролив Дарданеллы, но только с одного берега, с Галлипольского полуострова, – другой берег турецкий.
– Но ведь турки могут воспрепятствовать проходу ваших кораблей через этот пролив со своего берега.
Я усмехнулся – возможно, со стороны это выглядело кровожадно, но куда деваться, если отдал армии несколько лет, если считаешь себя настоящим гражданином и государственный образ мышления у тебя в крови? Если интересы России ставишь и выше своих интересов, и выше международного права?
– Хотел бы посмотреть, как у них это получится. Ракетным атакам можно подвергнуть и Босфор, если у турок возникнет такое желание. Отсюда до турецкой границы двадцать—тридцать километров. Но все турецкие укрепления и батареи на их берегу Дарданелл могут быть сметены огнем за пятнадцать минут. Во Фракии базируются две эскадрильи штурмовой авиации, ракетная дивизия, несколько артиллерийских корпусов, крупные танковые соединения. Да и флот, который несет дежурство в Мраморном море, в состоянии защитить и проливы, и идущие по ним корабли.
– Если здесь начнется война, Константинополю все же придется несладко. Я не знаю, сколько самолетов в эскадрилье и сколько танков у вас во Фракии, но у турок их явно больше. Хотя бы потому, что участок земли, которым вы здесь владеете, совсем маленький. На нем не разместить много войск. И он отрезан от основной территории России.
– Если бы не поддержка всей империи, Константинополь и Фракия, конечно же, не выстояли бы в случае военного конфликта. Но на любое недружественное действие последует адекватный ответ. Наши танки за несколько часов пройдут через Грузию, чтобы нанести ответный удар на востоке, самолеты и ракеты поднимутся с крымских аэродромов и баз, чтобы ударить с севера. Черноморский флот обрушит всю свою мощь на береговые крепости противника. Поэтому турки не нападут на Константинополь без гарантий со стороны третьих стран. Гарантий, что у России будет по горло дел в других конфликтах. А этого им пока никто обещать не может.
Автобус остановился на площади перед собором.
– Позади нас – мечеть Султан-Ахмед, – объяснил экскурсовод. – Как видите, она тоже приличных размеров, но, конечно, не такая древняя, как Святая София. Ее построили во время турецкого владычества.
Рядом с парковочной площадкой шумел небольшой рынок, но еще больше шумели туристы – наша экскурсия была отнюдь не единственной. Еще несколько «Мерседесов», «Кубаней» и «Менов» стояли на забетонированной парковочной площадке, окруженной невысокими тенистыми деревьями, названия которых я не знал.
– Сейчас в соборе начнется торжественное богослужение, – сообщил Асланиди. – Мы спешили специально, чтобы успеть к началу. Вы можете отстоять службу в одном из древнейших храмов христианского мира. А если не хотите, у вас есть два часа свободного времени – осмотреть собор снаружи, посетить магазины – они открываются здесь рано, – просто погулять по улицам и ощутить дыхание тысячелетней старины. Неподалеку отсюда – древняя крепостная стена Константинополя, а также подземное водохранилище, водой из которого город снабжался много веков. Его посещение в сегодняшней экскурсии не запланировано, но вы, если поторопитесь, можете успеть спуститься в подземелья на несколько минут. Встретимся возле автобуса в двенадцать часов.
Дженни толкнула меня в бок:
– Какую службу он имеет в виду? Я вообще не поняла, что хотел сказать наш гид. Он, наверное, все-таки использует какой-то местный диалект.
– Церковная служба – это… Ну, служба – она и есть служба. Совместная молитва. Мы можем зайти в собор, а можем побродить вокруг.
– Теперь ясно. И куда мы пойдем?
– Ты знаешь, верующие люди говорили мне, что на службу лучше ходить в свою церковь – если нет насущной необходимости сделать это в другом месте. Поэтому я предлагаю зайти в собор, посмотреть его изнутри потом, когда мы не будем никому мешать. А сейчас погуляем, осмотрим Святую Софию со всех сторон, сфотографируемся на ее фоне.
– Ты не хочешь, чтобы я посещала вашу церковь, потому что я не православная?
На самом деле такая мысль у меня тоже имелась. Вера – личное дело каждого, и не пристало выставлять напоказ праздным зевакам молящихся людей. Но говорить об этом Дженни я не хотел, хотя и врать не собирался.
– Стоять на службе, как того требуется, очень утомительно, особенно с непривычки. К тому же такая девушка, как ты, будет отвлекать прихожан от молитвы.
– Почему?
– Красота всегда отвлекает. Да и платка у тебя нет, волосы не прибраны.
