скачать книгу бесплатно
Что я почувствую, увидев его? Кажется, моя внезапная влюбленность к этому сероглазому парню уже угасала. Расстояние заглушает все, даже такие сильные чувства, которые заполняли меня почти все лето. Мне хотелось верить в то, что встретившись друг другом, нас ничего не будет объединять кроме дружеского тепла, но я знала, что заблуждаюсь. Он в меня влюблен, и в его отношении ко мне ощущается еле заметное упорство, а я в свою очередь пытаюсь убедить себя в том, что не испытываю ничего.… Из-за страха.
Я не собираюсь расставаться с Гаем ради воздушных, прозрачных отношений с Францем. Позволить нашей истории продолжаться – как отправиться в далекое плавание без корабля на маленькой непрочной лодке. Риск застать сильнейшую бурю очень велик; я могу утонуть в этом человеке словно в открытом, переменчивом море.
Кроме того, я не могу причинить боль Гаю. Я люблю его. Пусть и эту своеобразную любовь невозможно объяснить словами. Но она есть, она совершенно реальна, более того, она крепка. Ее не исчерпать ничем, она вросла в мое сердце подобно тому, как корни дерева врастают в твердую почву, зная, что найдут там убежище.
Я предала нашу верность. Еще в тот момент, когда увидела Франца и позволила своим ногам оторваться от земли.… Разве я могла противиться этому? Может быть, и не могла, но это не успокаивает меня, когда я смотрю на свое отражение в зеркале. Я вижу предателя, который не смог подавить безумное влечение и разочаровал в первую очередь сам себя.
Поверьте, если человек уважает себя, то не избежит душевных терзаний, не важно, насколько далеко он сбился от своего правильного пути. Даже малейший, незначительный шаг в другую сторону – это уже измена. А те, кто этого не признают, просто тешат себя иллюзиями и пустыми оправданиями.
К счастью, рабочий день подошел к концу, и я почти выбежала из этого душного помещения на свежий воздух. Погода исправилась, и кусочек лета все-таки остался в большом городе В… Я решила прогуляться пешком до метро, не хотелось звонить Гаю, тем более, я прекрасно понимала, чем вызвано его недовольство. Но я слишком сильно хотела увидеть мою волшебную четверку и ни за что на свете не смогла бы отказаться от времени, которое могу провести с ними.
Во мне произошли яркие перемены, вызванные предвкушением встречи с ними. Осенняя хандра отошла на второй план, появилось желание прикупить новой одежды, изменить прическуи сделать пирсинг. Эта идея давно таилась в моей безумной голове, но ее всячески пытался изгнать оттуда Гай. Проснувшись сегодня утром, я поняла, что мне хочется совершить какой-нибудь поступок, выходящий за грани моего целомудрия. И по дороге к метро я зашла в тату-салон.
Мне прокололи хрящик уха, и я, довольная тем, что поборола еще один свой страх, с приливом странного энтузиазма, вернулась домой. С порога мне в нос ударил аппетитный запах еды, я застала на кухне Рене, она тихо напевала какую-то французскую песенку и мешала на сковородке деревянной лопаткой белые шампиньоны.
– Аврора, – она встретила меня своейбелоснежной улыбкой, – я решила приготовить твои любимые шампиньоны. Разговаривали с утра с твоей матерью, и она напомнила мне, как ты их любишь.
– Да, очень люблю, – сказала я, вдохнув чарующий запах.
– Рассказывай, – Рене вновь повернулась к плите, когда я опустилась на стул возле окна с нежно-голубыми занавесками, – как на работе дела?
– Как обычно. Сегодня один писатель хотел пригласить меня на ужин, но я красиво ему отказала.
– Только Гаю не говори об этом, ему и так не нравится твоя работа.
– Гаю вообще не нравится, когда женщина работает.
– И я его могу понять, – Рене тоже села за стол, напротив меня, – ты такая хорошенькая, страшно отпускать на работу, где много голодных мужчин.
– Которым нет до меня никакого дела, – резюмировала я.
– Сама-то веришь, в то, что говоришь?
– По крайней мере, мне хочется верить в это. Я так устала от всего, честно.
– Моя милая, – Рене заботливо погладила меня по голове, – что с тобой такое? Я думала, ты хорошо отдохнула, набралась сил. Аврора, ты проколола себе ухо? Совсем обезумела?
Взгляд Рене упал на мое красное ухо. Я засмеялась, посмотрев на ее ошарашенное лицо.
– Это всего лишь пирсинг, – сказала я, переведя дыхание после приступа смеха, – а у тебя такое смешное лицо, будто я сделала на лбу татуировку.
– Даже не знала, что в этом месте можно вставить сережку, – она покачала головой.
– Теперь знаешь, – хихикнула я.
– Несносная девчонка.
– Кстати, хотела поделиться с тобой. Ко мне приезжают друзья, я так хочу познакомить их с тобой.
– Знаю, твоя мама говорила.
– Они так отличаются от всех людей, которых мы с тобой встречаем в городе. Ты увидишь.
– Хорошо, дорогая, – Рене поправила свои волосы и снова принялась за готовку.
Шампиньоны получились вкусными. Мы с Рене наелись их до обжорства, после устроились на диване, посмотрели старую, но самую любимую экранизацию «Гордость и предубеждение» по книге Джейн Остин. Когда Рене заснула, прижав к себе свои острые коленки, я накрыла ее пледом и вернулась на кухню.
Два часа я посвятила своей книге. Мне оставалось дописать последнюю главу и отдать ее на оценку писательнице, с которой мы познакомились благодаря моей работе. Это первый роман, о котором хотелось рассказать. И он с первой и до последней страницы должен был быть обо мне. Странно обнажать перед читателями свою душу, открывать ее совершенно незнакомым людям, но порой это становится необходимостью. Тогда, когда в жизни наступает переломный момент, когда понимаешь, что собственные мысли заводят в тупик. Так и появляется книга, где множество страниц, исписанных одними лишь ощущениями.
Однажды я подумала о том, что могу помогать людям. Тем, что пишу. Вдруг у кого-то такая же история, как и у меня? И как минимум, когда он будет читать мою книгу, подумает о том, что не одинок в своих переживаниях.
В детстве я написала маленький рассказ, в который вложила все свои переживания. Совершенно случайно мама нашла его и прочитала. И, как мне казалось, с этого дня ее отношение ко мне изменилось. Она стала разговаривать со мной. Долгими вечерами, когда отец задерживался на работе, мы с ней говорили обо всем, и благодаря этому, у меня никогда не было секретов от нее. Это я и называю особой связью, которая соединяет нас за много километров друг от друга. Связь, которая с годами не пропадает.
– Алло, – я ответила на телефонный звонок.
– Аврора… – голос Гая звучал тревожно.
– Что случилось?
– Мне придется на две недели уехать в другой город из-за работы. Ничего не могу сделать, чтобы отказаться от этой командировки.
– А зачем от нее отказываться?
– Я не хочу оставлять тебя наедине с этими парнями.
– Ты о ком?
– О твоих друзьях из провинции.
– Гай… – я глубоко вздохнула, – мы друзья. Они младше меня, намного… нет причины беспокоиться.
– Не знаю… – немного помолчав, сказал он.
– Что ты не знаешь?
– Ты любишь меня?
– Да, – искренне сказала я, – ты не веришь мне?
– Верю.
– Когда уезжаешь?
– Через два дня.
– Так скоро…
– Я приеду завтра к тебе. Поговорим.
– Хорошо, родной. Пока.
Гай уезжает…. Франц приезжает. Ирония судьбы или нелепая случайность? Я уронила голову на руки, вытянутые на столе. От чего-то неприятная дрожь прошлась по всему телу. Если жизнь бросает мне вызов, я приму его… только не знаю, достойно или же недостойно. В любом случае, во всем этом чувствуется неизбежность… моя неизбежность.
Глава 3
– Я уже скучаю… – Гай спрятал лицо в моих волосах, – целых две недели буду чувствовать себя как на ножах.
– Почему? – я слабо улыбнулась и провела пальцами по его колючей щеке, – побрился бы хоть, а то твои деловые партнеры не будут воспринимать тебя всерьез.
– Ты говоришь глупости, – он перехватил мое запястье, – скажи, что тоже будешь скучать.
– Буду.
– Мне иногда кажется, что у тебя ледяное сердце, и я все не могу растопить его своей любовью.
– Теперь глупости говоришь ты?
– Я просто не хочу уезжать.
– Посмотри на меня, – я взяла его лицо в ладони, – столько лет я не подводила тебя. И не подведу…
– Разочарование врывается в нашу жизнь внезапно и никогда не стучится перед тем, как войти в нее.
Я промолчала, потому что внутри себя согласилась с ним. Мы стояли напротив моего дома и уже минут двадцать прощались. Говорили друг другу нежности, но нам обоим казалось, что их не хватит на такой долгий срок, поэтому мы старались растянуть это время.
– Только отвечай на все мои звонки. Я знаю твой характер; увлечешься своими друзьями и совсем выпадешь из реальности.
– Хорошо, буду спать с телефоном в руке.
– Не пропадай допоздна на улице…
– Гай, – я нахмурилась, – ты ведешь себя как мой папа.
– Как жаль, что твои родители не рядом с тобой.
– Мои родители доверяют мне, в отличие от тебя.
– Ладно, мне пора, через час самолет.
– Напиши, как только взлетишь и приземлишься.
– Аврора… – он крепко прижал меня к своему телу, – я приеду, и наша жизнь изменится.
– Почему? – у меня в висках застучало так сильно, что я ухватилась за плечи Гая, чтобы не потерять равновесие.
– Я приеду и сделаю тебе предложение.
Я даже не заметила того, как по моей щеке скатилась слеза, которую Гай тут же вытер своими губами. Он поцеловал мой лоб, долго целовал мои веки и разомкнул объятия.
– До встречи, – сказал он и сел в машину.
Через окно Гай следил за моей реакцией. Догадываясь об этом, я вдохнула в легкие больше воздуха и улыбнулась ему. Послала воздушный поцелуй. Он показал жестом руки, что поймал его и с блестящими глазами отъехал от моей дрожащей фигуры.
Я бежала вверх по ступенькам, еле переводя сбивавшееся дыхание. Бросилась к телефону, как только распахнула дверь квартиры. Мне хотелось немедленно поделиться новостью с мамой. Но как только я нажала на вызов и тихие гудки эхом отозвались возле моего уха, засомневалась. Не знаю, что именно служило причиной моего сомнения, ведь каждую мать обрадовала бы новость о том, что ее дочь скоро выйдет замуж, да еще за такого идеального мужчину как Гай. Я оправдала себя тем, что он еще не сделал мне официального предложения и стоит рассказать родителям, когда у меня на пальце уже будет сиять колечко.
Этот вечер оказался для меня не менее напряженным, чем утро и весь прошедший день. Я не могла отвлечься ничем; ни написанием своего романа, ни прочтением другого, ни просмотром фильма, ни разговором с Валери. Я словно сумасшедшая ходила из одной комнаты в другую, отмеряла шагами всю квартиру, всматривалась в потолок, стены, обклеенные светлыми обоями в мелкий цветочек. Когда мои нервы окончательно сдались, я заключила себя в ванной, встала под холодный душ, который привел меня немного в чувства.
Гай отправлял любовные сообщения уже из другого города, видимо, его переполняли романтические чувства. Я отвечала на них, ласково и нежно, при этом изо всех сил старалась держать свое сердце в грудной клетке, с каждой секундой казалось, что оно вырвется оттуда и переломает мне все кости. Наконец я заснула, под двумя теплыми одеялами и с телефоном в руке.
Наутро выяснилось, что я простудилась. Рене зашла отдать почту и застала меня, совершенно обессиленную, в постели. Она потрогала мой лоб, недовольно поморщилась и пошла за градусником.
– Почти 38,9!–она с горечью вынесла вердикт, сидя у моей кровати.
–Неудивительно, я чувствую себя в невесомости. Знаешь, так даже спокойнее.
– Ну что ты опять такое говоришь! Позвоню лучше твоей матери.
– Не нужно, – запротестовала я, – она станет беспокоиться обо мне. Ведь ничего серьезного не случилось, всего лишь температура.
– Очень высокая.
– Бывает. Сейчас выпью чая с лимоном и все пройдет. Я просто обязана выздороветь до среды.
– А что в среду?
– Друзья приезжают. Не могу же я их встретить вот так, в постели… – я вздохнула.
– Деваться некуда, – Рене развела руками, – пойду, приготовлю тебе чай и принесу таблетки.
– Спасибо, дорогая Рене. – Жалобно проскулила я и укуталась с головой в одеяло.
Не буду делиться теми мыслями, которые кружились над моей головой, пока я два дня, больная и глубоко задумчивая, лежала в кровати. Иногда человеку хочется найти время для того, чтобы подумать, полежать в тишине, закрыть глаза, остаться наедине с собой и со своими мыслями. А когда это внезапно случается, ему хочется убежать от самого себя. Он понимает, насколько запутан и потерян в себе, и ему легче снова забыться, окунувшись в шумный круговорот своей жизни.… Наши мысли заводят нас в тупик.
Поэтому, проще сказать себе «не думай» иотвернуться к стенке, но лучшее лекарство от собственных мыслей – книга. Ты переносишься в чужую жизнь, забыв о своей, переживаешь чувства, незнакомые тебе ранее. Поэтому, все это время я провела с книгой в руках.
Кроме того, я получала смски, полные заботы и любви от своих друзей. Валери и Луис звонили мне несколько раз в день, Тео и Франц реже, так как были заняты тренировками. Особенно Франц, он готовился к отбору, и все свое свободное время проводил на футбольном поле. Но все равно не забывал обо мне и каждые два часа спрашивал, как я там… Родители тоже звонили, когда я говорила с мамой, сдерживала себя, чтобы не рассказать про Гая и его планы относительно нашего с ним будущего.
Время идет слишком медленно, когда ты ждешь, и несется со скоростью света, когда ты наслаждаешься тем, чего так долго ждал. Возможно, в этом заключается весь смысл мироздания. Мы учимся ценить то неповторимое мгновение, которое подарила жизнь.
Все эти дни до встречи с ними я считала часы, минуты, иногда даже секунды. И мое счастье было безграничным, когда в квартиру сначала вошла Валери, моя нимфа с темно-медными, тяжелыми локонами на плечах, за ней Луис с искрящимися глазами, Тео с блестящей улыбкой и Франц, при виде которого мое сердце запрыгало в груди. Я не могла угадать, что он переживал в миг нашей встречи, но я видела в его глазах настоящий восторг. Казалось, он не мог поверить, что видит меня наяву, стоял в прихожей, прислонившись к стене, с улыбкой наблюдал за мной. Я бросилась в распахнутые объятия Валери, мы с ней покружились по всей квартире, потом меня подхватил Луис, потом Тео, и я, наконец, оказалась напротив Франца. Не сдерживая своих эмоций, я повисла у него на шее, он, поддавшись внезапным чувствам, обхватил меня обеими руками за талию и притянул к себе. Мои глаза закрылись, словно под гипнозом, я вдыхала его запах, наполняя им все свои легкие.
Мы почувствовали неловкость, когда заметили удивленные взгляды в нашу сторону. Франц опомнился и отпустил меня, я отошла от него на несколько шагов и внезапно залилась громким хохотом. К счастью, мои друзья поддержали меня, и мы минут пять смеялись как ненормальные, держась за животы.
Когда все успокоились, какое-то напряжение, еле ощутимое в воздухе, рассеялось, и мы все вместе уселись на большой диван.
– Я не могу поверить, что мы приехали, – Валери ухватилась за голову, – просто не могу в это поверить.
– И я не могу поверить, – Луис взял мою руку и поцеловал ее, – красавица, мы так скучали по тебе.
