скачать книгу бесплатно
Рекруты выбрасывали ружье вперед, протыкая штыком невидимого противника, и тут же, разворачивали ружье словно весло, нанося удар прикладом, после чего поднимали оружие кверху, прикрывая им голову.
– Штыком вперед коли! Прикладом назад бей! – продолжал командовать бывалый солдат. – Да резче бить надо! Семен, ты брюхо вражине пропороть собрался, али пощекотать его трохи?
– Дык это, тяжелое ружьишко-то.
– Легко душа в рай отлетает. И упор с ноги на ногу переносить не забывай. А ну, вот я сзади к тебе подхожу, бей меня прикладом, да посильнее!
Чернявый с размаху саданул прикладом назад. Михаил сделал шаг в сторону и дернул за приклад Семенова ружья, придав ему еще большее ускорение. Новобранец не удержался на ногах и плюхнулся в воду, подняв кучу брызг. Рекруты дружно загоготали над незадачливым приятелем.
– А неча ржать! – прикрикнул на них солдат. – Из вас никто толком на ногах стоять не умеет.
– Как же ружьишко-то теперь? – жалобно проговорил мокрый Семен, выливая из ствола воду.
– Не баись, – подал голос, наблюдавший со стороны Тимофей, – в бою ты был бы уже мертвяком, а мертвякам ружья ни к чему. А как его чистить и какие детали смазывать, я вас сейчас научу.
Ужинали уже по темноте. Вымотанные за полдня занятий больше, чем за все время пешего похода, рекруты наскоро поглотали из новых котелков кашу и, зайдя в строение, попадали на нары в обнимку со своими новыми подругами-ружьями. Не прошло и минуты, как в темноте барака слышались храп, сопение и чье-то постанывание.
Денис попытался было поразмышлять на тему, где он и что с ним, но усталость взяла свое, и он провалился в царство Морфея. Ему снился молодой подпоручик, который со слезами на глазах укорял бессовестного попаданца в лишении невинности бедной дочери босса. Она находилась тут же, сидела на песке в каком-то грязном и рваном рубище и по идиотски улыбалась, щурясь на солнышко. Сзади к Денису крался чернявый Семен, приноравливаясь ударить его большим котлом по голове. Спящий будто бы видел это со стороны и никак не мог повернуться, продолжая слушать нытье подпоручика. Чуть поодаль, за офисным столом сидел младший интендант, он что-то выстукивал на клавиатуре, временами прерываясь и с хохотом тыча толстым пальцем в монитор. Попаданцу срочно нужен был компьютер младшего интенданта, чтобы найти в инете технологию изготовления бездымного пороха. Ему жалко было товарищей, которые натужно кашляли, находясь в облаке дыма. В перерывах между кашлем звучали выстрелы, прибавлявшие дымовую завесу. Дым заволакивал все вокруг. Из него продолжали доноситься выстрелы, гоготание младшего интенданта и нудное нытье подпоручика. Но вот, сквозь дым начали проступать черты какого-то лица. Лицо становилось все четче, и наконец Денис узнал Сэма. Того самого Сэма, который отправил его в этот мир. Парень хотел уже крикнуть этому чертовому ботанику что-нибудь обидное, но тут лицо Сэма сменилось лицом Димона.
– Как поживаешь, чувак? – крикнул тот. – Мы уже думали, что потеряли тебя…
Лицо товарища подернулось рябью, будто отражение в водной поверхности, на которую дунул легкий ветерок. Он еще что-то говорил, но до слуха долетали лишь обрывки фраз.
– … Сэм нашел … крыть канал … ный … сь чувак… – это все, что удавалось расслышать.
Попаданец понимал, что Димон вот-вот исчезнет, и хотел сказать ему что-то важное, но никак не мог сообразить – что. Это важное постоянно ускользало от него. Когда лицо Димона начало растворяться в дыму, Денис крикнул первое, пришедшее в голову.
– Димон, найди в инете рецептик изготовления бездымного пороха!
Из снова заволокшего все пространство дыма что-то квакнуло. И в это время его сильно толкнули в плечо. Он вспомнил о подкрадывающемся сзади чернявом и резко подскочил…
День пятый
– Ты чо это орешь, аки кочет на рассвете, а, Дионис? – перед ним стоял улыбающийся Михаил..
– Какой еще рецепт бездымного пороха? – в светлеющем рассветом дверном проеме показалась фигура подпоручика. – Кто здесь так кричит?
– То, господин поручик, Дионису кошмар приснился, – пояснил солдат.
– А бездымный порох? – не унимался офицер
Михаил пожал плечами, предоставив Денису самому объясняться с подпоручиком. Но парень все еще тупо пялился в пространство перед собой, отходя ото сна, показавшегося ему необычайно реалистичным. По крайней мере, на фоне происходящего с ним последние дни.
– Солдат, как там вас, Сомов, кажется? Что вы кричали о бездымном порохе? – уже более требовательно спросил подпоручик.
Денис машинально хотел было послать приставучего офицерика подальше, но, взглянув на подошедшего старшину, опомнился.
– Встань, солдат, когда с господином офицером разговариваешь! – рявкнул строгий старшина. – И всем встать! Никак до полудня дрыхнуть надумали?!
– Ды не знаю я, господин поручик, – пожал плечами Денис, видя, что тот все еще не сводит с него любопытного взгляда, – приснилось что-то, я и не помню уже.
Станислав открыл было рот, чтобы что-то сказать непонятному рекруту, но в последний момент передумал и вышел наружу.
После скорого завтрака и недолгих сборов выдвинулись в путь. Михаил с Тимофеем теперь снова шли пешком. Из четырех лошадей две шли под подпоручиком и старшиной, на двух были навьючены продовольствие, и прочий походный скарб.
При первых же шагах новобранцы загремели полученным имуществом, словно обвешанные консервными банками огородные пугала на ветру. Несмотря на то, что такого понятия, как консервная банка, этот мир не знал, подвешенные к солдатским ранцам котелки и фляжки гремели ничуть не хуже.
– Энто что за скомороший тарарам?! – тут же возмутился старшина. – А ну, приладили все как положено. Тимофей, Михаил, чего ж вы не проследили-то?
Остановились и начали поправлять, подвязывать, подтягивать. Денис вообще отвязал фляжку от ранца и приладил ее к ремню. Так сподручней было на ходу утолить жажду.
Идти под грузом солдатского имущества стало заметно тяжелее. Ружье и подсумки под боеприпас, в которые поутру было уложено по две дюжины картечных патронов и по дюжине пулевых, прилично оттягивали плечо. Еще только поднялись на взгорок, с которого открывался вид на городишко, а новобранцы уже взмокли от пота и пыхтели, словно вскипающие чайники.
– Старшина, а поворачивайте на ту дорогу, по которой вы ехали сюда, – скомандовал подпоручик.
– Да то не дорога, господин поручик, а так, тропа, – отозвался Григорий. Ему почему-то не понравилась эта идея. Один раз они уже разминулись с полком, следуя этой короткой дорогой.
– И ничего что тропа. Мы повозками не обременены, а догнать полк желательно скорее, – ответил старшине подпоручик.
– Как скажете, ваш бродь, – пожал плечами тот.
К леску, за которым был тот самый крутой лог, скрывающий подход к погорелому хутору, подошли уже в сумерках. Из-за малого припаса воды кашу не варили. Поужинали сухарями. Но не лезть же на ночь глядя через лес да через овраг к хутору, где был колодец. На этих склонах и при дневном свете легко было шею свернуть, а уж в потемках-то… Да и новобранцы от непривычной нагрузки еле ноги передвигали. Они, конечно, все были мужики деревенские, привычные сызмальства к тяжелому крестьянскому труду. Но шагать по пересеченной местности целый день, да еще и с непривычной болтающейся поклажей не менее чем в полтора пуда весом, занятие весьма утомительное для любого. К тому же и солнце жарило немилосердно. Хорошо еще, уже под вечер обнаружили родничок в небольшом овражке. Хоть и слабоват был источник, но все ж удалось наполнить фляжки и утолить жажду. По примеру Дениса остальные новобранцы тоже перевязали фляжки на пояс, и теперь частенько прикладывались к ним на ходу. Потому-то через пару часов, когда остановились на ночевку, почти у всех воды оставалось на донышке.
– Лишь бы гроза ночью не пришла, – озабоченно глянул на небо старшина, – по мокрому мы тот меловой склон с лошадьми не пройдем. А гдей-то, кажись, грохочет.
– И мне единожды показалось, будто гром громыхнул далече, – подтвердил сомнения старшины Нифон.
Так как готовить еду не стали, а ночь была теплая и даже душная, то и костер не разводили. Так и улеглись под деревьями да под кустами, прямо на траву. Не было сил даже наломать веток для постели. Убаюкивающе стрекотали ночные насекомые, меж деревьев мирно фыркали стреноженные лошади, где-то совсем далеко еле слышно кричала какая-то птица.
– Ваш бродь, может, караул выставить? – подал голос из темноты старшина.
– А? Что? Караул? – встрепенулся задремавший было офицерик. – А можно бы и выставить. Да пусть его. Измотались нынче все, пусть отдыхают. Вот как ближе к неприятелю будем, тогда…
Голос подпоручика становился все тише, слова произносились все протяжнее, и, наконец, он затих, окончательно погрузившись в сон. Григорий шумно вздохнул, то ли сетуя на эдакого нерадивого командира, то ли жалея его, еще практически мальчишку.
Уже проваливаясь в сон, Денис будто бы почуял еле заметный запах дыма…
Долгий шестой день
На заре попаданца растолкал Тимофей.
– Собирайтесь быстро, но тихо, – говорил он новобранцам, – и смотрите, чтобы на ходу ничего не бряцало.
Осмотревшись, Денис не заметил ни старшины, ни Михаила. Подпоручик стоял под дубком и напряженно всматривался в сторону оврага.
– Что-то случилось? – шепотом спросил у находящегося рядом Фимки.
– Ночью вроде как дымком потянуло, – начал объяснять тот. – Старшина послал Михаила проверить. Тот впотьмах добрался только до склона. Говорит, дым снизу поднимается. И голоса оттуда доносятся. Не наши голоса, не русские. Вот, чуть забрезжило, они со старшиной и пошли разведать, что за тати по ночам в оврагах хоронятся.
Отхлебнув из фляжки глоток неприятно теплой воды, Денис начал собираться, тщательно подгоняя амуницию. Следуя негромкой команде Тимофея, загнал в поясной патронташ картечные патроны и приладил штык на ствол.
– Идут, кажись, – подал голос кто-то из новобранцев.
Меж частыми стволами деревьев мелькала одинокая фигура. То был старшина. Из его объяснений подпоручику следовало, что на дне балки расположились невесть откуда взявшиеся османы числом около дюжины. Впрочем, османов ни Григорий, ни Михаил доселе не видывали, как и не слыхивали их языка, но по красным колпакам на головах предположили, что это были именно они. Оставив Михаила наблюдать за вражинами, Григорий вернулся доложить подпоручику.
Подпоручик, выслушав доклад старшины, впал в ступор. Никак не ожидал он такого скорого контакта с врагом. Казалось, что до фронта еще очень далеко, и находились они в глубоком тылу. А оно вона как повернулось-то.
– Как же такое может быть-то? – удивленно бормотал он. – Как же они сюда прошли?
– Похоже, то не гром вчера мы слышали, а звуки боя, – предположил Тимофей.
– Какого боя? О чем ты, солдат? – запротестовал юный офицер. – До границы с Османской империей, почитай, полтыщи верст. Разве ж могут они так быстро продвигаться? А хоть бы даже и без боев, и то так быстро невозможно.
– То ежели по тракту. Напрямки-то гораздо ближе. Коли без обоза, да малыми отрядами… – рассудил старшина и вернул подпоручика к насущной проблеме: – Так что делать-то будем, вашбродь? – Но, видя растерянность на мальчишеском лице, предложил сам: – Думаю, негоже врага отпускать. Это, скорее всего, их разведка. Надоть тут их всех и положить. А коли удастся кого живьем взять, то и допросить.
– Как же допросить-то? – удивился Тимофей. – Они же турки. Русского языка не разумеют.
– Коли разведка, то должны разуметь, – уверенно произнес Григорий. – Ну так как, ваш бродь?
– Я полагаюсь на ваш опыт, старшина. Предлагайте ваш план, – вдруг сказал подпоручик, после чего поджал нижнюю губу, вероятно, пытаясь придать лицу решительный вид.
– Мой план? – переспросил от неожиданности Григорий. – А, ну дык это…
Пока новобранцы заканчивали подгонку амуниции, старшина что-то объяснял подпоручику и Тимофею, сопровождая свои объяснения активной жестикуляцией. Денис прислушался, пытаясь разобрать о чем толкует старшина, но тут у него над ухом раздался хруст, показавшийся невероятно громким даже несмотря на то, что вокруг уже вовсю щебетали проснувшиеся птахи. Это Фимка принялся грызть сухарь, перемалывая его крепкими зубами.
– А чо? – среагировал он на выразительный взгляд Дениса, – Оно хоть так, а то, вовсе-то не позавтракамши негоже.
Вот Тимофей отстегнул от ружья штык и сноровисто покрутил его. Григорий что-то еще сказал подпоручику и пошел в направлении лога. Тимофей двинулся следом, оставив ружье и ранец под деревом.
– Та-ак, слушай мою команду! – громким шепотом проговорил подпоручик, и указал на Семена: – Ты, как тебя?
– Стогов Семен, ваш бродь, – вытянулся тот.
– Стогов, останешься здесь. Присмотришь за лошадьми и имуществом. Остальные, снимите ранцы и все лишнее. Оставьте только ружье и боеприпас. Быстро!
Пока снимали только что тщательно подогнанную амуницию, Денис с интересом наблюдал за действиями офицера, вернее, за манипуляциями, которые тот производил со своим пистолетом. Собственно, пистолетом это оружие Денис окрестил лишь потому, что его приклад напоминал рукоятки виденных им старинных дуэльных пистолетов. Ствол же этого пистолета был немногим меньше ружейного. На месте затвора зияла большая дыра, как будто если бы из гигантского револьвера вынули барабан. И надо же, ассоциация оказалась верной. Подпоручик действительно вынул из подсумка огромный барабан и, снарядив его шестью патронами, с металлическим щелчком вставил на место. Далее офицер достал из того же подсумка деревянную рукоятку и вкрутил ее в цевье. В итоге у него в руках оказался некий фантастический автомат, а вернее, гигантский кремневый револьвер.
Закончив со сборкой чудного оружия, подпоручик приказал всем зарядить ружья и повел солдат за собой, предварительно предупредив о строжайшем соблюдении тишины. Сам он беззвучно шевелил губами, будто считал шаги. У склона их встретил Григорий. Рыжий чуб был всклокочен, словно некто только что таскал за него старшину. Из неглубокой царапины на левой скуле стекала капелька крови.
– Что случилось? – встревожено прошептал подпоручик.
– Ды все нормально, – так же шепотом ответил старшина. – Когда караул снимали, хотел одного живьем взять, но уж больно бойкий оказался, ити его…
Григорий вытер стекающую по щеке красную каплю наружной стороной ладони, продемонстрировав, взятый обратным хватом окровавленный штык.
– Надо поспешать, – продолжил он, – пока не хватились. Они, похоже, никуда отсель не собираются. То ли ждут кого, то ли еще чего. Окружим басурман да перестреляем.
– Как бы все же узнать-то, чего они тут ждут? – задумчиво произнес подпоручик. – Ну да ладно. Может, удастся кого подранить. Пойдемте уже.
Получив очередное предупреждение не шуметь, рекруты двинулись по тропинке вниз по склону. Впереди шел старшина, за ним подпоручик. Как ни старались двигаться бесшумно, а все ж нет-нет да и наступал кто на сухую ветку, тут же с треском переламывающуюся. Юный офицер оборачивался и, делая юмористически-зверское лицо, грозил кулаком и что-то беззвучно говорил, будто эстрадный певец, попавший впросак с вырубившейся фонограммой. Денис, шедший сразу за ним, несмотря на напряженность момента, еле сдерживался от смеха, глядя на эту пантомиму.
Вот старшина поднял руку, делая знак остановиться. Сзади кто-то чем-то звякнул, кто-то ойкнул. Подпоручик на этот раз не среагировал. Впереди слышались голоса. Говорили негромко, но и не таясь. Речь была незнакомая и не походила ни на один слышанный ранее Денисом язык. Отчетливо пахло дымом и жареным мясом. От этого запаха у попаданца громко заурчало в животе.
Из кустов бесшумно появился Михаил. В его руках было незнакомое короткое ружье, вероятно, трофейное. Он что-то знаками показал старшине. Тот кивнул, и солдат снова исчез в кустах. Теперь Григорий что-то говорил на ухо подпоручику. Выслушав, тот повернулся к новобранцам.
– Растягиваемся в цепь, продвигаемся как можно ближе и ждем. Стрелять начинаем после того, как поднимется шум.
Денис озадаченно посмотрел на окружавшие тропинку заросли. Это как, интересно, здесь можно растянуться в цепь?
– На караченьки и вперед! – прошептал старшина, словно услышав его мысленный вопрос, и толкнул, пригибая к земле: – Дионис налево, Нифон направо, Степан за Дионисом, Ефимий… Давай, давай, шустрее шевелитесь. Да не расползайтесь далеко, шагов на десять в сторону, не более. И чтобы видели друг друга. И тише вы, черти…
Рекруты падали на четвереньки и, следуя друг за другом, расползались по обе стороны, шурша раздвигаемыми кустами. Денис полз, волоча за ремень ружье, то и дело цепляясь им за кусты и деревья. Сзади его тихо окликнули. Пробиравшийся за ним Степан показал, что хватит уже ползти в сторону, пора ползти вниз. Двигаться на четвереньках вниз по крутому склону весьма неудобное занятие, поэтому пришлось опуститься на живот и ползти по-пластунски. Так гораздо легче огибать частые стволы деревьев. Правда, был риск изодрать новую форму, но, как говорится, на войне как на войне.
К запаху костра и жареного мяса прибавился еще один знакомый, но впервые встреченный в этом мире запах. Запах табака. Только сейчас попаданец подумал о том, что за все проведенное здесь время не встретил ни одного курящего и даже не слышал о курении, сигаретах, папиросах, да и вообще о табаке.
Голоса становились все громче.
– Э-э, нэ замэан олэур? – требовательно проговорил хриплый голос, напоминающий самурайские голоса из японских фильмов.
– Нэ? – явно зевая, вопросом на вопрос ответил ему собеседник. – Анльамыерум.
В ответ хриплый голос разразился такой скороговоркой, что невозможно было разобрать даже отдельные слоги. Ему начали вторить еще несколько голосов.
Денис осторожно раздвинул ветки растущего перед ним кустарника и увидел группу спорящих людей. Они сидели на лужайке, расположившись вокруг костра. Одеты в одинаковые синие мундиры и серые шаровары, заправленные в короткие остроносые сапоги. На головах красные фески с темно-синими хвостиками. Вооружены турки были короткими ружьями, такими, какое Денис видел у Михаила. Ружья они держали при себе, кто-то в руках, кто-то положил на колени. Также у каждого на перевязи висели сабли в ножнах. Все активно жестикулировали, доказывая что-то стоящему у костра длинному турку. Тот ничего не говорил, лишь снисходительно усмехался, сосредоточив внимание на жарившейся косуле и тыча ее узким ножом.
– Хьаир, – наконец произнес длинный и начал подгребать палкой угли, регулируя жар.
В ответ на эту реплику галдеж усилился. Один турок поднялся и направился в сторону зарослей, за которыми притаились русские солдаты. Кто-то из товарищей что-то крикнул ему.
– Гидьишь денэюшь, – ответил тот, развязывая пояс на шароварах.
Направлялся он в то место, где со склона спускалась тропинка. Еще несколько шагов, и турок скрылся за кустами.
– Имдьат! – раздался оттуда его крик, и резко оборвался после глухого удара.
Сидевшие у костра замолчали и повернули головы в сторону зарослей. В это мгновение грохнул первый выстрел. Лицо длинного будто бы взорвалось кровавыми ошметками. Выстрелы загрохотали один за другим. Не успевшие ничего понять турки вскакивали и тут же падали, сметенные свинцовым вихрем. Лежавший неподалеку Степан уже выковырял пустую гильзу и досылал новый патрон. Денис опомнился и прильнул к своему ружью, ища цель. Однако увидел на лужайке лишь копошащиеся тела, в окровавленных, изодранных картечью лохмотьях. Рекруты продолжали стрелять, и он тоже выстрелил в сторону поляны, ни в кого конкретно не целясь. Пространство перед ним заволокло пороховым дымом.
Пока перезаряжал, выстрелы стихли. Тела на лужайке лежали неподвижно. Одна рогатина под вертелом, на который была нанизана косуля, завалилась, и румяная тушка, обугливаясь, шипела на углях.
– Сгорит же, ити его, – крикнул Степан и, проломив кусты, кинулся спасать косулю.
Этот молчаливый детинушка до сих пор ничем особым не выделялся. Вел себя тихо и незаметно, ни с кем не общаясь, не встревая в споры и разговоры, вечно погруженный в какие-то свои думы. А тут вот вид сгорающего мяса вывел его из равновесия. Перепрыгивая через поваленные тела, подбежал к кострищу, ухватил за упавший край вертела и, обжегшись, снова уронил его. Схватившись обожженными пальцами за мочку уха, Степан обошел вокруг и, взявшись за другой край вертела, выволок зажаренную тушку из углей на траву. Только после этого парень обратил внимание на валявшиеся вокруг измочаленные картечью тела. Ощущение было такое, будто турок расстреляли из пулемета, причем расстреляли основательно, размолотив плоть до неузнаваемости. Судя по всему, эта картина заставила солдата потерять интерес к аппетитной косуле, и он, побледнев лицом и ухватившись одной рукой за живот, а другой прикрыв рот, побежал обратно в кусты.
К месту побоища уже подошел Григорий. Следом шел Тимофей. Из-за деревьев по одному выходили новобранцы. Денис тоже поднялся и вышел на открытое место. Однако приближаться к расстрелянным туркам не спешил. Он слышал, как за кустами выворачивало Степана, и не желал присоединиться к нему.
– Ефимий! Фимка, твою медь! – окликнул старшина отцепляющего от трупа саблю рекрута. – Брось ты енту саблю. Поднимись по энтому склону, схоронись да смотри, чтобы со стороны хутора кто не появился. Уразумел задачу?
– Все понял, господин старшина Григорий Антипыч, – кивнул Фимка, но ножен с сабелькой не бросил. Побежал вверх по противоположному склону, на ходу одной рукой цепляя на себя перевязь, другой волоча прикладом по траве ружье.
