скачать книгу бесплатно
Под пристальным наблюдением Кости он вынул из кармана початую пачку сигарет с фильтром и, щелкнув зажигалкой, с наслаждением прикурил.
– Вот блин, – хмыкнув, продолжил он, выпустив в потолок дымный сизый выдох, – Снова привыкаю к финдиперсовым сигаркам. Успел отвыкнуть за время отсидки. Закуришь?
– Знаешь же, что не курю.
– Знаю, – Крутой сделал еще одну затяжку, – Не куришь. И, наверное, не пьешь?
– Не пью, – равнодушно отозвался Грач, – И что?
– Зато в других делах поспел, – ухмыльнулся Иосиф, – Банду Повара, с которой отбил у меня рынок, порешил, как котят помойных. Как это ты так? И не жалко было глушить братков, с которыми дела начинал?
Костя блеснул глазами на эту тираду, однако более ничем себя не проявил.
– Не жалко, – скупо обронил он в ответ, – С моей помощью они хоть немного пожили, как баре. А то до сих пор бы собирали крохи гоп-стопом. Я их с помойки подобрал, я их и опустил, как они того заслуживали.
– А зачем мочил-то?
– А что ты, мил человек, думаешь, Повар и его ребятки сами бы тебе рынок отдали? Сами отошли бы от кормушки?
– Да, ладно, ладно, – словно извиняясь, выставил перед собой ладони ухмыляющийся Иосиф, – Я тебе не батюшка. Заставлять каяться в грехах не стану. Проблему ты решил быстро и кардинально. Правда, я диву даюсь, как тебе удалось уложить в могилу без особых проблем полтора десятка крепких мужиков.
– А ты не вникай, – ослепительно сверкнул широкой улыбкой Грач, – Уложил и уложил. Банда-то была, по сути, небольшой и не особенно устойчивой. Костяк составлял десяток проверенных пацанов, а остальные…пришей-пристебай. Убери костяк, и остальные разбегутся, как тараканы от тапка. Я и убрал. Рынок перешел в твои руки без особых хлопот. Разве ты недоволен.
– Отчего же. Доволен, – не стал спорить Крутой, – Рынок перешел в мои руки. Недовольных нет. Тишь и гладь. Барыги отстегивают регулярно…
– А хозяин, на которого ты со своими ребятками работал? Остался доволен? Расположение-то вернул?
– Тоже порядок. В этом я тебе особенно благодарен. Андрей Силантьич мужик жесткий. Шутить не любит. За просчет может напрочь лишить поддержки. Однако справедлив и умеет исправлять свои ошибки. А в данном случае он счел свое поведение в отношении меня большой ошибкой…
– Извинился, что ли? – Грач поскреб заросший жесткой щетиной подбородок, – Ну, это дорогого стоит.
Иосиф исказил широкое лицо скептической ухмылкой.
– Извиняться Козин не умеет. Слышал о нем?
– Слышал упоминание, – неопределенно протянул Костя, – Большой пацан с немалыми возможностями. Я с людьми такого уровня еще не общался, так что ничего конкретного сказать не могу.
– А я могу, – Крутой еще раз затянулся и после затяжки задумчиво посмотрел на тлеющий сигаретный окурок, – Такие люди, как Козин, уж поверь мне, имеют огромный потенциал. Такие люди порой вершат историю. Поэтому, даже если Андрей Силантьич кинул меня в той ситуации, посчитав, что Иосиф Крутой выработал свой потенциал, я все равно с большим желанием отнесся к перспективе наладить утраченные отношения с ним. Они стоят того. Хотя бы тем, что Козин, хоть и ворочает делами, никогда не принадлежал к уголовникам. Как и я.
– К чему лирическое отступление? – коротко поинтересовался Грач, – Я выполнил обещанное – ты сказал мне спасибо. О благодарности я не просил, но все-таки приятно. Что еще? Что дальше?
– А то, что я приехал не только речи говорить. Есть предложение. Хочу, чтобы ты работал у меня в команде.
– Почему?
– Умеешь держать слово. Да и другие качества у тебя, как посмотрю, развиты. Может, все-таки расскажешь, как умудрился за два дня умертвить полтора десятка здоровенных братков? Никто из них доходягой не был. Патологоанатом, с которым у меня состоялся интересный разговор, пояснил некоторые детали, наводящие на определенные мысли…
– Какие там мысли, – фыркнул Грач, отмахиваясь, – Против лома нет приема. Это истина. Есть еще одна, гласящая – спастись от взрыва бомбы может только сам господь бог. У них не было шанса.
– Не прибедняйся, – увещевательным тоном подал реплику Крутой, – Бомбой ты подорвал только пятерых. Остальные десять умерли другой смертью. Доктор сказал мне, что в каждом из трупов нашел только по одной пуле.
– Не во всех.
– Не спорю, – кивнул Иосиф, – Последних двоих, самых главных в банде, ты завалил ножом. Факты сами характеризуют тебя, как бойца.
– И что же они говорят, эти факты?
– Многое, – Крутой изменил позу, щелчком пальцев метнул в сторону погашенный о ладонь окурок, и склонился в сторону собеседника, – Во-первых, факты говорят о том, что ты не понаслышке знаком с подрывным делом. Взрыв, положивший за один раз пятерых бойцов, свидетельствует о том, что ты это умеешь и даже очень хорошо. Во-вторых, стреляешь ты так, как многим из моих стрелков и не снилось. Это говорит о хорошей огневой подготовке. Я даже думаю, что ты одинаково хорошо управляешься со стрелковым оружием разных типов. Так?
– Возможно, – сдержанно отозвался Костя, – Есть и третье?
– Есть. Патологоанатом, осматривая тела двух последних братков, которых ты уложил с помощью одного ножа, с уверенностью сказал мне о том, что виновник их гибели, то бишь ты, в совершенстве владеет техникой ножевого боя. Ударов нанесено немного, но все они одинаково смертельны. Все эти три составляющие, сложившись в одну общую картину, только уверили меня в том, что ты хороший специалист в военном деле. Где ты так навострился, мил человек?
– С чего такие вопросы?
– А с того, – Крутой многозначительно поджал губы, – Что поначалу я принял тебя за какого-нибудь мента. За подсадного. Таково было первое впечатление. Среди мусоров иногда встречаются толковые люди. Но…
– Но что?
– Потом я поразмыслил и понял, что к ментуре ты не имеешь отношения. Если бы это было так, то сейчас бы не прятался в яме от тех «кровников», что остались по твою душу. Скорее всего, обучался ты в каком-нибудь специальном месте, где готовят специалистов диверсионного дела. Такие люди что-то нередко стали мелькать на фоне российских будней. Мои предположения верны?
– Отчасти, – ограничился неопределенной репликой Грач, – Подготовка была. Набирался ума-разума за счет чужого дяди.
– Где?
– Кавказ. Там вполне удобно получать определенные навыки за счет халявных дотаций из-за рубежа. Что из этого?
– Ничего, – развел руками Крутой, – То, что ты делал на Кавказе, меня не касается. Это твои дела. Дело в другом. Ты мне нужен именно для того, чтобы с пользой применить то, чему тебя научили.
– Как?
– Если говорить в общем, то мне нужен проверенный человек, способный обучить для Козина определенное число бойцов, – Иосиф сделал размашистый жест рукой, словно сделал акцент на последующие слова, – Я думаю, что ты понял. Нужны не простые стрелки, которых у меня полно и сейчас. Нужно подобрать команду спецов, против которых не выстоит ни одна из беспредельных группировок. Ты способен выполнить эту задачу.
– А зачем?
– А зачем ты тогда предлагал мне работать вместе? – вопросом на вопрос ответил Крутой, – Ты сказал тогда, что ищешь компаньона. Я тебе это компаньонство и предлагаю. Во взаимовыгодных интересах. Вместе мы сможем достичь с тобой определенных целей и оказать дельную помощь Андрею Силантьичу. Он это оценит – я уверен. Ему сейчас нужны надежные и боеспособные ребята. На них у Козина имеются определенные планы.
– У него в распоряжении есть множество вариантов, – недоверчиво покрутил головой Грач, – Были бы бабки и он купит всех, кого нужно. На то, чтобы крышевать рынки, много умения не нужно.
– Крышевание рынков, это пока, – уклончиво ответил Иосиф, – Для начала. Чтобы окрепнуть и завоевать авторитет. Не забывай, что Козин не принадлежит к криминалитету. Это человек со стороны. Кто он, точно никто не знает. А раз так, то и двинуться он может в разных направлениях. В том числе и в тех, в которых ворам в законе двигаться заказано. Например, во власть. А для этого нужен совершенно другой потенциал и, соответственно, люди. Обученные, способные выполнить любую задачу быстро и без колебаний. Так, как на это способны военные.
– Так пусть и наймет военных, – Костя не разделил запальчивости своего собеседника, – Сейчас их много бездельничает. Как и различных спецов. У Козина, как пить дать, и такие найдутся.
– Военные не смогут выполнить любой приказ Козина. Есть такие вещи, которые может выполнить только специально подготовленный человек. Можно, конечно, переучить и их, но будет сложно сломать в их мировоззрении определенные, вложенные системой стереотипы. Легче обучить человека, чья голова не захламлена никаким этическим мусором. Таких сейчас среди молодежи пруд пруди. Обучишь их, и они смогут с легкостью либо убить человека, не спрашивая о том, заслуживает ли он этого, либо украсть ребенка, если того требуют интересы их хозяина. Требуется беспрекословная исполнительность.
– Видимо, высоко витают интересы хозяина, если он включает в свой арсенал киднепинг.
– На войне, которую затевает Андрей Силантьич, все средства хороши. Ты прав, у него есть и свои спецы. Один из них, Глобус, пользуется у хозяина полным доверием и является правой рукой. Он и пара его парней пришли из какой-то влиятельной государственной конторы, славящейся своей подготовкой. Навыки действительно присутствуют. Но их всего-то три человека. Плюс еще столько же, которых они сумели уговорить присоединиться. А нужны десятки, если не сотни обученных бойцов.
– Вот эти спецы пусть и готовят стрелков. Я-то причем?
– Притом, что эти спецы не будут никого готовить. Если бы они это умели, то Козин их бы давно заставил подготовить, хотя бы одну команду нужных ему человечков. Для тебя же я специально уготовил место, находясь на котором ты целиком будешь отвечать за такую подготовку. Естественно, не задаром.
Выслушав тираду, Грач лукаво сощурился и посмотрел на Крутого в упор.
– Кажется, дядя, ты забыл добавить «во-первых»? Это ведь не все соображения, которые витают в твоей голове?
– А что тебе еще? – попытался сделать непонимающее лицо Иосиф, – Козин направил меня заведовать его заимкой. Знаешь, что это такое? Это место, которое для хозяина стало вотчиной. Именно оттуда он планирует все свои действия. Я буду заправлять общими делами, а ты в качестве инструктора займешься обучением бойцов…
– Я вижу, что эта роль тебе не особенно по нутру, – на лице Грача исчезли все признаки веселья, – Тебе хочется большего? Так? Хочется занять при Козине более влиятельное положение? Если так, то я уже догадываюсь, кто тебе перешел дорогу. Глобус?
Отчетливо произнесенные слова резанули воздух и вызвали невольную паузу. Собеседник явно взвешивал то, что говорил.
– У него больший авторитет и вес в глазах Андрея Силантьича, – Крутой поморщился, будто съел что-то кислое, – И против него я один. Нужен компаньон, вместе с которым мы постепенно сможем усилить наше положение, и, дай бог, убрать конкурента. Именно поэтому, оценив ситуацию, я подумал о тебе. В тебе есть все качества для того, чтобы оказать мне помощь в этом деле. Так, что ты думаешь по этому поводу?
– Что я думаю? – Костя Грач взглянул в проем окна, мимо которого в этот самый момент дефилировала туша Батона, – Может, ты удивишься, но думаю я сейчас о многом. И не только о деньгах, которые ты мне пообещал. Здесь важнее возможности… И это мне кажется интересным.
Глава 5.
Москва. Андрей Силантьич Козин. 25 июля 1996 года.
Он обожал орхидеи. Трепетно нежные цветы самых разных цветовых оттенков, формой лепестков неизменно вызывавшие у него подсознательные эротические ассоциации. Так было с самого детства. Держа их рядом с собой, впитывая существом их изысканную прелесть, Андрей Силантьич неизменно испытывал душевный подъем, переходящий в деловую активность. Причины для такой ассоциативной связи он не искал, хотя использовал «цветочную терапию» на протяжении многих лет. Впрочем, зачем ему копаться в подсознании, если метода действует? Пользуйся, как говорится, и не задавай лишних вопросов.
Свою тягу к орхидеям Козин не забывал никогда. Однако если ранее лишь довольствовался красотой покупных букетов, то ныне предпочитал выращивать цветы сам. Возможно, что это можно было бы счесть пижонством своего рода, но чего не сделаешь ради своей страсти. Для этого и приобретал просторные апартаменты на самой верхотуре высотных домов, дабы иметь возможность разбить в своем жилище, хоть небольшую оранжерею.
По большому счету, конечно, Андрей Силантьич, как всякий здравомыслящий человек, не давал своему увлечению перерасти в паранойю. Подсознанием понимал, что это будет не совсем нормально выглядеть. Однако на сегодняшний день все-таки имел две постоянные оранжереи. Одну из них он содержал здесь, в своей огромной квартире, которую он приобрел в центре Москвы несколько лет назад. Вторая же, более впечатляющая по размаху, находилась на территории его сибирской заимки, расположенной посреди густых малохоженных лесов.
Вспомнив о своей вотчине, расположенной в самом сердце сибирской глуши, Козин ощутил некоторую гордость за самого себя. Прозорлив. В отличие от многих дельцов, имеющих далеко идущие планы, он понимал, что мало закрепить собственную персону на столичном горизонте себе подобных. Желающий обрести действительное политическое могущество, должен опираться на широкие массы, иметь большой ареал влияния. А сделать такое без того, чтобы официально не осесть в российской периферии, не было никакой возможности. Влиятельный деятель просто обязан, помимо финансового благополучия и наличия весомых связей в высоких структурах государственного строя, иметь поддержку определенной части российского населения. Из этих соображений Андрей Силантьич и выбрал сибирский край для места своего официального обитания. Богатый потенциалом, дающий большие перспективы деятельному человеку край. Конечно, по большому счету этого было бы мало, чтобы с уверенностью грезить о том недалеком времени, когда ему будут доступны и звезды, но…
Впрочем, Козин сразу и не мыслил взойти на самый верх политической и светской власти. Слишком много ступенек нужно перескочить, чтобы оказаться на том месте и в таком положении, где можно не опасаться конкурентов. Андрей Силантьич понимал, что не сможет человек, даже при больших финансовых возможностях пройти локомотивом к подобной цели. Существует масса способов сделать так, чтобы этот локомотив дорогу-то утратил. Другое дело, воспользоваться бронепоездом, идущим к той же цели, и, пристегнувшись к последним его вагонам преодолеть опасный путь в относительной безопасности.
Козин так и поступил, создав тайный альянс с нужным человеком. Да не с человеком! С титаном! Иначе нельзя назвать личность, сумевшую сохранить авторитет в самых высоких политических кругах на протяжении трех десятков лет. Со Сталеваром считались, к его мнению прислушивались. По собственному мнению Андрея Силантьича, пожелай Сталевар достичь поста главы страны раньше, и нынешней нестабильности на постсоветском пространстве просто бы не существовало. А может, это самое постсоветское пространство и не образовалось бы. Кто знает. Жили бы себе народ при очередном генеральном секретаре, и славил Советский Союз.
В общем-то, для Козина особой разницы, выбрать себе в союзники Сталевара, либо кого-то другого, не существовало. Он ориентировался не на человека. Ориентировался на потенциал. Существовали материальные соображения, коими он руководствовался, прежде всего. Везде должен присутствовать фактор прогресса. Как в финансовых делах, так и на политическом поприще. Перенеся свою официальную ставку в сибирскую заимку, Андрей Силантьич добился не дешевой известности и сиюминутной славы покровителя для простого народа. Он, прежде всего, создал в центре России территориальный конгломерат, функционирование которого не только приносило стабильный доход, но и позволяло ему оказывать некоторое влияние на общественность.
«Деньги сами по себе ничто, – в унисон с общим током мыслей подумал Козин, – По разным надобностям они утекают также быстро, как и прибывают. И вот парадокс-то, чем значительней объем финансовых возможностей, тем глобальней возникают задачи, требующие затрат. Не напасешься. Только успевай, следи, чтобы не уйти «в ноль». Другое дело – капитал. При правильном его обороте, прибыль не только покрывает статьи расходов, но и дают возможность для расширения. А я очень хочу расширить ареал собственного влияния. Время такое. Оно дает возможность для реализации собственных амбиций, которых, естественно, хоть отбавляй.
Так же, как он поступал в отношении финансов, предпочитая умножать их, чем просто расходовать в свое удовольствие, Козин поступал и в плане реализации своих политических амбиций. Примкнув к Сталевару в его деятельности, он рассчитывал на свое скорое возвышение. И ему представлялось совсем неважным то, что возжелавший на старости лет власти, тот не считался ни с какой моралью и ни с какой этикой, желая достигнуть ее, даже если придется шагать по головам. Для него это представлялось приемлемым. Не привыкать. Он пока с удовольствием побудет на вторых ролях. Выждет, когда его покровитель и партнер вынесет на себе все встречные удары конкурентов и недругов. А когда придет время, тихонько спровадит того на покой, и, приняв перед всеми вид, что взваливает на себя бремя, получит вожделенное.
Так, несомненно, и будет. Так почти принято в качестве хорошего тона. Однако, возвращаясь от мечтаний к действительности, Козин в очередной раз отметил, что до мига триумфа ему еще ой как далеко. Впереди еще большой путь, на котором ему суждено принести еще не одну жертву. Что ж, он готов. Принесет, коли понадобится. Принесет в жертву всех, вплоть до последнего человека.
Ему нравилась собственная решительность. Он стремился к этому. Козин никогда не желал, чтобы его считали решительным и целеустремленным. Он и был таким на самом деле, каждую минуту держа в кулаке даже самого себя. Может поэтому в свои сорок «с небольшим хвостиком» выглядел на десяток лет моложе, совмещая шарм привлекательного мужчины с бесценным опытом прожитого времени. За своей внешностью Андрей Силантьич следил так тщательно, словно являлся светской красоткой. Яркий блондин с точеным волевым лицом, высокий и стройный, обладающий «дворянской» осанкой, он неизменно привлекал к себе внимание женского пола. А между тем, вся эта холеная внешность требовала жесткого отношения к самому себе на протяжении многих лет.
«Нельзя расслабляться, – как некую аксиому, принятую давным-давно, повторил про себя Козин, – Расслабившись, человек начинает допускать фатальные ошибки.
Он не позволял. Держал себя в тонусе. Контролировал все и вся вокруг своей персоны. И даже не потому, что не доверял своим людям. Не доверять для него также было естественным состоянием. Так же как и заниматься кипучей деятельностью. Постоянно. Козин давно придерживался подобного образа жизни. Ради этого ощущения, ради этого состояния, дарящего ему некую эйфорию, Андрей Силантьевич убивал прорву свободного времени на тренажерные залы, массажные салоны, а также солярии, сауны и тому прочее. И, нужно сказать, усилия не пропадали даром. В свои сорок пять этот эффектный ухоженный блондин с модной стрижкой легко укладывал в собственную постель двадцатилетних красоток. Укладывал, что называется, «на интерес», манипулируя только личным обаянием.
«Что-то Глобус запаздывает, – лениво подумал Козин, оторвавшись от раздумий за осмотром великолепной панорамы утренней зари, встающей над столицей, – Уже должен быть с докладом.
Отвлекаясь от этой мысли, он потянулся рукой с леечкой в сторону ближайшего куста розово-белых орхидей, щедро плеснув на его корни порцией питательного раствора.
Позади него раздалось вежливое покашливание. Осторожный звук заставил напрячься. Подмывало, как некогда учил преподаватель «рукопашки» войти с разворота в пируэт и угостить так тихо вошедшего в оранжерею человека хорошим тумаком в челюсть. Он это мог. Физическая форма позволяла. Андрей Силантьич мысленно сказал «браво» своему пылу, однако на самом деле совершать подобных выпадов не собирался. Не по статусу. Да и все равно Глобус, обладавший отличной реакцией, легко ушел бы от удара.
– Ты опоздал, – вслух произнес Козин, не оборачиваясь, – Изменяешь своим привычкам.
– Нисколько, босс, – отозвался помощник, – Ровно девять. Минута в минуту.
Слегка удивившись, Андрей Силантьич обернулся и бросил быстрый взор на большие настенные часы, висевшие над входной дверью в помещение. Глобус не врал – стрелки указывали ровно на девять часов утра. Значит, это у него самого отчего-то сбились внутренние биологические часы, обычно точно указывающие текущее время. Подобное случалось чрезвычайно редко. Но, в принципе, могло произойти. Возможно, от нетерпения.
– Хм-м, – коротко хмыкнул Козин, – Ладно. Не суть важно. Ты с новостями? Выкладывай.
Он уже стал забывать, как зовут Глобуса на самом деле. Так «приросла» кличка. Внешне неторопливый в движениях, однако же, все и всегда успевающий тощий субъект с блестящей лысиной на крупной голове. Андрей Силантьич держал его рядом с собой с самого начала… И, естественно, доверял ему более, чем многим другим. Человек, чью жизнь он некогда спас от мучений, поругания и позорной кончины. Человек, проверенный сотню раз.
– Он ответил отказом, – скупо изрек помощник, сохраняя почтительную позу, в которой он появился здесь минуту назад, – Наотрез. Заявил, что предан тому выбору, который уже сделал.
– Какой пафос! Так и сказал? – губы блондина невольно дрогнули, однако более ничем он своего огорчения не выказал.
– Почти дословно.
– Глупец, – презрительно скривился Козин, – Еще питается иллюзиями, что те высокопоставленные хапуги, с которыми он некогда заключил союз на волне поросшей былью перестройки, могут изменить историю. То было простое совковое ворье, которое, наворовавшись, предпочитает просто просиживать зад на мешках с добром. Бельский не понимает, что пришло время для новой генерации и что она все равно придет, даже если ей для этого придется зубами выгрызть себе место под солнцем.
Глобус в ответ на эту тираду промолчал с непроницаемым видом. Знал, что шеф нередко любил пофилософствовать.
– Значит, отказал, – скорбно продолжил Козин, – Напрашивается на то, чтобы мы начали действовать по запасному плану. А отступаться нельзя. Слишком многое зависит от поддержки этого человека. Придется приручать, как дикого пса.
– У Бельского серьезная охрана, – изрек на это Глобус, – Деньги и возможности для этого имеются. Целая структура, созданная им на вполне официальной основе. Там, похоже, работают профессиональные инструктора из «спецов». Сотрудники этого агентства неплохо подготовлены и, насколько я осведомлен из косвенных источников, денег для оплаты их услуг не жалеют.
– У олигархов похожие причуды, – небрежно отмахнулся Андрей Силантьич, – Каждый старается создать для своих нужд маленькую армию, чтобы затем считаться независимым. Пусть, – он ослепительно улыбнулся, обнажив великолепные ухоженные зубы, – Тем интереснее. Мы уже доказали нашим конкурентам в регионе, что заслуживаем уважения. Теперь тоже самое нужно сделать в столице-матушке. Тебе предстоит внимательно прозондировать окружение Бельского. Необходимо найти уязвимое место, чтобы затем, надавив на него, добиться требуемого. Тем паче, что некоторый задел в этом направлении у нас с тобой, как ты знаешь, имеется.
Глобус шагнул ближе и протянул Козину черную папку для бумаг. Тот принял ее и, быстро раскрыв, принялся просматривать содержащиеся внутри листки с информацией.
– Мы уже произвели первичную рекогносцировку, – в такт чтению принялся пояснять Глобус, – Наш человек в его окружении снова расстарался. Всеволод Артемьевич Бельский проживает один, постоянной пассии не имеет. Пользуется услугами одного закрытого столичного интим-салона. В остальном ведет светский, но довольно замкнутый образ жизни. Осторожен в контактах с людьми. Профессионально, как я уже сказал, охраняется…
– Это дело относительное, – перебил помощника Козин, – Было бы желание убрать,…никакая охрана не спасет. Дальше!
– Самой близкой личной связью Бельского, – продолжил Глобус, – Является его родной сын и наследник Данил. Воспитывается фигурантом единолично с момента смерти супруги…
– Это уже интересно!
– Мальчик обучается в закрытой школе под присмотром целого отряда личной охраны. Кроме того при нем почти неотлучно находится личная телохранительница.
– Кто такая? Проверяли? Может, можно перекупить?
– Маловероятно, – скептически скривился помощник, – Эта девица довольно неординарная личность. Ее имя Корнеева Маргарита. Предана Бельскому, как отцу родному. По слухам, является для него почти приемной дочерью и считается членом семьи. Попытка подкупа обречена на провал со стопроцентной вероятностью.
– Почти приемная дочь? – вопросительно поднял брови Козин, – Это как?
Глобус в ответ неопределенно мотнул лысиной.
