скачать книгу бесплатно
да лес, куда ни глянь.
Остановился путник где бы?
Но дом тот звался – домом хлеба:
Нянь дома (хлеб на коми – «нянь»).
Тянулись к людям сосен ветки.
Железную тянули ветку,
открыли станцию, вокзал.
И этот труд был в радость людям,
посёлок рос, и сколько судеб
в единый узел он связал!
Он вскоре превратился в город,
холмы украсив и угоры,
хоть шла беда за ним в сугонь —
в дома врываясь, хуже вора,
постройки свёл на нет огонь.
Ты возрождалась птицей Феникс
из пепла и, не зная лени,
лишь добавляла красоты.
А скольких вынянчила ты
и проводила в путь-дорогу!
И сердцем, устремлённым к Богу,
молилась ты за всех, как мать.
И в пруд смотрелись стены храма,
и мы тебе шептали «мама»,
когда случалось уезжать…
Здесь всё вокруг любовью дышит,
а красные крутые крыши
плывут из сказок или снов…
И поезда стучат на стыках,
а ты стройна и светлолика,
и сердце зачастило вновь…
У причала, где дым горьковатый
У причала, где дым горьковатый,
Ожидали отплытия мы.
Дул норд-ост, и наш домик дощатый
Рвался в небо, махая дверьми.
Взбунтовалась, взыграла Печора,
Дальше нас не повёз пароход,
Значит, в лодки погрузимся – в доры,
Практиканты – привычный народ.
Мы ещё поработаем в тундре,
Загоняя оленей в кораль,
И начальник нам крикнет: полундра, —
Мол, ребята, домой не пора ль?
А в домишке, где стол и скамейка,
Пахнет затхлостью и табаком.
Тут без печки попробуй согрейся,
Коль от двери несёт сквозняком!
В уголке, где дырявые сети,
Я приткнулась на жёсткий топчан,
И сквозь дрёму студил меня ветер.
Или кто-то коснулся плеча?
Мужичок, очевидно, из местных
Что-то тёплое мне говорил…
А потом, вместо слов бесполезных,
Куртку снял и мне ноги укрыл.
…Мы вспорхнули, пролётные птицы,
Покидая наш ветренный кров,
Что, казалось, стоял на границе
Двух, почти параллельных, миров.
А на Севере нашем
А на Севере нашем всё полои да курьи,
У избушек, как в сказке, ножки выросли курьи.
Всё холмы да угоры, всё речушки да р?чьи,
Воды тёмные скоры, а названья – певучи.
То ли бор, то ли рада, то лоза, то олёшник,
Сердцу девы отрада – сарафан да кокошник.
И царевич Иван здесь не грустит простодушно,
Ведь у каждого камня ждёт царевна-лягушка.
Здесь резвятся русалки средь озёрных урочищ,
А ромашки-гадалки вам любовь напророчат.
В тёмных глаз твоих омут так хочу посмотреть я,
Приведёт тебя к дому не тропа, так веретья.
Здесь всегда тебе рады и не скажут «подвинься»,
Будь ты с Пинеги родом иль с Мезени,
с Подвинья.
Здесь везде угороды и не ставят заборы,
Вот наедет народу – открывайте заворы!
Привезут вороные прямиком да в усадьбу.
Приезжайте, родные, на весёлую свадьбу!
Послушать тишину или поход за клюквой
Я пришла в этот лес подышать тишиной,
Жаровицею жаркой наполнить ведёрко
И осенний настрой ощутить надо мной —
В журавлином «курлы» над пустынным озёрком.
Только нет тишины. Удалой «алканавт»
С кем-то громко ругался, руками махая.
И когда, наконец, прикорнул он в кустах,
Я подумала: жизнь-то – она неплохая!
Но, увы, огласилось болото опять
Танцевальным крутым, зажигательным ритмом:
То с мобильными клюкву пришли собирать
Две девчонки (да кто-то уже и звонит им).
Стал округе доступен весь их разговор
(Громкой связи за это большое спасибо)!
Но вдали уже кто-то затеплил костёр,
И подружками тотчас же сделан был выбор.
И подумала я: наконец-то смогу
Насладиться в лесу тишиной листопада!
…Только тут принесло – нет, не бабу Ягу,
Но собачки с ней были – исчадия ада!
Так носились со скоростью ветра они
Бочажинами, брызги вокруг поднимая,
Затоптали всю клюкву, гони не гони,
Оглашали болото пронзительным лаем!
Две огромные пасти дышали в лицо,
А расслабиться стоило лишь на минутку,
Как уже опрокинуто с клюквой ведро, —
Стало как-то в лесу неуютно и жутко…
Лишь наполнив корзину, хозяйка ушла,
Вместе с ней, наконец, унесло пустолаек.
Стало слышно, как дождь шелестит по стволам.
В небе ж – клик журавлиный и – стая за стаей.
Всё же есть здесь загадка, тут всё – неспроста!
С сожаленьем покину я «тихое место»,
Где чудак из кустов, отоспавшись, восстал,
Чтоб меня поприветствовать дружеским жестом.
Лесное урочище
В месте слияния Горной и Чернозёрки
славно рыбачить, в лодке уплыв на зорьке.
Здесь, где в лесу встречаются две реки,
быстро течение, омуты глубоки.
Ночью в лесной избушке так сладко спится.
Утром проснёшься, спустишься вниз умыться,
а из воды – кувшинки, одна за другой!
Будут за солнцем следовать день деньской.
Здесь, где в одну сливаются две реки,
быстро течение, омуты глубоки,
воду от солнца хранят сердцевидные листья,
кто-то скрывается в зарослях стрелолиста,
кто-то глядит на тебя сквозь забор тростника,
чья-то качает лодку твою рука…
Жёлтых кубышек больше одной не рви —
ты водяных с русалками не гневи,
ласковым словом их попроси об этом,
корень кувшинки – лучший для амулета.
Даст тебе сил оберег, одолень-трава,
лишь заговорные произнеси слова.
Здесь, где в лесу встречаются две реки,
быстро течение, омуты глубоки.
Свечи кувшинок качаются на волне,
ровно в семь вечера спрячутся в глубине.
Хватишься позже – нет уже ни одной,
только полощет волосы Водяной,
смотрит Русалка сквозь заросли тростника,
чья-то качает лодку твою рука…
В месте слияния двух полноводных речек
только оглянешься – а наступает вечер.
Введеньев день
На уснувших реках – толстое ледение,
За собою зимушку привело Введение.
Хоть снега обильные – да дороги гладкие,
Будет нынче ярмарка с пирогами сладкими.
Застучит сердечушко: кончилась распутица,
В дальний путь отправимся с первым же попутьицем.
Съедемся на ярмарку праздновать Введение,
Шаль куплю цветастую всем на заглядение.
Хорошо проехаться полем да лесами!
На Введенской ярмарке покупаем сани.
Масленица
Вот и завершенье Масленой недели.
Ну-ка, кто сегодня чучело не делал?
Притащили сена, и платок, и платье.
