Сказки Красного камня

Сергей Галикин

Сказки Красного камня

Они сидели рядышком на чуть скользком от вековых поцелуев волн и красном от времени плоском камне и его правая рука ладонью вниз лежала на его еще теплом от долгого тропического дня теле. Левая рука чуть касалась ее голой талии и слегка приобнимала ее, по-юношески очень робко, только кончиками пальцев.

Их пятки были в море и море сегодня решило не отпускать их туда, в веселые скопища гремящих весельем и музыкой ресторанчиков и бунгало, сияющих от миллионов разноцветных огней эстрад и кафешек и тысяч-тысяч беспечно веселящихся людей.

Море все решило сегодня само, за них.

Она равнодушно смотрела на угасающий морской закат и его маленькое далекое солнце, сомкнув полные губы, слушала его, чуть склонив голову с мокрыми волосами набок.

–Ты знаешь… Лолита. А ведь это все верно, правильно. Жизнь ведь правильно распорядилась с… нами.

–Что правильно, Серджио? – она лукаво улыбнулась и снизу вверх, бросив черную волну своих волос в океан, широко раскрытыми глазами посмотрела на него.

«Ах, как же ты поседел, Серджио… И куда ж девался тот скромный черноволосый мальчик, так наивно бросившийся ухаживать за мною… Сорок лет назад. Сорок лет!»

–Да все верно. Мы бы никогда не были с тобой счастливы, сведи нас тогда судьба.

–Не были бы счастливы… Отчего же, милый мой… друг? – она уже с нескрываемым женским любопытством, так же снизу вверх, впилась в его в полуприкрытые от свежего ночного бриза глаза и как бы невзначай взяла в свою маленькую ладошку его левую ладонь и покрепче прижала к своей еще мокрой от купания в ночном океане талии.

Он долго молчал, чуть заметно шевеля губами, будто что-то повторяя про себя. Казалось, он наслаждается своим молчанием. Тихо проговорил, туда, в догорающий закат, не поворачивая головы:

–Невзрачный, со шрамом на лице, невысокий паренек… И первая красавица университета. Ты слишком красива, а я слишком ревнив. Мы бы только мучили друг друга! И ничего хорошего такой брак не сулил бы. Ни тебе, милая, ни мне!

Уставшее за целый день море, засыпая под тихий шум волны, ласково шептало свои вековые песни, обнимая и щекоча их лодыжки. И от этого не хотелось грусти. И воспоминаний.