скачать книгу бесплатно
Я поняла, что женщина оценила моё предложение оплатить по срочному тарифу.
– Спасибо! Если не удастся прикупить швейную машину, то я ещё не раз к вам загляну.
Я вышла из ателье, глубоко вздохнула свежий воздух с лёгким дуновением тёплого ветерка, пошуршала носком сапожка опавшие с деревьев жёлтые листья и направилась в сторону парка, на выходе из которого, наискосок, находился магазин «Промтовары», где мне необходимо было купить резиновые сапоги.
Парк-это звучало гордо, скорее – сквер с естественным ландшафтом: никаких декоративных посадок, небольшая детская игровая площадка, летняя танцплощадка для молодёжи, фонтанчик, скамейки вдоль центральной дорожки, на спинках которых нацарапаны имена, видимо влюблённые послания подростков, и пара статуй рабочего и крестьянки, каждый из персонажей расположился в отдельности сам по себе, но с молотом и серпом. Весьма оригинальная «композиция»!
Магазин располагался в угловом здании, центральный вход которого был под углом, как корма корабля. Здание можно было назвать архитектурным объектом: колонны по бокам центрального входа, навесной небольшой балкон над дверью, а к самой двери вели высокие ступеньки с резными деревянными поручнями по бокам, тоже исцарапанные местной молодёжью.
Моему взору предстал скудный выбор как верхней одежды, так и обуви, просто не за что глазу зацепиться. Неужели кто-то покупал эти вещи? Ну, может быть женщины 50+, для молодёжи же в ассортименте не было абсолютно ничего. Резиновые сапоги «унисекс» (уверена что в то время это слово в городке никто из местного населения не знал) моего размера были, но такие страшнючие с широченным голенищем, куда я могла бы впихнуть обе мои ноги вместе с широкими брючинами… Я не сдержала смешок, представив себе эту картину. Эх, пока не вышла на работу, придётся завтра съездить в областной центр за сапогами да и ткани посмотреть, хорошо что до центра ходил маршрутный автобус каждый час, да и расстояние в 35 км не пугало.
Я опять шла через парк в сторону пристани, шурша листвой, ни одной живой души не встретив. Издали увидела библиотеку- двухэтажный деревянный старинный дом казался лёгким и воздушным, так как почти всё дерево было украшено резьбой и обжигом. Я подошла поближе рассмотреть эту резьбу в деталях- удивительно какая сложная работа: и сквозная, и глухая (рельефная) и скульптурная, а какие уникальные элементы и узоры! Не дом, а образец прикладного искусства. Если в Левобережье есть ещё такие дома, то хотя бы ради любования ими, я буду сюда приходить.
Я вошла внутрь, зазвенел колокольчик.
Услышав звон колокольчика, со второго этажа спустилась молодая, статная, темноволосая, кареглазая женщина, она улыбнулась, и от милой улыбки озарилось всё её лицо. «Какая же красавица», – подумала я.
Мы поздоровались, говор у неё был без протяжного «окания», но всё равно изредка проскакивала местничковая манера построения фраз.
– Хотите записаться в библиотеку? Добро пожаловать! У нас хороший выбор книг и большая подборка журналов и газет.
– Да, хочу записаться и взять пару книг, но у меня паспорт сдан на прописку, справка из отдела кадров Вас устроит?
– Да, разумеется. На комбинат приехали? Вы- первая из приезжих, кто заглянул к нам в библиотеку. Сейчас молодёжь мало читает, в основном – дети и люди в возрасте. Вас что интересует конкретно, какая литература?
– Для начала я бы посмотрела зарубежную, можно?
– Разумеется, проходите в зал направо.
Я нашла на стенде роман Джорджа Элиота «МиддлМарч». На самом деле автором романа была женщина Мари Энн Эванс, но она решила взять себе мужской псевдоним, так как женщине на писательском поприще было сложнее пробиться. Про этот роман в нашей группе парижской школы искусств был жаркий спор, но я так и не удосужилась его прочесть, потому что в тот момент готовилась к сессии московского института. Меня удивило что роман был переведён на русский язык, и я всего за пару минут нашла книгу на пыльной полке библиотеки маленького провинциального городка. Да, книга была невостребованной – в конвертике, приклеенном на внутреннюю сторону обложки, на специальном листке учёта не было ни одной фамилии. Ещё минут 15 ещё я осматривала полки, не нашла «Сагу о Форсайтах» Голсуорси, которую не дочитала во Франции, и спросила библиотекаря имеется ли у них этот роман.
Она заглянула в картотеку и сказала что книга на руках, я попросила поставить меня на очередь, она оформила заявку.
После этого мы познакомились. Она представилась Натальей Леонидовной, но сказала, что просто «Наталья» ей привычнее слышать. Я назвалась Линой. Наталья пригласила выпить чай из самовара, я не отказалась, но мелькнула мысль: ” Они что ли всех приглашают на чай»? Позже Надя сказала мне, что это просто жест вежливости и не обязательно соглашаться. «Надо запомнить», – подумала я.
Чай был великолепен, разлит традиционно по-русски в чашечки на блюдечке, да с сушками-баранками в плетёной корзинке. И я подумала что в следующий раз приду в библиотеку со своими угощениями.
На Правобережье я вернулась уже под вечер. Так пролетел мой первый будний, хотя и нерабочий, день. Оказывается я устала и от беготни туда-сюда, и от общения с новыми незнакомыми людьми.
После ужина, приготовленного Капой, мы обсудили все мои события и встречи. Надя посокрушалась что я не нашла ни ткани ни сапог и сказала: «Не вздумай резать свои брюки! Если завтра едешь в центр области, то зачем резать хорошую вещь? Походишь пару дней и в моей юбке, а в ателье вернёшься с купленной тканью».
Пожалуй она права, брюки мне пригодятся на холодную зиму. Надя пролистала выбранный мною роман и попросила не возвращать его в библиотеку после прочтения, так как тоже хочет его почитать.
– А кто сегодня работал Татьяна или Наталья? – спросила она, – хотя могу сама догадаться: Наталья! Татьяна до обеда работает в городе, а затем едет в сельскую библиотеку. Наталья же -заведующая, работает полный день, она в Москве училась на «библиотечном и архивном деле», мы знакомы шапочно.
Я поняла что все коренные жители так или иначе знают друг друга, даже с противоположного берега Волги, которая разделяет не только сам город на две части, но и людей на тесные и «шапочные» знакомства.
Утром я проснулась на час раньше, чем Надя, так как поликлиника начинает работать с 8 утра, и мне хотелась побыстрее завершить медицинский осмотр, чтобы успеть до обеда побывать в областном центре. Вся процедура осмотра была формальной, заняла не более 30 минут, за это время листок-бегунок подписали терапевт, стоматолог и лор. Минут за 10 я дошла до автостанции, купила билет на междугородний рейсовый автобус, который по утрам курсировал через 40 минут, а днём реже – через каждых полтора часа. Романовск Приволжский удобненько расположился между двумя крупными городами, прямо по центру маршрута, и поэтому жители провинциального городка не были отрезаны от «большой Земли»: на право пойдёшь- культуру найдешь, налево пойдешь- престижные технические вузы найдёшь (авиационный и мореходное училище).
Начался моросить дождик. Я была без зонта, а вместо куртки – толстый белый свитер, который, конечно же, от дождя не спасал. Я села на скамью под козырёк остановки, посмотрела на часы: ровно 9.00, по расписанию автобус должен подойти через 10 минут. Я задумалась как удобнее построить план на день, чтобы был наилучший коэффициент отдачи.
На мокром асфальте заскрипели тормоза, и я увидела резко затормозивщуюся Волгу (ГАЗ-21), дверца со стороны пассажира открылась, и из автомобиля вышел директор комбината Царьков Сергей Петрович.
– Утро доброе, Ангелина! В Центр? Садитесь в машину, я еду туда же в областной исполком.
Я засмущалась. «Удобно ли?» -мелькнула мысль.
– Садитесь, садитесь! Похоже что дождь усиливается, и автобус может существенно задержаться: асфальт мокрый, по правилам безопасности скорость пассажирских автомобилей резко снижается. Он открыл переднюю дверцу и указал жестом, а сам сел на заднее сидение.
– Это мой водитель Николай Николаевич Николаев- у нас здесь масло всегда масляное, – засмеялся директор, – у него Николаи в семье даже не в трёх, а в четырёх поколениях.
«Какой балагур!» -подумалось мне.
Николай быстро, но с любопытством взглянул на меня и произнёс:
– Бонжур! Шерше ля Фам! Это все мои познания французского языка, так что пардоньте…
– Пардоньте, уж, его силь ву пле («пожалуйста»), – добавил директор, – парень по-своему хотел произвести впечатление.
Я улыбнулась, оказывается даже водитель директора немного в курсе моей биографии, но… хотя… может быть директор только что, увидев меня на остановке, сказал Николаю: «подберём-ка нашу новоявленную француженку». Уже поняв какой шутник директор комбината, «наверное именно так всё и было», – решила я.
В областном центре они высадили меня возле универмага. Сергей Петрович сказал, что если у меня дела только часа на два, они смогут меня подобрать здесь же. Я поблагодарила за предложение и ответила что вернусь автобусом, так хочу погулять по городу. Дождя, слава всевышнему, здесь не было.
Не буду описывать все похождения по магазинам. Резиновые сапоги, женская модель чешской фабрики Бати, с невысоким трапециевидным каблучком и даже с замочком-молнией на голенище, после увиденного ранее «унисекса», произвели на меня более, чем просто приятное впечатление. Да и цена на них была довольно высокая, наверное именно поэтому они были в свободном доступе. С тканями было сложнее – впустую обошла несколько магазинов, пока в одном из них продавец, измерив меня оценивающим взглядом, не посоветовала мне специализированный магазин «Ткани». Здесь я приобрела шерсть и плотное хлопко-льняное полотно «а ля джинса» на две юбки, шёлк и хлопок на две блузки и одну рубашку и драп густого вишнёвого цвета на зимнее пальто, пошив которого мне предстояло заказать, так как тёплой зимней одежды в моём гардеробе не было вообще, кроме коротенькой шубки-курточки из искусственного меха и демисезонного лёгкого полупальто. В магазине, торгующем бижутерией, я увидела оригинальные деревянные крупные пуговицы с ручным обжигом узоров на них, я представила как покрою их вишнёвой краской и заново затонирую обжиг, будут чудеснейшие пуговицы для зимнего пальто. «Я художник-я так вижу!»
Вернувшись в Романовск Приволжский, я ещё успела попасть на Левобережье, за полчаса до закрытия ателье.
Закройщица тётя Зоя, я узнала её имя от Нади, встретила меня широкой улыбкой, на этот раз она была в рабочем халате с карманами, на которые были наколоты несколько десятков иголок с разноцветными шляпками-шариками (ими скалывались ткани на модели или манекене) и с измерительной мягкой лентой, висящей на шее.
– Никаких раскроенных деталей я Вам не принесла, так что не буду отбирать ваш хлеб, но эскизы моделей сейчас набросаю, если Вы дадите мне свой рабочий блокнот и карандаш.
Я ловко одним размахом карандаша нарисовала эскиз юбки: от талии и до середины бедра заложены и отстрочены складки, от середины бедра складки «стекают» в свободном падении. Пояс широкий, с внутренней флизелиновой вкладкой для придания жёсткости, прилегает вплотную, сзади на поясе и ниже его – втачной замочек, спрятанный под накладной шов. Тётя Зоя изумленно смотрела на эскиз:
– Да я таких качественных рисунков и в журналах не видела! А длину юбки какую пустим?
– Длина на два пальца ниже колена. Это первая юбка, она приоритетная. Со второй можно не спешить.
Я нарисовала эскиз юбки-шестиклинки, все клинья скроены по косой, с неравномерным расширением трапецией, сшиваются швами наружу, затем края оверложиваются, загибаются внутрь и пристрачиваются декоративным (запошивочным) швом отделочной ниткой, как обрабатывается, например, планка на карманах джинс.
Готовую юбку я собираюсь выбеливать в специальном растворе, скрутить в жгут и выварить в красителях для придания эффекта «варёнки».
Тётя Зоя слушала меня раскрыв рот.
– Ох, дочка, тебе легче-то машинку швейную купить, чем носить-то нам такие заказы. Пока я шью твою 6-клинку, можно три других заказа выполнить, – тётя Зоя незаметно перешла на ты, как до этого и начальник отдела кадров Анна Кузьминична.
– Я понимаю что у вас спущенные сверху расценки, но я же уже предлагала Вам взять работу, как надомница, это же не запрещено? Я заплачу сколько Вы посчитает необходимым.
– Хорошо, лады. 6-клинку я оформлю сейчас в работу ателье, а юбку в складку возьму домой, коле она спешная.
– Отлично. Если так дела пойдут, то ждите меня с заказом блузок и пальто. Мастер верхней одежды у вас в ателье есть?
– У нас замечательный мастер-закройщик и швей в одном лице Собачкин Егор Фёдорович, к нему очередь загодя, записать-то?
– Буду благодарна.
– Ну и ладненько, дочка, давай замерю тебя.
Она вздохнула:
– Что ж ты, дочка, худюща така? кости да кожа. Рожать- то как будешь с таким весом?
– Были бы кости, а мясо нарастёт к тому времени, -отмахнулась я.
– Ну дай бог, дай бог! Не кормила тебя матушка в ПарЫжах, вон наши то девки – кровь с молоком.
– Да-да, – поддакнула я, – на ваших вечных макаронах да супчике на рыбных тефтелях из баночки жестяной, не только кровь будет с молоком, но и молоко с кровью у кормящих мамочек от недостатка витаминов и протеина, продуктов то у вас шаром покати хоть здесь, хоть в области – с Москвы тяжеленные сумки везёте надрываетесь.
Не знаю почему меня так прорвало, неужели меня так задела фраза про «кости и кожу» и я обрушила своё возмущение на женщину, которая всего лишь пожалела меня? Ну нет, вроде как своим весом я вполне удовлетворена.
– Извините, тётя Зоя, это я так по-свойски, наверное за мамку свою, которая не кормила, заступилась неумело.
Возвращаясь из ателье, я опять приостановилась у здания библиотеки, подняла голову и рассматривала широкий карниз над окном. Эх, в следующий раз надо прийти с альбомом и карандашами и зарисовать эти узоры.
Быть или не быть? Кем быть?
Итак, со всей бумажной волокитой перед зачислением на работу я справилась за два дня, осталось только заселиться в общежитие, но ещё несколько дней я поживу с Капой и Надей, тем более что они настаивали на этом, а в субботу обещали помочь мне с переездом – с чемоданами, сумками и с обустройством на новом месте.
В среду ровно в 9 я была в кабинете начальника отдела кадров.
– Утречко доброе, Ангелина Витальевна, – Анна Кузминична опять перешла на «Вы», – Сергей Петрович просил его подождать, будет минут через 10.
Я сняла с себя летнее джинсовое пальто, приталенное, удлинённое, в отличие от тех коротких плащей и пальто, которые носила здешняя молодёжь (меня удивлял этот их местечковый стиль – длинная юбка, но сверху – короткое пальто, которое выглядело кургузым в этом случае), повесила пальто на вешалку-стояк в углу кабинета и села на стул.
– Чай будете? – спросила Анна Кузьминична.
– Нет, спасибо! – поспешно ответила я, вспомнив реплику Нади по поводу знака вежливости.
Из коридора послышался громкий голос директора:
– А я говорю нет у меня таких средств, все они давно рассчитаны и распределены, обратитесь в горисполком, у них должны быть специальные фонды.
Дверь открылась и Сергей Петрович вошёл в кабинет один, оставив своего собеседника за дверью.
– Доброе утро всем! Итак, Анна Кузьминична, что там у нас с подходящими вакансиями?
Анна Кузьминична подготовилась, выписав себе информацию:
– Инженер-технолог в отдел Пузикова, кстати, там же работает и сестра Ангелины. Химик-технолог в красильный цех. Заведующий химической лабораторий. Мастер ткацкого производства – Ольга Николаевна уходит в декрет через пару недель. Диктор узла связи. Секретарь Комсомольский организации- Георгий Сергеевич дорабатывает последние дни перед переводом в обком комсомола. Это всё по ИТР-вакансиям.
Директор забарабанил пальцами руки по столу:
– Так-так… Ангелина Витальевна, ну что скажете?
– Мастер ткацкого производства- это мне интересно. Можно поподробнее об обязанностях и заработной плате?
– Видите ли, Ангелина Витальевна, мастер- это профессия для специалиста с профтехучилищем или тексильным техникумом в лучшем случае, плюс стаж работы в производстве, я бы сказал что мастер- это рабочий высшей квалификации, должность не для человека с высшим специализированным образованием. Вот начальник цеха или заместитель – это соответствует вашему образованию, но обе эти должности у нас заняты, да и молоды Вы для таких должностей. Химик-технолог – Вам бы подошла должность, а там дальше года через два-три можно говорить и о карьере роста до начальника цеха. Так что в отдел главного технолога поближе к сестре – это лучший и самый адаптированный для Вас вариант на данный момент из всего вышеперечисленного, кроме одного ещё пунктика, если не боитесь трудностей… Кстати, а в горкоме комсомола Вы ещё не были?
– А разве я должна была там быть? – удивилась я, – на комбинате же есть своя комсомольская организация и, думаю, несколько небольших первичных в каждом отдельном цехе? На комсомольский учёт надо же вставать здесь по месту работы, а не прыгать через голову, насколько я понимаю.
– Вот в этом Вы вся, Ангелина Витальевна, 2—0 в Вашу пользу. Но дело в том, что секретаря комсомольской организации нашего комбината переводят на повышение в обком, и горком комсомола ищет ему достойную замену, должность освобождённая.
– А разве секретаря назначают, а не выбирают? Разве комсорг- не выборная должность по принципу демократического централизма снизу доверху? Я, конечно, не сильна в этой иерархии власти, но в школьные годы была комсоргом школы и устав на тот момент отлично знала. Конечно, с такой масштабной организацией свыше 500 человек я никогда не сталкивалась.
– Должность секретаря комсомола у нас на комбинате освобождённая, а значит человек получает зарплату, которую ему выплачивает лично комбинат, поэтому руководству комбината, как и горкому комсомола, совсем не безразлично кто займёт это место. Да, должность выборная, но кандидата на эту должность выдвигает отнюдь не общее комсомольское собрание со всеми членами организации, а только заседание комитета или бюро. Ну а заседание комитета – это комсорги цехов и отделов, максимум 7 человек. Естественно, комитет подотчетен секретарю комсомольской организации комбината, а он в свою очередь – горкому ВЛКСМ. Ваша кандидатура уже обсуждалась в эти последние дни у нас в кулуарах на комбинате – мы же получили вашу характеристику и соответствующее рекомендательное письмо. Вы – правильная, политически-грамотная, образованная, с широким кругозором, имеете опыт комсомольской работы, умеете отстаивать свое мнение. Другой такой кандидатуры у нас просто нет.
– Позвольте не согласиться. Есть у вас на комбинате подходящая кандидатура: и политически-грамотная, и образованная, и с широким кругозором, и с опытом комсомольской работы побольше, чем у меня – Трепова Надежда Борисовна, инженер-технолог из отдела Пузикова Андрея Петровича.
– Ангелина Витальевна, что Вы делаете со мной, пожалейте мои седины, 3—0 в вашу пользу. Именно её мы и готовили к этой должности, именно по этой причине и на конференцию в Москву была послана именно она. Да, Трепова рассматривалась как самая лучшая кандидатура до тех пор, пока у меня в кабинете не появились Вы, Ангелина Витальевна. Внутренний стержень у Вас крепче, культура шире, Вы – разносторонняя, умеете отстоять своё мнение, притягиваете людей к себе своей внутренней энергетикой. Вам по силам всколыхнуть тихое болото, повести молодёжь за собой. Соглашайтесь! Ну не ляжет к душе- подадите на самоотвод, насильно мил не будешь.
– Ох, сколько дифирамбов, Сергей Петрович! Держу пари что половина из них была написана в том рекомендательном письме – видимо отец мой очень постарался. Не знаю смогу ли я. Это всё совершенно другая сфера, к которой я не готовилась, Сергей Петрович!
– «Нам бы только ночь простоять да день продержаться», помните у Гайдара? Так что утро вечера мудренее. Пойдёмте в кабинет комсорга, познакомлю, он в курсе всего и более подробно расскажет о всех тонкостях. Кстати, наши кабинеты рядом через дверь, так что есть перспектива быть соседями по палате номер 6, – опять забалагурил директор.
Кажется я начинаю привыкать к его манере общения.
Мы поднялись на второй этаж, директор открыл дверь кабинета комсорга и пропустил меня вперёд:
– Ну что, Георгий Сергеевич, вот пришли ставить на комсомольский учёт нового члена нашей молодёжной организации – Ожегова Ангелина Витальевна.
После этого директор оставил нас вдвоём.
– Очень рад, входите. Чай или кофе?
– Чай с удовольствием, – ответила я и покраснела, вспомнив пояснение Нади.
– С лимоном?
– Спасибо, но просто чай, если есть, то зелёный.
– Ангелина, я людей насквозь вижу. Нам Вас сам Бог прислал.
– А чем не устроила Надежда Борисовна? – по-прежнему не могла успокоиться я, – она бы была на своё месте, а так, получается что я чужое занять собираюсь.
– Надежда – она наш казначей, прекрасный безотказный исполнитель, может организовать какое-то мероприятие типа субботника или спортивного соревнования, но она – не лидер, не инициатор каких-то идей, начинаний и перемен. Но была и по прежнему может быть хорошим помощником и даже правой рукой. И потом, думаю для Вас не секрет, у неё в биографии есть тёмное пятно… хотя дети за отцов и не в ответе, но тем не менее отец у неё судимый и числится где-то в бегах, в горкоме не утвердили бы кандидатуру Треповой, несмотря на то что сама Надежда Борисовна – прекрасный человек и достойный комсомолец.
– Да уж, насели вы на меня с двух сторон. Неожиданный поворот. Не знаю смогу ли, оправдаю ли ваше доверие, моё ли это.
– Завтра вместе пойдём в горком, после горкома возьму Вас собой в областной центр, с завтрашнего дня там проводится семинар для только что избранных комсоргов – я тоже веду несколько занятий, послушаете лекции, поизучаете устав, ряд документов – то есть теоретически подкуётесь, я лично возьму над Вами шефство. Ну не Боги же горшки обжигают! А с вашими способностями и кругозором вообще сомневаться не стоит.
