скачать книгу бесплатно
Кроме того, почувствовал некоторое изумление. Здесь, в парке, по идее, костра быть не должно. Тем более что в огне плавились дымом не листья, а приятной округлости поленья.
Прекрасно помню, вышел на простор из духоты ресторации, утомленный излишком жидкости. Решил от нее избавиться на свежем воздухе. Ну не любит моя слабоцивилизованная душа маленькие помещения. Освободился. И вдруг почувствовал, что теряю сознание. Еще успел подумать, как бы в плоды своей жизнедеятельности не грохнуться. И все.
Сижу у костра. С мутантом. Не великий я знаток рас, но складывалось у меня подозрение, что таких вот авантажных дядечек по улицам нашего города ходит исчезающе мало.
Щипать и колотить я себя не стал, просто сунул палец в костер. Обжегся. Не сплю.
А мужчинка сидел напротив, абсолютно на меня не реагируя. Пора было вступать в контакт.
– Здравствуйте, – вежливо пожелал я.
Странный негр открыл глаза. Они у него желтого цвета оказались. Очень, повторюсь, импозантный мужчина. За таких, наверное, рекламщики режутся.
Посмотрел он на меня с некоторым удивлением, недоуменно можно сказать. Не того, похоже, ожидал. И с интересом стал разглядывать. Мне вообще-то интерес к моей персоне нравится, но лучше, когда его проявляют представительницы прекрасной части человечества.
– Извините, пожалуйста, что отвлекаю. Но вы не подскажете – где я? – попытался прояснить ситуацию.
Мой визави посмотрел на меня уже недовольно.
– Кто ты? – спросил.
– Мои родители... – вежливо начал я, и вдруг как будто прямо в мозг меня ткнули иглой. Очень больно. И вместо того чтобы представиться, я выдал следующую фразу: – Ты что, не узнал меня?
От собственной наглости я слегка онемел, но, как человек самодостаточный, быстро справился с интеллигентским комплексом скромности и все же представился.
– Ильханом меня назвали, – продолжил я прерванную фразу. А боль куда-то ушла.
Темнолицый с подозрением глянул на меня, недоверчиво крутнул головой и вдруг, подняв к глазам какое-то каменное украшение, стал внимательно его разглядывать. Опять посмотрел на меня. Сообщил:
– Быть того не может.
Ситуация мне нравилась все больше и больше. Смущало только одно. Где я нахожусь? Самое веселое было в том, что следов алкогольной интоксикации не ощущалось. Хотя выпил немало. И тишина. Я все понять не мог. Чего не хватает. Не хватало шума города, к которому привык с младых годков. Очень было тихо. Очень.
А лицо седого приняло расстроенное, почти обиженное выражение. Он еще раз очень недовольно покрутил головой. Потом достал трубку великанских размеров, ухватил веточку из костра, раскурил свой курительный агрегат. Окутался облаком дыма.
Молчание его начинало действовать на нервы, и в сознание стала закрадываться неинтеллигентная, крамольная такая мысль. А может ему по репе дать и уйти? Но другая часть того же сознания намекала, что куда идти – оно не знает. А я вместе с ней.
Еще и курить захотелось. Вообще-то я не курю. Но в сложные моменты интеллектуальных усилий люблю подпихнуть свой мощный мозг некоторой дозой никотина. Хлопнул себя по карманам и обнаружил, что карманов-то у меня нет. Пришло время оглядеться. И стали выплывать детали, ранее ускользнувшие от моего внимания. Во-первых, ладони. Ладони были, несомненно, мои. И кольцо было мое. И вечная траурная кайма под ногтями, за которую меня всегда попрекает мама, а теперь еще и жена. Ну не знаю я, откуда эта грязь берется. Чищу, чищу, а она все равно собирается.
А вот вместо рукавов любимой рубахи синего шелка руки покрывали теперь рукава кожаные, правда шикарной выделки. В чем я убедился, потерев их. Кожа.
Вообще-то могу сказать без ложной скромности, я мужчина в самом расцвете сил, мощный, рослый. У меня широкие плечи, я много что на них потаскал, в меру мускулистые руки, ими я много поднимал, махал, кидал, бил груши и не груши. Ноги у меня тоже весьма-таки, на них я ходил, бегал, прыгал, частенько ими дрался. Так что вообще-то я очень даже, если бы не одно «но». Последнее время уровень моего благосостояния несколько поднялся, а поскольку я, как всякий человек, слаб, то перед некоторыми соблазнами устоять не могу. В общем, люблю я хорошую кухню. И в связи с этим, конечно же, не утеряв своей потрясающей ловкости, стал ваш покорный слуга, скажем так, не очень гибким в талии. Современники Петра Великого назвали бы меня мужчиной осанистым, вульгарные же современники говорят, что я пузат.
Так вот, когда я глянул вниз, плода моих двухлетних усилий не было. Я был поджар, как лет пятнадцать назад.
А вот в туалете моем было, пожалуй, чересчур много кожи.
Торс плотно охватывал жилет, украшенный двумя рядами каменных пуговиц. Вроде глубокого синего цвета. В камнях я вообще-то не дока и, собравшись разглядеть эту пуговицу, возможно чуть сильнее, чем надо, а может и в самый раз, дернул ее. И в ладонь мне рукоятью вперед скользнул нож. Небольшой, аккуратный. Недлинный, в полторы ладони черненый клинок в форме сильно вытянутого, слегка закругленного треугольника с односторонней заточкой. Вытянутые вперед усики ловушки на гарде. Синий камень в перекрестье. Рифленую удобную рукоять венчает такой же. Пуговица. А ножик удобный. И кинуть, и подраться. О том, что ножик не декоративный, указывали затертые, но заметные зазубринки на клинке. Повидавший. Убрал я его.
А вновь обретенную талию охватывал широкий пояс с очень сложной пряжкой.
Дальше его – кожаные брюки, заправленные в сапоги. Правое голенище слегка жмет, да и левое. А в них такие же почти ножички, но побольше, потяжелее.
И в левом рукаве неудобство ощущается. Расстегнул манжет, а оттуда, спрятанный широким рукавом, мне еще один синим глазом подмигивает. Мне прямо за правую руку обидно стало. Все конечности охвачены, а она? Зря обижался.
Цыганствующий ниндзя какой-то. Говорила мне бабуля. Плохо вести себя будешь, цыгане украдут. Не прошло тридцати лет – украли.
Пока я осматривался, афро-американец меня своим тигриным взглядом буравил. Пусть смотрит, мне не жалко. Не смутишь нас, гад желтоглазый.
Наконец он решил прервать свой индивидуальный заговор молчания.
– Ну если так получилось, давай знакомиться. Я – Тивас. Великий Маг и Колдун, – представился он.
– Душевно рад знакомству, – вежливо отозвался я.
А сам просто лопался от радости и счастья. Все сразу стало ясно. Он Тивас, Великий Маг и Колдун. У нас тут что, эксклюзивный дурдом для одного меня любимого? Похоже, перечитал фантастику. Под водочку-то глюки и пошли. Ведь воспитание я получал во времена давешние, советские. Точно знаю – маги и колдуны только в сказках бывают. Хотя вру. Помню, был период, когда они как из рога изобилия посыпались. В конце восьмидесятых. Один воду из телевизора заряжал, другой рубцы на расстоянии рассасывал, третий так и вообще мертвеца оживил. Радости было. Море.
Вообще-то читал, что с больными, психическими в смысле, спорить не надо, но поскольку был я, скажем так, слегка раздражен неожиданностью ситуации...
– А вы не подскажете, уважаемый Тивас, Великий Маг и Колдун, что я здесь делаю?
– А вот об этом у нас с тобой долгий, похоже, разговор будет. Чай, кофе?
– Лучше чай.
Дядька разлил из парующей баклаги что-то в баклагу поменьше. Да. Действительно, чай. Хороший.
– Курить?
– Не откажусь.
И он достал из той же баклаги пачку «Ротманс». Волшебный такой горшочек. Бросил через костер мне.
– А спички?
– От костра прикуришь.
Как мило. Великий Маг и Колдун знает, кто такие спички. А от костра я прикурил. Навык есть. Выжидательно уставился на собеседника и подарил ему лучшую из своих улыбок. Пусть поймет, что не зря старается, психологический контакт устанавливает. Вишь, хороший какой дяденька. У костра усадил, чаю дал, сигареткой угостил. Мы добро понимаем. Только вот на кой сдался нам этот афро-американец – не понимаем.
А он пусть на нашу белозубую улыбку смотрит и думает, что созрел папуас для контакта и от встречи с великой цивилизацией ждет только радостей в виде разноцветных стекляшек и железных скребков.
Чернокожий индеец с интересом на меня так поглядывает. С удовольствием даже.
– Хорошо держишься, – говорит. Улыбку мою, видать, оценил. – Не боишься?
– Боюсь. А чего? Ты мне, дяденька, скажи, кого бояться. Я и буду. А пока не знаю. Вот. Ситуация насквозь непрозрачная.
– Ты хоть осознаешь, куда попал?
– А ты мне расскажи.
– А психика как? Крепкая? – подкинул он мне очередной вопрос.
Мозг у меня хотя и неоднократно сотрясенный, но весьма функциональный, о чем я и сообщил.
– Концепция существования параллельных реальностей не шокирует?
Мама дорогая! Куда же меня занесло? Но виду не подал.
– Да нет, – говорю. – Скорее даже оскомину набила.
Врал я, конечно. Есть у меня одна страстишка, которая весьма регулярно приносит прибыль книготорговцам. Фэнтези. То бишь литературная сказка. Сказать, что обожаю, все равно что промолчать. Со страшной силой, можно сказать, прусь. Всю жизнь до зубовного скрежета завидовал всем тем, кто разными путями с целью геройствования в эти самые параллельные реальности попадает. Кто сквозь землю провалится, кто листик с заклинанием в книжечке найдет, кто амулет волшебный отыщет. А я вот до этой самой параллельности, похоже, вульгарно допился.
– Как видишь, не так трудно и попасть.
Вот насчет попасть – это он верно подметил. Попал я.
И тут этот злодей наконец признался:
– Особенно если человеку помочь. – И сразу, прерывая реакцию: – Хотя и случайно.
Ну ничего себе случайность. Подумал. И сразу озвучил свою точку зрения. Но с матюгами. А вот с этой формой арго мой собеседник оказывается был знаком. Потому как начал успокаивать.
– Эй, да не горячись ты так. Все поправимо.
Но когда увидел, что обычные увещевания не действуют, на мою порушенную психику такое матерное словопостроение обрушил, что у меня уши слегка подвяли.
Успокоил он меня, нечего сказать. Но и озадачил. Не может же Маг и Колдун, хоть и Великий, так нашим народным матерным владеть.
Видел я разных русских, но самым экзотичным был рыжий негр. Крашеный, правда, но рыжий. А таких вот не встречал.
– Ты пей, пей чай-то. Остынет, – заворковал заморский матерщинник.
– Вы, дяденька, издеваетесь или как? Разве не видите, что я сейчас нервным стану. Вы мне подробнее о параллельностях. Да и как попал я сюда? Как выбираться буду? Ну а поскольку Маг ты и Колдун Великий, какую тебе за возвращение службу сослужить надо? Но душу не продам, потому как не душа у меня, а сплошная кровавая рана, и живу я, как папа Мюллер. С порванным сердцем.
Развеселил я дяденьку колдуна. Сидит, хохочет. Причем ржет, как наемник. А ему по должности интеллигентно так подхихикивать положено. Ведь колдуны вроде как не физического труда люди. Субтильные такие, а этот нет. В семье не без урода. В семье колдунов, в смысле. Шея, как у борца, плечи, как перрон. Сидит. Веселится. А ведь у целого ряда моих знакомых, если бы они услышали про порванное сердце папы Мюллера из моих уст сахарных, очень бы побледнели лица. Очень.
Но отсмеялся он.
– Слушай тогда, – говорит.
И закатил мне лекцию. В деталях речь его я воспроизвести не смогу, но смысл передам.
Очень близки миры. Очень тонка грань между ними. И очень легко, оказывается, из одного мира в другой перейти. Эту параллельность, в общем-то, открыли черт знает когда. И также достаточно давно пришли к выводу о том, что проникновение из реальности в реальность не всегда взаимополезна. Частенько случается совсем наоборот. Бывает, что достаточно невинные существа, попав в иную реальность, обретают очень даже угрожающие для туземцев свойства. То же самое можно сказать и про идеи, вещи. Так что мысль о контроле за перемещениями возникла давненько. Ну и для осуществления этого контроля была создана соответствующая структура.
– И ты представляешь эту структуру? Так?
– Да. И зовут меня Сергей.
– А по батюшке?
Он белозубо улыбнулся.
– А выговоришь?
– Может, и не выговорю, а узнать интересно. Впервые такого вот Сергея встречаю.
– Ого. Да ты никак расист, – весело удивился он.
– Нет. Естествоиспытатель.
– Ладно. Сергей Идонгович Тивас. Доволен?
– Доволен. А звание?
– Надо же, какой въедливый, – опять удивился Сергей Идонгович. – Премьер-агент Института Парадоксальной Истории.
Обожаю этот прием. Он такой простой. Становишься таким идиотом-идиотом, и собеседник тебе, темному, все объясняет и объясняет, а потом даже не замечает, как растолковывает то, о чем и говорить-то не собирался.
Маг-агент наконец заметил промашку.
– Хитер, – добавил он в перечень моих положительных качеств.
– Не торопись. Дослушай. Существует абсолютно легитимная система переходов, контролируемая нашей структурой. Однако перемещения вообще абсолютно реальны и в принципе не настолько сложны, как может показаться с первого взгляда. Кроме того, возможны абсолютно спонтанные перемещения. В общем, головной боли хватает. Но самое отвратное, что может быть, – это ученые. Всякие причем. И дипломированные, и самоучки, всякие колдуны и маги. Гении! Вот они у меня где сидят, – стукнул он себя по загривку.
Наконец на его бесстрастной физиономии проявились хоть какие-то элементы эмоций. Мне аж полегчало. Очень уж был невозмутимый.
– Слушай, Тивас, так это что, так вот просто? Взял и перешел?
– Нет, не так. Но в общем-то ничего сложного. – Тут он замолчал. Подумал. – Хотя... Если у человека есть некоторое количество воображения. – Он опять замолчал. – Ты в детстве на облака любил глазеть?
– Естественно. И сейчас люблю.
– Ничего естественного. Для большинства это абсолютно глупое времяпрепровождение. Так вот. Видел вместо облаков замки, города?
– Ну конечно!
– А краем глаза – шпили и знамена, воинов и всадников?
– Ну да. – Я даже привстал.
Наконец хоть кто-то говорит, причем без улыбки, о том, о чем я признаюсь лишь под пыткой. Смеются, гады. Ведь даже родная жена, когда я ей стал рассказывать о небесных городах, уложила меня и долго гладила по буйному лысому черепу, пока я не уснул.
– Если столкуемся, научу тебя смотреть правильно, и сможешь ты оказываться, где пожелаешь. Но если столкуемся. А так для работы тебе это просто необходимо.
– Слушай. Перестань ходить вокруг да около. Для какой работы?
– Ты понимаешь, оказался я весьма в сложной ситуации. Попал я в засаду, был пленен, вырвался, но мой... – Он замялся, подыскивая слово, понятное для меня нецивилизованного: – ...прибор для связи оказался поврежден.
