скачать книгу бесплатно
Жоржик вздохнул, взял банку с замерзшим супом со ступеньки лестницы и положил её в пакет с мусором. Недалеко от дома стояли мусорные баки, в один из которых Жоржик выбросил пакет и вернулся домой.
3
Клара иногда вспоминала неприятный момент в своей жизни. Он был связан с маленьким человечком. И когда она это вспоминала, ей становилось не по себе. Почему она тогда так сделала? Клара часто задавала себе этот вопрос, но так и не могла ответить на него, что же сподвигло её на такой поступок. И всё же, вспоминая это, она часто обещала себе забыть его, но это сделать никак не получалось.
Когда Клара была маленькая, как-то раз она пошла с родителями в лес за грибами. И под одной из ёлочек она нашла маленького, совсем крохотного человечка. Он весь съёжился и совсем не хотел раскрываться. Клара положила его в ведёрко и понесла домой.
Дома мама Клары, Мэриэтта Габовна, дала Кларе старое маленькое одеяльце и сказала:
– Положи его сюда, может, он замёрз.
Клара взяла одеяльце, аккуратно разложила его на полу тёплой кухни в уголке, около окна, и на одеяльце положила маленького человечка. Человечек не шевелился.
– Может, ему молочка дать. Маленький ведь, – сказала Мэриэтта Габовна и налила в блюдце молока.
– Он всё равно не ест, – ответила Клара.
– Надо ему носик помазать молоком или ротик. Может, он почует запах и начнёт есть, – сказала Мэриэтта Габовна.
Клара присела на корточки перед крошкой-человечком.
– Но он так сильно съёжился, что лица не видно. Мы даже не сможем помазать его ротик молочком, – разочаровалась маленькая Клара.
– Ну, ничего. Поставь блюдце рядом с ним. Может, всё же почует запах, развернётся и начнёт кушать.
Клара пододвинула блюдце поближе к маленькому человечку. Он не шевелился.
– Давай оставим его в покое. Может, он боится, поэтому и не разворачивается, – сказала Мэриэтта Габовна.
– Давай, – ответила тихим голосом Клара. И они с мамой ушли по своим делам.
Через два часа Клара вновь зашла на кухню и склонилась над одеяльцем. Человечек был в таком же состоянии, в котором они с мамой его два часа назад оставили. Кларе было невтерпёж узнать: всё-таки, что с ним. Она взяла маленькое существо в свои копытца и посмотрела на его съежившееся тельце. Так хотелось увидеть его забавное личико. Клара, прилагая усилия, попыталась раскрыть части тела съежившегося человечка, но он так сильно прижимал их к себе, что у Клары ничего не получилось. К тому же, маленькая овечка боялась сломать части хрупкого тельца.
Тут ей в голову пришла другая мысль. Что, если его бросить? Что с ним будет? И маленькая овечка Клара, сидя на корточках перед одеяльцем, разжала свои копытца. И маленький человечек упал вниз, на одеяльце. Ничего не произошло. Он продолжал лежать, съёжившись.
Клара посмотрела на человечка недовольно, опять взяла его и встала. Она ещё раз глянула на его скованное тельце и вновь разжала копытца. И человечек вновь упал вниз, на одеяльце. Послышался слабый звук от удара. Тельце всё ещё оставалось съёжившимся. Маленькую Клару охватило странное чувство нездорового азарта. Она опустилась на корточки, взяла крохотное человеческое существо, встала на стул и подняла копытца вверх, высоко над собой. Расстояние от пола до человечка было довольно большое для такого маленького существа. Клара разжала копытца, и человечек шмякнулся об пол, мимо одеяльца. Овечка посмотрела вниз. Человечек лежал на полу в таком же съёжившемся положении, как и раньше, и продолжал находиться в неподвижном состоянии.
Клара резко спустилась со стула. В её голове хаос из непонятных мыслей продолжал складываться в жестокий пазл.
Овечка подняла с пола неподвижное человеческое существо, встала на стул, со стула на стол и задрала копытца высоко над собой. Человечек оказался почти у самого потолка. Клара посмотрела вниз. Единственное, о чём она сейчас думала, это о том, развернётся ли человечек сейчас – после того, как упадёт с самой высокой точки? Человеческий комочек упал на пол. Его упавшее тело издало такой звук, какой издают упавшие вещи, например, мяч или грелка с водой. Съёжившееся тело человечка и сейчас не развернулось. Оно продолжало лежать на полу без движений, без признаков жизни. Клара слезла со стола и склонилась к человечку. Она попыталась последний раз развернуть его тельце, но оно каким-то непонятным для маленькой овечки образом не поддавалось внешнему механическому воздействию.
Клара ещё раз оглядела съёжившегося человечка, который лежал неподвижно на полу, потом посмотрела на пустое одеяльце, одиноко лежащее в углу у окна, и на полное блюдце молока, из которого так никто и не пил. Она подумала, что если оставить человечка, то он вряд ли раскроется и, возможно, он уже умер, так как долго ничего не ел. Клара взяла маленькое человеческое тельце и выкинула его в мусорное ведро. Потом она поставила в раковину блюдце с молоком, сложила одеяльце и убрала его в шкаф.
Окно на кухне было приоткрыто, пуская в квартиру свежий уличный воздух. Клара услышала, как её зовут соседские подружки. Она тут же кинулась к окну и, увидев их во дворе, радостно им помахала.
– Мама! – крикнула Клара Мэриэтте Габовне, которая находилась в зале и гладила высохшее постельное бельё. – Я гулять! Меня Мили и Лизи зовут.
– Хорошо, только не долго, – ответила мама.
Клара, тут же позабыв о человечке, брошенном в мусорное ведро, надела сандалии и радостно выбежала к подружкам на улицу.
4
Но, вернёмся в реалии.
Насупила долгожданная суббота. Зимний день был хорошим, тёплым. Обезьянья, телячья и волчья зверятня высыпала на улицу. Все радостно играли в снежки, катались с горки или просто бегали по снегу. Стёпка оделся и выбежал к друзьям.
Наигравшись, Стёпка прибежал с улицы и сообщил маме:
– Мама, там у одного человека появились маленькие человечки!
– Ты не трогал их, надеюсь, – строго сказала Клара. – Они, наверно, грязные все и с микробами.
– Я погладил малышей, – сказал Стёпа с обидой. – Они такие хорошенькие.
– Иди, помой копытца с мылом.
– Ладно, – и Стёпа побрёл в ванну мыть копытца.
– А варежки какие грязные. И, фу, как пахнут. Стёпа, ты гулял на улице с друзьями или с человечками?
– Мы с друзьями гладили малышей, – отвечал из ванны Стёпка.
– Постарайся не трогать их в следующий раз. Теперь всё стирать. И варежки, и штаны твои – всё пропахло человечиной, – и Клара закинула вещи в стиральную машину.
Стёпка вышел из ванны и подошёл к окну. Он долго стоял у окна и смотрел. Ему хорошо было видно двор, играющих детей и недавно родившихся маленьких человечков. Некоторые зверята игрались с человечками, гладили их, бегали за ними, весело смеясь. Ему тоже хотелось ещё поиграть во дворе, но уже смеркалось, пора было ужинать и заниматься уроками. К тому же все вещи были закинуты в стирку. Всё равно гулять идти было не в чем.
На следующий день, воскресный, всё малолетнее зверьё опять повысыпало на улицу.
– Мама, я иду гулять, – сказал сын Кларе. – Одежда высохла?
– Да, – ответила Клара сыну. – Помнишь, о чём мы вчера договаривались с тобой?
– Да, помню, – неохотно ответил Стёпка. – Не трогать человечков.
– Правильно, не трогать, – повторила Клара. – А то опять пропахнешь этим жутким запахом. Смотри, буду ругаться.
– Ладно, ладно, – отвечал Стёпка, одеваясь.
На улице Стёпка и вправду старался не притрагиваться к человечкам, бегающим врассыпную по двору и играющим со зверятами. Хотя ему так хотелось это сделать. Они казались ему такими хорошенькими, такими миленькими. Но, опасаясь того, что мама будет ругаться, Стёпа просто наблюдал за верещавшими, весёлыми и возбуждёнными игрой зверятами-сверстниками и за снующими туда-сюда, сующими везде свои маленькие носики человечками.
К Стёпке подбежал запыхавшийся волчонок Гриня, до этого весело бегавший с человечками:
– Ты чего тут стоишь, в стороне? Что с нами не бегаешь? Смотри, как весело.
– Нет, я тут постою, посмотрю. Вдруг укусят.
Стёпка, конечно, соврал насчёт того, что человечки могут укусить. Он просто не хотел, чтобы его сверстники знали, что ему запрещено их трогать.
– Видишь, они вон там живут, – продолжал говорить Гриня, пропустив мимо ушей высказывание Стёпки. – Пойдём, посмотрим.
Стёпка не мог решиться сдвинуться с места. Но Гриня схватил его за копытце и поволок за собой так сильно, что Стёпка не смог устоять. Зверята подошли к краю асфальта, запорошенного снегом, где в земле была выкопана яма. Гриня присел на корточки и продолжал показывать другу на место жительства человечков.
– Вон, видишь? Там их мать-человек живёт. В норе. А с ней её человечки. Она их там родила.
– Как же они не замерзают? – произнёс Степка, глядя в выкопанное отверстие между асфальтом и землёй.
– Там же теплотрасса проходит, под землёй. Там трубы тёплые, – ответил Гриня. – Вот они там и греются.
– А как они кушают?
– Их кормят. Многие звери им еду носят. Кто колбаски, кто хлеба принесёт.
– А им хватает?
– Наверно, хватает. Видишь, какие пухленькие, весёленькие маленькие человечки.
– Да, хорошенькие такие. Мне они так нравятся.
– Давай с ними поиграем? Я хочу за ними побегать. Побежали?
Стёпка замешкался. Стало стыдно, что ему нельзя. Он знал, что мама может увидеть его в окно.
– Нет, – сказал он, – я постою здесь и посмотрю.
– Ты чего? – удивился сверстник. – Вчера ведь так классно поиграли с ними! А сегодня, почему не хочешь?
– Не хочу, – упирался Стёпка. – Просто посмотрю.
– Как хочешь, – крикнул Гриня, убегая от Стёпки по направлению к бегающим человечкам.
Стёпка стоял поодаль и смотрел, как Гриня и другие зверята бегают за малышами-человечками, а малыши-человечки бегают за ними. И всем очень весело, задорно и никому нет дела до грустного Степана, стоящего вдалеке и с завистью наблюдающего за играми животных и людей.
Немного погодя из выкопанной норы вылезла мама-человек. Она без особой тревожности за своих детей оглядела всё вокруг. А без тревоги потому, что такую картину она наблюдала ежедневно – ягнята, телята, волчата, жеребята и другие зверята весело игрались с её детьми и никогда их не обижали. Зверята очень мило обходились с человечками, ласкали их, подкармливали, приносили ненужное тряпьё из дома, чтобы одеть человеческую семью. В такую холодную зиму любовь и заботливое отношение со стороны зверей было как нельзя кстати для человеческой матери, чтобы пережить холодное время.
Гриня подбежал к маме-человеку, погладил её по голове. Та позволила ему это сделать. В это время все маленькие человечки подбежали к матери и Грине и принялись ластиться. Мать потрепала своих детей по голове и, сильнее закутавшись в тряпьё, залезла обратно в выкопанную ею нору, поближе к тёплым трубам. В своей норе она быстро создала уютное гнёздышко для себя и своих детей.
А Гриня и человечки вновь побежали по двору, искренне радуясь играм и доброму отношению друг к другу. Стёпа продолжал стоять в стороне и с завистью наблюдать за весельем.
Неожиданно во дворе появилась пожилая корова, ведя на поводке пожилого человека. Она его очень любила, кормила всегда разной вкусной едой, с заботой ухаживала за своим питомцем. Старая корова была давно на пенсии, и каждый день по вечерам она не спеша прогуливалась со своим Петром. Петр привык к хорошей жизни, поэтому всегда гулял с хозяйкой с безмятежным видом, хоть и на поводке. Старую корову на пенсии звали Марьинка. Так вот, Марьинка с Петром подошли к норе. Тут же к ней сбежались все зверята и Гриня с человечками. Марьинка достала из своей тряпичной сумки целый пакет мелко нарезанной колбасы, ломти хлеба и оставила еду у входа в нору. Человечки, увидев еду, кинулись её потреблять. А их мать, немного высунувшись из норы, взяла и себе ломоть хлеба и немного нарезанной колбасы и скрылась обратно в норе.
– Кушайте, милые, – дряхло приговаривала старая корова, видя, как человечки с жадностью едят. – Кушайте.
Петр сидел рядом с ней и так же безмятежно наблюдал за происходящим. Он был сыт, одет, обут и его ничто не тревожило.
Убедившись в том, что человечки кушают, и еда им нравится, Марьинка с чувством удовлетворения своим добрым делом, держа поводок, зашагала по направлению к дому.
Зверята столпились у норы и наблюдали, как человечки едят. Стёпка же, закончив наблюдать за действиями старой коровы, зашёл на территорию детского городка, залез под горку и принялся в одиночестве лепить фигурки из снега.
Минуту спустя мимо кушающих человечков проходила пара взрослых медведиц, тучных, еле перекатывающихся на своих толстых ногах.
– Развели тут человечник, – недовольно сказала одна их них. – Ещё и подкармливают. Потом эта еда, которую не доедают эти мелкие вонючие создания, валяется по всему двору.
– Да, – с таким же недовольством подхватила вторая медведица, – мусора и так хватает, ещё и их недоеденные остатки везде валяются, гниют, образовывая антисанитарию и привлекая других бездомных людишек, из других дворов. А бездомные же потом в толпы собираются, пугая наших зверят!
– Не понимаю, куда звери смотрят, – продолжала возмущаться первая медведица, – своих же зверят подвергают опасности. Смотри, смотри, бегают-веселятся. А потом будут жаловаться, почему их пачкают и заражают микробами. И потом эту заразу домой приносят.
– Да, – протянула вторая медведица, – непонятно. А сколько по телевизору показывают про толпы людей, набрасывающихся на зверят? И всё равно эти новости никого и ничему не учат. Вот, подкармливают, и что потом? Человечки вырастут и превратятся во взрослых людей, пугающих всю округу. Ещё и весь двор засрали. Кормить – кормят, а убирать кто будет?
– Надо разузнать, кто их кормит, и кто вообще тут создал целое человеческое общежитие. Пусть и убирают за ними дерьмо.
– Не двор, а сплошная человечина. Грязь, вонь. Во что двор превратили. Надо сообщить в организацию по отлову людей, пока не случилось чего плохого со зверятами. Доиграются они.
– Вот-вот.
И тучные медведицы продолжили переваливаться с ноги на ногу, медленно идя по своим домам и бубня недовольства себе под нос.
Стёпка, сидя под горкой, вылепил несколько фигурок. Ему стало совсем скучно одному, и он немного покачался на качелях, потом пару раз скатился с горки. Зверята продолжали бегать с человечками и не обращали на него внимания. Стёпка ещё несколько минут понаблюдал за сверстниками и решил пойти домой.
Через несколько дней Стёпка заметил, что во дворе стало как-то пусто. Никто ни с кем не играл, не бегал, не веселился.
– Мам, – грустно спросил Стёпка у мамы на следующие выходные, стоя у окна. – А где все зверята? Во дворе никого нет.
– Не знаю, – ответила мама Клара. – Может, холодно на улице. Все дома и сидят.
– Раньше даже в холод все играли. А теперь нет никого. И даже тех маленьких человечков уже давно не видно. Не знаешь, где они?
– Понятия не имею, – ответила Клара, продолжая что-то готовить на кухне. Ей было всё равно, где эти человечки, и что с ними. – Неси книжку. Надо немного почитать.
Стёпка вздохнул и пошёл в свою комнату за книгой.
5
Опять эти воспоминания. Никак не уходят из головы.
В детстве у Клары был человек. Волосы длинные, пушистые, светло рыжие. Его, ещё совсем маленьким, кто-то подкинул в подъезд. И вот, этот маленький человечек, оставшись один, по ступенькам сам дошёл до двери овечьего семейства на четвёртый этаж. Почему этот человечек пришёл именно к их двери, аж на четвёртый этаж и ни к кому другому? И Мэриэтта Габовна пришла к такому мнению, что, значит, так было нужно. Значит, это их человечек.
Дело было так. В один вечер Мэриэтта Габовна услышала, что в их дверь кто-то постукивает. Она открыла дверь и увидела маленького человечка, рыженького, хорошенького, с большими светлыми глазами.
– Ой, ты чей, – спросила его Мэриэтта Габовна, будто тот ей ответит. Но человечек лишь посмотрел на овцу снизу вверх своими большими светлыми глазами и вошёл в квартиру, не спеша так, приглядываясь, осторожно шагая своими маленькими детскими ножками. Мэриэтта Габовна не стала его выгонять, напротив, она была рада такому существу. Вообще, она была против людей в доме, но теперь, видя, как этот маленький человеческий ребёнок ступает по её квартире, неожиданным и странным образом появившись около двери, Мэриэтта Габовна сразу же решила его оставить.
Маленькая Клара была очень-очень рада. Она давно хотела завести человечка, но мама не разрешала. И вот теперь сбылось её желание, совершенно нежданно.
Человечек быстро прижился в квартире овец. Он был спокойным, ласковым, красивым. Его очень любили. Он кушал всё, что ему давали. В туалет он ходил на улицу, так как Мэриэтта Габовна не хотела держать в доме туалеты для людей, убирать фекалии и чувствовать неприятные запахи. Человечек сразу же приучился ходить на улицу и справлять нужду там, тем самым заслужив ещё большую любовь своих хозяев.
При первом появлении человечка овцы думали, как его назвать. Но человечек был настолько маленьким, хорошеньким, с такими милыми длинными рыжими кудрями, что овцы решили, будто это девочка, и Мэриэтта Габовна назвала человечка Машенькой. Или просто Маня, Манечка.
Машенька жила в одной квартире с овцами, принося только радость и спокойствие. Конечно, от неё повсюду валялись волосы, длинные и рыжие, но это ничуть не напрягало жизнь овечьего семейства. Все уже к этому привыкли, и обычный пылесос быстро решал проблему чистоты.
